У меня давно чешутся кончики пальцев, этот зуд утоляют только удары по клавиатуре: хочу написать рассказ. Но не просто рассказ, а очень хороший. Такой чтобы сразу брал за душу, рвал сознание, душил комом в горле. А вот не получается у меня, может, я стал просто мелким обывателем, рабом уютного быта, хорошей теплой сытой жизни, простого человеческого счастья.
Но иногда я вспоминаю, что я все-таки очень хочу написать хороший рассказ, и пишу что получается. Прости меня за то, что ты читаешь.
Ты идешь по улице, залитой оранжевым светом – на улице тепло, светло, да и мухи не кусают. Они просто летают где-то далеко в Африке, злобные страшные мухи цеце, острыми зубами впиваются в беззащитных людоедов, которым даже нечего выпить. Поэтому они едят человеческое мясо и потом долго, печально сидят у костра, вдыхая сладкий ядовитый дым, от которого становится легко и свободно.
Люди-дикари лишены благ большого города, горячей воды, Интернета и творчества Вашего покорного слуги. Но им ничего этого и не нужно, ведь у них есть такая вкусная еда и такие злобные мухи.
На твоем пути попадается милиционер. Его злобный взгляд проникает в самую сердцевину твоих расширенных зрачков, но тебе он не страшен. Ведь ты – просто обычный городской наркоман, тихо бредущий в сторону разложения личности.
Ты думаешь о том, как бы было неплохо завести дрессированных мух, кусающих стражей порядка, пьяных быдланов и всех, кто мешает тебе жить. Агрессивно щелкаешь зажигалкой и вдыхаешь вкус смога.
Джеймс сегодня СМОГ. Он идет дальше.
Людоеды не едят овощей, потому что их некому выращивать. А тех, кто пытается выращивать, убивают и едят.
Дикари больших городов культурны, интеллигентны, они едят себе подобных лишь морально. Они читают книги, женятся, рожают детей и воспитывают из них таких же людоедов – тех, кто ест мозг, не делая трепанации.
Оранжевый смог въедается в твою темную душонку, ты думаешь, что было бы неплохо поесть. Грызешь на улице шаурму, думая, кого же ты сегодня ешь. Ты – единственный гений в этом городе, да и тот непризнанный.
Твои рассказы читают те, кому нечего больше читать. Ты хочешь закричать на всю улицу, чтобы все знали, что они – людоеды.
Что они ничуть не лучше бедных дикарей.
Что орла, выклевывающего печень Прометею Прикованному, выдрессировал первый в Древней Греции продавец печеночных паштетов, потому что огня ему было мало.
Ты идешь и молчишь, боясь, что все назовут тебя сумасшедшим. И правильно сделают.
ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ? В КАЖДОЙ БУКВЕ ЭТОГО РАССКАЗА ТЕБЯ КУСАЕТ МУХА ЦЕЦЕ, ТВОЙ МОЗГ УМИРАЕТ ОТ ЯДА СЛОВ
Ты идешь и зарываешься ГЛУБЖЕ в себя от действительности. ГЛУБЖЕ, как завещал Ирвин Уэлш.
Ты пьян и бредишь. Ты не идешь вовсе, ты сидишь перед монитором и глядишь в текст.
А в каждой букве тебя кусает невидимая муха, отравляющая ядом графомании.