Вдруг, откуда ни возьмись, возникла мода на вельвет. Я учился на втором курсе и мечтать не мог о вельветовых брюках или курточке: готовых не продавалось, надо было шить, а вельвет купить почти невозможно, да и найти ателье, в котором шьют из вельвета, тоже непросто…. В общем, типичный абсурд совковой жизни. Не говоря уже о деньгах. А в молодости, конечно, хотелось одеться поинтереснее.
Придя однажды домой после занятий, я увидел, что мама в очередной раз решила навести порядок в кладовке. Раз в несколько лет она вытаскивала оттуда чемоданы и сундуки, набитые накопленным за долгую жизнь тряпьём, перебирала его, но, так и не найдя сил расстаться с чем-либо, запихивала всё обратно. И вот сейчас стол и стулья в нашей большой кухне сталинского дома были завалены всякой рухлядью. Вдруг среди тряпок мелькнуло что-то вельветовое. Я разгрёб руками гору хлама, и перед моим изумлённым взором явился великолепный новый вельветовый костюм невиданного цвета зелёного бутылочного стекла с переливами на сгибах. Те вельветовые вещи, которые я видел на улицах у немногочисленных модников, были простых цветов: чёрный, коричневый, синий,- и не меняли так замечательно цвет в зависимости от угла освещения.
- Мама! Что это?
Мама рассказала, что её отца в революцию направили сопровождать из Финляндии вагон с золотом, когда она решила отделиться от России. Там он и купил этот костюм, да поносить его не довелось: время было горячее, ходили не в костюмах, а совсем в другой одежде, а потом деда не стало…
Костюм оказался мне в самый раз и совершенно в моём вкусе: на пиджаке - четыре накладных кармана с клапанами, застёгивающимися на пуговицы, сзади – хлястик с двумя пуговицами, на плечах – погончики, тоже с пуговицами… Качество материи было великолепным, единственно, пуговицы подкачали – они были костяными, ибо в то время пластмассу ещё не изобрели. Но я купил новые – большие, в цвет костюма и тоже с переливами. Правда, мама сказала, что они – дамские, но мне было всё равно.
На следующий день была отличная погода, и я, в новом костюме, пошёл в Университет пешком, дабы насладиться впечатлением окружающих, благо, идти с Петроградской было не более получаса. Прохожие, действительно, обращали на меня внимание, а у пивного ларька мужик стал толкать соседа локтем: «Смотри, какие пуговицы!». Я наслаждался своим триумфом.
Придя на факультет, я встал у расписания, делая вид, что изучаю его, а на самом деле краем глаза следя за реакцией студентов. Но с удивлением обнаружил, что меня никто не узнаёт! Даже мой лучший друг, стоя рядом со мной у расписания, никак на меня не реагировал! Настолько необычен для того времени был мой наряд, что в его великолепии моё лицо совершенно терялось.
Когда меня, наконец, признали, девчонки наперебой стали спрашивать, где я достал такой материал и у кого шил. Я по-мужски скупо, со сдержанной гордостью рассказывал про героического деда. Девчонки ахали.
Но реальное действие своего великолепного костюма я ощутил только один раз. В тот год у нас был весьма трудный курс теории полупроводников, и вёл его очень суровый преподаватель. Все, в том числе, и я с трепетом ожидали экзамена и не пропускали ни одного занятия, т.к. преподаватель этого очень не любил.
В день экзамена я, чтобы произвести наиблагоприятнейшее впечатление, сменил свой шикарный вельвет на строгий чёрный костюм с галстуком. Но, когда я подошёл к экзаменационному столу и преподаватель поднял на меня глаза, он вдруг заявил, что не видел меня ни на одном занятии и будет спрашивать меня не только по билету, но и по всему прочитанному курсу. «Да-а, красота требует жертв» - пронеслось в моём ошеломлённом мозгу.
Прошло два года, костюм износился, а вельвет по-прежнему оставался модным.
Всё началось с совершенно невероятного совпадения. Мы, три студента, волею судьбы оказавшиеся в одной учебной группе, подружились и стали неразлучной троицей. Как-то речь зашла о днях рождения, и выяснилось, что мы все трое родились в один день! Это нас ещё больше сблизило, мы почувствовали себя почти что близнецами и решили сшить себе одинаковые пиджаки, как это нередко делают близнецы.
