«БОЖИЯ КОРОВКА, УЛЕТИ НА НЕБКО»
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
Род моего мужа ИОСИФА ФЕДОРОВИЧА ГРИЦУКА.
В ранней юности, когда я ещё училась в последних классах школы №34 им. Пирогова, мои подружки Сеземовы как-то выросли быстрее меня. Капка пошла работать, закончив семь классов, а Светка поступила в мед. Училище и училась там, подрабатывая мед. Сестрой. Мы виделись реже, тем более, что у сестер Сеземовых появились новые подруги, не из нашего двора и даже новые друзья – ранее не знакомые нам мальчики. Мой папа уже не одобрял нашей дружбы с сестрами Сеземовыми, и как–то само собой получилось, что мы отдалились друг от друга.
Но однажды Светка, встретив меня во дворе, предложила прогуляться по улице Свободы, это было рядом, на соседнем квартале и я пошла с ней. Мы шли по Циммервальда и болтали обо всем, потому что долго не виделись. Когда с Циммервальда мы повернули на Свободу и прошли мимо хлебного магазина «Колос», Светка притормозила шаг и как-то странно стала оглядываться, потом она стала заглядывать в окна дома 12, что стоял на другой стороне улицы, на второй этаж. Я дергала её за рукав и спрашивала:
– Что ты там видишь?
Светка отвечала мне:
– Здесь живут мальчики Лев и Иосиф.
Мальчики! Лев и Иосиф! Это было странно заманчиво и немного таинственно. Хоть бы одним глазком взглянуть на этих загадочных Льва и Иосифа!
Никаких мальчиков мы тогда не увидели, но их имена, «Лев и Иосиф», я запомнила надолго. Позднее, когда я встречалась со Светкой, она рассказывала мне, что уже дружит с мальчиками, и хорошо уже знакома со Львом и с Иосифом. Говорила она это с чувством превосходства, и мне было немножечко завидно, что у Светки была какая–то взрослая, новая, и для меня непостижимая жизнь.
Потом этот эпизод с Львом и Иосифом из моей жизни забылся надолго, и всплыл много лет спустя, когда я уже стала взрослой самостоятельной девушкой, к тому времени я уже окончила Саратовскую школу, и работала мастером – кондитером в ресторане Ярославль Главный. В канун Нового 1962 года мои школьные подруги собрались у Али Овчаровой на новогоднюю вечеринку, в Брагино. Были приглашенные молодые люди. Я тоже пришла с другом, которого звали Борис. Самым последним из приглашенных, пришел, красивый молодой человек, высокого роста, по имени Иосиф. Он сел рядом со мной и стал непринужденно за мной ухаживать. А потом под утро, когда встреча Нового 1962 года закончилась, и все стали расходиться, мы выяснили, что оба живем в центре. Иосиф захотел проводить меня до дома, и мы покинули шумную кампанию вместе. Потом, через несколько дней мы случайно встретились на Свободе и он сказал, что живет здесь, в доме №12. Вот тогда я вспомнила, как когда-то, много лет назад, мы со Светкой заглдядывали в окна Иосифа. Это был он. И мне тогда хотелось хоть одним глазком взглянуть на этого самого Иосифа, а теперь вот он стоит передо мной и выражает самые нежные чувства.
16 июля 1962 года в городском Доме Бракосочетания, ныне Дом Работников просвещения на Б. Октябрьской, д.42, был зарегистрирован мой брак с Иосифом – брак Галицкой Ирины Алексеевны и Грицука Иосифа Федоровича.
Фото 281
Когда мы пришли подавать документы, то чиновнице не понравилось, что я была одета, как стиляга: в бриджах до колен и клетчатой ковбойке. Это посчитали верхом неприличия, и заявление у нас не приняли. Я даже обрадовалась, значит, не судьба.
Во второй раз, когда мы пришли подавать заявление, я была одета в платье, и нам не смогли отказать, но, взглянув в паспорт Иосифа, чиновница сообщила, что паспорт у него просрочен, и принять заявление от нас она не может.
– Ну, вот, видишь, – сказала я ему, – второй раз не судьба.
Иосиф ушел расстроенный. Но каково же было мое удивление, когда он пришел ко мне через несколько часов с новеньким паспортом. Как ему удалось в течение одного дня поменять паспорт, не знаю. Мы вновь пошли в Дом бракосочетания, уже к концу дня, почти перед закрытием.
Заявление мы написали, и тут возникла проблема. Я ни за что не хотела брать фамилию мужа – Грицук, я хотела остаться Галицкой, как просил меня отец. Папа говорил, что род Галицких угасает, что у него нет наследников по мужской линии, и очень просил меня не менять фамилию.
Чиновница всеми известными ей способами убеждала меня поменять фамилию, я настаивала на своём. И настояла.
Мы поженились в яркий солнечный день макушки лета 16 июля 1962 года.
Утро того дня началось со скандала. В доме привыкли, что по праздникам столы накрывала я и готовила тоже я, поэтому никто не хотел ничего делать для свадебного стола. Мне пришлось чистить овощи: картошку, лук, отчего пальцы сразу почернели, потом чистить и крошить свеклу в винегрет. Пальцы и ладони приобрели свекольный цвет и долго не отмывались. Я заплакала. Потом оказалось, что свадебное белое платье, которое мне обещала сшить сестра Галя, не готово, и я разрыдалась и убежала к Борминым. Две мои подруги – сестры Бормины, Валюшка и Шура, меня жалели и предлагали свои платья. Я оделась в Шурино ситцевое платье красненькое с белым горошком. Пришел мой жених – Иосиф, и мы пошли в Дом бракосочетания. Это важное учреждение стояло на нашей улице, в конце нашего квартала. Мы с Иосифом взялись за руки, и пошли жениться. Когда проходили мимо нашего дома, из ворот выбежали Галя и мачеха Таисья Васильевна. Они схватили меня за руки и потащили в дом. Я упиралась и со слезами кричала, что мне от них ничего не нужно.
Наконец Галя уговорила меня переодеться. Белое платье прихватывали на мне на живую нитку, а я всё плакала. Тут я особенно больно почувствовала своё сиротство, и так горько поняла, что никому дела нет до меня, как я одета и прибраны ли мои волосы и белы ли мои руки…. Но я уходила от сиротского детства во взрослую жизнь и очень хотела бегом бежать туда, где буду сама себе хозяйкой.
Мы шли по улице в дом бракосочетания, нам навстречу шли уже гости. Мы их заворачивали, и они шли с нами. Так, что свидетелей на нашей свадьбе было много.
Фото 282
Там мне опять предложили поменять фамилию, и я заплаканная, расстроенная, дала себя уговорить и взяла фамилию мужа.
Когда мы подошли к дому, папа вышел нас встречать и первое, что он спросил:
– Как дочка, ты выполнила мой наказ?
Я ответила:
– Папа, я взяла фамилию мужа.
– Вот черт! Дура! – он погрозил мне кулаком и ничего больше не сказав, ушел в дом. Я опять заплакала.
Потом я уже жалела, что не выполнила его наказ. И когда у меня появилась возможность назваться вновь своей фамилией, а это произошло, когда я выпустила в свет свою первую книгу, я это сделала. Думаю,
что папа сейчас остался бы мною доволен.
И так я попала в новую семью. Первое, что меня поразила в новом доме, это то, что своих детей Грицуки называли ласкательно. Моего мужа Иосифа называли Ёсиком, его старшего брата, который жил в Москве, Стасиком, дочку Ларочкой, а меня, следовательно, все стали называть Ирочкой. И так всю жизнь.
ГРИЦУКИ–ПЕТРОВЫ.
Дом, в который я вошла, находится на ул. Свободы, 12. Дом высокий, красивый, бывшая купеческая усадьба купца Мазаева. Построен этот дом был в 1910 году по проекту самого знаменитого ярославского архитектора Григория Васильевича Саренко /1876 – 1938/
Замечательная журналистка, абсолютно объективный человек, Татьяна Егорова перечисляет в своей статье «Человек, который строил город», от 14 ноября 2006 года в «Северном крае», такие творения великого архитектора : Пожарное депо на Красной площади, здание бывшей гостиницы «Бристоль» на углу улиц Кирова и Андропова, «Зеленый дом» на пересечении улиц Первомайской и Максимова, но никто из журналистов, в том числе и сама Татьяна Егорова никогда не упоминают нашего прекрасного дома, а ведь он строился, как доминанта центральной улицы Ярославля.
Фото 283
Семья моего мужа занимала и до сих пор занимает апартаменты на 2 этаже, бывшую залу, где потолки 3 метра 70 см. Окна нашего жилья выходят на ул. Свободы, на южную сторону. Меня восхитило множество света, много солнца, много воздуха. Мы жили в одной большой комнате. Мы это Свекор Федор Ефремович Грицук, свекровь Валентина Николаевна Петрова – Грицук, мой муж Иосиф, его сестра Ларочка и я.
Вдоль всего дома проходил длинный коридор и в нем направо и налево были комнаты. В каждой жили семьи наших соседей. Нам повезло. За нашей стеной из узкой, высокой комнаты выехали соседи. Свекровь моя сходила в исполком и ей, о! чудо! Отдали эту комнату в дополнение к большой зале. Это было ни с чем не сравнимое счастье! У нас с Иосифом появилось своё жильё! Комната 12 метров в центре города, с окном на ул. Свободы и с печкой. Эта комната стала своеобразным клубом для студенческой и творческой молодежи Ярославля. И не мудрено. Центр города, такой, что центрее не бывает. По вечерам у нас собирались студенты пединститута, где я успешно училась на историческом факультете, приходили Юра и Марина Черняк, Валерия Крымова, Ирлен А–тян, с дипломатическим паспортом, приезжали моя подруга Татьяна из Костромы со своим мужем – болгарином Данчо Тонинским, приходил двоюродный брат Иосифа, юный и красивый Алик Масленников, который учился в Автомеханическом техникуме и обладая незаурядным умом и тонким деревенским юмором, всегда был желанным гостем.
Фото 284
Вобщем, жизнь «била ключом», заканчивались времена Хрущевской голодной оттепели, и начиналось время обещанных Брежневым перспектив и импортных товаров в магазинах. Вот тогда мы смогли попробовать зарубежные вина, коньяки и ликеры, тогда впервые вкусили апельсинов из Марокко и бананов из далекой Африки. Мы верили нашим руководителям, хотели хорошей жизни для всех и чтобы «не было войны».
НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ ПЕТРОВ СТАРШИЙ
(Дед Иосифа Федоровича).
Однажды в зале музея города я увидела фото открытку: «г. Ярославль. Улица Власьевская»., т.е современная улица Свободы. На открытке был сфотографирован наш дом №12 и рядом арки дома №14 и №16. Над одной из арок среди прочей рекламы, была вывеска «Н.Н.Петров – золотых дел мастер».
Это и была вывеска деда моего мужа Николая Николаевича Петрова, отца моей свекрови Валентины Николаевны Петровой–Грицук.
Позднее, я увидела картину, срисованную с этой открытки, и долго стояла перед ней. Висит эта графическая картина в Торгово – промышленной палате, сразу, как поднимешься по высокой лестнице, на антресоле. Я долго и трепетно вчитывалась в слова «Н.Н.Петров – золотых дел мастер».
Моя свекровь Валентина Николаевна Петрова, рассказывала, что будто семья их переехала из Ростова Великого в первую мировую войну. В Ярославле они занимали маленький флигелечек на улице Власьевской, ныне ул. Свободы, во дворе дома №16. Отец их, Николай Николаевич, хоть и был хорошим ювелиром и часовщиком, но денег не копил, а много играл в азартные игры и часто проигрывал. Так что семья считалась бедной по причине азартной страсти хозяина.
Я полагаю, что игры эти проходили в «Красных домах», в салоне мадам Эммы. Было близко от дома и общество было знакомое. Когда Николай Николаевич выигрывал в карты, бабушке Марие Ивановне по секрету сообщали об этом, зная нужду большой семьи Петровых. Она спешила к мужу, чтобы забрать его выигрыш.
Николай Николаевич куражился перед женой:
– «Как не надышится твоя жопа бздением, так не наполнится твоя душа деньгами!», – унижал он жену, не желая отдавать выигрыш.
Фото 285
Валентина Николаевна Петрова, моя свекровь, ещё помнила купца Мазаева, который в 1910 году отстроил новый дом с магазином на первом этаже. Это был шикарный гастроном «Петрербургский хлеб», где продавалось всё, что душе было угодно. Валентина Николаевна рассказывала, что ребятня окрестных лачуг любили играть во дворе дома Мазаева. Они ждали появления хозяина. Хозяин был добрым человеком, он давал ребятам леденцы, а нашу Валю однажды взял за руку и увел к себе в дом. Она страдала золотухой, и Мазаев сам лично смазал её болячки мазью и дал склянку с мазью ей в руки и велел отнести домой, отдать матери, чтобы та регулярно смазывала ей золотушные болячки.
Валентина Николаевна рассказывала, что вечером все окрестные ребята собирались у заднего хода Мазаевского магазина. Выходил управляющий и насыпал в подолы ребячьих рубашонок колбасные обрезки. Вот тогда, наверное, и пошло выражение, вошедшее в поговорку: «Разбирался бы ты в колбасных обрезках!» Ведь срезы были с разных колбас: вареных, копченых, сыровяленых, сырокопченых, различных окороков, карбонатов и ветчин. Угадать, от какой колбаски отрезан был кусочек, было верхом искусства дворовой нищеты.
1918 году после белогвардейского восстания, когда Ярославль был разрушен, городскую бедноту стали расселять в уцелевшие дома. Семью Валентины Николаевны заселили в дом Мазаева, которого тогда в городе не было. Мать Валентины Николаевны, Мария Ивановна в девичестве Алтынова, переехала в большую залу со своим мужем Николаем Николаевичем Петровым, который к тому времени был уже нездоров и умер через два года в 1920 году от водянки.
Как-то сложилось так, что Мария Ивановна жила совместно с семьей своей средней дочери Валентины Николаевны Грицюк. Во время войны, когда жить стало трудно, Мария Ивановна отделилась от большой семьи своей дочери, перегородила большую мазаевскую залу, отделив от неё площадь в одно окно, и стала жить самостоятельно. Именно тогда семья Грицуков потеряла часть комнаты, потому что после смерти Марии Ивановны в 1946 году, её комната отошла чужим людям, и многодетной семье Валентины Николаевны пришлось ютиться в одной комнате, в которой вынуждены были поставить перегородки для закутка, не доходящие до потолка и так жить. По воспоминаниям моего мужа, внуки не очень любили свою бабушку, называли её «старуха – дуруха», и она не слишком их жаловала. Возможно, семейные отношения Петровых тоже испортил «квартирный вопрос».
Комнату, отделенную бабушкой Марией Ивановной позднее присоединили к нашей квартире, когда мы с Иосифом поженились. Об этом замечательном событии я уже писала.
Могила Николая Николаевича не известна потомству, а Мария Ивановна похоронена на Леонтьвском кладбище с северной стороны от церкви рядом с могилами Смоляков Али и Исая Григорьевича.
У Николая Николаевича ( …. – ум.1920г.) и Марии Ивановны (1877-1946) было десять человек детей. Двое умерли в младенчестве, а другие выросли и дали потомство:
1. Александр Николаевич Петров
2. Владимир Николаевич Петров 1895г.р.
3. Антонида Николаевна Петрова – Никотинина 1900г.р.
4 .Анна Николаевна Петрова – Пономарева 1904г.р.
5. Николай Николаевич Петров 1906г.р.
6. Валенина Николаевна Петрова – Грицюк (23 февраля 1908г.р. – 3 июля 2004г)
7. Таисья Николаевна – Петрова – Масленникова 1910 г.р.
8. Евгения Николаевна – Петрова – Шафранская .1912 г.р.
АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ПЕТРОВ
Это старший дядя моего мужа.
У Эдуарда Николаевича Петрова, двоюродного брата Иосифа, сохранилась фотокарточка, на которой изображены два брата Петровых – Александр Николаевич и Владимир Николаевич. Они оба в форме кадетов. Нет ничего удивительного в том, что оба они участвовали в «белогвардейском мятеже» или в восстании против Советской власти.
Фото 286
Но Петровым повезло. Они не попали в поле зрения НКВД. Мне известно от Флоры Путролайнен, двоюродной сестры Иосифа, что сразу после этого восстания, где-то около 1919–1920 года её отец, Владимир Николаевич Петров и Александр Николаевич Петров, были откомандированы новой властью в Петербург. Там требовались профессионалы по оценке золота. И таких людей, видимо, собирали по всей центральной России. Видимо к тому времени Николай Николаевич, их отец, уже был смертельно болен, а может уже и умер. Оба Петровых и Александр, и Владимир, были старшими детьми Николая Николаевича Петрова – золотых дел мастера, они освоили ремесло отца и заменили его.
В Питере Александр и Владиир были призваны производить оценку сокровищ Эрмитажа, и ценностей, экспроприированных у русской аристократии и церкви. А ещё они работали и на монетном дворе переплавляли серебренные и золотые вещи в слитки.
Владимир Николаевич потом вернулся в Ярославль, а Александр Николаевич в Питере женился и в Ярославль больше не вернулся.
Иосиф вспоминает, что дядя Саша сам был очень высокого роста, солидный, интеллигентный и жена его, Нина, тоже производила очень внушительное впечатление: тоже высокого роста, статная, модная. У них родились два сына Анатолий Александрович Петров и Юрий Александрович Петров, и дочка Тамара Петрова. Она замужем за Германом. У Тамары и Германа родились Татьяна Германовна и Юрий Германович.
У Татьяны дочка. У Юрия тоже дочка.
Отношений с ярославскими родственниками Александр Николаевич и его семья не поддерживали. Однажды Лариса, сестра Иосифа была в Ленинграде и встретилась с Тамарой Александровной, и узнала дальнейшую судьбу и развитие этой родственной ветви. Мне же о них ничего не известно.
ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ ПЕТРОВ
1895г.р. – 1965г.
Фото 287
Владимир Николаевич Петров, я уже писала, стал ювелиром и часовщиком. Как мне помнится по рассказам старших, он учился в ярославском кадетском корпусе, носил форму кадета. Когда началось белогвардейское восстание в Ярославле в 1918 году, молодой Владимир участвовал в нем на стороне белых. Хорошо помню, что рассказывали, как он, после разгрома восстания, прибежал во двор нашего дома, в кадетской форме, с винтовкой за плечами, забежал на чердак. Там переоделся в домашнюю одежду, спрятал винтовку и вышел во двор, как ни в чем не бывало. Во всяком случае, никто не доложил о нем красным властям, и участие Владимира Николаевича в «белогвардейском мятеже» прошло незамеченным.
Потом отбирали ювелиров для работы в столице с ценностями, экспроприированными у богатых. Владимира вместе с его старшим братом Александром направили в Питер. Они работали в Эрмитаже оценщиками, а позднее на монетном дворе, переливали серебро и золото в слитки.
Вскоре Владимир Николаевич женился на Елене, возможно, он привез её из Питера. Это была красавица и авантюристка. Она родила ему двоих детей Олега Владимировича и Нину Владимировну.
Через некоторое время Елена сошлась с бывшим белогвардейским офицером Пономаревым, имя которого сейчас уже забыто. Знаю только, что этот Пономарев был родным братом Николая Пономарева, который был женат на сестре Владимира Николаевича Петрова, Анне, которая была на 9 лет младше Владимира.
Николай Пономарев, остался владельцем двухэтажного дома во дворах бывших «красных домов». Это на улице Свободы, напротив «Новой бани».
О «Красных домах» хочу сказать отдельно. Напротив «Новой бани», где сейчас построена «Сказка», превратившаяся в Казино, стояли два высоких дома из красного отделочного кирпича со стрельчатыми окнами, с башенками, с красивыми изразцовыми вставками, и лепниной. Эти дома были украшением улицы Свободы, бывшей Власьевской. Построены они были, конечно, до революции. Однажды, в начале перестройки, я была на каком–то собрании, где присутствовал молодой секретарь обкома Игорь Толстоухов. В это время в воздухе витали слухи о том, что «Красные дома» могут снести и на этом месте поставят комплекс строений в новом современном архитектурном стиле. Игорю Толстоухову пришла записка с вопросом о судьбе «Красных домов». Он прочитал и усмехнулся многозначительной игривой улыбкой: «Это о чем идет речь? О салоне мадам Эммы….? Снесем обязательно». Так город лишился одного из замечательных памятников архитектуры. Наших руководителей не интересовали истинные достоинства ярославских памятников, если в них не побывали знаменитые революционеры или крупные политические деятели. А, коли моральный облик хозяев архитектурного чуда, не вписывался в советские понятия, то и памятник был приговорен к смерти. А на его месте выросли советские «мастодонты», пугающие своей приземистостью и безликостью.
