Алька впивалась в вывороченные пахотой кочки и швыряла их в стороны.
Земля сопротивлялась.
Ладони, порезанные травой, кровоточили, тяжёлые чёрные комья ломали пальцы, но Алька не чувствовала боли и продолжала бесноваться.
Вокруг снова расцветала весна, снова ослепительно ярко солнце подсвечивало молодую зелень, оглушительно звенели птицы, порхали разноцветные бабочки, носились с тяжёлым гулом бестолковые шмели, разбуженные тёплым дыханием земли, снова зацветали сады…
Алька, обессилев, рухнула в собственноручно вырытую свежую яму. И тёплая, влажная и мягкая земля словно приняла её в свои объятья.
Алька лежала на спине, вглядываясь в пронзительно синее прозрачное небо, напоминавшее огромный букет незабудок, тех, что Он так любил дарить ей.
- Девушка, подождите, - Он окликнул Альку, - Вы такая красивая, у меня нет слов!
- Интересно, что вы нашли во мне красивого такого, за чем нужно было так бежать? – язвительно заметила Алька, отрываясь от воспоминаний о вчерашнем разговоре с Продюсером, после которого осталось стойкое чувство омерзения, какое бывает, вероятно, когда проглатываешь случайное насекомое, попавшее в тарелку.
- Мне кажется, вас кто-то обидел? – погрустнел Он.
- Ничего, всё пройдёт, и это тоже, - Алька процитировала Соломона.
- Вот и хорошо! Тогда можно я вам позвоню?
Алька, оторопев от такого напора, затормозила и не нашлась сразу, что ответить. Но Он смотрел в её глаза так тепло и искренне, что, поразмыслив немного, Алька продиктовала номер телефона и быстро запрыгнула в попутный автобус.
Он позвонил, а потом ещё, и ещё, и так много раз. Они беседовали каждый день по несколько часов подряд. И Альке впервые за много лет было так уютно и спокойно с Ним.
Вернулось давно забытое чувство абсолютного взаимопонимания, они словно растворились друг в друге и говорили, говорили бесконечно. Он говорил, как любит её, она рассказывала о своих предстоящих планах, о командировках прошлых и будущих, боясь признаться себе и Ему, что ей так хорошо с Ним и вовсе не хочется никуда ехать.
- Когда ты улетаешь?
- Сегодня ночью. Ты меня отвезёшь в аэропорт?
- Нет, прости, мне что-то нездоровится, простыл, наверно, температура и кашель.
- Ты лечись, и обязательно сходи к врачу, пусть посмотрит тебя, сделай рентген лёгких, вдруг, пневмония? Мне страшно. Я боюсь за тебя.
- А я – за тебя. Ты улетаешь так далеко от меня и так надолго, а я даже проводить тебя не смогу! Нет, во сколько самолёт? Я приеду прямо в аэропорт!
- Я буду ждать тебя столько, сколько можно...
Ночной аэровокзал жил своей обычной жизнью. В этот поздний час там было немноголюдно. Пассажиры деловито сновали между стойками регистрации, паковали вещи.
Алька стояла перед входом в «зелёный коридор», не решаясь переступить черту. Ей казалось, что как только она сделает шаг, Он окликнет её, но она не сможет уже вернуться из-за этой черты, не сможет впервые в жизни обнять его, поцеловать и сказать, как она его любит.
- Девушка, поторопитесь, иначе опоздаете на рейс! – окликнул Альку контролёр.
Алька глубоко вздохнула, окинула ещё раз взглядом пустеющий аэровокзал, затаила дыхание, зажмурилась и сделала шаг.
Он не пришёл...