Материал сомнений не вызывал: конечно, вельвет. Обсуждая цвет и фасон, мы остановились на красном пиджаке с чёрными лацканами, поскольку наша троица славилась своими экстравагантными поступками, и хотелось упрочить эту репутацию. Следует пояснить, что это происходило более тридцати лет назад, и невозможно было даже представить (кроме, может быть, клоуна в цирке) мужчину, одетого в красный пиджак, да ещё с чёрными лацканами!
Решено – сделано! Получив очередную стипендию, мы отправились в Гостиный двор и купили по отрезу роскошного малинового вельвета, рассудив, что чёрные лацкана нам выкроят в ателье из чьих-нибудь обрезков. Осталось только сшить.
Макарыч, который жил в пригороде, решил проблему кардинально: в тот же день по дороге домой он забыл отрез в электричке.
Боб существовал в общежитии, практически, на одну стипендию. Покупка отреза пробила такую брешь в его бюджете, что он долго не мог оправиться и всё откладывал поход в ателье. В конце концов, судьба отреза затерялась в тумане прошлого.
В итоге только я, разыскав единственное в Ленинграде ателье, в котором шили из вельвета, и заплатив мастеру-вымогателю лишнюю пятёрку “за качество”, оказался обладателем вожделенного малинового пиджака с чёрными лацканами, пошитого по самому модному фасону.
Одно дело – появиться на людях в таком наряде втроём, и совсем другое – решиться на это в одиночку. Сказать, что мой вид вызывал шок, – значит, не сказать ничего! В транспорте старухи чуть ли не плевались на меня, почтенные ветераны с орденскими планками на груди пытались меня пристыдить.… И только друзья и, особенно, подруги были в восторге, а это – главное! Ради этого стоило вытерпеть всё остальное!
Много приключений, связанных с малиновым пиджаком, выпало на мою долю. Вот наиболее запомнившиеся.
Дворец Меншикова
Когда дворец князя Меншикова на Университетской набережной впервые после реставрации открылся для посещений, в него было очень трудно попасть. Моя жена предложила включить меня в состав экскурсионной группы от института, в котором она работала. Сама она в этот день идти не могла и договорилась со своей подругой, что та встретит меня в музее и введёт в группу.
- Только, смотри, не опаздывай! – предупредила жена.
Я, всегда пунктуальный, на этот раз особенно постарался и в результате явился за десять минут до срока. Стою в своём малиновом пиджаке в вестибюле, осматриваюсь. Не прошло и двух минут, как ко мне подходят два кавказца и говорят:
- Послушай, дорогой, мы – приезжие, уезжаем через два дня, очень хотим во дворец. Слушай, проведи, а? Мы заплатим!
Я, погружённый в свои мысли, не вник в смысл происходящего и только указал на кассу.
- Э, дорогой, нет билетов, ты же знаешь! Ну, проведи! В своей группе! Мы заплатим! Сколько ты хочешь?
Только тут до меня стало доходить, что они приняли меня в моём пиджаке за экскурсовода. Кое-как отделавшись от них, я стал беспокойно озираться, боясь, что за разговорами пропущу экскурсию. До её начала оставалось меньше минуты, а никого, похожего по описанию на подругу жены, не было видно.
«Может, я прозевал её, пока разговаривал с кавказцами, и группа уже прошла в музей?», - пришло мне вдруг в голову, и я рванул наверх через две ступеньки.
В первом зале стояла наготове очередная группа.
«Наверное, моя», - подумал я и стал пристально вглядываться в лица. Однако, подруги я так и не нашёл, зато, к своему изумлению, обнаружил уже знакомых мне кавказцев.
«Всё-таки договорились с экскурсоводом! Умеют же люди устраиваться!»,- позавидовал я.
В этот момент экскурсовод закончил проверять список группы и вопросительно посмотрел на кавказцев:
- А вы из этой группы? Почему вас нет в списке?
- Конечно, из этой! Посмотрите получше: может быть, на обороте?
- Нет, вот, я весь список проверил, вас нет. Кто вас знает? Кто может подтвердить, что вы из этой группы?
Все, естественно, молчали. Вдруг один из кавказцев подошёл к самой юной и хрупкой девушке из группы, взял её под руку и заявил:
- Вот она нас знает и может подтвердить!
- Вы их знаете? – обратился к девушке экскурсовод.
- Да… - ни жива, ни мертва от страха пискнула девушка.
Но тут уже возмутились мужчины из группы:
- Откуда ты их знаешь? Кто они такие? Из какого отдела?
Видя, что дело принимает плохой оборот, кавказцы вдруг кинулись ко мне:
- Вот, товарищ экскурсовод может подтвердить! Мы опоздали на экскурсию, и он приписал нас к вашей группе!