Так вот, во дворе этих красных домов и стоял двухэтажный дом Пономаревых, в который ввел женой Николай Пономарев Анну Николаевну Петрову.
Брат Николая Пономарева, тот самый офицер, и Елена, жена Владимира Николаевича Петрова, зная, что у ювелира Владимира Петрова водится золотишко, обчистили его и скрылись из Ярославля. Позднее, Елена много раз возвращалась в Ярославль, но Владимир Николаевич не принял её. Она умерла в нищете, а красота её угасла.
Дети Владимира и Елены Петровых:
Олег Владимирович Петров был женат на костромской красавице Валентине Ивановне Беловой. Говорят, что Олег унаследовал от матери живость характера.
Эдуард Николаевич Петров, двоюродный брат моего мужа, рассказывал, что он сам был очень дружен с Олегом Петровым. Олег был красивым высоким парнем, поджарым и мускулистым, приветливым и смешливым. Хорошо играл на гитаре и был любимцем женщин.
Эдик Петров рассказал, что Олегу пришлось посидеть в тюрьме. Вышло это так: к матери Олега стал похаживать какой–то мужчина.(Я полагаю, что это был как раз тот Пономарев, один из братьев, белый офицер, с которым Елена позднее сбежала от своего мужа, Владимира Петрова) Олег не выдержал насмешек друзей, достал у кого–то старинный пистолет и в один из приходов любовника матери выстрелил в него. Вероятно, не попал, но за хранение оружия и стрельбу был осужден на два года тюрьмы.
Потом он вышел из тюрьмы, женился. А жена его Валентина работала в мебельном магазине то ли продавцом, то ли заведующей, она продала какой–то шкаф родственникам, нарушив очередь. Тогда в советское время был большой дефицит всего. В том числе и мебели. Она оказала любезность своим родственникам, кому, уже никто не помнит. За этот грех, возведенный в социальное преступление, её, молодую женщину, судили показательным судом и посадили в тюрьму на 10 лет. После, через 8 лет отсидки, она была амнистирована по нездоровью.
Эдик Петров рассказывал, что в торговлю её уже не брали, и она устроилась работать на ЯМЗ (Ярославский Моторный завод) в литейку. «Здесь хуже, чем в тюрьме», – как–то сказала Валентина. Ну, ей было с чем сравнивать! Во время работы в литейке у неё обострился рак матки, и она умерла через два года после того, как её выпустили из тюрьмы.
У Олега Владимировича и Валентины Петровых родилась дочь Ирина Олеговна Петрова. 1958 г.р., она была замужем за гл. инженером по снабжению института ВНИАТИ.
2. Второй ребенок Владимира Николаевича Петрова – Нина Владимировна Петрова – Заикина. Нину Заикину я хорошо знала. Мы познакомились с ней в ресторане Ярославль Главный, где я работала после Саратовского училища, куда меня направило руководство Северной железной дороги на освоение специальности кондитера. Дело в том, что повара общественного питания в стране и, конечно, в городе были. Общепит – был социальной программой молодого социалистического государства, а вот кондитерское производство за время Советской власти пришло в упадок. Такие буржуазные штучки, как бисквиты, эклеры, бизе, тарталетки и прочая буржуазная «фигня» были не в почете у наших «впередсмотрящих». С наступлением хрущевской оттепели вспомнили и о «пряниках» для пролетариата. А училище по образованию мастеров – кондитеров в СССР было только одно – в Саратове на ул. Горького. Туда я и отправилась учиться ремеслу кондитера и мастерству художника.
Мой папа всегда говорил: где бы вы ни работали, в каком ранге ни состояли, на каких Досках почета ни выставлялись, всегда стремитесь научиться ремеслу, которое в трудные периоды жизни вас может накормить.
Потом, когда наступила перестройка, я вспомнила этот наказ отца. Действительно, не пропали те люди, которые умели хоть что-то делать своими руками, ну, а если ещё и голова при этом «варила», то многие их них составили свой бизнес. И не «пустили по миру», свои семьи.
Так вот, получив рабочую специальность мастера – кондитера, я вернулась в Ярославль, меня трудоустроили в кондитерский цех на Ярославль Главный.
В ресторане Ярославль–Главный работала Нина Заикина, была она общественницей и очень строгой женщиной. Красивая, с мелкими аккуратными чертами лица: маленький всегда накрашенный ротик, небольшой, но хищный носик, лучистые глаза с длинными накрашенными ресницами. Вобщем, она старалась соответствовать обстановке приличного заведения.
Говорили, что у Нины Петровой был первый муж, Александр Шарко, боевой летчик, который погиб на войне, и о котором мы почти ничего не знаем.
А вот второй её муж Александр Максимович Заикин, был намного старше Нины, вел себя солидно, и был в прошлом работником силовых органов. Я его хорошо помню, хотя бы ещё и потому, что он не вызывал у меня симпатии: невысокого роста, пожилой, будто несущий груз старого времени, неулыбчивый, черты лица никакие. В ресторане на Ярославле Главном он работал то ли каким-то конторщиком, то ли просто обитался там, я не могу сказать, но он был хорошо знаком с директором ресторана Владимиром Николаевичем Кропиным, человеком тоже пришедшим в общепит из «органов». Тогда при Хрущеве произошло сокращение вооруженных сил и силовых министерств. Оба и Заикин , и Кропин попали под это сокращение, но поскольку оба были по-моему то ли из НКВД, то ли из КГБ, то их постарались хорошо трудоустроить. Только Кропин был полной противоположностью Заикину: высокий, интересный, внимательный к людям, даже к нам, пигалицам из кондитерского цеха. А вообще-то он был в родстве с моим дядей по отцу, Сашей Галицким. Александр Галицкий и Владимир Кропин были женаты на сестрах Тушиных, Елизавете и Варваре.
У Нины и Александра Максимыча Заикиных родились двое детей Эльвира Александровна Заикина и Алик Заикин. С ними отношений не поддерживаем.
Отец Нины Заикиной и Олега Петрова – Владимир Николаевич Петров, родной дядя моего мужа по матери, после того, как его оставила жена Елена, женился во второй раз на Сарре Абрамовне Якубштат. Сарра жила тоже на ул. Свободы, д 19, это там, где сейчас Торговый Дом «Меркурий». Дом №19 тогда был двухэтажный, со Свободы лестница вела сразу на 2-й этаж и там, кроме Якубштатов, жили очень милые люди, скромные евреи, Генсы и Тительбаумы.
Рассказывают, что дядя Володя был человеком насмешливым и любил пошутить. Когда в 1947 году вышло то ли Постановление правительства, то ли решение ЦК ВКП/б/ о борьбе с космополитами, он поднимался по лестнице дома №19 на 2-й этаж, стучался в дверь соседям и спрашивал: «Евреи Тительбаумы здесь живут?»— широко распахивая дверь, входил и строго спрашивал: «В Израиль не собираетесь?» Его встречали улыбками. Так же он мог подшутить и с евреями Генсами. Время было такое, что руководство страны делало попытки в очередной раз натравить людей друг на друга, но люди, прошедшие войну, знали, кто и чего стоит, и кого следовало бояться и ненавидеть, и уж конечно, не добрых и тихих соседей, творивших добро друг другу.
Рассказывают, что на квартире Владитмира Николаевича Петрова жил портной Похилько. То ли от зависти, то ли от природной склонности к доносительству, он сообщил в органы, что Петров Владимир Николаенвич, бывший ювелир, всё ещё работает с золотишком. А все операции с драг. Металлами были монополией государства и за такое ремесло сажали в лагеря надолго.
Работники НКВД пришли к Петрову с обыском, но не к Владимиру Николаевичу, а к его младшему брату Николаю Николаевичу, руководствуясь видимо, старыми данными, ведь отец Петровых Николай Николаевич, действительно был профессиональным ювелиром, хотя его уже не было в живых. В разговоре выяснилось, что они ищут Владимира Николаевича Петрова, мужа Сары Якубштат. Пока дядя Коля выяснял, что им надо и зачем, его жена, тетя Галя накинула платок на голову и так, без пральто, а была зима, побежала дворами к дяде Володе. Сарра сообразила быстро. Всю ту малую толику золотишка, что у них ещё оставалась, она завернула в вату и засунула в карман старого, изодраного пальто, висевшегов прихожей. Тетя Галя убежала домой. А милиционеры, пока искали дом дяди Володи по передней улице, задержались. Обыск ничего не дал, как ни трясли они все вещи, как ни заглядывали во все щели старого дома. Сарра даже сама удивилась, ведь то старое пальто не один раз ощупывали опытные ищейки. Оказалось, что это несчастное золотишко провалилось из рваного кармана под такую же рваную подкладку и застряло там так, что даже и сама Сарра едва отыскала свои ценности.
Это пример того, что прежние семьи были большими по численности, роднились крепко и держались друг за друга основательно, потому и выживали в самых страшных условиях, создаваемых как внешними врагами, так и внутренними, да и самим родным государством.
У Сарры Абрамовны Якубштат на войне погибли два брата – Лев и Борис.
Сохранились военные письма Бориса Якубштата и его брата Льва. Когда я читала их, то плакала навзрыд, от жалости к этим замечательным молодым парням, нежно любящим свою мать, жену и детей, и умевшим выразить свои чувства в коротких и очень ёмких письмах – открытках, проверенных военной цензурой.
Борис Якубштат, танкист, погиб в 1943 году, вероятно, на Курской дуге, а его брат Лев Абрамович Якубштат, пройдя всю войну, умер от туберкулеза в госпитале в Восточной Пруссии в 1945 году. Их мать Елена Львовна (Эстер Лейбовна) Якубштат не дождалась сыновей с войны.
И Борис Абрамович и Лев Абрамович приняли в свою семью Владимира Николаевича Петрова, имевшего двоих детей от первой жены, и во второй раз женившегося на их сестре Сарре.
Переписка сыновей Якубштатов Бориса и Льва с матерью Еленой Львовной (Эстер Лейбовной) и сестрой Симой очень интересна тем, что имеет множество бытовых деталей военного времени.
Из переписки вытекает, что Борис Абрамович до войны работал на фабрике «Красный Перекоп» инженером и жил там в корпусах.
С началом войны его эвакуировали в Челябинск с частью фабрики, где он прошел курсантскую школу и танкистом был направлен на Фронт в 1943 году.
А Лев Абрамович Якубштат хоть и был человеком больным туберкулезом, раньше Бориса попал на фронт.
Письма замечательные. Я не посмела сократить ни одной строчки в этих письмах, а так же попыталась разобрать их по датам и переписать их все. И когда я это делала, я чувствовала присутствие Льва и Бориса рядом. По манере письма видно, что братья были людьми образованными и очень чувствительными, особенно Борис Абрамович. Вечная им память!
Письмо Бориса Якубштата из эвакуации, из Челябинска. Как я поняла, это первое письмо, которое можно датировать декабрем 1941 года.
«Здравствуйте, дорогие мои все!
Приехал 12 декабря, до 20 декабря жил в вагоне, сейчас живу в бараке; в одной комнате 7 человек. Пока топим, тепло; дров мало (безлесный район), большинство жителей топят углем. От города 3 км, был в городе 3 раза, пока жили в вагоне. На работу хожу за 4,5 км, ухожу темно и прихожу домой темно. (Далее четыре строчки зачеркнуты военной цензурой) Хлеба мне хватает (800 гр.), сухари, что я взял из дома, все целы, держу на черный день. Здоровье пока хорошо, с непривычки от хождения побаливают ноги, ну, думаю, что привыкну, ко всему привыкают! Очень жалею, что перед отъездом не уволился, можно было бы в городе устроиться; во всяком случае, лучше быть на трудовом фронте, чем здесь. Постараюсь при первом удобном случае добраться до дому; не теряю надежды. (Далее четыре строчки зачеркнуты военной цензурой) Завод разворачивается понемногу, денег ещё не выдали, как получу, постараюсь прислать. Очень скучаю по дому, хочется видеть Вас моих дорогих, как Вы живете, мама, как ты себя чувствуешь, здоровы ли Сима, Лева,
Сара, Флорочка, Володя, Лиза. Как обстоит с работой у Симы, мама, из города никуда не выезжай, лучше чем дома, нигде нет; помни, что эвакуация очень неприятная и страшная вещь. Мама, пишет ли тебе Нина, что слышно из Каменки; как растет Ирочка, ей уже толстушке 7 месяцев, наверное есть зубки, уже наверное ползает; долго мне не придется с ней увидеться, она меня и за отца считать не будет. Ну, думаю, постепенно привыкнет! Лишь бы вернуться здоровым.
Погода здесь стоит морозная, особенно опасен февраль, начнутся метели, здесь лесов мало, больше степь. Валенки я купил не особенно хорошие, галоши (на валенки) наполовину развалились, думаю, что зиму прохожу в валенках; мржно их подправить.
Мама, как обстоят дела с комнатой на Перекопе, ты её запри и ключ не отдавай, может быть Нина вернется весной, если всё будет хорошо обстоять. Побывай там, передай привет Александре Ефимовне и девчатам, с Гансом, скажи, чтобы никуда не выезжали из города, сейчас очень плохо ездить.
Примите мои поздравления с Новым годом, желаем, желаю Вам, дорогие мои, счастливой и удачной жизни, быть всем здоровыми, (самое главное). Пишите, мама, сразу же как получите письмо. Получишь письмо от Вас, дорогие мои, это счастливый день для меня. Привет всем, целую крепко всех, ваш Борис.
Адре: г. Челябинск, поселок Урицкого, южный барак №2, кв.6
Пишите больше и обо всем.
Р.С. Прошу извинить, что долго не писал, негде было да и некогда! Б.А. Якубштат.»
А теперь письмо Нины – жены Бориса:
«Добрый день, Елена Львовна, Сима, Сара и Флорочка. Вчера получила письмо и деньги от Бориса. Он писал, что выезжает 26-го Письма ему уже не пишу т.к. конечно его в Ярославле уже нет, а нового адреса пока ещё не знаю. Не буду описывать, как я добралась до дома, Борис вероятно рассказал. Сейчас живу, конечно, у мамы. Чувствую себя хорошо и пока что совершенно спокойно. Ириночка растет. Всё такая же толстушка, и за этот месяц она порядком выросла и поумнела( стала очень понятливая) вместе с этим появились капризы, но всё – таки она ещё очень спокойна. Замечательно играет с игрушками, особенно с погремушкой и Флорочкиным барашком. Сидит уже самостоятельно, правда не особенно ещё твердо. Всё время что – нибудь лепечет. Страшно любит чтобы с ней разговаривали Каждый день катаю её на санках – ей видимо это очень нравится, сидит всегда такая довольная и даже гулит от удовольствия. Одеваю на неё длинные теплые штанишки и кофточки. Такая забавная в штанах, такой бутуз! Очень хочется её сфотографировать и прислать Вам и Борису карточку, но нет ни одного даже плохонького фотографа. Я очень довольна, что попала в Каменку, а ни куда – нибудь в другое место. Ехала я недолго, но уже почувствовала всю «прелесть» такой поездки. Если бы ехать дольше, то наверняка у меня Ириночки или уже не было, или бы она была совершенно больная. В Каменке пока что всё тихо и спокойно. С продуктами, правда, очень неважно, хотя кругом деревни, но совершенно ничего невозможно достать, ни картошки, ни мяса. Молоко уже 12 рублей литр, и то с трудом достанешь. Вобщем с питанием дела обстоят очень и очень неважно. Плохо также и с мылом. Ну, что же сделаешь, придется, видимо, переживать.
Пишите, как вы себя чувствуете, как настроение. У нас тут много разных слухов ходит про тревожное состояние города. Правда, я этим слухам не особенно верю, но всётаки беспокоюсь. Пишите. Привет Владимиру Николаевичу, Леве, Лизе. Вам привет от мамы. Мы с ней пока ещё все двое. Папы дома нет уже 2 месяца. Пишите. С приветом Нина.»
Письмо Бориса Якубштата от 25 января 1942г.
«Здравствуйте, дорогие мои! Получил 23 января письмо и сразу же не мог ответить, написал я уже в выходной день. Мама, я был страшно рад, что получил наконец, первое письмо от тебя., всё время беспокоился, дойдет ли письмо. Хорошо, что в городе всё спокойно, хотя ты морально отдохнешь от воздушных тревог и налетов. Мама, ты пишешь, что Симу сократили с 23 декабря, она могла бы устроиться в любую химическую лабораторию, наконец, она может работать в бухгалтерии. Теперь не такое время, чтобы стесняться, надо браться за любую работу, так как жизнь чрезвычайно трудна. Мама, ты пожалуйста, съезди на Кр. Перекоп, к Александре Ефимовне, она могла бы устроить Симу на работу неплохо, у неё большие связи. Да, кстати, книги Э.Золя и журнал «Звезда» у тебя дома, я их привез давно сдавать, а биб – ка была в то время закрыта, так они и остались. А вообще ты с книгами особенно не хлопочи, скажи, что я эвакуировался. Мама, ты пишешь мне, что Лева был на исследовании в Тубдиспансере, я давно подозреваю, что у него легкие не совсем в порядке, а тем более что работает он слишком много, а питание – то не больно хорошее, да и Лиза его не особенно жалует. Да, работает ли Лиза, неужели всё сидит дома? Мама, я тебе послал денег 170 рублей, сейчас пока больше не могу, очень задерживают зарплату, правда у меня расходы всего то обед в столовой, да хлеб выкупить. Деньги я послал 25 января. Я получаю хлеба 800гр, мне их не хватает, потому что дома я не варю ничего, (идет хлеб да чай) сухари, что ты мне насушила, у меня уже почти все. ( дальше четыре строчки зачеркнуты военной цензурой). Ты скажешь на это, что надо купить мясо и картошку, или молоко; это всё такие продукты, которые на деньги не купишь, всё давай на обмен, а если на деньги, то страшно дорого. Мама, как ты живешь, ты писала, что была больна, так ты себя не урезай в пище. Я предполагаю, что ты мало кушаешь; деньги тебе, я сколько смогу, всегда буду посылать, как бы мне ни было трудно, ты себя должна сохранить. Я вернусь, правда не очень скоро, и мы будем жить опять вместе, тебя же я никогда одну не оставлю.
Короче говоря, меньше волнуйся и беспокойся за всех. Мама, ты писала, что получила письмо от Нины, я очень рад этому, ты пожалуйста, пиши ей почаще и от неё требуй, чтобы она чаще писала тебе; Очень рад. Что обе они (Нина с Иркой) здоровы. Ирочка, верно, хорошо растет, наверное такая толстушка, ей уже 9-й месяц; страшно хочу её видеть. Ползает наверное, что – нибудь говорит, есть ли первые зубки. Нина кормит ли её грудью; Мама, от Нины я ещё не получал письма, не знаю, устроилась ли она; на фабрике или дома находится Как себя чувствуют Мария Петровна и Михаил Иванович. Мама, будешь ей писать напомни, чтобы она Ирку сфотографировала и мне послала, страшно хочется посмотреть на неё. В выходной был в городе, в адресном столе, дали мне 2 адреса на Костю и другой на Александра Рубинштейна. Ходил по адресу Александра, оказался это просто однофамилец. Ты мне напиши, как их точно по отчеству звать и каких они примерно лет от роду. Как живет Сара с Флоркой, работает ли она? Мама, ты поговори с А.Е. в отношении Симы, она может её устроить. Привет всем. Пиши сразу, как получишь письмо или перевод – не задерживай с ответом.
Желаю здоровья, крепко целую. Борис.»
Письмо–открытка Бориса Якубштата от 2 .02.1942 года. Челябинск. Поселок Урицкого, Шиферный проезд, д.7 :
«Здравствуйте, дорогие мои! Мама получил твоё письмо, чему был страшно рад, спешу ответить. Прежде всего хочу тебя заверить, что убегать с завода сейчас совершенно бессмысленно, так что ты напрасно волнуешься. Жизнь у меня идет попрежнему, единственная перемена, это живу теперь у хороших людей, переехал на новую квартиру. Здоровье, пока не жалуюсь, правда, питание скверное, ну да ничего, как нибудь проживу. Очень беспокоюсь, до сих пор я ничего от Нины не получил, как она живет, что делает, ничего не знаю. Жду от неё письма каждый день. Мама, будешь писать Нине, попроси её прислать мне фотографию с Ирочки и с неё. Страшно тоскую и хочу вас всех видеть, дорогие мои. Мама, я тебе выслал деньги на Симу. Как получишь перевод, пиши сразу. Привет всем. Крепко целую.
Пиши на новый адрес. Борис».
ПРОВЕРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ.22.
Письмо в конверте от Бориса Якубштата от 15. 02. 1942г.
«Здравствуйте, дорогие мои!
