Сложное латинское слово эксгумация (ex+humus: экс – извлечение, гумус – земля.) означает извлечение трупа из земли при необходимости его осмотра, проведения экспертизы в ходе расследования уголовного дела.
Пренеприятнейшее занятие!
А что делать?
Возникает порой такая необходимость для повторного судебно-медицинского исследования останков человека в целях установления истины, тем более – исправляя первоначальные упущения либо даже грубые ошибки.
Из памяти не уходит случай, когда после нескольких лет поисков задержали убийцу.
Он рассказал о лишении жизни потерпевшего выстрелом в сердце из обреза мелкокалиберной винтовки.
Не поверили!
Хитрит, «берёт на себя до кучи », закрывая «амбразуру» за кореша.
Почему усомнились?
Потому что, в материалах дела чёрным по белому в заключении судебно-медицинского эксперта указано: на теле единственное повреждение, смерть наступила от колотой раны сердца острым шилообразным предметом.
Никаких следов стрельбы на погибшем не зафиксировано.
Прибегли к эксгумации и действительно: ранение одно – в сердце, а в нём – мелкокалиберная свинцовая пуля 5,6 мм диаметром!
Всё очень просто и мерзостно: недобросовестный эксперт, увидев «дырку» на указанном органе, полного вскрытия не произвёл, внеся в акт своё «умозаключение» от визуального восприятия.
Но вернёмся к нашему повествованию.
Передо мной материалы похожего уголовного дела, поступившего из областной прокуратуры.
Происшествие со смертельным исходом произошло на территории г. Кургана.
Возбуждённое уголовное дело, быстренько прекращено за отсутствием события преступления, так как никто никого не убивал.
Якобы, имярек в нетрезвом состоянии ехал верхом на лошади без седла вдоль реки Тобол.
У обрыва берега сверзился в воду и утонул.
Родители погибшего, проживающие в г. Шадринске, против такого вывода резко возражали.
Они утверждали – перед падением в воду, их сыну был нанесён удар лопатой по голове, от которого он, по всей видимости, пытался прикрыться рукой.
Поэтому на тыльной части кисти его правой руки с переходом на правую теменную область черепа остался шрам.
Они, якобы, хорошо рассмотрели это повреждение перед захоронением сына на Шадринском кладбище.
Когда же их пригласили в г. Курган для ознакомления с материалами дела, там они обратили внимание на отсутствие описания такого ранения в заключении судмедэксперта.
Значит, речь идёт о сокрытии следствием значимого для установления истины факта и нежелании розыска лица, виновного в совершении тяжкого преступления.
Их жалобу на необъективность следствия местные органы отклонили.
Тогда они обратились с жалобой в Москву, и Генеральная прокуратура отменила постановление о прекращении дела, предложив произвести эксгумацию трупа.
Ловкачи курганские коллеги!
Вместо того, чтобы на электричке преодолеть за два часа 150 км и выполнить служебный долг, они сварганили, так называемое, отдельное поручение – давай-ка поработай за них: раскопай могилу, привези гроб в морг, проведи повторную экспертизу, восстанови захоронение и т.д.
Короче – выложи им на блюдечке с голубой каёмочкой результат.
Легко сказать!
Конечно, это, не царские останки извлечь из небытия, на что потребовались годы.
Однако после 6-месячного гниения трупа – экзекуция многотрудная во всех отношениях.
Неожиданности начались с первых же шагов.
Выделили мне для работы на кладбище двух здоровенных мужиков из числа отбывающих наказание за мелкое хулиганство – «пятнадцатисуточников».
Один громила, едва уразумел что от него требуется, со слезами крестясь, рухнул на колени:
- Боже упаси от кощунства. Хоть убейте – чужой могилы не трону!
Два его сокамерника оказались более покладистыми лишь после незаконно обещанной им «амнистии» в виде досрочного освобождения на пару дней раньше срока.
Матерясь и поплёвывая на руки, будучи с глубокого похмелья, не шибко норовисто, принялись разрушать погребение.
Докопались до дна, а там – гроба нет и в помине, твердь твёрдая.
Подавшие жалобу родители покойного отказались явиться на кладбище.
Жена погибшего, в противовес им, не одобрявшая наших потуг, видимо, рассчитывая, что на том и остановимся, не сразу смилостивилась:
- Сбоку ройте. Там ниша. В ней домовина. Еще при жизни с мужем условились: кто кого переживёт, так сделает, чтобы земля сверху не давила.
По молодости лет и неопытности о таком фокусе я не знал, а позднее не раз с ним сталкивался.
Извлекли гроб.
За время нахождения под землей ничего особенного с деревянным покрытием не произошло.
Осмотрев в морге труп, приехавший из Кургана областной судебно-медицинский эксперт Маковкин, не издал ни звука о бесполезности проделанного.
Помалкивал с видом античного мыслителя, хотя всем, в том числе и присутствующим при повторном вскрытии жалобщикам, ясно: ни малейших повреждений на голове пострадавшего и его конечностях нет и не было.
Откуда они это взяли?
Полуслепых стариков понять не трудно: кто-то взболтнул несуразицу, они и поверили.
Недаром супруга противилась эксгумации, но свёкры ей не доверяли, бездетная сноха для них – отрезанный ломоть.
Недаром поётся:
- Жена найдёт себе другого, а мать сыночка – никогда!
Наконец, эксперт в скорбной тишине морга извинительно резюмирует:
- Пока ничего определённого сказать не могу.
Выдержав паузу, решительно добавляет:
- Голову и кисти рук трупа придётся отчленить для исследования в лабораторных условиях.
Все в смятении.
Впрочем – и я не менее других.
Родственники погибшего после бурного совещания между собой дают санкцию на «отсечение рук», а насчёт головы – категорически против.
Переубедить их не удалось, на том и остановились.
Кисти конечностей эксперт изъял, труп уложили на место, гроб заколотили.
На полдороге обратного пути новое приключение: у грузовика, в кузове которого повезли останки на погост, отвалился карданный вал.
Сопровождавшие работники милиции остановили первую попавшуюся машину, шофёр которой отчаянно засопротивлялся помочь в доставке нежелательного груза:
- Топливо кончается, плетусь на соплях.
Думали, лжёт, кому охота с таким делом связываться?
Вынудили его подчиниться, но…
У самых ворот кладбища «коломбина» заглохла, пришлось дальше гроб тащить на руках.
Наконец, все передряги позади, захоронение восстановлено.
Можно бы подумать об отдыхе, да не тут-то было.
Оставшись наедине со мной, медик ошарашивает:
- Когда родня покойного отвлеклась, я голову быстренько отпрепарировал.
На всякий случай.
Ты же видел – никаких следов травм на покойнике не было.
Составлю заключение об этом. Жалобщики могут не согласиться. Такое случалось.
Надо обезопасить себя от повторной эксгумации. Для этого все косточки выварим, и они станут вещественными доказательствами: целы и невредимы и руки, и голова.
Зовите понятых, бывших в морге. Оформим акт «изъятие головы» без участия родственников.
Так и пришлось поступить.
Правда, потом из-за этой головы оба с экспертом чуть своих голов не лишились.
Он возвращался в Курган на электричке и пакет с «отчленёнкой» забыл в вагоне.
На конечной остановке его обнаружили, передали в милицию.
Пришлось объясняться, отписываться. Благо до родни погибшего это не дошло, и жалоб от них больше не поступало.
Вот так и вышло почти по Майн Риду – остался в могиле незадачливый всадник без головы.