Тихая охота

               



 

Пить я бросил. Врачи запретили. Селезенка, печень, почки… Сначала сопротивлялся. Водку в детскую бутылочку набулькивал и  под селедочку из соски. Думал судьбу обмануть. Но… Селезенка, печень, почки…Жизнь прошла. Трубите трубы, салюта не надо.

Томатный сок, нарзан, боржоми. Надежду вселил Петруха – сосед. Сказал, индейцы в Америке спиртное   не пьют, клей не нюхают, а кайф  ловят - нам и не снилось. Глюки в веселых картинках краше Нинки- почтальонши являются. Америкосы думают, что завоевали индейцев, а индейцы грибочки жуют и думают, что америкосы – глюки.

 К тому же, сказал Петруха, грибы эти в  наших лесах тоже  произрастают. Только невыявленные, как партизаны. Научное их название - псилоцибе - я наизусть выучил. Решил выявить и разъяснить. Вдруг и вправду, не брешет сосед, а грибки водочку заменят и томатный сок?

    Отправился в лес на тихую охоту. Грибники полные корзины боровиков и красноголовиков тащат. Я же козляков насобирал, слизняков и мокрух. Может, они и есть псилоцибе? Домой принес, с картошечкой нажарил, бутылку, как положено, на стол выставил. Петруху - соседа на грибочки пригласил. Он, гад, давно с супругой моей Катькой шуры - мурился.

Я не пил. Говорил уже – врачи запретили. И не ел. Наблюдал, как сосед рюмку за рюмкой опрокидывает, грибами закусывает. В книжках написано, два часа ждать надо. Жду. Гляжу: Петруха мой побледнел, позеленел, вскочил и - галопом в туалет. Ну, думаю, водка некачественная попалась… А он из туалета выполз, глаза вращаются, пот градом сыплет.

- Чем накормил? – простонал. – Как грибы называются?

- Псилоцибе – говорю,-  Козляки, слизняки, мокрухи, если по-русски – уточняю.

- Слушай ты, козляк недоделанный! – Взвился Петруха.  Никогда  соседа таким разъяренным не видел. – Если еще раз слизняками накормишь, будет тебе мокруха,понял!

 Он хлопнул дверью, но бутылку, недопитую, с собой прихватил. Я посмотрел  вслед с укоризной: не бережет Петруха ни селезенку, ни печень, ни почки.

Дальнейшие научные эксперименты   решил продолжить  на супруге. Гриб веселушка напомнил Катьке сморчок в боеготовности. Она вздохнула и сказала, что не забыла еще наши с ней славные времена.

А вон тот рожками похож на приз! –  увидала она гриб- баран. – Дорогой, ты не знаешь, кто победитель?

- Догадываюсь! – буркнул я и угостил жену аурискальпиумом обыкновенным.

Через месяц, выписавшись из реанимации,  Катя заявилась ко мне с Петрухой-соседом.
 В тот день я принес на пробу негниючник вонючий, поджарил  в сметанке. Завидев дорогих гостей, с бледной поганочкой перемешал, водку на стол выставил.

-Нам надо поговорить! - начала Екатерина и поморщилась.- Чем это так воняет?

- Это настоящий псилоцибе! – сказал я, показывая на сковородку. – Глюки как по телевизору. Попробуете?
-Сам жри свои мухоморы!- заорал Петруха, но под взглядом Екатерины осекся.

- С удовольствием! – сказала  жена. И первой взяла вилку.

Они давились, воротили носы, но ели. Налегали на водку, как на дезинфицирующее  средство. Хотели что- то сказать, но не могли решиться. С ними я не пил. Селезенка, мол, печень, почки. И не ел.

- Мы с Екатериной жить друг без друга не можем! –  окосев и осмелев, выпалил Петруха.

- Не можем! – подтвердила Катька и побледнела.

Я машинально вытаскивал из корзины тощие случайные поганки,  медленно и отрешенно их пережевывал.

- Не можете – не живите! – тихо сказал, равнодушно наблюдая, как Петруха-сосед с супругой моей Екатериной корчатся в предсмертных конвульсиях.

Вдруг в ушах зазвенело, в глазах поплыло. Так бывает, когда в бинокле резкость налаживаешь. В дверь позвонили. Как бы из тумана в комнату вошел старый индеец  в мокасинах и перьях. Рядом с ним – наш участковый в сомбреро, взял под козырек.

-  Сержант Чунгачгук! – улыбаясь, представился он. Старый индеец тоже заулыбался, показывая желтые, от частого пережевывания грибов, зубы. Радость встречи переполнила меня. Я засмеялся счастливым беззвучным смехом, потому что из-за их спин выглядывала Нинка- почтальонша.

 Такая уродина!