На днях получил открытку от Симы, очень рад, что так скоро сумели получить перевод. Несколько раньше имел письмо от Левы, страшно рад наконец, письмо от Нины. Наконец, как будто наладилась у меня почтовая связь со своими дорогими.. Мама, тебе я писал письмо перед этим. Нине я тоже написал и отправил два письма. У меня жизнь течет по прежнему, пока никаких изменений нет. Работаю в 2 смены, с питанием дело обстоит по старому, на днях если сумею выпросить 2 дня. (выходных у меня нет), поеду в деревню может достану картошку. Буду менять тот ситчик и сатин, что, мама мы с тобой купили перед отъездом. Молоко, цена за литр вдвое дороже, чем в Ярославле, так же и остальные цены на продукты. (большинство конечно, на деньги не продают, всё на обмен).
Погода стоит здесь сравнительно мягкая, днем на солнцепеке даже немного пригревает и немного сыровато. Ну а вечером и утром морозит изрядно. Многие пишут из Ярославля. Что у вас стоят сильные морозы; мама, как у тебя дело с топливом, ты мне писала раньше, что купила дров, хватит ли тебе этих дров до тепла, может быть Лева сумеет тебе достать дрова или Володя, на заводе.
Мама, постарайся достать плитку электрическую, она тебе и тепло даст и обед можно на ней сготовить. Мама, искал я в городе Рубинштейна, никого не нашел., если выберусь в город, то ещё раз зайду в адресный стол. Необходимо знать кроме фамилии имя, отчество, год рождения. И с какого времени проживает в данном городе.. Может быть сумею достать адрес Левы Шиндельмана, одна из нашего города переписывается в городе Новосибирске. (где живет Лева) с сестрой, может быть она сумеет узнать его адрес и мне сообщить. Это было бы очень хорошо, тогда я, может быть, сумел бы у него оставить наиболее ценные из своих вещей, в том случае. Если меня возьмут в Армию. Мама, я тебе уже писал, что может быть оставлю у Цирлина (зять Фомина) но едва ли это удастся. Как обстоит дело у Левы с работой., выехала Рем – база из заводского помещения или ещё находится там ещё, что с его результатами о легких.( ты мне мама писала, что он был в Тубдиспансере) работает ли Лиза.
Мама, что слышно с работой у Симы, устроилась ли она или нет. Имей в виду то обстоятельство. Что перед весной будут свободных людей и домохозяек брать на посевную в колхозы, отчаиваться и плакать не надо, работа найдется всегда. Пока смогу, я тебе, мама, буду высылать деньги, правда я знаю. Что сейчас очень тяжело жить, ну ничего, надо всё это вынести, в дальнейшем будет несравненно лучше, сейчас всё направлено на скорейшее окончание войны, на борьбу с ненавистными фашистами!. Мама, я слышал, что из Ленинграда в Ярославль приехали некоторые женщины с детьми, что слышно от тети Капы Доры. Им здорово пришлось перенести много тяжелых невзгод. Мама, если сможешь, то забери из моей комнаты на «Перекопе» все вещи., а особенно корзинку маленькую со всей мелочью, она очень пригодится для дома. Надеюсь, что ты не продала ничего из той посуды, что я тебе оставил. Бывают ли у тебя Ганс, Елена и Мария, передай им большой привет; попроси Ганса, чтобы он мне написал что слышно на фабрике «Кр. Перекоп», каковы там дальнейшие перспективы, т.е приехала ли эвакуированная часть фабрики, как они живут, пусть мне обо всем обязательно напишут. Привет всем родным. И знакомым. Мама, пиши мне чаще, ты знаешь, что письма идут долго, и как много для меня значит получить от тебя письмо. Крепко целую. Твой Борис»
Письмо в конверте от 23.02
1942 года. От Бориса Якубштата ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ г. Челябинск 11.
«Здравствуйте, дорогие мои!
Мама, получил от тебя письмо 19.02.1942 г., чему был страшно рад, ты знаешь как становится приятно и радостно, когда получаю от тебя письмо, а 22.02.42 получил письмо от Нины, написанное ею ещё в январе месяце. Письмо это привело меня в полное недоумение, она очень обижена, что будто не пишу ей ничего, хотя за это время я ей послал 4 письма и денежный перевод 9.02.42. Судя по письму, можно подумать, что мне совершенно безразлично, как живет Нина с Иринкой в Каменке, хотя на самом деле, ты мама прекрасно знаешь, как я отношусь к жизни Нины и моей дочери. Может быть она обижена тем, что я послал ей за три месяца только 900 рублей, но и эти деньги у меня не были лишние, а я их сумел достать , т.к я знал, что мне необходимо ей посылать, потому, что я посылаю их не чужому человеку, а своей жене и своей дочери. Ты мама, прекрасно знаешь, как всегда (т.е. и раньше) , а особенно теперь, когда мы отделены друг от друга таким большим расстоянием, я с тревогой и нетерпением ждал письма. От Нины и всегда тут же отвечал ей. Ну, ладно, ты мама, не подумай, пожалуйста, что я тебе жалуюсь, нисколько, только мне очень горько и обидно становится, когда я читаю письма от Нины; они очень холодные, всё написано так отвлеченно, как будто переписка идет не со мной, а так с просто знакомым человеком. Мама, я прошу тебя не вздумай написать Нине письмо, оскорбительное, т.к. я знаю, что ты, конечно будешь расстроена этим. Увидим, что будет дальше, но теперь я очень переживаю и волнуюсь, как за Нину, так и за Ирочку.
Я живу попрежнему, всё идет без перемен; ты беспокоишься, как у меня с вещами, хозяевам своим я вполне доверяю, в отношении жилища, вполне доволен; имею угол, т.е. койку, стол, лампу, тепло, правда есть тараканы и клопы, ну да без этого ведь нельзя. У хозяина изба – мазанка; хозяин он выходец из Мордовской обл., люди бедные, много ребят, но люди хорошие, если что есть, то всегда со мной поделятся, ну и я всегда стараюсь им чем могу помочь. Недавно я получил на заводе уголь 500 кг.(здесь топят больше каменным углем), хозяин его перевез, очень этим доволен. В отношении продуктов питания, то на рынок я не хожу, но знаю, что против ваших цены на всё вдвое. Мама, ситец я сменял на картошку, дали 3 ведра; ситец берут очень неохотно, здесь уже их избаловали, просят вещи ( калоши, обувь и т.д) сатин я не трогаю, может сумею вещи поценней отправить домой, тогда и сатин туда положу. Бельё мне стирает хозяйка, мыло пока есть, в нашем магазине давали 2 куска; в магазине я получил в январе и в феврале по 500 гр. Песку, и один раз масло 400гр. За последнее время, перебои с хлебом, приходится получать мукой, а хозяка мне печет пресные лепешки, вроде мацы, только с солью.
Мама, я очень обеспокоен, как Сима, ты ничего не пишешь об этом, как твоё здоровье, что слышно с продуктами у вас. Погода у нас сравнительно мягкая, правда, сильные ветры, на дорогу наметает много снегу, тяжело ходить. Мама, что слышно из Ленинграда, я на днях может быть сумею достать адрес Левы Шиндельман, тогда с ним спишусь. Как живет Сара с Флорочкой, напиши об них. Флорка ведь уже большая девочка. Мама, я постараюсь тебе в ближайшее время послать денег. Мама, не ленись, пиши мне чаще, так же не забывпай и Нине писать чаще (но в письме не ругай её) Ну пока всё. Привет всем родным, да что с Левой, как у него рука. (ему послал письмо с завода Р.)
Пиши чаще, крепко целую. Твой Борис».
От Бориса Якубштата письмо в конверте от 6 марта 1942 года
«Здравствуйте, дорогие мои!
Сегодня получил, мама, твоё письмо долгожданное, чему очень рад. Я послал тебе три письма, это письмо четвертое по счету, а от тебя получил только второе письмо, объясняю это исключительно плохой работой почты. Дорогая мама, очень рад. Что Сима устроилась на работу, трудно объяснить почему в городе стала такая безработица. Выходит, Сима опять на Автозаводе, т.е. на старом месте, опять иметь дело с трамваем, надеюсь, что она не в сменах! Ну, хорошо, что хорошо кончается. Ты и Сима теперь успокойтесь; карточки, вероятно, 1 категории, по выдаче получите, всё же кой какие продукты.
Мама, от Нины имел я за месяц всего лишь одно письмо, чем объяснить, не знаю; правда идет письмо от неё довольно долго, от вас же я получаю письмо через 10 – 12 дней.
Мама, я через одного нашего рабочего(сестра его живет в Новосибирске) запрашивал о Леве Шиндельмане, в адресном столе города он не числится. Если у тебя есть Левин адрес, то пожалуйста пришли мне его, я бы ему написал.
У меня всё по прежнему, правда, за последнее время стала сильнее чувствоваться утомляемость. Ну тут много причин. Хотьбы много, да и питание неважное, ну работаю не по восемь часов, а побольше. Завтра поеду в деревню(т.е. пойду пешком) за картошкой. Может быть сумею выменять, а может и купить. Картошка ведро стоит 100 рублей, молоко до 32 рб дошло, ну а остальные продукты, ты можешь себе цену на них представить, вдвое дороже, чем у Вас. Погода стоит сейчас переменная, не морозно, но сильные ветры, дорогу заметает так снегом, то еле пройдешь. Днем на солнце подтаивает, сыровато. Мама, что слышно с Левой, напиши мне подробно, как он себя чувствует, как работает, что с Лизой, почему же она всё ещё не работает, им ведь наверное не хватает, жива ли его Светланка?
Мама, я тебе в последнем письме написал не совсем хорошо о Нине, надеюсь, надеюсь, что ты ей ничего обидного не написала, правда пишет она мне мало, ну полагаю, что этот грех с её стороны исправится. Очень скучаю и тоскую об Иринке, Нине, тебе и всех родных, страшно хочется видеть вас, моих дорогих, быть вместе с вами. Особенно скучаю об Иринке, просто не могу без боли в сердце видеть детей в её возрасте. Знаю, что она в хороших условиях, хороший уход, а всё же; всё таки я всё время беспокоюсь. Мама, я тебя прошу, пиши чаще Нине, как она там, всё будет приятней и тебе и ей. Мама, напиши подробно о Флорочке, Саре, Володе; что слышно о Соломоне Куферблате, как живут Добромыслины. Мама, недавно видел Эсю (жену Цирлина) ты себе не можешь представить, как она изменилась за последнее время. Как живут старики Фомины; Мама, бываешь ли ты на Перекопе у А.Е, как она живет, что слышно об её муже, жив ли он. Видишь ли ты Елену, машу и Ганса, напиши о них. Попроси Ганса, чтобы он написал мне. Ты спрашивала, где моя линейка и готовальня, их взяла с собой Нина; мама, забери всё из комнаты, особенно маленькую корзинку, там разная нужная в хозяйстве мелочь.
Мама, как обстоит дело в городе с коммерческим хлебом, можно ли что нибудь достать в «Гастрономе», в Челябинске «Гастроном» закрыт.
Мама, постарайся сохранить книги:
1.Справочник металлиста
2.Режущий инструмент. Семенченко
3. Детали машин (толстая книга в красном переплете)
4.Справочник по хлопкопрядению
И остальные книги, как наиболее ценные. Да, что слышно об Алексее Поспелове; дома он или в Армии, как живут его домашние, жива ли мать.
Мама, дорогая моя ты обо мне не волнуйся, следи больше за собой, да за Симой. Как смогу, вышлю тебе денег; тебе сейчас я знаю, очень тяжело достается. Только бы пережить это тяжелое время, а там опять будем вместе, будешь жить со мной, ты же знаешь, что я тебя не оставлю одну. Соберемся все вместе и ты сваришь такой обед, что все себе пальцы оближут, ты ведь большая мастерица сготовить и выпьем за твоё здоровье!
Да, получил ещё сегодня и твою открытку, которую ты писала на почте, очень рад ей. Привет всем родным, желаю здоровья, особенно тебе. Береги себя мама. Пиши чаще, страшно волнуюсь за вас.
Крепко целую. Борис».
ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ г. ЧЕЛЯБИНСК 15.
Письмо Бориса Якубштата от 20 марта 1942 года. Из Челябинска. Пос. Урицкого, Шиферный пер. д.7.ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ 83.
« Здравствуйте, дорогие мои!
Вчера получил, наконец, долгожданное письмо от тебя, мама, и в тот же день письмо от Нины. Очень рад обоим письмам, а то я не знал, на что подумать, чуть ли не месяц не имел ни одного письма, ни от кого. Мама, тебе я отправил несколько писем, а до сих пор получил на них только второе письмо, верно задержались в дороге.
Мама, очень рад, что Сима работает, хоть она и ты будете чувствовать себя спокойнее, а особенно ты, мама, ты верно, очень издергалась за последнее время. Мама, напрасно я тебе написал относительно Нининого письма, конечно, она писала, будучи в вневажном настроении. Ты, дорогая моя, не расстраивайся, всё будет хорошо, всё переменится, сейчас вообще тяжелое время, нужно всё это пережить; главное быть здоровой. Мама, я не понял, дома Лева или уехал с Рем-базой из города. Ты пишешь относительно Бориса Свинина, я узнал о его поездке, когда он уже уехал в командировку. Хорошо, если он зайдет к тебе и порасскажет, как мы живем, чем дышим. В тношении посылки, ты не тревожься, единственно, что хорошо бы прислать, это ниток катушку (белых и черных) и кусок мыла. Относительно Левы Шиндельман, я тебе писал в предыдущем письме, я тоже думаю, что оставлять вещи не стоит; пока что вызывали в военкомат, дали бронь мне до 1 мая. Может всё обойдется благополучно, будем на это надеяться. Мама, как получу деньги, тебе обязательно сделаю перевод, сколько смогу, Из вещей своих я ещё ничего не продавал, нет времени, работаю в сменах, выходного дня нет. Мама, если будет возможность купи для Иринки туфельки или ботиночки, обязательно.Очень рад, что у Иринки прорезались два зубка. Нина пишет, что она на руках не сидит, верно, скоро пойдет, страшно хочется увидеть Иринку, Нину, тебя и всех родных и близких. Конечно, если бы мне представилась возможность быть в командировке в Ярославле, то я не упустил бы этот случай. Мама, я тебе в этом письме посылаю свою маленькую фотокарточку. Очень хочется получить фотокарточку с Ирочки и Нины. Мама, если Эся Цирлина поедет домой, то я постараюсь с ней отправить к тебе мои вещи. Я живу попрежнему, правда хозяйка стала много хуже относиться ко мне, знаешь, деревенская «фонс ганов» ( ну, да я и к тому же еврей), стараюсь подыскать поближе к заводу; но пока нет нигде места. Здоровье попрежнему, утомляются ноги, ну хотьбы много. Погода очень переменная, то тепло, то опять мороз. Мама, пиши чаще, привет знакомым, как живут Сара, Володя, Флорочка; работает ли Лиза; Что слышно в городе, спокойно ли с налетами. Пиши, мама, всё подробно и чаще.
Не забывай писать Нине. Крепко целую. Желаю здоровья. Борис».
Письмо Бориса Якубштата от 8 апреля 1942 года. Из г. Челябинска, пос. Урицкого, Шиферный пер. дом 7.
«Здравствуйте, дорогие мои!
Мама, получил твоё письмо, но ответить сразу не имел возможности; были сильные снежные заносы, несколько дней ночевал в заводе. Вместе с твоим письмом получил письмо от Нины, а вчера от неё и второе письмо. Нина пишет, что Ирочка была больна гриппом, но сейчас уже поправляется. Пишет, что Иринка скоро начнет ходить. Мария Петровна так же себя чувстствует не особенно здоровой.
Мама, я очень рад, что дома всё благополучно, все здоровы; очень доволен за Симу, уверен, что испытательный срок для неё прошел благополучно.
Волнуюсь вместе с тобой за Леву, что с ним будет, да ещё вот рука у него болит; ну может быть, обойдется благополучно.
У меня всё по старому, в отношении Армии имею бронь до 1 мая, что будет дальше неизвестно, да и срок уже недалек. (далее две строчки вымараны цензурой) У меня плохо дело с мылом, где взять, не знаю, а надо бельё стирать да в баню ходить. Бельё у меня очень рвется, по той причине, что носишь долго, от бани до бани проходит 15 дней.
Тужурка здорово обносилась, если бы её до твоих рук, так она бы и ничего ещё, а то ведь портняжить я буду сам, ну а ты мама, знаешь, какой я портной. Ну ничего, говорят, в нужде всему научишься.
Погода уже здесь, как будто наладилась на весеннюю, тает очень дружно, ну и грязи на дороге тоже не мало. Мама, что слышно дома, как вы живете, что с продуктами питания, можно ли что купить на рынке. Мама, был ли у тебя перед отъездом Борис Свинин, он должен приехать в завод 12 апреля.
Что слышно на Перекопе, как живут девчата, Ганс, Сара; увидишь их, передай привет. Мама, попроси пожалуйста Ганса, чтобы он мне написал. Мама, что дело обстоит у вас с налетами, говорят, что город сильно беспокоят.
Мама, привет всем нашим, извини, что написал довольно несвязно, пишу перед работой. Вечером совсем нет времени.
Пиши чаще, и подробнее, как что будет нового, тотчас тебя извещу.
Крепко целую, будь здорова. Борис».
Письмо Бориса Якубштата от 11.05.1942.
«Здравствуйте, дорогие мои, мама и Сима! Прошу, мама, меня извинить, что я долго задержал с ответом. Свилин мне передал твою посылку, мама, тебе за неё большая благодарность.. Имел 2 письма от Нины, пишет, что Ирочка поправилась и стала ужасная непоседа; всё её очень интересует, быстро растет и всё хорошо понимает. Дома у них пока все здоровы, с продуктами очень неважно. Мама, если поедешь в Каменку, захвати для Ирочки крупку и сахар. Может быть, что сможешь достать для неё. Послал тебе 200 рублей; это для твоих нужд; как смогу, пошлю ещё. Мама, как идет жизнь у Вас, все ли здоровы; как ты себя чувствуешь, что Сима. Мама напиши обязательно про Леву, где он и что с ним. Я жив и здоров, с армией пока ничего не известно. Привет родным и знакомым. Пиши подробно и быстрей. Борис».
ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ г. Челябинск 14.
Письмо Бориса Якубштата. От 17 мая 1942 г.
«Здравствуйте дорогие мои, мама и Сима! Мама, я очень беспокоюсь твоим молчанием.: последнее письмо от тебя я получил в конце апреля и до 17.05. (уже прошло больше пол месяца) не имею от вас никаких известий. Мама, как твоё здоровье, как чувствует себя Сима, как она работает, что слышно с питанием, напиши мне об этом подробно. Мама, что слышно от Левы, где он сейчас находится, получаешь ли ты от него письма, как живет Лиза с Валеркой. Мама, в Ярославль выехала наша работница, она захватила моё пальто зимнее, костюм, 2 сорочки мои и кофточку для Ирочки. Она должна зайти к тебе(вещи она везет в моём чемодане) Мама, имеешь ли ты письма от Нины, как они живут. Ируська уже наверное ходит. Страшно скучаю обо всех дорогих; надеюсь, может, скоро увидимся. Я жив и здоров пока, остальное по старому. Привет Саре, Володе, Флорочке. Крепко целую Борис».
Письмо Бориса Якубштата.«г. Челябинск. 23.5.1942г.
Здравствуйте, дорогие мама и Сима! Очень беспокоюсь почему до сих пор от вас нет письма. (последнее я получил 28 апреля). Мама, в Ярославль 22 мая уехала работница с завода, Валя Алексеева, её вызвали телеграммой к больной матери. Я с ней отправил свои вещи(зимнее пальто, костюм, 2 сорочки зефир, кофточку для Ирочки и вышитые маленькие дорожки). Она должна зайти к тебе, живет она на Перекопе; девушка надежная. Дорогая мама, как вы живете, что с Левой, как живут Сара, Володя, Флорочка. У меня всё по старому. Встретил на днях в городе Аню Калер, она здесь с матерью, очень рвутся домой. Пишут ли тебе из Каменки.(Вероятно, там находится семья Бориса – жена Нина и дочь Иринка). Пиши скорей и подробно Целую. Борис».
ПРОВЕРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ Г. ЧЕЛЯБИНСК отдел 54.
Письмо Бориса Якубштата от 26.05.1942 г.
«Здравствуйте, дорогие мои, мама и Сима! Пишите по новому адреу!
Дорогая мама вчера получил от тебя открытку, в которой ты обижаешься, что я долго не писал. Правда, я задержался с ответом. Но по причине той, что хотел послать тебе и Нине переводы. Для этого мне пришлось ждать свободного дня, получил его только 10.05. и в тот же день сделал переводы и написал письма. Живу я попрежнему в отношении питания, пока здоров. Ну да сейчас погода стоит пока хорошая, хожу через лесок, дышу лесным воздухом натощак. От Нины имел письмо 5. 05. Жду каждый день от неё письма. Мама, если сможешь, то съезди в Каменку. Что с Левой, как Сима, Сара, Володя, Флорочка. Всем привет. Привет знакомым. Крепко целую. Борис».
ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ г.Челябинск. отдел 16.
1942ГОД. Письмо от Бориса Якубштата.
«Челябинск 1 июня
Здравствуйте дорогие, мама и Сима. Вчера получил письмо от тебя и от Нины. Дорогая мама, напрасно так беспокоишься обо мне, ты должна знать,то ничего не случится, кроме если не призовут в Армию, ну а тогда я об этом напишу. Жизнь сейчас очень однообразна, один день очень похож на другой. Прости меня за задержку письма; Я тебе писал, что у меня неудачно с квартирой, хотел бы жить поближе к заводу, но совершенно негде, приходится останавливаться в этом поселке. Нашел угол на другой улице, хозяева бывшие сибирские хозяева, очень жилистый народ, но отнеслись ко мне довольно тепло, на первых порах. В отношении питания у меня попрежнему. Правда иногда достаю 2-й обед. Я с этим примирился и к хлебу отношусь очень аккуратно, стараясь вперед не забегать., т.к. покупать хлеб по дорогой не имею возможности. На рынке за последнее время есть и картошка и лук, яйца, молоко, но цены на продукты ещё очень высокие. Огород я не посадил, т.к. считаю,то затраты на негоделать мне совершенно не нужно. Я всё время не выбрасываю мысли, о отъезде домой; особенно сейчас у меня страшная тоска, очень хочется быть с тобой, видеть своих дорогих.Я в большом отчаянии, что не могу ничем помочь, ни тебе, мама, ни Нине с Иринкой. Страшно хочется увидеть Иринку, как она теперь выросла, ведь она уже ходит. Очень беспокоюсь, за неё, т.к. Нина пишет, что Ирочка не совсем здорова. Нина пишет, что достает через день 1,5 литра молока, ведь это очень мало для Иринки. Вообще положение довольно тяжелое, и это верно везде. Мама, очень рад, что ты написала, что с Левой, я всё время очень беспокоился, где он и что с ним. Его участь, это участь очень многих, и меня тоже ждет. Очень хотелось бы, чтобы ты, мама, написала мне его адрес. Будешь ему писать, передай моё пожелание вернуться домой здоровым, и с боевым отличием. Мама, как живет Сара, Володя, Флорочка, им большой привет Ты пишешь, что Сима очень устает, ну это понятно, особенно ведь работа в сменах.
Старайтесь держаться, ты, мама, не жалей, может тебе удастся поменять велосипед, так сделай это. Не плохо бы конечно, если бы вы посадили картошки, всё же было бы своё, хоть немного. Мама, к тебе верно, зайдет Валя Алексеева, она должна передать тебе письмо от меня. Мама, ты мне ничего не посылай, мне ничего не нужно.
Как живут девчата; ты мне писала, что Ганс мне написал письмо, но я ничего не получал. Мама, увидишь его, попроси от меня. Чтобы он мне послал письмо, очень хотелось бы получить. Погода у нас стоит очень жаркая, настоящее лето. Мама, в твоем письме есть зачеркнутые строки. Пиши, как живете, всё подробно. Привет знакомым. Может быть удасся приехать домой. Будьте здоровы, крепко целую Борис. Пиши по адресу: Челябинск, пос. Урицкого, Курская улица, дом 24.»
ПИСЬМО ЛЬВА ЯКУБШТАТА.«16.06.1942 г.
Добрый день, дорогая мамуся и все. Сегодня получил ваше письмо, которому был очень рад, а вчера от Лизоньки. Дорогая мамуся, я пока жив и здоров, нахожусь на фронте. Здесь хорошего ничего нет, а впереди возможно, одна только смерть, но может быть всё будет благополучно, и к осени вернемся все домой, в круг своей семьи. Дорогая мамуля, пиши письма чаще, мне они придают больше энергии, и пришлите конверты и бумаги. Сходи к Лизоньке, передай ей что, чтоб она не расстраивалась и работой не гнушалась. Т.к в наше время работают все. Как будут деньги, пришлю. Передайте привет всем родным и знакомым, крепко вас целую много – много раз. Остаюсь ваш сын Лев.
Пусть Валерий напишет письмо сам». 826 полевая почта 14.02.Б.С. красноармейцу Л.А.Якубштату.
ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ АК 11
Письмо от Бориса Якубштата от 12 июля 1942г.
«Здравствуйте дорогие, мама и Сима! Вчера получил твою открытку и сегодня спешу ответить. Очень рад, что вы живы и здоровы, хорошо, что ты мама, имела письмо от Левы. Я ему послал письмо, но от него ещё ничего не имел. От Нины тоже давно не было письма. Каждый день жду письма. Очень беспокоюсь. . Мама, относительно моего приезда, всё будет зависеть от вызова Нины, если сумеет меня вызвать, то приеду, а иначе нет. У меня всё по старому, жив и здоров; с армией дело совершенно не известно, каждый день жду повестки. Мама, как здоровье Сары, Володи и Флорочки, от меня большой привет. Привет знакомым. Мама, напиши, как положение в городе, есть ли налеты. Пиши обо всем подробно. Крепко целую. Борис».
ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ, 58
Письмо это передано не по почте, а с нарочным Соней Шифер.
«14 июля Здравствуйте, дорогие мама и Сима!
Дорога мама, посылаю тебе письмо и посылку с нарочным, т.е. едет в Ярославль Соня Шафир, и она отдаст письмо и посылку.
Мама, как здоровье твоё и Симыв, что слышно от Левы, от него я ещё не получал ни отного письма. Что слышно из Ленинграда от тети Сони и Капы. Как живут Сара, Володя и Флорочка. У меня всё по старому, изменний существенных нет, жив и здоров. В отношении армии вопрос неясный, может быть возьмут, а может и нет.;
вообще сейчас положение с фронтм очень напряженное, что будет дальше неизвестно.
Хотелось бы послать вам, что либо из продуктов питания, но не имею возможности это сделать. В посылке ботиночки для Иринки №19 и кофточка, тоже для неё (хотя она и большая) Прости, что мало и плохо написал, пишу на работе. Мне посылать ничего не нужно. Привет знакомым, Желаю здоровья, крепко целую. Борис».
Письмо от Бориса Якубштата от 3 августа 1942 года.
«3 августа 1942 года.
Здравствуйте, дорогие мама и Сима.
Пишу Вам, дорогие мои из Армии, куда я был взят 28 июля 1942 года. Нахожусь в г. Челябинске, в Учебном танковом полку, готовлюсь стать механиком – водителем танка. Для меня, не бывшего до того в Армии, много нового, но ничего страшного конечно нет. Попал я вместе с некоторыми рабочими с н/завода. Люди в нашем взводе все взрослые, зрелые, почти мои одногодки, так что я думаю, что всё пройдет по хорошему. Вещи свои я оставил у т. Терентьева, с нашего завода( оставлены более ценные вещи) и все остальные я продал и деньги перешлю тебе, мама, и Нине. Мама, я послал тебе перевод (на имя Симы) на 250 рубл. Как собью ещё денег, так сделаю перевод. Когда я уходил в Армию, была погода хорошая, а вот второй день как льет дождь и довольно холодно. Пока ещё нас не обмундировали, ходим в своем, 6 сентября обещают нас обмундировать. Мне необходимо сейчас достать пару теплого белья, (придется проситься в отпуск и идти к Терентьеву), также захвачу и свой свитер. Сапоги у меня есть. Я как раз достал (за неделю до ухода в Армию), купил довольно дешево русские, поношенные сапоги. Письма, мама, я твои получил, а так же от Нины и Левы. Очень рад, что все живы и здоровы. Хорошо, что И ринке доставили посылку. Нина пишет, что она очень благодарна за посылку, Иринке очень нравятся, твои, мама, коврижки. Как здоровье Симы, как она работает, ты мне о ней, мама, давно не пишешь. Как ты себя чувствуешь, как живет Сара, Володя, Флорочка, всем им мой привет. Мама, напиши подробно о поездке Елены в Каменку. Передай привет Елене, Гансу и другим знако
Пока всё.
Крепко целую, желаю здоровья. Борис.
Р.С. Мама, пиши ответ, не задерживай, в полку я буду ещё с месяц.»
Письмо от Льва Якубштата от 28 августа 1942 года.
«Здравствуйте, дорогие мамуся, Сима, Сара, Володя и Флорочка!
Вчера получил от вас, дорогая мамуся, письмо, за которое был вам очень благодарен, и рад, что вы все живы и здоровы.
Теперь несколько о себе. Сейчас нахожусь на передовой линии фронта, сейчас гоним проклятого немца и очищаем дорогой нам город Ленинград от блокады.
Дорогая мамуся, за меня прошу не беспокоиться т.к вы дорогая, должны знать, что одно слово Война – у нас означает всё, можно целый год быть невредимым, и в последний час можно быть убитым, но пока я жив и здоров, хотя несколько дней тому назад, находился в медсанбате, т.к. был сильно контужен и здорово оглох на уши, теперь стал лучше, и опять нахожусь на передовой линии.
Дорогая мамуля, очень прошу берегите себя и старайтесь меньше плакать, т.к. ваша жизнь ещё очень нам дорога, а поэтому берегите её, меньше расстраивайтесь.
Дорогая мамуля, вчера получил письмо от Валерика, я замечаю, как он стал более умный мальчик и серьезен, к требованиям жизни., мне пишет как взрослый мужчина о всей вашей тыловой жизни.
От Лизы тоже имел письмо, за всё вам, дорогие, огромное большое спасибо.
Дорогая мамуся, прошу передать по большому привету моим сестренкам Симе и Саре, Володе и Флорочке, а так же всем моим дорогим знакомым друзьям.
Дорогая мамуся, меня перевели в другую часть, так что у меня теперь новый адрес, по которому и прошу мне писать.
Но пока больше писать о себе нечего, прошу письма не задерживать, и отвечайте по получению моего письма.
А пока будьте все здоровы особенно Вы, дорогая мамуся. Крепко много раз вас целую, как и всех остальных. Остаюсь ваш сын , крепко Вас любящий, Ваш Лев.
Дорогая мамуся, прошу сходить к Лизе и передать ей мой любимый горячий привет.
Мой новый адрес: Действующая армия. 826 полевая почта, почтовая станция 22-ой гвардейский Арт – полк, Управление 3 – го дивизиона, Якубштату Льву Абрамовичу.
Не задерживайте, Жду писем. Пришлите конвертов, но их не подписывайте. Ваш Лев».
Лев Якубштат будто предвидел свою военную судьбу, он умер в госпитале, в Восточной Пруссии, в последний день войны.
Письмо от 8 сентября 1942 года от Нины Якубштат.
«Елена Львовна, здравствуйте!
Вчера получила от Бориса письмо и довольно – таки неприятного содержания. Пишет, чтобы в Челябинск больше не писала, так как отправляется в Красную Армию. Представляю, как ему тяжело уезжать, не видя никого своих. Вот уже скоро год, как мы не видались. Да и Бог знает теперь, когда и свидимся. Он даже наверно и не представляет себе какая сейчас Иринка. Вполне понимаю, как ему наверно хочется сейчас её видеть. Получила письмо я и очень расстроилась, да ещё он почему-то не получает мои письма и думает, видимо, что я не пишу. Ну что же сделаешь, приходится всё переживать – время такое. Мы живем всё постарому. С питанием дела несколько лучше, т.к. имеем сейчас со своего огорода в достаточном количестве овощей и главное картофель. Картошка в этом году довольно хорошая, только очень шалят.(таскают в поле). Ну, скоро уже начнем копать в коренную.
Начинают краснеть помидоры. Каждый день уже 2-3 штуки снимаем красных. Конечно, по старому испытываем острый недостаток жиров. На карточки ничего почти не дают.
Папа у нас чувствует себя очень плохо. Сильно обострилась боль в желудке. Вот уже больше двух недель ни днем ни ночью не имеет покоя, очень опасаемся, как бы чего не случилось.
Ириночка не болеет, но очень похудела, т.к. последнее время страшно плохо кушает. Никакую кашу даже в рот не берет. Не знаю, что с ней и делать. Бойкая Иринка ужасно. Понимает всё абсолютно, но ничего не говорит. Кроме «мама» и «баба». Как встанет, так просится гулять. Конечно, очень любит копаться в песке. Пачкается ужасно, каждый день приходится переодевать её 2 раза. Ботиночки и пинетки ей одеваю. Нужно вот шить зимнее пальто. И какую-нибудь шапочку, а самая главная забота – достать ей валеночки с галошами, а то скоро холодно будет, а ходить ей совершенно не в чем. Мама чувствует себя не особенно хорошо. Очень устает. Все дела на ней лежат, а главное дело – это Иринка. Мама и то всё говорит: Вот бы Елена Львовна приехала ненадолго» Но я уже совершенно не надеюсь на Ваш приезд так как знаю с какими большими трудностями это связано.
Если бы удалось Вам как-нибудь приехать очень были бы рады..
Очень жалко, что не придется увидеться с Борисом и особенно жаль, что он не увидит Ирочку.
Пишите, где сейчас Лева, имеете ли Вы от него известия. Как он себя чувствует.
Как живет Сарра, Сима, Флорочка.
Вообще пишите обо всем.
Если удастся, то приезжайте обязательно..
Пишите.
Всем по привету от меня и от наших.
С приветом Нина 8.09.1942г.»
Письмо от ЛЬВА ЯКУБШТАТА от 10 сентября 1942 года.
«Здравствуйте, дорогие мои!
Мамуся и Сима, вчера получил от вас долгожданное письмо, за которое очень вас крепко целую.
Дорогая моя старушка, твой ответ, что Боря взят ав Армию, конечно для тебя, как для Матери, очень тяжел, но Дорогая мамуся учти настоящее положение нашей страны, и ты скажешь ему сама иди дорогой сын защищать свою Родину.
Дорогая мамуся, как только от него получишь письмо, напиши где он будет находиться, возможно на нашем фронте.
Дорогая моя старушка, очень тебя жалею, хотел бы тебе помочь, но в настоящее время этого сделать не могу, ты пишешь, что у тебя приняли бумаги в Военкомат.
Значит, скоро тебе дадут книжку, и ты будешь пользоваться всеми привилегиями, как мать Гвардейца.
Я письмо от Лизоньки не получал, жду ежедневно. Я пока жив и здоров, но уши пока что плохо иногда слушают, это объясняется постоянным гулом, и невозможностью, в настоящее время лечением.
Но пока больше писать что нечего. Передаю привет моим родным и друзьям. Володе, Саре, нашей маленькой дорогой Флорочке, Лизоньке, Валерику. Дорогая мамуся, сходи к ней и поцелуй их за меня. Будешь писать письмо Нине от меня ей фронтовой привет. Успокой её. Остаюсь крепко тебя любящий твой сын Лев».
Письмо от Бориса Якубштата от 20 сентября 1942 г.
«Здравствуйте, дорогие мама и Сима! Только что получил твоё письмо, дорограя мама, чему был чрезвычайно обрадован. Хорошо, что Вы все дома живы и здоровы. От Нины ещё не имел письма, но по новому адресу. Очень беспокоюсь за неё и Иринку. Дорогая мама, напиши мне подробно, что рассказала Елена о Каменке, как они там живут. Справку я тебе вышлю наднях. Я жив и здоров, правда болят ноги, т.к. обувь не по ногам, начинаются холода, хорошо бы иметь теплое белье., но что сделаешь, ведь не дома. В город не отпускают, я хотел зайти к Рубинштейнам, я узнал недавно их адрес. Пока всё. Желаю здоровья всем нашим. Крепко целую. Борис.
ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ г. Челябинск 57.
Письмо от Бориса Якубштата от 22 октября 1942 года.
« Здравствуйте, дорогие мои мама и Сима!
Вчера получил, дорогая мама, твоё письмо и спешу поскорее ответить. Прежде всего очень рад, что вы, дорогие мои живы и здоровы. Мама, от Левы я давно не имел письма, как он живет и что с ним. Меня очень беспокоит. Ты мама, пишешь, чтобы я отослала вещи с Рим Александровичем, так имей ввиду, что я не могу получить увольнительную в город, т.е. не могу попасть на завод и к тому, у которого я оставил свои вещи. В отношении сохранности я уверен так как люди достаточно честные. Так что в отношении вещей пока разговор оставим до лучшиен. Вот если бы кто нибудь сумел приехать в Челябинск, то это было бы хорошо. Мама, в прошлом письме я послал справку из части, получила ли ты её. У меня особых изменений нет, занимаемся с утра до позднего вечера, страшно утомляюсь, питание не особенно хорошее, да вообще жизнь солдатская. Мама, за меня не беспокойся, чувствую себя здоровым. Правда есть всё время хочется; ну ничего всё надо пережить. Очень жалею, что не имею возможности послать тебе денег; сейчас не имею ни копейки. От Нины имел письмо, пишет, что заготовили на зиму овощей, живут по старому; очень тоскую, что не имею возможности видеть Иринку; она вероятно сейчас очень интересная и забавная. Мама, сейчас разрешено посылать в Армию посылки до 5 кило, если бы ты смогла послать хотя немного сухарей и ещё чего нибудь, да пару портянок, если можно теплых.
В Челябинске я пробуду ещё до 15 – 20 декабря, придется пережить зиму в тяжелых условиях. Мама, не забудь у меня теперь новый адрес: г. Челябинск часть 14/14 Б.А.Якубштат.
Если будешь посылать мне посылку не забудь положить конвертов и бумаги, с этим очень тяжело. Мама, напиши, как здоровье Симы, как она работает, что слышно с Сарой и Володей, как растет Флорочка.? Всем от меня большой привет и пожелание доброго здоровья, мама напиши, что в городе, как дела с рынком и есть ли выдача по прод – карточкам. Извини, что плохо написал, нет времени совершенно. Пиши, не задерживай. Крепко целую. Борис.»
Письмо Бориса Якубштата от 6 ноября 1942г.
«Здравствуйте дорогие мои мама и Сима!. Только что получил от вас письмо и очень встревожен, тем обстоятельством, что мама больна. Хочу надеяться, что она недолго будет в больнице и скоро поправится, чего ей желаю от всего сердца. Сима, ты пишешь, что я редко отвечаю на письма, поверь, то у меня нет совсем свободной минуты. От подъема до отбоя (т.е. до сна) целый день на ногах, а потом неначем писать, нет бумаги. Я живу попрежнему, вот уже прошло 2 месяца, вероятно здесь пробуду до 20 декабря; От Нины имел письмо, все здоровы, Иринка хорошо растет и развивается. От Левы давно не имел письма, очень встревожен. Сима, если маме будет хуже, то вызывай телеграммой. Пиши тотчас, и обо всем подробней. Желаю здровья, крепко целую. Привет Саре, Володе и Флорочке. Борис».
ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ Г.
ЧЕЛЯБИНСК ОТДЕЛ 75.
Письмо БОРИСА Якубштата.«15 ноября 1942г.
Здравствуйте, дорогие мои, мама и Сима! Дорогие мои, я страшно беспокоюсь. От вас я уже давно не имею писем. Последнее письмо я получил 6.Х1, Сима писала, что мама лежит в больнице, что с ней, как она себя чувствует сейчас. От Нины я тоже давно не имел писем. Страшно беспокоюсь, как живут Нина, Иринка: Сейчас я даже заболел прямо от тоски. Я жив и здоров. Через месяц (15 декабря) курсы заканчиваются. Думаю, что 20 декабря уже буду в Маршевой роте и затем на фронт. Дорогие мои, пишите быстрей и чаще. От Левы тоже не имел давно писем. Пишите подробно обо всем, желаю здоровья, крепко целую, привет всем. Борис».
ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ г. ЧЕЛЯБИНСК отдел 74.
Письмо – открытка. БОРИСА Якубштата «Челябинск 26.Х1. 1942г.
Здравствуйте дорогие мои, мама и Сима! На днях получил от Нины долгожданное письмо., писала, что дома все здоровы, Ируська хорошо растет, но плохо дело с молоком; дорого и трудно достать. Вероятно, как ни тяжело, но придется отдать Иринку в ясли. (для лучшего её питания) Дорогая мама, очень тревожусь за твоё здоровье; Сима писала, что скоро, дорогая мама, тебя выпишут из больницы. Хочу поделиться, что недалек тот день, когда мы опять будем все вместе, вокруг тебя, дорогая мама.
У меня всё попрежнему, через месяц кончаю курс, на Новый год буду в Челябинске; Я здоров. Погода у нас зимняя, морозно. Пишите подробно обо всем и быстрее: как работает Сима, как живут наши. Крепко целую, желаю здоровья. Борис».
ПРОВЕРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУ
РОЙ г. ЧЕЛЯБИНСК 88.
Письмо Бориса Якубштата от 11 декабря 1942 года.
