ВНИИНЕФТЕХИМ В ПЕРИОД СПЕЦИАЛИЗАЦИИ И ПЕРЕСТРОЙКИ
Оглядываясь на радужное прошлое ведущего отраслевого института в нефтехимической отрасли и сравнивая его с настоящим, приходится констатировать с неизбывной печалью, что расцвет нефтехимической науки, а она здесь, увы! не исключение, прошёл, и на гауссовской кривой истории нефтехимическая наука уже ползёт к оси абсцисс, приближаясь к нулевому варианту. И это в России, одном из мировых производителей энергоресурсов! Но вернёмся к шестидесятым годам ХХ века, вошедшим в историю, как годы «большой химии».
1963 год. На 110 выпускников химического факультета Ленинградского университета поступило свыше 150 заявок от заводов и научно-исследовательских организаций. Спрос на специалистов - химиков превышает предложение чуть ли не в полтора раза. ВНИИНЕФТЕХИМ 1963 года – «медвежий угол», к которому нужно идти от остановки транспорта метров 700 по «просёлочной» дороге, утопая в грязи в осенний и весенний периоды. Сразу после проходной висят одна за другой доски с бесчисленными алюминиевыми номерками, которые нужно перевешивать при входе и выходе и стоит табельщица, встречающая опаздывающих. Но это внешние атрибуты. Внутри кипит и бурлит научная жизнь. Во главе основного направления работ – топливного под руководством Г.М. Маслянского разрабатывается технология получения высокооктановых бензинов - риформинга, катализаторы для этого процесса. Но рядом уже тогда – лаборатория катализаторов под руководством Г.М. Осмоловского, лаборатория экстракции ароматических углеводородов, которую возглавляет В.М. Покорский, лаборатория ректификации нефтепродуктов – А.И. Левин, аналитическая лаборатория – А.Н. Александров. Лабораторию термодинамических исследований возглавляет заместитель директора по научной работе, профессор А.А. Введенский, вскоре появляется и отдел инженерной кинетики – профессор Иоффе И.И., есть, естественно, патентная лаборатория и экономическая лаборатория. И рядом с этим веером узкоспециализированных лабораторий ещё целый куст лабораторий, по различным направлениям нефтехимического синтеза – оксосинтез, синтез кислот, фенола и ацетона, изопрена, аминов, присадок, фталевого ангидрида и т.п. Каждый специалист занимается своим делом: технолог отрабатывает технологию, как на лабораторных, так и на укрупнённых установках, кинетик изучает скорость процесса и основные его закономерности, термодинамик определяет тепловые эффекты реакций и т.д. Продукцией института является технологический регламент на проектирование, представляющий собой документ, содержащий комплексные знания о процессе, начиная от физико-химических свойств сырьевых материалов до конечной стадии по очистке сточных вод. Естественно, что все работы специализированных лабораторий имели бюджетное финансирование как этапы соответствующей технологической разработки. И вот это сочетание технологических разработок с фундаментальными исследованиями специализированных лабораторий и явилось залогом расцвета нефтехимической науки и производства в период шестидесятых семидесятых годов – этапа химизации страны.
Отраслевой институт стал научным плацдармом нефтехимической науки. Из его недр выходили справочные пособия по растворимости, по азеотропным смесям, по ингибиторам коррозии, по металловедению и коррозии сталей в различных средах, нефтехимии и т.д. [1-10] , регулярно выпускались сборники трудов ВНИИНЕФТЕХИМа по различным темам, в том числе и сотрудниками специализированных лабораторий[11-15], не говоря уже о многочисленных научных статьях, публиковавшихся не только в отраслевых, но и в журналах Академии наук СССР, а позже РАН - ЖПХ, ЖОХ, ЖОрХ и др. В эти годы достигла своего апогея аспирантура института, готовившая высококвалифицированные кадры не только для своих целей, но и для отрасли в целом.
Так называемые «застойные» годы оказались весьма плодотворными для института. Именно в это время в поисках путей совершенствования и интенсификации научных исследований Министерство нефтехимической промышленности предоставило институтам финансовую самостоятельность – переход на частичное самофинансирование, право заключать с промышленными предприятиями хозяйственные договоры в таком количестве, которое могли быть выполнены силами сотрудников института, наряду с бюджетным финансированием госзаказа. Учитывая обширную сеть заводов, работавших по технологиям ВНИИНЕФТЕХИМа, - это решение было, образно говоря, «манной небесной», так как позволило не только улучшить приборно-аппаратурную базу института, но и социальные условия - в Лужском районе Ленинградской области построена была база отдыха, теплящаяся и поныне, строилась турбаза на Черноморском побережье Кавказа. За выполнение дополнительного объёма работ сотрудникам выплачивались надбавки к зарплате, было создано садоводческое товарищество, институт принимал участие в долевом кооперативном строительстве, не говоря уже о работе профкома, обеспечивающего сотрудников туристскими и оздоровительными путёвками и т.п.