Поражённый их наглостью, я объяснил, что я – не экскурсовод и знать их не знаю, и поспешил назад, в вестибюль, искать свою группу. По-прежнему там не было никого, похожего на подругу жены. «А, может быть, они договорились встретиться на улице?» - вдруг сообразил я и, не одеваясь, выскочил на заснеженный двор. Там, действительно, кучковались несколько женщин и среди них – девушка в приметной заячьей шубке, очень похожая на описанную женой подругу. Я подошёл.
- Простите, вы не из …….? – я назвал институт, в котором работала жена. Женщины оживились и замахали кому-то, идущему от троллейбусной остановки:
- Скорее, скорее, за нами уже экскурсовод пришёл!
……………………………
Жена потом рассказывала, как были поражены её сослуживцы моим нарядом!
Дворец Молодёжи
По радио я услышал, что вечером во Дворце Молодёжи выступают Сергей и Татьяна Никитины. За полчаса до начала я уже выспрашивал лишний билетик. Люди смотрели на меня, как на сумасшедшего: разве может быть лишний билет на ТАКОЙ концерт?!
Наконец, одна из проходящей стайки девушек на мой отчаянный вопрос сказала, что у них остался один неиспользованный билет на вчерашний концерт, и если я хочу, то могу рискнуть. Упрашивать меня не пришлось: как известно, кто не рискует, …
Тройной контроль – у входа в здание, в гардеробе и у входа в зал – мы прошли на удивление легко, ну, а дальше предстояло где-то устроиться в переполненном зале. Мне повезло: я занял откидной стульчик у прохода. Было очень беспокойно: а вдруг откидные места тоже пронумерованы, и на них проданы билеты? Но вот погас свет, и для меня исчез весь мир, кроме голосов Сергея и Татьяны и звуков гитары: «Сладострастная отрава, золотая Бричмулла…». В голове закружились воспоминания, как мы, ещё студенты, путешествуя по Тянь-Шаню, вошли в эту Бричмуллу с рюкзаками и расположились на отдых в чайхане…
Вдруг я почувствовал, что меня грубо дёргают за рукав, и услышал яростный шёпот: «Ты чего здесь расселся?». Повернув голову, я увидел, что действия исходят от женщины в форме администратора. Крепко ухватив за одежду, она потащила меня к выходу из зала. «Вычислили безбилетника!» - пронеслось в моём мозгу. Первый импульс был – вырваться и убежать, но он был сразу же заблокирован осознанием того, что я уже – не мальчишка (к сожалению!), а солидный мужчина, кандидат наук… «Куда она меня тащит? – недоумевал я. – Неужели в опорный пункт дружины?».
Наконец, мы вошли в какую-то застеклённую дверь, и я обомлел: между столиками кафе ловко лавировали юноши в таких же, как у меня, малиновых с чёрными лацканами пиджаках, только не вельветовых. Недоразумение тут же разъяснилось: администраторша в темноте зрительного зала приняла меня за официанта, просиживающего в рабочее время на концерте. К счастью, когда я вернулся к своему откидному стульчику, он оставался свободным.
Дом офицеров
Мне удалось достать четыре страшно дефицитных билета на выпускной спектакль группы студентов Театрального института в Доме Офицеров. С женой у меня в то время были предразводные отношения, а новой дамой сердца я ещё не обзавёлся, так что пригласил на спектакль своего холостого приятеля Васю, а другую пару билетов предложил своему женатому другу Саше. Проблема была в том, что двоим из нас предназначались места в шестом ряду, а второй паре приходилось отправляться аж на двадцать пятый ряд. Поэтому когда мы встретились перед входом, я предложил Сашиной жене Лене как единственной даме вытащить одну из двух пар билетов. Конечно же, она вытащила двадцать пятый ряд.
- Ну, как всегда! – проворчал Сашка.
На лестнице, ведущей на второй этаж, где располагался зрительный зал, очаровательная девушка в восхитительном платье из полупрозрачных кружев предлагала купить билеты лотереи. Она была столь хороша, что билеты раскупались нарасхват, разумеется, мужской половиной зрителей: это был прекрасный предлог постоять с ней рядом и повнимательнее рассмотреть, насколько прозрачны кружева и что они скрывают.
- А что разыгрывается? – спросил я.
- Счастье! – нежно выдохнула девушка, одарив меня волнующим взглядом голубых глаз и взмахом длинных ресниц. – Покупайте!
- Беру два! – рявкнул я, воодушевлённый её красотой.