«Здравствуйте, дорогие мама и Сима. Вчера получил от вас открытку и очень обрадовался, что ты, огая мама, приехала домой и лучше себя чувствуешь. Уверен, что ты дорогая мама, в скором времени совсем поправишься и и будешь совсем здоровой. Получил известие на перевод (70 рублей) или посылка, не знаю. 13 декабря получу у полкового почтаря. От Нины не имел письма , уже порядочно, очень беспокоюсь. Сима писала, что Иринка хорошо растет и очень занятная девчушка. От Левы давно не имел письма, очень беспокоюсь, что с ним. У меня всё по старому, жив и здоров. До Нового года буду в Челябинске, а может, и дольше. На днях ещё напишу подробное письмо. Привет нашим. Поправляйся быстрее, дорогая мама, пишите ответ. Сразу как получите от меня. Крепко целую. Борис».
ПРОСМОТРЕНО ВОИНСКОЙ ЦЕНЗУРОЙ г.Челябинск. 200.
Письмо Бориса Якубштата «30.01.1943г.
Здравствуйте, дорогие, мама и Сима! Прошу меня извинить за столь продолжительное молчание. Сейчас нахожусь в Маршевом батальоне, в Челябинске, в скором времени отправлюсь на фронт. Я жив и здоров, плохо одно, что от вас, дорогие, долго не смогу получить письма, так как не знаю, как долго буду здесь находиться. С дороги буду посылать письма. Как здоровье твоё, мама. Сиимы и др. дорогих наших. От Нины в течение месяца не получил ни одного письма. Очень этим огорчен. Плохо, что не могу увидеться с Вами, с Ниной, и Ируськой. Крепко целую. Борис».
ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ г. ЧЕЛЯБИНСК 360
Письмо Нины Якубштат от 20 февраля 1943 года.
«Добрый день Елена Львовна!
Письмо Ваше получила, но сразу ответить не могла, т.к. Ирочка у меня болела. Я очень волновалась, думала, что дифтерия но слава богу оказалось только грипп. Сейчас она уже поправляется, стала веселая, правда ещё кашель и насморк. Не прошел. Но уже это не опасно, конечно на улицу с ней не выхожу. Мама шьет ей пальто – скоро уже потребуется.
В смысле питания живем мы сейчас очень неважно, имеющиеся небольшие запасы кончились, а купить что-либо не представляется возможным. Молоко для Ирочки и то с трудом достаем. Так что живем почти на одном пайке, конечно голодно но что же сделаешь.
На карточки выдают 400 гр. Хлеба в день и на месяц 300 гр. Сахара и больше ничего. Я чувствую себя пока что хорошо.
А вот папа очень неважно – сильно болит желудок.. Очень беспокоимся за него. Я очень рада, что Сима устроилась на работу, теперь всё же Вам будет несколько легче. Борис мне тоже писал, что вероятно скоро возьмут в Армию. Обидно, что придется уехать не из дома и своих никого не увидит и вещи на произвол судьбы оставит, но всё же от него конечно не зависит. Он сам наверное из-за этого очень расстраивается. Папе вероятно тоже скоро дадут повестку – таких как он уже многих взяли.
Время идет очень быстро, скоро уже и весна вступит в свои права, и ничего что-то не радует. У всех по моему одно желание, как можно скорей разгромить этого гада, и чтобы скорей кончилась ужасная война.
Жизнь тогда опять наладится.
Пишите как Вы живете. Как Лева, Вл. Ник, ещё дома или на фронте?
Как Лева себя чувствует, как Вы. Как вообще жизнь.
Передавайте всем по привету. Привет от папы и мамы и от маленькой Золотуськи.
Пишите. Нина 20. 02.»
Письмо Бориса Якубштата от 15 марта 1943 года.
«Здравствуйте дорогие мои, мама и Сима!
Очень удивлен и огорчен тем, что до сего времени не имею от Вас письма. В Ярославль я послал письмо 2 марта, а затем 6 марта второе письмо, вероятно какое – нибудь вы уже получили. Я нахожусь в части под Москвой, жив и здоров; настроение неважное, лучше было бы, если уехал на фронт; почему, на это есть особые причины.!! Нине тоже послал два письма, но от неё ещё не имел ни одного. Хочется написать письмо Леве, но не знаю его адреса, (мама, не забудь написать адрес Левы в письме). Очень хочется знать, как Вы живете, как здоровье твоё, дорогая мама, Симы и всех наших. Каково положение с продуктами? Мама, получаешь ли ты письма от Нины; пиши мне подробно об Иринке, что она собой представляет, я ведь её плохо знаю, да и узнаю ли, тоже не известно ещё? Мама, я тебе писал, что к нам в часть ( к одному товарищу) хотела приехать его мать, она живет в Ростовском р-не Фамилия её Блинова, если она будет в городе, то вероятно зайдет к тебе; может быть она сможет, что нибудь для Вас привести из продуктов, а если она поедет, то пошли с ней, для меня, что сможешь; (если бритву достать трудно, то не надо) только пару воротничков и немного сухарей. Крепко целую. Борис. Привет нашим! Мама, жду подробного письма!»
Письмо Бориса Якубштата от 18 марта 1943 года.
«Здравствуйте дорогие, мама и Сима!
Мама, получил оба твоих письма, только сначала второе (от 13 марта) , а потом первое (от 10 марта) Обоим письмам очень рад, и тот час отвечаю тебе. Беспокоюсь за Иринку, ты пишешь, что она была сильно больна,
который уже раз она болеет, а ведь была такой крепыш; ну ясно, что условия жизни резко изменились, буду надеяться, что всё пройдет по хорошему. Дорогая мама, сегодня же пишу письмо и Леве; я от него давно уже. В отношении Сары, это меня не удивляет, но всё же, ведь понимать надо, родные же. Мама, если к тебе зайдет Блинова, то постарайся с ней договориться, у них колхоз богатый, может быть, что и привезет Вам из продуктов. Дорогая мама, очень жалею Симу, ей так тяжело приходится, а в большом отчаянии, что Вам, дорогие мои ничем не могу помочь. Вещи мои остались в Челябинске у одного знакомого. Я ему дал, твой, мама, адрес и просил его всё продать, а деньги переслать на Ваш адрес, больше я не состоянии с вещами ничего не мог сделать. Война это не шутка, приходится всё переживать. Очень жалею, что не могу помочь Нине, придется ей уж самой выкручиваться в материальных делах; у меня сечас своего ничего нет, кроме носового платка. В отношении туфель, мама, напиши, что я их продал перед отъездом. Что есть у тебя, мама, мои вещи, то не жалейте, продавай, жить надо сейчас. А если вернусь живой и …..»
На этом письмо Бориса обрывается. Вторая страничка затерялась. Но надо полагать, что он очень рассчитывал вернуться и верил, что жизнь наладится и будет ещё лучше, чем до войны….
Письмо Бориса Якубштата от 24 марта 1943 года.
«Здравствуйте дорогие мои , мама и Сима!
Получил сегодня от Вас письмо ( в красном конверте) и тотчас же отвечаю. Хотя я и послал вчера Вам письмо, но ещё одно письмо мною в догонку. Будете получать письма почти каждый день. Письму я очень рад, особенно за то, что ты, мама, здорова, а за то, что написали об Иринке я более, чем счастлив. Прямо растрогался, читая про неё. Я очень беспокоился, т.к мама написала, что Иринка была больна, а теперь значит она поправилась.
Страшно приятно читать пронеё, но это так. Мама, хочется знать об ней больше, а самое главное, видеть её. Страшно огорчаюсь, что нет возможности сфотографировать Ируську, я её плохо представляю. Как она выглядит, на кого похожа – на Нину или на меня, что больше любит, в какие игры играет, очень приятно читать , что она такая бойкая девочка., уже скоро наверное её можно в садик водить!
Он Нины ещё не имел писем, хотя ей я написал несколько писем.
Сима пишет, что, от Левы никаких известий. Это и меня очень беспокоит, я ему послал письмо. Напиши на какой адрес писали ВЫ. Комиссару части. Я тоже хочу ему написать. Я жив и здоров, нахожусь в ( деле зачеркнуто военной цензурой), работаю и учусь, как ( тоже зачеркнуто) Жду от
Вас писем подробных, обо всем, особенно о маме и себе?
Привет нашим, а так же и знакомым. Крепко целую. Борис,»
Написано на одной страничке солдатского треугольника, очень убористым почерком на каждой линеечке листа, разлинованного в клеточку.
Письмо Льва Якубштата от 6 мая 1943 года
«Здравствуйте дорогие мои Мамуся и сестренка Сима!
Очень беспокоюсь о вас, как никак больше месяца нет от вас никаких известий. Решил вам написать письмо уже четвертое по счету. 2 вам и 2 Лизе. От неё тоже писем не получаю.
Теперь несколько слов о себе. Я пока что жив и здоров по прежнему. Нахожусь на фронте, Бог пока что спасает от поражения и Смерти, а что будет дальше, никому не известно. Дорогая моя мамуся пишите, как только получите письмо, так как я здорово беспокоюсь, а пока будьте здоровы. Крепо – крепко всех вас целую остаюсь ваш сын Лев. Передавайте привет мой Саре, Валере, и Флорочке, а так же всем нашим родным. и знакомым.
Дорогая мамуся, если принимают посылки, пошлите немного табаку, или папирос, очень нуждаемся.
Ваш Лев. Жду ответа»
Письмо Бориса Абрамовича Якубштата от 23 мая 1943 года, полевая почта 368409:
«Здравствуйте, дорогие мама и Сима. Вот уже прошло полтора месяца, а от вас я не имел ещё ни одного письма.; очень беспокоюсь, как Вы живете, каково здоровье. На днях от Нины (жена Бориса) получил первое письмо. У них все по старому, все здоровы. Нина писала, что от вас давно не имела письма. Дорогая мама, я я жив и здоров, нахожусь в в Маршевой роте, на днях должны уехать в Действующую Армию. В день отъезда напишу особо; обо мне не беспокойся. Береги себя и Симу. Мама, что слышно о Леве, очень беспокоюсь!? Крепко целую, дорогие мои, – Борис».
На лицевой стороне открытки: ПРОВЕРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ. ГОРЬКИЙ.298.
На почтовом штемпеле 15.6.43.
Открытка от Бориса Якубштата.
«Здравствуйте, дорогие мои! Пишу вам из Действующей Армии, я жив и здоров. Настроение хорошее. Прости, мама, что долго не писал, Теперь, надеюсь, что письма пойдут обоюдно быстро. Пиши мне о здоровье твоем, Симы, Сары, что слышно о Леве, как Вы живете, что пишет тебе Нина? Пиши обо всем подробно, желаю здоровья, крепко целую. Борис. Мой адрес: Полевая почта 56328Б».
Сейчас мы знаем, что в лето 1943 года шли ожесточенные бои под Курском. Танкист Борис Якубштат участвовал в этой мясорубке.
Письмо Нины Якубштат от 11 сентября 1943 года
« Добрый день Елена Львовна и Сима.
Извините. Что долго я не писала. Всё как–то некогда да и настроения нет никакого. От Бориса от 5 июля известий не было. Все мои письма идут обратно. Конечно, очень расстраиваюсь, но все таки почему то не думаю что он погиб. Мало ли что может быть, чего писать нельзя. Надеюсь, что ещё буду получать от него письма.
Дома мы сейчас только трое. Я, мама и Иринка. Папа вот уже вторую неделю лежит в Вичуге в больнице; положили его на операцию, но до сих пор операцию ещё не делали. Хирург здесь тоже очень хороший, не знаю уже как всё ли будет благополучно. Я ездила к папе 2 раза, чувствует себя он ничего, только надоело уже лежать в больнице, а главное, надоело ждать. Я думаю, что теперь уже не долго, а возможно даже сегодня сделают. Перед отъездом он закатал Иринке новые валеночки – вообще обул её.
Анюта дала шерсти ей на сапоги, сваляли мы, только велики, придется опять менять на меньшие. Теперь Иришка у меня обута. И на осень и на зиму. Пальто у неё хорошее, шапочка тоже шерстяная. За неё я не беспокоюсь. У меня у самой сапог нет, да и вряд ли я куплю, т.к. страшно дорого. Долго не скопишь нужную сумму. Деньги все уходят исключительно на молоко, хотя я покупаю молоко ещё по 20 р. За литр, но всё равно денег нужно очень много.
Картошку копать ещё не начинали, а надо бы уже, да времени совершенно нет придется копать только уже после 5-и часов, часика по 2 в день. Надеялась на воскресение, но ничего не выйдет – работаем без выходного.
Иринка чувствует себя хорошо, правда похудела немного так как очень плохо кушает, но вообще очень веселая и бойкая девочка. Стихотворения уже знает и песни поет. Часто вспоминает сейчас своего «дедьку» Сегодня уже мне говорит: «мама привези дедьку домой».
Успехи на фронтах радует. Дай Бог что бы этой зимой война кончилась, да бы наши воины домой вернулись.
Вот пока и всё. Всем передавайте по большому привету. Вам от наших привет.
Целую Нина 11-09».
Ещё одно письмо Нины Якубштат от 24 сентября 1943 года.
«Здравствуйте Мои дорогие Елена Львовна и Сима!
Если бы вы знали, как тяжело мне было получить это для меня неожиданное и печальное известие. Весь вечер я плакала. так что на другой день пришла на работу с опухшим лицом и глазами. На работе всё равно ничего не могла делать, в голове всё путалось, слезы застилали глаза. Я никак не могу поверить, что Бориса никогда уже не увижу, что даже письма от него уже никогда не получу. Если бы вы знали, как мне жаль его! Очень жаль, что ему не пришлось повидать Иринку. Ведь она так сейчас интересна. Я плачу, а она меня спрашивает: «Мама. Ты что плачешь, что, папу убили, да?... И я плачу….» – и сама заплакала нарочно.
Конечно, она ещё очень глупа и эта потеря для неё пока ещё не так чувствительна, но мне так тяжело…. Одно утешение – это Иринка. Но если ( не дай Бог) что с ней случится, так мне кажется, я не перенесу. Она пока что чувствует себя прилично, правда, стала худенькая, но такая бойкая, живая. Развитая не по своему возрасту. Сейчас она уже знает стихотворения, поет песни, и конечно ничего не слушается. В этом безусловно есть часть нашей вины – поизбаловали немножко, ну не без этого, исправится со временем.
Папа у нас сейчас дома. Ему сделали операцию в Вичуге, и пока что всё благополучно. Чувствует себя хорошо.
В тот день, когда пришло Ваше письмо, меня дома не было. Я как раз ездила за ним в Вычугу. С одной стороны была у нас радость – папа приехал после операции и чувствует себя прилично, а с другой стороны огромнейшее горе – потеря Бориса. Ну ничего видимо не поделаешь. – судьба такая. Обидно конечно что только начали устраивать свою жизнь, и так всё оборвалось. Остались его письма, и самое дорогое сокровище – Иринка. Вещи его конечно уже не вернуть. Кто-то остался одетым с ног до головы. Но и на это бы наплевать если бы вернулся живым Борис. Очень хотелось бы сейчас повидаться с Вами, но приехать нельзя т.к. папа ещё не поправился и помогать маме он ещё не может, а ей одной будет очень тяжело, со всеми делами, с Иринкой, да и за папой ещё нужен уход.
Картофель мы выкопали. Накопали 20 мешков, так что нам возможно хватит на всю зиму и весной на посадку. Если и придется прикупить, так уже не много.
Кроме этого у нас будет ещё капуста, пудов 6-7 свеклы, так что жить пока что можно. Неважно с жирами и нет сладкого, что сейчас крайне необходимо для папы.
Ну пока всё. Пишите мне по прежнему. Я Вам также буду писать обязательно. Большой привет от всех наших и от маленькой стрекозы. Целую Нина 24. сентября».
Есть и маленькая записка от Марии Петровны, матери Нины. Она без даты, но видимо, написана после известия о гибели Бориса. Возможно конец 1943, начало 1944 года:
« Добрый день. Здравствуйте дорогие Елена Львовна – Сима и все остальные. Дорогая Елена Львовна, тяжела потеря для всех. Это потеря Борис, особенно тяжела для матери и для Ирочки. Нина очень плачет, но что делать, таких, как она много. Дорогая Елена Львовна посылаю вам это письмо с нашим соседом, если есть возможность, устройте ночевать.
Мы живы все. Папа сделал операцию, чувствует себя ничего. Но иногда большая слабость. Ира здорова, гуляет, такая болтушка, только успеваем отвечать. Пока хорошая. Привет Саре и Фаре (Флоре), Владимиру Николаевичу. Остаюсь ваша Мария Петровна. Приезжайте к нам.».
Последнее письмо Нины Якубштат от 10 мая 1945 года.
« Добрый день, Елена Львовна, Сима.
Поздравляю Вас с Величайшей победой и самым большим праздником наступившим 9 мая. Даже ещё не верится, что война уже кончена. Как все облегченно вздохнули, узнав такую великую новость! В то же время и слез было немало. И я поплакала изрядно. Совершенно не могла смотреть без слез на Иринку, так её жалко!
И она бедняжка, как будто что чувствовала, да и наверно чувствовала, так как весь день не находила себе места.
Она уже кое-что понимает! Только ничего теперь не поделаешь, такова видимо наша судьба.
После 15-го в Ярославль приеду обязательно только наверно без Иринки. Ей совершенно не в чем ехать – нет ничего на ножки. В Москву посылала 2 раза, но не привезли. Вот уже сама поеду в Ярославль, может быть, что придется купить. Пароходы пока ещё не ходят почему-то, мне бы хотелось ехать конечно пароходом, а то поездом очень канительно.
Дома у нас всё по старому. Работы сейчас будет очень много. Подошло время
копать огород и участок под картофель с завтрашнего дня хотим начинать.
Вот теперь война кончилась. Ждите своего Леву: если остался жив, то не долго и до встречи. Дай Бог, что бы он был жив.
Ну, пока всё.
Скоро увидимся и обо всем поговорим.
Привет от наших Вам и Петровым.
10.05.1945. Нина».
Фото 288
Фото 289
Я уже писала, что семья Якубштат, где главой была Елена Львовна (Эстер Лейбовна), приняли Владимира Николаевича Петрова к себе, и он стал таким же родным человеком в этой дружной еврейской семье, как все остальные её члены.
В каждом письме сыновья Елены Львовны, Борис Абрамович и Лев Абрамович спрашивают о жизни своей сестры Сарры, о здоровье её дочери Флоры и мужа Владимира Николаевича Петрова.
И Борис и Лев погибли на фронтах Великой Отечественной войны 1941 – 1945 г.г. Один на Курской дуге, другой в военном госпитале в Восточной Пруссии, значит где-то в пределах Кенигсберга, нынешнего Калининграда.
Сохранилось довоенное фото, где Лев Якубштат со своим другом, возможно Гансом, о котором в письмах спрашивали оба брата, и Лев и Борис, совсем юные, в каком-то непонятном интерьере.
Фото 290
Деревянные лавки с подлокотниками и высокими спинками, пронумерованы большими цифрами, будто это кинотеатр, или клуб культуры или предбанник какой-то очень хорошей бани. Лев сидит на подлокотнике лавки с № 266, одна нога его стоит на полу, а вторая на лавке. На колени согнутой ноги, свернутые рулоном чертежи, в левой руке металлическая коробка с печеньем или конфетами, а в правой руке граненый стакан. В этот стакан льется водка из круглого, старинной формы, графинчика, который держит за горлышко в одной руке предположительно, Ганс, а дно графинчика Лева бережно поддерживает длинными тонкими пальцами левой рукой. Ганс сидит на спинке лавки под № 256, немного позади Льва. Вот такая жанровая сценка, изображающая двух замечательных парней, эпатирующих публику.
Ребята одеты по последней моде, в ботинках с галошами, на голове Ганса высокий картуз, а у Льва кожаная шляпа с полями.
Фото 291
Сохранилось несколько фронтовых фото Левы Якубштата.
Фото 292
Величиной эта карточка с визитку, Лева в солдатской гимнастерке, со значком Гвардейца на правой груди. Лицо исхудалое, но ещё не достигло большой степени истощения.
Фото 293
Совершенно замечательный снимок, где Лева стоит вместе с фронтовым другом, в правой руке его автомат, а левой рукой он держит за уздцы лошадь. Друг его держит другую лошадь, только оружия в его руках нет. На обороте написано: «Крым. 25.05.44. Дорогим мамусеньке и сестренке Симушке от Любящего сына и брата. Лева».
Третья карточка. Визитка. Лева в солдатской гимнастерке со значком Гвардейца, на левой груди его медаль. На обороте надпись: «Севастополь. На память дорогим мамусеньке и сестренке Симушке от Любящего Льва. 29.05.44».
На этом снимке видно, что болезнь его обострилась, щеки впалые, взгляд грустный, и это при его жизнелюбии и обычном оптимизме.