Наступившие роковые девяностые годы нанесли непоправимый удар по институт в целом, и в первую очередь по специализированным лабораториям, большинство из которых не имело собственной научной тематики, работая в тесном контакте с технологическими лабораториями. Практически сразу исчезли госзаказ на технологические разработки, финансирование поисковых работ, хозяйственные договоры с заводами, благодаря финансовой «свободе», предоставленной кликой Б.Н. Ельцина промышленным предприятиям. Из-за отсутствия финансирования, системы неплатежей, невыплаты зарплаты началось сокращение сотрудников, многие из которых покинули страну, уехав в Израиль, США, Германию. Лаборатории закрывались, оборудование в лучшем случае распродавалось, а, как правило, просто вывозилось на свалку – нужно было выживать, освобождая площади для арендаторов, всевозможных кооперативов, ТОО, АОЗТ, ЗАО и ООО. Типичная картина для практически всех НИИ. Не избежал этой участи и ВНИИНЕФТЕХИМ,
Первыми в неравной борьбе с рынком пали именно специализированные лаборатории – они были не востребованы. Отсутствие заказов в условиях теперь уже полного хозрасчёта привело к их закрытию. Следует, конечно, отметить и недальновидную техническую политику администрации института, не увидевшей своевременно, что нужно было создавать на базе высококвалифицированных сотрудников с хорошо оборудованными лабораториями аттестованные центры аналитического и физико-химического направлений. Этого сделано не было. Началось мелкотемье и кустарное производство силами всевозможных малых предприятий, разрастающихся в это время как грибы. Идея превратить ВНИИНЕФТЕХИМ в ассоциацию малых предприятий, хотя и витала в воздухе, однако реализована не была. Получившие финансовую самостоятельность заводы не стремились оплачивать отечественную науку – проще было купить готовую технологическую разработку «под ключ» у западных фирм, гарантировавших достижение проектных показателей, чем мучиться с заказом оборудования, поскольку металлообрабатывающая промышленность также находилась в это время в предкоматозном состоянии.
Конечно, была ещё одна возможность сохранить основную часть специализированных лабораторий, направив их усилия на решение многочисленных проблем города – экологию, очистку сточных вод и газовых выбросов, анализ химической продукции на прилавках магазинов в период «дикого» рынка, оказание экспертной и консультативной помощи многочисленным таможням, то есть найти свою нишу в проблемах города, финансируемых по госбюджету. Ни одного шага в этом направлении администрация не предприняла, выбрав порочный путь акционирования, распродажи собственности и сокращения не только всех направлений специализированной науки, но и основных нефтехимических направлений. Даже в такой глобальной экологической проблеме Санкт-Петербурга, как проблема полигона «Красный Бор», щедро финансируемой не только из бюджета города, но и странами Евросоюза ВНИИНЕФТЕХИМ с его богатейшим экологическим опытом не участвовал.
Из числа специализированных лабораторий выжили только лаборатории металловедения и коррозии и сертификации продукции, поскольку они ещё востребованы производством. Действительно, когда у оборудования истекают сроки его использования, а заменить его нечем, то без специалистов ВНИИНЕФТЕХИМа уже не обойтись – приедут, измерят скорость коррозии толщину стенки аппарата и дадут заключение о возможности поработать ещё на этом оборудовании. При этом они с благодарностью вспомнят проектировщиков советского времени, предусмотревших такие запасы по металлу, которые позволили не только выдержать проектные сроки его работы, но и превзойти их, обеспечив тем самым работу нефтеперерабатывающей отрасли и в роковые для страны годы перестройки, которые с полным правом можно назвать годами разрухи. Да, это необходимая работа. Но наука ли это?
Ещё один удар нанесло по научным учреждениям «мудрое» правительственное постановление об авторском праве, предоставившее возможность патентной защиты одному автору, а не институту, даже по тем темам, которые разрабатывались крупным научным коллективом при ГОСБЮДЖЕТНОМ финансировании. Началась эпидемия переоформления патентов, в результате которой институт оказался «голым королём» без интеллектуальной собственности.
ВНИИНЕФТЕХИМ сократился в десятки раз, царствует мелкотемье, в лабораториях осталось от двух до пяти сотрудников, как правило, высококвалифицированных, экспериментальные возможности которых весьма ограничены. Практически эти кадры высшей научной квалификации превратились в менеджеров от науки: экспериментальную часть работы выполняют по контрагентскому договору аттестованные аналитические лаборатории, а обсуждение результатов и заключения уже составляются сотрудниками института. Да, это работа, работа необходимая, но наука ли это?
Вот с такими результатами встречает в 2009 году ВНИИНЕФТЕХИМ свой 80-летний юбилей. Есть ли надежда на возрождение? Боюсь, что при современном отношении президента и правительства к проблемам науки и производства, при отсутствии государственной монополии на нефть и газ эта надежда умерла, так и не родившись.
Литература