Спектакль был замечательный. А перед антрактом состоялся розыгрыш лотереи и – о, чудо! – один из двух моих билетов выиграл! Призом каждого выигрышного билета оказались два места на сцене.
И вот перед началом второго действия мы с Васькой, предусмотрительно передав в антракте наши билеты на места шестого ряда Саше с Леной, взошли на сцену. По её краям были поставлены два круглых столика, за которыми помещалось по четыре человека. Нашу компанию удачно дополнили две довольно милых девятиклассницы. Они ужасно стеснялись, находясь у всех на виду, и ничего не ели. А мы с Васькой мели со стола всё: бутерброды с икрой, шампанское, кексы, кофе, мороженое - не забывая поглядывать на хорошеньких будущих актрис, порхающих по сцене в волнующей близости от нас. Среди них самой красивой и, соответственно, наименее одетой, была Инна Бедных. Она, конечно, видела, как мы с Васькой пялимся на её неимоверной стройности ножки, и время от времени окатывала нас ледяными взглядами. Но что нам были эти взгляды? И мы продолжали наслаждаться божественными изгибами её тела.
После окончания института эта группа составила основу вновь созданного Театра Буфф. Но Инна Бедных вскоре покинула его, попыталась сделать карьеру сольной певицы и затерялась среди сотен таких же звездулек.
Завершалось представление конкурсом песен. Судьями предстояло стать счастливчикам, сидящим на сцене. Перед началом конкурса ведущий – Евгений Альпер – объявил, что один из конкурсантов, Евгений Александров (будущий телеведущий с попугаем Вакой), хотя и принимает участие в спектакле, но слегка простужен и петь не будет. Но когда каждому из нас раздали листочки с напечатанными именами исполнителей, я увидел, что его фамилия присутствует в списке. Тут же родилась идея сделать его победителем.
Судьи должны были оценить каждое исполнение по десятибалльной шкале и проставить оценки в полученных листках. Мы с Васькой поставили против фамилии «Александров» жирные десятки, а всем остальным – нули. Наши девятиклассницы робко попытались что-то возразить, но мы на них цыкнули, и они последовали нашему примеру. Когда ведущий подошёл к нашему столику и собрал листки с оценками, его брови недоумённо поползли вверх:
- Но Александров же не участвовал?
- Ну и что? Всё равно хороший парень! – сказал я, улыбаясь.
За вторым столиком мнения разделились, да и десяток там не ставили, серьёзно изображая объективность. В результате всё получилось так, как мы задумали.
Оказалось, что объявлять результаты конкурса должен один из судей. Я, видимо, показался ведущему наименее закомплексованным, и он выбрал на эту роль меня. И я, в своём красном вельветовом пиджаке с чёрными лацканами, натренированный в выступлениях на сцене несколькими годами участия в студенческом самодеятельном театре, вышел на середину и, нимало не смущаясь, громким поставленным голосом объявил:
- Победитель конкурса – Евгений Александров!
За кулисами раздался гомерический хохот артистов. Инна Бедных, несомненно, ожидавшая победы, вытаращила на меня свои прекрасные глаза.
Дополнил картину маслом рассказ Саши. Когда после перерыва они с Леной пришли на наши места, там уже сидели какие-то девушки. Они ни за что не хотели уступать, справедливо указывая, что двое мужчин, сидевших здесь, перешли за столик на сцене. И только предъявленные Сашей наши билеты, в совокупности с угрозой обратиться к администратору, возымели действие. Тут же девушки на соседних местах, по-видимому, подружки выселенных, начали бурное обсуждение инцидента. Все сошлись на том, что в первом отделении на спорных местах сидели «подставные»: «Разве обычных людей пустят на сцену? Да и у кого может быть такой пиджак?». Когда же они увидели, что именно тот, в красном пиджаке, объявляет результаты конкурса, да ещё делает это так профессионально, у них не осталось никаких сомнений:
- Мы же говорили, что «подставные»! Разве нормальный человек наденет такой пиджак!?
Прошло сорок лет, а пиджак жив. Он выцвел, но не имеет ни единой протёртости - вот какого качества оказался малиновый вельвет! Свои дни он проводит на заслуженном отдыхе на даче. Когда я надеваю его, я ощущаю себя барином в своей усадьбе. В нём невозможно заниматься "не барскими" делами. Он позволяет мне только пить чай с вареньем, читать, сидеть за компьютером... А перед тем, как взяться за топор или лопату, приходится переодеваться.
Но, главное - он мгновенно переносит меня в мою юность...