Фото 294
Фото 295
Есть ещё более поздняя карточка. От 18.07.1945 года.
Фото 296
И это всё….
Владимир Николаевич Петров, муж Сарры Якубштат, всю войну просидел на «брони» и работал на Моторном заводе в отделе гл. гальваника, потому остался жив.
Дочь его, Флора Владимировна вышла замуж за ярославского художника Рудольфа Ивановича Путролайнена. Рудик, по национальности финн, был очень светлым человеком, рано и трагически ушел из жизни, оставив после себя дочку Светлану Рудольфовну Путролайнен, которая тоже стала художницей. Во времена перестройки, когда всем приходилось очень туго, мы со Светой встречались часто. Потом она разыскала родственников мужа в Финляндии и переехала туда жить на постоянное место жительства. С собой она увезла двоих сыновей.
Фото 297
Флора, её мать, ежегодно выезжает в Финляндию, обычно на зимние месяцы, а лето она живет на даче недалеко от Прусова, на берегу Волги.
Два года назад сестра моего мужа Иосифа, Лариса, встретила Флору случайно в одном из ярославских магазинов. Она пригласила её к себе. Пришли Флора, Наташа Смоляк, Валя Смоляк и я. Встреча вышла очень теплой. Флорочка принесла старые фото, и рассказала много всего интересного о родителях, о своих дядьях Борисе и Льве Якубштатах, память о которых хранится в семье. Рассказала она и ещё много всего и любезно предоставила мне старые письма и фотографии, с которых я постаралась снять копии.
Мать Флорочки, Сарра Абрамовна Якубштат /Петрова/ была дочерью Эстер Лейбовны (Елены Львовны) Файбушкейн или Фальбушкейн и Абрама Лейбовича (Львовича) Якубштата.
Имеется старая фотография, от 21 сентября 1904 года, где Абрам Львович стоит под руку со своей женой Эстер Лейбовной.
Фото 298
Имеется фотография самого Абрама Львовича. В руках у него шляпа – котелок, на плечах удлиненное черное пальто, белые манжеты и высокий воротник белой парадной рубашки. Высокий умный лоб, черные брови и тонкие усы над верхней губой вытянуты до щек. Эстер Лейбовна в великолепном черном платье, с белым жабо, переходящем в огромный бант под подбородком. Высокий воротник платья пристегнут золотой брошью. Золотая цепочка, очень длинная, по моде того времени, заканчивается маленькими часиками. Рукава отделаны кружевами, а само платье заканчивается длинным шлейфом, и широкой кружевной оборкой. Видно, что люди далеко не бедные.
Фото 299
Эстер Лейбовна Файбушкейн, была знакома с Рубинштейнами. Один из них, видимо, был страстно влюблен в неё.
Фото 300
Есть и другая фотография второго Рубинштейна, возможно брата того человека, что сделал такую трогательную надпись – обращение к Лене.
Фото 301
Высокий, красивый, благородный, в черном костюме, в белой рубашке с черной бабочкой под подбородком. Костюм, похоже, тоже концертный. Фотография без подписи.
Я не знаю имени того Рубинштейна, что был влюблен в красавицу Эстер, но из писем Бориса Якубштата, которые он присылал из Челябинской эвакуации своей матери, Эстер Лейбовне, мне стало понятно, что он разыскивал какого–то Александра Рубинштейна по просьбе матери. Кто он был, тот Рубинштейн, о котором вспомнила Эстер в трудное военное время? – бывший возлюбленный или его сын, или его брат? Мы уже никогда не узнаем.
Но вот совершенно недавно Наташа Смоляк–Геликанова передала мне фотографию от 19 октября 1928 года. На оборотое написано: «На память семье Якубштат от вашего родственника Бориса Рубинштейна Курск. 1928 год.
Фото 302
Если привязать это фото к тому, что было снято в 1914 году, возможно, это следующее поколение Рубинштейнов.
Надпись на фото 1914 года была обращена к Лене, т.е. Эстер Лейбовне ( матери Сары Якубштат). А фото 1928 года говорит о связи дочери Эстер Лейбовны, Сары Абрамовны с Борисом Рубинштейном.
Установить, кто из Рубинштейнов есть кто, пока не представляется возможным. Это дело серьезного исследования. Но, тем не менее, всё это довольно интересно.
Сохранилась копия документа, свидетельствующего о том, что Эстер Лейбовна была гражданкой г. Могилева.
Сохранилась копия документа:
Фото 303
СВИДЕТЕЛЬСТВО. №406
Мая «10» дня 1918 года.
Дано сие из Управления Ярославской
Городской Гражданской милиции гражданке
г. Могилева Эстеръ Лейбовне Якобштадтъ
Для представления въ учебное заведение
на предметъ определения для учения
дочери Сары 11 лет.
Въ том, что, как установлено
У просительницы действительно
Имеется дочь Сара 11 лет.
Пом. Нач. Ярославской
Гор. Милиции Семенов
Секретарь – подпись не разборчива.
Есть портрет Елены Лейбовны в пожилом возрасте.
Фото 304
Красивая старая дама, не сломленная невзгодами военного времени. Это было время, когда она ждала писем с фронта от своих любящих сыновей, да так и не дождалась. Война…
У Эстер Лейбовны были сестры :
1. Мари Лейбовна Файбушкейн или Фальбушкейн, вышедшая замуж за Макса Казакевича, который имел алмазные гранильные фабрики в С–Петербурге, ещё до революции они переехали в Америку.
Фото 305
Фото 306
Есть и ещё фотография дяди Макса.
Фото 307
На ней он сидит на кресле с высокой резной спинкой и гнутым подлокотником, как на троне. Его обнимает маленький ребенок – то ли девочка, то ли мальчик, одетый в белую длинную рубашечку и пинеточки на шнурочках. У гранильщика алмазов огромные кулаки, и крепкие руки, добротный костюм и широкая открытая улыбка человека, достигшего немалого в жизни. Жаль, что нет снимка с оборота фотографии, не знаю, что там написано и какого года этот снимок. Но видно, что Макс Козакевич человек довольно ещё молодой.
2. Следующая сестра Эстер Лейбовны Якубштат – Фанни Лейбовна Фальбушкейн /Файбушкейн/. Имеются две её фотографии. Первая – погрудный портрет молодой очень красивой девушки с вьющимися волосами, прибранными в пучок на затылке, с гордо поднятой головой.
Фото 308,
Вторая фотография Фанни изображает женщину с ребенком, в очень красивом платье с широкими рукавами, отделанными атласом, рядом с ней на плетеном стульчике сидит малыш в белом кружевном платьице
Фото 309
О Леве Шиндельмане писал Борис в своих письмах из Челябинска. Он сообщал, что Лева и его сестра живут в Новосибирске и очень хотел через кого–то достать их адрес.
3.Третья сестра Эстер Лейбовны–Капитолина Фальбушкейн. Имеются две фотографии её.
Фото 310
Фото 311
Похоже, что в дальнейшем Капа Фальбушкейн каким–то образом попала в Ленинград и там её застала война.
Борис Якубштат пишет в своих письмах:
«Мама, я слышал, что из Ленинграда в Ярославль приехали некоторые женщины с детьми, что слышно от тети Капы, Доры. Им здорово пришлось перенести много тяжелых невзгод».
Остались ли живы Капа Фальбушкейн и её дочь Дора, не известно.
У Абрама Львовича и Эстер Лейбовны Якубштатов родились сыновья
1.Лев Абрамович ,
2. Борис Абрамович
и две дочери :
3. Сима Абрамовна
4. Сарра Абрамовна.
Из писем братьев Якубштат видно, что :
Лев Абрамович Якубштат был женат на некой Лизе и у них до войны был рожден сын Валера. Из писем стало ясно, что Лев Абрамович был болен туберкулезом, но, тем не менее, попал на фронт. Сын Валера был к тому времени уже школьником. Лев Абрамович в Гвардейской дивизии служил на Северо–Западном фронте и на Ленинградском и даже в Крыму. Войну закончил в Восточной Пруссии, последнее известие от него было в конце лета. Он умер в госпитале от туберкулеза.
Фото 312
Борис Абрамович Якубштат был женат на Нине , которая родом была из Каменки, где-то возле г. Вычуги. Когда началась война, Бориса отправили в эвакуацию в Челябинск с частью текстильной фабрики «Красный Перекоп», а его жена Нина с грудным семимесячным ребенком, Иринкой, отправилась пароходом по Волге до Каменки близ города Вычуги. Известны имена родителей Нины – мать Мария Петровна, а отец Михаил Иванович, но не известны их фамилии. Борис очень тяжело перенес эвакуацию, голод, неустройство, морозы. Он рад был, когда его мобилизовали в Красную Армию. Он прошел курсы механиков – танкистов, потом письма его были из – под Москвы и Горького, а потом с Курской дуги, где он и положил свою голову. Человек мягкий по натуре, очень ласковый к матери, сестрам, к жене и дочери, самоотверженный мужчина, отдававший родным всё, что мог – деньги, что получал на заводе в эвакуации, отказывавший себе в лишнем куске, только чтобы что – то продать из имеющихся вещей и отправить деньги домой маме Елене Львовне или жене Нине в Каменку. Судя по письмам, он был интеллигент, умница и очень добропорядочный человек.
Фото 313
Дочка Елены Львовны, Сима Абрамовна человек с очень трудной судьбой. Это на её плечи легли заботы о матери. Это она, не познав радости любви и материнства, прожила свою жизнь подобно праведнице, ведь женихов таких праведниц поубивала война. Работала, работала. Работала и выделялась особой скромностью. Сохранилась фотография её с Доски Почета. Сима Абрамовна была исполнительной и добросовестной работницей. На обороте этой строгой фотографии написано « С 08.03.1962. – 05.11.1962 года. На Доску Почета в отделе Главного металлурга» . Значит на праздник 8 марта Симу Абрамовну почтили, как лучшего работника и чтили до самого большого праздника, до Дня великой Октябрьской Социалистической революции. Потом фото сняли с Доски Почета и отдали ей на руки.
В самом низу Почетной фотографии Симиной рукой написано: «горемыка-ты…» И сколько горечи в этих словах!
Симушка так оценила свою одинокую жизнь!
Фото 314,
Фото 315,
Фото 316
Сарра Абрамовна, была последней, самой младшей дочкой Якубштатов.
Фото 317
,Фото 318
До замужества. Она вышла замуж за Петрова Владимира Николаевича, от которого ушла жена Елена с одним из братьев Пономаревых.
У Владимира и Сары Петровых родилась дочка Флора в 1935 году. Сарре повезло больше всех в семье Якубштатов. Владимра Николаевича не взяли на войну, у него была бронь, да и по возрасту таких, как он брали только в ополчение.
ИТАК:
ЛЕЙБА ФАЛЬБУШКЕЙН или ФАЙБУШКЕЙН
Его дети: Эстер Лейбовна Якуштат, Мари Лейбовна (Казакевич), Фани Лейбовна (Шиндельман), Капа Лейбовна
1.Эстер Лейбовна (Елена Львовна) Файбушкейн или Фальбушкейн + Абрам Лейбович (Львович) Якубштат.
Их дети:
Лев Абрамович Якубштат + Лиза, у них сын Валера, родившийся до войны.
Борис Абрамович Якубштат + Нина Михайловна из Каменки, у них дочь Иринка.
Сима Абрамовна Якубштат, не замужем.
Сарра Абрамовна Якубштат + Владимир Николаевич Петров. У них дочь Флора
Владимир Николаевич Петров 1895 - 1965 + Елена + Сарра Абрамовна Якубштат 1905 - 1970
От Елены дети:
1.Олег Владимирович Петров + Валентина Ивановна Белова
Их дети: Ирина Олеговна Петрова 1958г.р.
2.Нина Владимировна Петрова + летчик Шарко + Александр Максимович Заикин 1905 г.р.
Их дети: Эльвира Александровна Заикина ок. 1948-49г.р.и Алик (возможно Альберт) Александрович Заикин ок 1947г.р.
От Сары Абрамовны дети:
3.Флора Владимировна 1936 г.р. + Рудольф Путролайнен 1934г.р.
Их дети: Светлана Рудольфовна1957 г. + Андрей Александрович Яркин – художник компьютерщик.
Их дети: Антон Андреевич Яркин ок. 1980г.р.
Иван Андреевич Яркин ок. 1984г.р.
Все Яркины живут в Финляндии.
Мари Лейбовна Фальбушкейн или Файбушкейн + Макс Казакевич(владелец гранильных алмазных фабрик), переехали в США.
Фанни Лейбовна Якубштат + Шиндельман
Их дети: возможно сын Эммануил (Эммочка), ок. 1900 г.р.
Сын Лев Шиндельман
Дочка (упоминается Борисом Якубштатом)
Капитолина Лейбовна Якубштат + муж из Иваново – Вознесенска, дочь Дора. (в войну жили в Ленинграде, попали в блокаду)
АНТОНИНА НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА – НИКОТИНИНА, 1900 г.р. + НИКОТИНИН СЕРГЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ 1893-1953
Антонина Николаевна Петрова работала в собесе, была общественно активным человеком, член ВКП/б/.
Сохранилась фотография Антониды Петровой. От 1 мая 1918 года.
Фото 319
На лицевой стороне написано: «Личность изоб…..» на обороте напсано: «…. раженную на сей карточке Антонины Петровой удостоверяю подписью и приложением казенной печати 1 мая 1918 года» Подпись неразборчива, и в низу фото ещё одна подпись «Влад…» и далее не разборчиво.
Такая хитрая фотография, представляющая собой документ для вахты, т.е пропуск или удостоверение.
Жила Антонида Николаевна в Бутусовском поселке, который был построен до войны, ярославским хозяйственником Бутусовым. Построив такие добротные дома из красного кирпича, со всеми удобствами, Бутусов воздвиг себе рукотворный памятник. До сих пор его вспоминают добром, наверное, ещё и потому, что строил он не для элиты, а для рядовых граждан.
Фото 320
Тетя Тоня, как её называли племянники, была старшей дочерью в семье Николая Николаевича Петрова, рождения 1900 г. Мой муж Иосиф вспоминает, что была она очень гостеприимная, добрая, раз в год на свой день рождения собирала всю родню. Усаживались плотненько, потому, что приходили все сестры и братья с детками. На столе обязательно были пироги. В графинчиках водочка. Обязательно селедочка под репчатым луком. Сидели долго, весело, пили не допьяна. Пьянства не водилось, никто не позволял себе греха – напиться допьяна.
Замужем Антонина Николаевна была за Сергеем Васильевичем Никотиныным.
Фото 321,
Фото 322
Он был капитан НКВД. Иосиф вспоминает, что был он чудной, любил повеселиться. Приходил к нам в дом на Свободу д.№ 12 ряженым в вывернутый наизнанку тулуп и пугал соседей.
В нашем коридоре скромно жили одинокие старушки, прежние барыньки, мать и дочь Маковкины. Сергей Васильевич стучался к ним со словами: « Откройте! Капитан НКВД Мордоплюев пришел!» Тетя Люба Маковкина открывала дверь дрожащими руками, увидев знакомое лицо, облегченно вздыхала: « Сергей Васильевич, не надо нас так пугать!», – просила униженно. НКВДэшников боялись. Для бедных соседей такие шутки не были смешными.
А может, Сергей Васильевич Никотинин, обзывая себя капитаном НКВД Мордоплюевым, вкладывал в это прозвище самый что ни наесть настоящий, хлесткий и убедительный смысл…. Как знать…
Фото 323
Существуют догадки в семье, что дядя Сережа Никотинин, работая в НКВД и выполняя приказы власти тогдашнего ещё довоенного времени, не зря получил значок «Ворошиловского стрелка». Метко стрелял.
Утверждать ничего нельзя наверняка, но ведь кто-то возил на расстрел приговоренных к смерти и поднимал заряженное ружье или пистолет и стрелял в спину или в голову, или в сердце. Кто знает, как это происходило!? Только специалисты, но их уже нет на свете…..
К концу своей жизни, когда был развенчан культ личности Сталина, многие коммунисты пережили тяжелую моральную травму, и это были не самые плохие люди, а те, кто свято верил в справедливость и непогрешимость партии ВКПб, в её крепость. Такую же травму пережил и Никотинин. Он стал выпивать горькую и вскоре умер.
Хоронили его торжественно с салютом. Красноармейцы стреляли из винтовок в небо.
У Антонины и Сергея Никотининых было двое детей. Старший сын Алик, который умер во младенчестве, и дочка Аля Сергеевна Никотинина.
Фото 324
То, что семья Никотининывх была в то время передовой, и живо откликалась на призывы партии и руководства, можно судить по тому, что в 1942 году, когда из блокадного Ленинграда увозили людей, супруги Никотинины взяли к себе и удочерили девочку, Риту Смоляк, которая ещё была жива, но очень истощена.
Рита рассказывала, что она прибыла в вагоне вместе с мамой, Мама в дороге ещё была жива. Когда их сняли с поезда в Ярославле, то маму больше Рита не увидела. Она умерла, не дожив самую малость, может, считаные часы до помощи.
Фото 325
Рита рассказывала, что помнит, как тетя Тоня принесла её домой, в том самом Бутусовском поселке, помнит, как положили её на высокие подушки, её усиленно подкармливали. Риту иногда оставляли одну, потому что все работали. Однажды, лежа в кровати, она увидела, что в дверях стоит её родная мама. В том же платьице горошком и туфельках с ремешком через подъем ноги. Она улыбалась Рите и что-то говорила ласковое и нежное. Мама приходила ещё несколько раз.
После войны Риту разыскал её отец, Исай Григорьевич Смоляк. Он был очень благодарен Никотининым за спасение его дочери Риты. Эта благодарность вылилась в симпатию к доброй семье, а потом переросла в любовь к дочери Антонины Николаевны и Сергея Васильевича, Алевтине.
Юная Аля и опаленный войной, мужественный человек, Исай Григорьевич поженились. Риту же удочерили Никотинины. Рита называла тетю Тоню мамой, а Исая Григорьевича отцом.
Вот такое перекрестное родство возникло в семье Никотининых–Смоляков.
Фото 326
О судьбах своих родных очень хорошо написала дочь Исая Григорьевича и Алевтины Сергеевны, Наталья Исаевна Геликанова. Передаю её рассказ полностью.
«Наш папа, Смоляк Исер Гиршевич, родился в 1912 году в еврейской семье в городе Боровичи Ленинградской области. Его отец работал живописцем по стеклу, мать была домашней хозяйкой. Семья была большая и небогатая: папа, два его брата Леонид и Исаак, сестра Мэри. Исаак погиб в первые дни Великой Отечественной Войны, а Мэри умерла в первый год после войны.
Когда папе было 7 лет, он пошел в школу, а после окончания семи классов, ввиду тяжелого материального положения родителей, уже начал свою трудовую деятельность на конфетной фабрике и одновременно учился в школе повышенного типа. Папа нам много рассказывал о своей «сладкой» профессии, как он варил патоку, как из корочек арбузов делали цукаты, но для него, подростка 14-и лет – это был тяжелый труд.
По направлению биржи труда папа был направлен на девятимесячные политехнические курсы электромонтера по силовым установкам в городе Ленинграде. Это была «путевка в жизнь». В 1931 году папа поступает в техникум путей сообщения на дневное отделение, и в то же время он работает электромехаником в физико–техническом институте академика Иоффе. Папа был лично знаком с академиком, который ценил его профессионализм, был вхож в их семью и долго поддерживал с ними теплые и добрые отношения.
После учебы папа был направлен на Екатерининскую, ныне Октябрьскую, железную дорогу в участок электрофикации дороги, в последствии работал и в Строительном управлении Ленсовета и в «Стройэлектро» на руководящих должностях. В начале 1939 года согласно приказу наркомата папа стал работать в авиапромышленности, затем в судостроительной, где и проработал до 3 июля 1941 года.
Когда началась война, папа и его младший брат ушли в армию народного ополчения. Младший брат Исаак погиб в первые дни войны, а старший Леонид, к тому времени врач – хирург, в войну был начальником госпиталя на Украинском фронте. В дальнейшем Леонид Григорьевич (Гиршевич) стал профессором, доктором медицинских наук, заведующим кафедрой Донецкого медицинского института. Умер в г. Донецке.
3 июля 1941 года через Куйбышевский райком партии г. Ленинграда по оформлению добровольцем папа был зачислен в третью гвардейскую дивизию первого стрелкового полка второго батальона в должности командира взвода.
Фото 327
В сентябре этого же года он был тяжело ранен и отравлен на излечение под город Пушкин, а в январе 1942 года в должности командира стрелковой роты воевал уже в действующей армии, где был вторично тяжело ранен осколком снаряда в ногу и эвакуирован в тыл в город Сокол Вологодской области. Почти семь месяцев в гипсе, грозила опасность ампутации ноги, но благодаря профессиональному умению работать с электрооборудованием, папа настроил аппарат УВЧ, чем и спас свою ногу. Везде нужны были его золотые, добрые руки, отзывчивое сердце, и здесь, будучи почти инвалидом, он внес немалую лепту – сколько ещё больных, раненых солдат и офицеров поправили своё здоровье, а может, и сохранили жизнь, благодаря этому маленькому чудодейственному аппарату, который тоже «вернул к жизни» наш отец!
Фото 328
После лечения папа был направлен в резерв ком.состава города Вологды, где был признан негодным для службы в РККА и уволен в запас по 3 группе инвалидности.
Ещё до войны папа был женат первым браком. Он, его жена Екатерина Андиановна и дочь Маргарита, родившаяся в 1937 году, жили в Ленинграде. Когда папа воевал ещё под Ленинградом, он смог один раз навестить семью: жена была очень худа, поскольку всю еду отдавала дочери. Отец вспоминал, что он выложил из вещевого мешка всё, что у него было из продуктов, а Рита схватила самый большой кусок сахара и никому не отдавала. Это была последняя встреча папы с женой.
В 1942 году поездом его жену и дочь переслали в Омск, но уже в Ярославле их сняли с поезда и поместили в доме для ленинградцев – блокадников. Там Екатерина Андриановна умерла, и Рита осталась одна. Папа в это время находился на фронте, полевая почта не отвечала, все связующие ниточки оборвались.
В это время сирот детей – блокадников, начали удочерять, усыновлять достойные и уважаемые люди, которые могли обеспечить безбедную жизнь приемным детям. Риту в возрасте пяти лет взяла на воспитание семья Никотининых. Сергей Васильевич – приемный отец, работал в НКВД. Антонина Николаевна (Петрова) – приемная мать, работала заведующей Красноперекопским Собесом. У них была восемнадцатилетняя дочь Алевтина, работавшая секретарем в особом отделе НКВД.
Всё время продолжались адресные поиски отца, и, когда узнали, что он жив и находится в госпитале города Сокол, Алевтина с маленькой Ритой поехали его навестить. Так познакомились мои будущие родители. – Алевтина Сергеевна Никотинина и Исер Гришевич Смоляк. В сентябре 1943 года они поженились. Родители мамы были против этого брака, поскольку папа был старше мамы на 12 лет, да к тому же больной, израненный инвалид третьей группы, не русский. Но эту семью уже многое связывало: дочь Рита, которую приемные родители не хотели отдавать и которую родной отец не хотел снова потерять, а так же любовь, зарождавшаяся между моими будущими родителями. Они были молоды и красивы.
В 1944 году на свет появилась я – дочь Наталья, а через три года родился мой брат Григорий. С 1943 года по направлению Министерства и как член партии папа работал на Дуниловском торфопредприятии Большесельского района в должности главного энергетика.
В 1953 году умер приемный отец Риты, и папа снова переехал в Ярославль и начал работать в Торфотресте. В дальнейшем папе ещё много пришлось поездить по стране по направлению Министерства – везде он был нужен как грамотный и профессиональный работник.
Многое пришлось папе пережить, но это не сломило его; стремление жить, любить, трудиться, воспитывать детей победило все невзгоды, болезни, помогло выжить в тяжелое послевоенное время.
У папы было много друзей. В праздники он получал горы поздравительных открыток и писем со всех уголков страны.
Папу всегда помнили и любили его друзья юности и товарищи по работе. У него было много наград; медали, два Ордена «Красной Звезды», и Орден «Отечественной войны 111 степени» нашли его уже в послевоенное время, и папа очень дорожил своими наградами, они не просто так достались ему.
Рита с отличием окончила Ярославский медицинский институт, её, как подающую большие надежды, хотели оставить на кафедре, но она поехала на Байкал, где вышла замуж тоже за врача. У неё двое детей Алексей и Алина. После Байкала был город Волхов, Мурманск, Германия. Сейчас Рита на пенсии и живет в Ярославле. Сын Алексей после окончания Ленинградской морской академии им. Макарова бороздит моря и океаны. Дочь Алина живет под Ленинградом в г. Отрадное. У Риты два внука и внучка.
Рита с папой почти всю жизнь жили вдали друг от друга, и он по ней очень скучал и был счастлив, когда она приезжала в Ярославль.
Папа прожил долгую жизнь, жили они с мамой очень дружно, всегда и везде были вместе. Мы, дети, как могли, поддерживали их, были рядом, устраивали им праздники, отмечали дни рождения, а на золотую свадьбу в 1993 году собрались все дети, внуки, друзья.
Папа и мама умерли в один год. Война догнала папу через 53 года. Всю свою жизнь папа носил осколки – «эхо войны» – его нога была буквально нашпигована этими маленькими кусочками металла, которые вгрызались в тело, и приносили нестерпимую боль уже в пожилом возрасте. Нога была ампутирована, но сил подняться уже не было, началась гангрена второй ноги, и, после девятимесячной неподвижности, в возрасте 85 лет наш папа умер. До последней минуты я слышала, как бьется и останавливается его сердце.
Папа был красив при жизни и после смерти. Мы, его дети, внуки и правнуки, всегда будем помнить и любить нашего папу и деда.
Дочери Маргарита и Наталья, сын Григорий, внучки Светлана, Алина, Ольга, внуки Алексей, Виктор, Сергей и шесть правнуков».
Исай Григорьевич был награжден:
Орденом Красной Звезды
Орденов Отечественной войны 11 степени
Медалью «За оборону Ленинграда»
Медалью «За победу над Германией»
Юбилейной медалью «20 лет победы в Великой Отечественной войне»
Юбилейной медалью «30 лет победы в Великой Отечественной войне»
Юбилейной медалью «40 лет победы в Великой Отечественной войне»
Медалью «зо лет Советской армии и Флота»
Медалью 50 лет Вооруженных Сил СССР.
Медалью «60 лет Вооруженных Сил СССР»
Медалью «70 лет Вооруженных сил СССР»
Медалью «За доблестный труд в годы ВОВ»
Медалью «Ветеран Великой Отечественной войны»
Фото 329
Всё в этих словах чистая правда. «Ни прибавить, как говориться, ни убавить». И всё же мне хочется дополнить рассказ Наташи.
Фото 330
Исай Григорьевич, действительно, был человеком редкой душевной щедрости и высокого ума. Он встречал нас, ласково, с улыбкой, давая понять, что всегда рад встречи, хотя мы ему были родственники не по крови, а по свойству. Он мог дать дельный совет, мог сделать замечание, но так тактично, что будто это было и не замечание вовсе, а призыв делать по-другому, более разумным и рациональным способом. Вобщем, и муж мой Иосиф, и я, мы очень уважали Исая Григорьевича и относились к нему с нежностью.
Фото 331
С его старшей дочерью, Ритой, мы познакомились в 1964 году, когда нам выделили комнату в доме на Свободе 12. и тогда у нас родился Ярослав. Рита приехала к отцу в гости с маленьким Алешкой, которому было около года. В то время у Риты были сложные отношения с мужем Далатказиным, и ей хотелось немного забыться, просто нужна была человеческая поддержка. Я не знаю, как получилось так, что мы с ней сразу почувствовали симпатию друг к другу и очень подружились. В нашей маленькой, но длинной комнате пошел ножкой и её сынулька Алешка. Вечерами, когда мы приходили с работы, а я ещё и училась вечером, то после учебы, собирались дружной кампанией. Мы были молоды, веселы, доброжелательны, мы любили весь мир. Хрущевская оттепель и Брежневское новое правление накладывало отпечаток на наши души. Мы верили в прекрасное «далеко» и потому были устремлены в коммунистическое будущее и были добры друг к другу.
Позднее, когда Рита уехала из Ярославля, и мы надолго расстались, редкие весточки от неё были очень приятны, и Иосифу, и мне. Рита, будучи врачом, хорошим специалистом, жила в Мурманске, в Германии, в Ленинграде, и наконец, вернулась в Ярославль с человеком, который всю жизнь её любил с самой юности, и ждал, когда она откликнется на его чувства. Это Станислав Лебедев. Сейчас они живут в Ярославле, в районе Брагино, иногда бывают у нас и мы всегда рады этим встречам.
Вторая дочь Исая Григорьевича от Али Никотининой, Наташа. Наташа в ранней юности вышла замуж за профессионального боксера, брак оказался очень неудачным, наверное, так и бывает с ранними браками. Во второй раз Наташа вышла замуж за очень хорошего, основательного, мужественного человека, который всю свою жизнь бороздил моря и океаны в качестве судового механика – Михаила Геликанова. Ко времени знакомства Натальи с Михаилом, он был уже вдовцом, а она разведена с мужем. Брак Наташи и Миши оказался удачным. Они живут в той же квартире Бутусовского поселка, в которой жили ещё тетя Тоня и дядя Сережа Никотинины, т.е. бабушка и дедушка Наташи.
У Исая Григорьевича и Али родился ещё сын Григорий. Гриша унаследовал от отца его ум, добродушие и ласковость к людям. Когда мы с Иосифом начинали своё дело во времена перестройки, он нам одолжил первые деньги на покупку товара. Так что это была помощь очень значительная для нас. Сам Гриша имел своё дело и вел его довольно успешно, но человек мягкий и доверчивый, он доверился «лучшему другу» и компаньону, который его самым гнусным образом «кинул», т.е. обокрал и скрылся с доверенным ему капиталом. После чего начались у Гриши большие неприятности. Вся черная рать налетела на него, как стервятники. Гриша был потрясен всем случившимся, он не справился с потоком такого негатива и заболел.
Несколько слов о Сергее Смоляке, сыне Григория Исаевича Смоляка. С Сережей мы работали в 90-е годы, во время знаменитой перестройки. По профессии он финансист, и временно работал в нашем предприятии бухгалтером. Это человек, на которого можно положиться, не сомневаясь ни в его профессиональных способностях, ни в лучших человеческих качествах. Много раз он защищал меня перед различными любителями проверок малых предприятий, чиновников, у которых было излюбленное развлечение, придти врасплох, унизить работников, и, воспользовавшись растерянностью людей, покуражиться перед теми, кто, занимается малым, но очень нужным для большинства людей, трудом. В присутствии Сергея Григорьевича такие дешевые номера ярославских проверяльщиков теряли смысл. Он появлялся перед ними спокойным, ровным в поведении, на вопросы отвечал четко с большим достоинством, и тем нарушал тактику внезапного набега и устрашения и разбивал их стратегию артиллерийского наскока в пух и прах! За Сережей я чувствовала себя, как за каменной стеной.
Сережа по Интернету познакомился с девушкой Ириной. Умная, приятная, из хорошей семьи, она сделала ему такой чудесный подарок! Она родила замечательную, неподражаемую, дочку Сашу. Это ребенок нового времени. Если действительно, существуют дети индиго, то она из их числа.
ИТАК:
АНТОНИНА НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА + Сергей Васильевич Никотитнин
Валентин Сергеевич Никотинин 1922 – 1943г. погиб на фронте.
Алевтина Сергеевна Никотинина 1924 – 1997г.
Маргарита Исаевна Смоляк /приемная дочь/
2.Алевтина Сергеевна Никотинина + Исай Григорьевич Смоляк 1912 – 1997г.
1. дочь Маргарита Исаевна Смоляк
2.Наталья Исаевна Смоляк
3. Григорий Исаевич Смоляк.
Маргарита Исаевна Смоляк + Далатказин + Станислав Лебедев
Их дети:
Алексей Далатказин и Алина Далатказина
Наталья Исаевна Смоляк + 1 муж Юрий + Михаил Геликанов.
Их дети:
Светлана Юрьевна
Виктор Михайлович – умер в 2004г.
Григорий Исаевич + Валентина
Их дети:
Ольга Григорьевна
Сергей Григорьевич + Ирина
Их дети: чудесная, неподражаемая
дочка Сашенька.
АННА НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА + НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ ПОНОМАРЕВ
Из рассказов Петровых я сделала вывод, что род Петровых был тесно связан с семьёй Пономаревых.
Первая жена Владимира Николаевича Петрова, Елена, которую, видимо, он привез из Питера, сбежала с одним из братьев Пономаревых.
Сестра Владимира Николевича Петрова, Анна (1904 г.р.–1962 г.), вышла замуж за Николая Павловича Пономарева.
Фото 332
Наконец, младшая сестра Владимира Николаевича Петрова, Евгения, вышла замуж за сына Варвары Павловны Пономаревой – Шафранской, Валентина Шафранского.
Кто же такие ПОНОМАРЕВЫ?!
Хозяином двухэтажного дома на ул. Власьевской /ныне Свободы/, позади «красных домов» мадам Эммы, был Ярославский купец, хозяин лавок скобяных товаров в Москве, Костроме, Ярославле, Пономарев Павел Георгиевич. Был он женат на Надежде Васильевне.
Фото 333
У Павла Георгиевича и Надежды Васильевны было 12 человек детей: 6 мальчиков и 6 девочек.
Фото 334
Николай Павлович Пономарев, старший из сыновей Павла Георгиевича Пономарева, за которого вышла замуж Анна Николаевна Петрова, был наследником родительского двухэтажного дома. Со временем народная власть «уплотнила» хозяев, и жили они в одной из комнат на 2 этаже, окна которой выходили во двор в сторону улицы Свободы.
Сохранилась фотография части семьи Пономаревых у крыльца своего дома.
Фото 335
На ней виден тот двухэтажный деревянный дом. Над крыльцом лампочка под металлическим абажуром и табличка с номером 5. Перед домом стоят:
1.(С права налево) пожилая женщина в широкой шубе, повязанная пуховым платком, Эдик Петров предположил, что это соседка Пономаревых – «Попиха».
2. Дама в длинной широкой шубе с большим песцовым воротником и песцовой муфтой, на голове кокетливая шляпка – таблетка, окантованная собольим мехом. Надо полагать, что это сама Надежда Васильевна Пономарева, жена хозяина, Павла Георгиевича Пономарева.
3. Варвара Павловна, старшая дочь Пономаревых в капоре с белыми полями.
4. Николай Павлович Пономарев старший сын Пономаревых. Он держит за кожаный поводок большую черную собаку.
5. Лидия Павловна Пономарева – дочь четы Пономаревых.
Николай Павлович Пономарев по воспоминаниям Эдуарда Николаевича Петрова был человеком светским и заядлым игроком. Вспоминают, что не раз, приезжал он домой под утро на извозчике, поднимался по лестнице к себе на второй этаж и у дверей снимал с себя пальто, шляпу, пиджак, брюки, рубашку, ботинки, перекладывая всё на руки извозчику, и, опираясь на трость, не теряя достоинства, в одних кальсонах, входил в дом. Это означало, что Николай Павлович проигрался в пух и прах.
А случалось, что на том же извозчике приезжал домой с полными карманами денег. Тогда он щедро одаривал мальчишек крупными купюрами, и шел отсыпаться. Мой муж Иосиф и Эдик Петров хорошо помнят эти моменты.
Николай Павлович был бильярдистом и игроком. Позднее, когда не стало легальных салонов, и видимо, куда-то подевалась мадам Эмма, Николай Пономарев со своим другом Владимиром Петровым ходили играть в Дом Офицеров, там стоял бильярд. В Городском Парке Бутусова, до сих пор собираются игроки бильярда и карточной игры, и именно там вел свои бои за ломберном столом или бильярдным наш Николай Павлович Пономарев.
И это был настоящий мужской клуб, и играли в нем профессионалы «на интерес» и Николай Павлович Пономарев был там в большом почете, как ветеран игорного спорта.
Фото 336,
Фото 337,
Фото 338,
Фото 339
Детей у Анны Николаевны и Николая Павловича Пономаревых не было. Жили они на то, что в парке Дома Офицеров держали тир. Они продавали самодельные пульки, которые давали возможность немного подзаработать.
Сам Пономарев, похоже, был болен в конце своей жизни. В последнее время сидел дома и был неразговорчив.
А тетя Нюра продолжала работать в тире. Часто она обращалась к Эдику Петрову, своему племяннику, чтобы тот подежурил возле прилавка тира, пока она перезаряжает мишени. Потому что не раз нетерпеливые стрелки попадали в тетинюрины мягие места дробью, поэтому она осторожничала. Эдик соглашался и с удовольствием работал на таком ответственном и почетном участке. После того, как тир закрывался, тетя Нюра давала Эдику четвертак – 25 рублей. Это были большие деньги. Эдик для приличия отказывался, но тетя Нюра настоятельно запихивала деньги ему в карман.
Позднее тетя Нюра работала в булочной на улице Свободы, которая потом называлась «Колос», а ныне кафе «Чикен – тун». Больше о них сказать нечего.
2.Брат Николая Павловича Пономарева, про которого мало что известно, был белым офицером и после белогвардейского мятежа в Ярославле, бежал в Питер, прихватив с собой жену Владимира Николаевича Петрова, Елену, и кое – какое золотишко. Елена, оставила Владимиру Николаевичу своих детей Олега и Нину (ныне оба покойные).
3.Третий член семьи Пономаревых–Варвара, сестра Николая Пономарева, похоже, что она была старшим ребенком в семье. Она окончила Строгановское художественное училище в Москве.
Женщина светских правил, хорошая художница, при советской власти – чертежница. Её помнят, как гордую красавицу и женщину, знающую себе цену.
Она вышла замуж за Шафранского Виктора Петровича. На довоенном фото (имеется ввиду первая мировая война) Варвара Павловна с Виктором Петровичем. Варвара в широкополой шляпе с пером, Шафранский в форме инженера.
Фото 340
У них родились два сына – Валентин Викторович (1912 г.р. – 1980г.) и Нанка. Нанка погиб в возрасте 7 лет – попал под трамвай.
Сам Виктор Петрович Шафранский пропал без вести в войну, в 1915 году.
Тетя Нюра Петрова, жена старшего из сыновей Пономарева, Николая, дружила со своей золовкой, Варварой Пономаревой–Шафранской. И когда Шафранские уехали в Москву на постоянное место жительства, часто ездила к ним и поддерживала родственные отношения. Сама тетя Нюра была небольшого роста, очень коммуникабельная, говорливая и любопытная.
Родство поддерживалось ещё и потому, что младшая сестра тети Нюры Петровой – Евгения Петрова 1912 года рождения, вышла замуж за сына Варвары Шафранской, хоть и была на три года его старше. Вот такое двойное родство.
Фото 341,
Фото 342
У Евгении Николаевны Петровой и Валентина Викторовича Шафранского родились Виктор Валентинович Шафранский и Ольга Валентиновна Шафранская (В замужестве Морозова)
У Виктороа Валентиновича Шафранского родился сын Юрий Виктрович Шафранский
Фото 343
4. Четвертый ребенок Павла Георгиевича и Надежды Васильевны Пономаревых дочь Мария Павловна Пономарева. О ней известно, что она родила дочь Лидию. Лидия химик по образованию, не замужем, детей не имела.
5. Пятый ребенок Павла Георгиевича и Надежды Васильевны – дочь Анна Павловна Пономарева. Она была операционной медицинской сестрой, не замужем, детей не имела.
Фото 344
6. Шестой ребенок Лидия Павловна Пономарева – художник, график. Детей не имела.
Фото 345
7.Седьмой ребенок Ольга Павловна Пономарева в замужестве Дьякова. – бухгалтер. Муж Дьяков Георгий Иванович – начальник управления Министерства железных дорог. У них родилась дочь Надежда Георгиевна Дьякова в замужестве Зверева. Муж её Зверев Николай Борисович – кандидат технических наук, зав. Лаборатории института пути.
Их сын – Борис Николаевич Зверев. Он инженер – механик. Женат, имеет двоих детей – сына Александра Борисовича 2005 г.р. и дочь Татьяну Борисовну 2006 г.р.
Фото 346,
Фото 347,
Фото 348
8.У Павла Георгиевича и Надежды Васильевны Пономаревых была ещё одна дочь, шестая по счету, но о ней ничего не известно.
9. Сын Петр Павлович Пономарев проживал в г. Костроме, Имел дочь Людмилу Петровну Пономареву. У неё детей нет.
10. Сын Анатолий Павлович Пономарев проживал в г. Москва. По специальности финансист, детей нет.
11. и 12. О других братьях Пономаревых сведений нет.
Шафранские Валентин Владимирович и Евгения Николаевна переехали жить в Москву, но связи с ярославскими родственниками никогда не порывали. Сохранилось замечательное фото на даче у Шафранских.
Фото 349
Пономарев Павел Георгиевич + Надежда Васильевна
Их дети:
Дочки – Мария Павловна, имеет дочь Лидию
Анна Павловна, детей нет.
Лидия Павловна – детей нет
Варвара Павловна + Виктор
Петрович Шафранский, дети – Валентин и Нанка.
Валентин Викторович Шафранский + Евгения Николаевна Петрова.
Их дети: 1.Шафранский Виктор Валентинович 1942г.р.+ Светлана Петровна
Имеют сына Юрия Викторовичаи 1968 г.р. .
2.Ольга Валентиновна Шафранская Морозова 1949г.р.
Её сын Петр Морозов 1974г.р.
Внука Елизавета Петровна Морозова 2002г.р.
5.НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ ПЕТРОВ (КОПКА)1906г.р + Галина Михайловна Иванова.
Передо мной фотокарточка, года примерно 1925-26. На ней десять человек молодых мужчин. Среди них в первом ряду, крайний справа Николай Николаевич Петров (младший). У него на груди ромб, эмалевый синий значок, это принадлежность к синеблузникам. «Мы синеблузники, мы профсоюзники!» – пели тогда они свой гимн, собираясь на ул. Свободы в доме №16, в кинотеатре АРС. Тогда АРС был именно там. Потом кинотеатр АРС был на Свердлова, где нынче Камерный театр Ю.А.Ваксмана, а недавно я узнала, что таким милым названием кличут какой-то продовольственный магазин. Вообще для Ярославля название АРС, видимо, не увядаемо.
Фото 350
«Синеблузники» это кульмассовое профсоюзное движение «Синяя блуза». В синие блузы одевались рабочие металлисты, значит самые отчаянные пролетарии. Подражать пролетариату, а не аристократии было новой русской модой того постреволюционного времени.
А вообще «Синеблузники» это форма художественной самодеятельности в жанре агитационно – эстрадных представлений.
В своё время «синеблузниками» были Владимир Маяковский, Николай Асеев, Василий Лебедев – Кумач, а в Ярославле наш дядя Коля, тогда ещё совсем юный КОПКА, как его прозывали родные и друзья.
Синеблузники выходили на сцену под марш и клеймили позором растратчиков, хапуг и даже Чемберлена! Варлаам Шаламов писал: «Первые синеблузники относились к делу бережно, благоговейно. Казалось, что, надев «синюю блузу», человек изменился и способен только на хорошее.»
Да!.... Это вам не розово – голубой «Камеди клаб».
Фото 351,
Фото 352
Николай Николаевич Петров женился на дочери ярославского мастера – переплетчика, Галине Михайловне Ивановой, женщине исключительной красоты. Особо красивы были крупные, выдающиеся, как сливы глаза под выпуклыми веками и длинными ресницами.
Фото 353
324. 290. Фото. Галина и Николай уже вместе.
Ивановы жили на ул. Свободы, в доме №17, через дорогу от нашего дома №12.
Фото 354
Иванов Дмитрий в форме чиновника с медалями, одна на шее, две других на левой стороне груди, а жена его Пелагея Никитична в длинном платье с оборками держит на руках маленького Михаила Дмитриевича.
И хотя дом Ивановых был в глубине двора, но на передней улице, на самой Свободе висела вывеска: « М.Д.Иванов ПЕРЕПЛЕТНЫХ ДЕЛ МАСТЕР».
Эта была реклама деятельности отца Галины Михайловны – переплетных дел мастера Михаила Дмитриевича Иванова.
Фото 355
У Михаила Дмитриевича и Евдокии Федоровны было пятеро детей, доживших до совершеннолетия:
Фото 356
1.Дочка Нина умерла семнадцати лет.
Фото 357,
Фото 358
2.Вторая дочка Галина Михайловна Иванова, ярославская красавица, вышла замуж за «синеблузника» Николая Николаевича Петрова, родила троих детей: Ирму Николаевну 1930г.р., Льва Николаевича 1935г.р. и Эдуарда Николаевича 1939г.р.
Фото 359,
Фото 360,
Фото 361
Ирма Николаевна вышла замуж за Сергея Михайловича Шароварова, офицера Советской Армии.
Фото 362
У них двое детей: сын Валерий Сергеевич и дочь Наталья Сергеевна.
Фото 363
Трое внуков:
Илья Валерьевич, Михаил Валерьевич и ещё один внук от Наташи.
3-й ребенок Николая Николаевича и Галины Михайловны Петровых – Лев Николаеви женился на Людмиле (Люсетке), она на 9 лет старше его и Галина Михайловна поначалу не одобряля этот брак, но сноха была очень порядочной и добросердечной женщиной. Совместных детей у нет.
Несколько лет назад Людмила умерла. Это было большим горем для Льва Николевича.
Фото 364
Эдуард Николаевич женат на Альбине,
Фото 365
имеют сына Олега Эдуардовича, у него дочка Оксана Олеговна.
Фото 366
3.Третья дочка Михаила Дмитриевича и Евдокии Федоровны Людмила Михайловна Иванова вышла замуж за Селиверстова Владимира Николаевича, бухгалтера – ревизора.
Фото 367,
Фото 368
Они Родили Тамару Владимировну Селиверстову и Елену Владимировну Селиверстову.
Фото 369
Тамара Владимировна вышла замуж за Шемякина Валентина Ивановича и родила Александра Валентиновича Шемякина, который стал полковником налоговой полиции.
Фото 370
4. Четвертым ребенком Михаила Дмитриевича и Евдокии Федоровны Ивановых был сын Владимир Михайлович Иванов, брат Галины Михайловны.
Фото 371
Владимир Михайлович женат на Софье Дмитриевне.
Фото 372
У них две дочери: Наталья Владимировна Иванова и Людмила Владимировна Иванова.
Фото 373, Фото 374
Наталья Владимировна вышла замуж за Михаила Фоминых. У них дочка Леночка, глухонемая.
Фото 375
Людмила Владимировна вышла замуж за Юрия Тихомирова, у них сын Алексей Юрьевич Тихомиров.
Фото 376
5. Пятый ребенок у Михаила Дмитриевича и Евдокии Федоровны Ивановых Маргарита Михайловна Иванова, вышла замуж за Юрия Александровича Темнова. Он занимал должность заместителя директора по снабжению ЯМЗ, умер в 1975г. У Маргариты Михайловны и Юрия Александровича сын Михаил Юрьевич, врач – рентгенолог, умер в 2006году.
Фото 377,
Фото 378,
Фото 379,
Фото 380,
Фото 381
Николай Николаевич Петров благополучно работал на ЯМЗ, а во время войны он был призван в действующую Армию в составе особой Ярославской дивизии с Моторного завода. На станции Данилов их эшелон разбомбили немецкие самолеты, а когда новобранцы стали выпрыгивать из вагонов и разбегаться в разные стороны, укрываясь в лесу, по ним открыли пулеметный огонь.
Вся эта операция позднее была названа диверсией, и был осужден и расстрелян начальник станции Данилов. Говорили, будто он подавал сигналы немецким самолетам – бомбардировщикам, когда военные эшелоны проходили мимо Данилова. Правда это или пропагандистская «утка» – не известно.
Наш дядя Коля, выпрыгнув из телятника, не побежал в лес. От страха его сильно прихватила «медвежья болезнь». Он забрался под вагон. Это его и спасло. Он был, видимо, ранен, но остался жив. Возвратившись в Ярославль, дядя Коля попал в госпиталь, а потом остался в резерве. Да так больше и не воевал.
Был он человеком очень энергичным. Всю свою жизнь проработал на Моторном заводе. Там же работали и его сыновья Лев Николаевич и Эдуард Николаевич.
То ли «прежнее» воспитание, то ли какая–то мужская гордость, то ли незабвенная, и глубокая любовь к своей жене, но Николай Николаевич Петров не разрешал Галине Михайловне работать на государство. Она была домашней хозяйкой, так, называли неработающих жен в советской стране. Она, действительно была хозяйкой, да ещё какой! Живя на одну зарплату мужа, имея троих детей, она умела создать удивительный уют в доме, накормить, обуть и одеть детей, чтобы были они не хуже других, и привить им особую гордость за свою семью.
Я помню, что ежегодно тетя Галя меняла обои в комнатах. Она называла их шпалерами. Не имея больших денег на покупку модных вещей и мебели, она всеми силами старалась обновить, разнообразить быт своей семьи и делала это с большой выдумкой.
Выйдя на пенсию, дядя Коля устроился работать на водную станцию, где выдавал лодки на прокат. Маленькой зарплаты и пенсии семье Петровых хватало, и они жили какой–то своей жизнью, находя маленькие радости в кругу своей семьи.
Николая Николаевича и Галина Михайловна родили троих детей.
Старшая Ирма 1930г.р.переняла черты матери, такая же красивая с удивительными тетигалиными глазами, она вышла замуж за офицера Советской Армии Сергея Михайловича Шароварова. Ирма Николаевна полностью хлебнула счастья офицерской жены, но она гордилась своим положением и, наверное, правильно делала. Когда Шароваровы приехали в Ярославль, Сергея направили работать в Кировский военкомат. К тому времени подошло время служить нашему старшему сыну Ярославу. Муж мой был инвалидом по зрению первой группы, а второй сын родился больным инвалидом. Вот такая была у нас семейка. Я пошла к дяде Коле с просьбой, не мог бы он поговорить со своим зятем Шароваровым, чтобы Ярослава или не забирали в Армию или отправили служить куда–нибудь поближе, чтобы он мог время от времени бывать дома. Дядя Коля тогда сказал мне такие слова, которые я запомнила на всю жизнь и хотела бы, чтобы и другие эти слова услышали и правильно поняли.
Он сказал: «Пусть твой Яська служит, как медный котелок! Так положено мужику!». Тогда я, конечно, обиделась, а потом уже, спустя многие годы, поняла, что, наверное дядя Коля был прав. Мужчина должен пройти военную школу, чтобы уметь защитить свою семью и свою землю. Но мужчина должен быть готов не только к борьбе с внешним врагом, которым нас так пугали наши престарелые вожди, мужчина должен быть готов принять на себя роль защитника и от внутреннего врага, того, кто создал для людей сейчас такую беспросветную жизнь!
Я тогда впервые задумалась, а кто же поможет мне, и многим таким, как я, русским, малосильным, бабенкам, измотанным работой в заводских сменах, давно утратившим возможность выспаться по – человечески, не говоря уже о том, чтобы иметь возможность накормить своих детей и мужа, не рыская по пустым магазинам в поисках чего – нибудь съедобного!? Я понимала, что никто никому не поможет! Нужно другое общество, другая модель жизни! Где мужики должны работать и зарабатывать деньги на жизнь всей семье, а женщина должна оставаться женщиной – красивой, нежной, любящей и всегда готовой поддержать своего мужа.
Я полагаю, что так думала в то время не одна я. Уверена, что перестройка началась с женщин. Это они первые сказали Говорухину : «Так жить нельзя!».
А у Ирмы и Сергея Шароваровых родился сын Валерий, и дочка Наташа.
Вторым ребенком Николая Николаевича и Галины Михайловны был Лев Николаевич. Он похож на отца, крупный, склонный к полноте, добродушный.
Мой муж Иосиф вспоминает, как любил Лёвка давать всем прозвища. Моего мужа, всегда худого, длинного, истощенного военным голодом, называл «Тюлькой», брата Иосифа, Станислава « Длинным», а младшую сестру Иосифа Ларочку почему–то звал «Плёпой». Всю свою жизнь он проработал на Моторном заводе, как и отец. Там же на заводе встретил женщину на 9 лет старше себя и полюбил. Оказался таким же однолюбом, как и отец. Конечно, тетя Галя сначала была против такого брака, но потом смирилась. Люсетка, так ласково звали в семье жену Левы, оказалась замечательной парой Леве, и прожили они вместе дружно и любовно до самой её смерти.
Третьим и самым младшим ребенком родился Эдуард. Домашние звали его Эдок. Также похожий на маму, энергичный, насмешливый, шумный в кампании, он остался хранителем семейного архива. Года два назад отпрыски Петровых собрались у нас в доме. Так хорошо посидели, повспоминали своих родных. А Эдик принес альбом, в котором бережно собраны фотокарточки всех родных Петровых. Этот альбом так всех поразил, мы растрогались до слез.
Эдуард Николаевич Петров женился на Але. У них родился сын Олег, который сейчас возглавляет первичную организацию Кировского района ВОС. Он, как и отец, активный, энергичный, хороший организатор. У него родилась дочка Оксана.
Запомнились мне похороны Галины Михайловны Петровой. Николай Николаевич не отходил от гроба. Он обнимал жену за голову и всё причитал: «Красавица моя! Красавица моя! …..» Все плакали…
Фото 382, Фото 383я
Фото 384,
Фото 385, Фото 386
Николай Николаевич Петров + Галина Михайловна Иванова
Их дети:
Ирма Николаевна Петрова + Сергей Михайлович Шароваров
Их Дети: Сын Валерий Сергеевич, его сыновья Илья и Михаил
Дочь Наталья, имеет сына
2. Лев Николаевич Петров + Людмила
3.Эдуард Николаевич Петров + Альбина
Их дети: Сын Олег Эдуардович, имеет дочку Оксану Олеговну.
ВАЛЕНТИНА НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА + ФЕДОР ЕФРЕМОВИЧ ГРИЦЮК.
Валентина Николаевна Петрова (23.02.1908г.- 03.07.2004г.) – моя свекровь, была шестым ребенком в семье Николая Николаевича Петрова. Родилась она в феврале 1908 года. По молодости она работала в Союзе писателей России, секретарем у председателя Ярославского Отделения союза писателей, знаменитого поэта Суркова.
Потом по её рассказам, она работала в госпитале медсестрой. Тогда, ещё задолго до войны 1941-1945 года молодежь страны Советов готовили к физическому превосходству над врагом. Девушки проходили курсы санитарок, медицинских сестер, а юноши сдавали нормы ГТО (Готов к труду и обороне) и вот, проходя практику в госпитале, Валентина Николаевна встретила там Федора Ефремовича Грицюка (01.10.1906г.–15.07.1969г) . Не заметить его было невозможно. Под два метра ростом, широкоплечий красавец, скромный от тягот жизни, он был завидным женихом для ярославских невест.
Федор Ефремович был родом с Волыни, это там шла первая мировая война и потом жестокая гражданская. Он убежал из дома, спасаясь от смерти и голода, и не знал даже своего настоящего возраста. Его, беспризорника, выловили работники народной милиции, сняли с поезда в Ярославле, направили в приемник – распределитель, оформили кое-какие документы и определили примерный возраст. С восемнадцати лет он был призван в Красную Армию. Я уже не знаю, как в тридцатые годы он оказался в госпитале на больничной койке, только там он встретил свою судьбу – Валентину Петрову.
После излечения, Федор вернулся на Украину, и занялся поисками своих родных. У него оставался там племянник Григорий и две сестры Ольга ( в замужестве Ольга Бака) и Марфа.
Время для поисков своих родных Федор выбрал не самое подходящее. В то время на Украине в результате продразверстки – изымания хлеба у крестьян, разразился страшный голод. Такому физически крупному человеку, как Федор Грицюк, выжить было невозможно. Спасла его любовь. Валентина Николаевна Петрова, затосковав по своему возлюбленному Феде, бросила свою семью в Ярославле, и вопреки упрекам и запретам матери, уехала на Западную Украину на поиски Федора.
Фото 387
Федора Ефремовича Валентина Петрова нашла на Днепропетровщине, в селе Перещепино, у одной из сестер. Он был так истощен, что едва передвигал ноги. Валентина Николаевна не стала даже оставаться на ночлег в той украинской мазанке. Эта женщина, небольшого роста, уставшая от дороги, потрясенная всем увиденным, нашла в себе силы, поднять любимого Федора с одра, где он почти умирал. Она обняла его поперек спины и так шаг за шагом пошли они на станцию, где ходили переполненные голодными беженцами эшелоны.
Фото 388
Мать Валентины, Мария Ивановна была недовольна поступком дочери. Время было тяжелое, а тут ещё лишний рот человека совсем истощенного, а следовательно, неработоспособного.
Но Федор Ефремович, как только встал на ноги, начал работать и содержать всю семью Петровых. Он освоил редкую по тому времени работу шофера, а в доме был и за отца и за мать. Он сам готовил обеды – украинские борщи и галушки, то, чего не умела делать Валентина.
Таким заботливым отцом и добротным хозяином я и запомнила своего свекра Федора Ефремовича Грицюка.
Фото 389
Когда я пришла в семью моего мужа, мне казалось странным, что мой свекор часто был молчалив и как-то стеснителен перед своими взрослыми детьми. Сейчас я понимаю, что он был человеком, пережившим столько испытаний в жизни, что высказать всё не хватило бы ни сил, ни желания.
До войны у четы Грицюков родился сын Станислав 1936 года рождения, вылитый Федор Ефремович, такой же высокий и красивый, как и отец.
Фото 390, Фото 391, Фото 392
Стасик окончил военное медицинское училище, служил в Германии, попал под сокращение «миллион двести», после чего поступил в мед. Институт в Москве, где встретил свою будущую жену Людмилу Александровну Соловьеву, дочку полковника, и остался жить в Москве. Сейчас он профессор, доктор медицинских наук, писатель, художник, человек всесторонне одаренный и к тому же красавец – мужчина.
Фото 393, Фото 394,
Фото 395, Фото 396
У Станислава издано ещё несколько учебников, но эта информация чисто профессиональная.
Фото 397
Из последних книг, которые он написал для чтеня «Обыкновенное безумие». Голый секс, но есть в ней что-то скрытое, или печаль по уходящей жизни, или нечто не сбывшееся и понимание того, что уже не сбудется. Никогда…
Вторым ребенком у Федора и Валентины Грицуков был Григорий.
А третьим 23 декабря 1939 года родился мой муж, Иосиф Федорович Грицук. Назвали его в честь Иосифа Виссарионовича Сталина, у которого день рождения был 21 декабря.
Флора Путролайнен позднее рассказывала такую легенду, что мать Гриши и Иосифа, Валентина Николаевна Петрова и мать Флоры, Сарра Абрамовна пошли на рынок и купили растительное масло у какого–то подозрительного человека. Масло имело запах и вкус подсолнечного, но было отработанным техническим. На этом масле Валентина Николаевна сварила кашу и накормила детей.
Гриша и Иосиф, как самые маленькие, отравились. Особенно Иосиф. Врач сказал, что он не выживет. Вспоминают, что он лежал на большой подушке с закрытыми глазами и тихо умирал.
Федор Ефремович был в отчаянии, а оптимист, дядя Коля Петров, махнул рукой и сказал, что «Ёська, обязательно выживет», и предложил пари Федору Ефремовичу на шкалик водки. Если бы такое пари состоялось, то дядя Коля непременно выиграл бы, потому, что через некоторое время Иосиф пошел на поправку.
И всё бы было хорошо, если бы не осложнения от такого сильного отравления. У Гриши вскоре стали замечать отклонения в развитии. Он бегло читал, хорошо запоминал текст, знал наизусть доклад Шолохова на съезде писателей, читал сочинения Маркса и Энгельса. 7 томов этих мыслителей в нашей библиотеке остались от Гриши, как наследство. Потом он потерял сон, и вскоре ему поставили диагноз – шизофрения. Тихо и мирно он провел свою жизнь в интернате для психо больных, и умер 17 мая 1992 года.
Иосиф после болезни чувствовал себя хорошо, занимался спортом, рос здоровым и красивым парнем. В возрасте 10 лет почувствовал, что стало меркнуть зрение. Врачи поставили диагноз – пигментная дегенерация сетчатки и инвалидность 1 группы.
Фото 398
Иосиф поехал в Одессу к Филатову, но болезнь оказалась неизлечимой.
Фото 399
Надо сказать к чести моего мужа, он не хотел оставаться недееспособным.
Фото 400
Он жил полноценной жизнью, и имея ничтожный процент зрения, не поддавался болезни. Работая инструктором по спорту в обществе слепых, он закончил культурно просветительное училище в Ярославле и получил должность художественного руководителя Дома Культуры ВОС.
Фото 401, Фото 402, Фото 403,
Фото 404, Фото 405
После войны в 1947 году у Валентины Николаевны и Федора Ефремовича родилась дочка Ларочка. Тогда же родителям пришлось зарегистрировать свой брак. Валентина Николаевна сменила свою девичью фамилию на фамилию мужа и стала В.Н.Грицюк. Хотя все её дети носили фамилию Грицук, т.е. писались через «у».
Фото 406
Ларочка была любимым ребенком. Федор Ефремович купил на рынке корову и привел во двор на ул. Свободы 12. Ребенку требовалось молоко, и отец обеспечил питание малышке. В то послевоенное время во дворах выращивали овощи, а в сараях держали всякую живность, чтобы прокормиться: свиней, кур, коз, овец. А мой свекор завел даже корову.
Благо, что от купца Мазаева оставались прекрасные сараи, как дополнение к усадьбе Ярославского купца. Эти сарай были действительно чудом архитектуры, которое оценить наши власти из–за скудости ума просто не могли. Подход к сараем был высокий, на три ступени. Двери сараев были двойные. Одна внешняя плотно закрывала сарай, вторая, решетчатая, деревянная, открывалась на две створки и давала возможность днем доступ света и воздуха скотине, содержащейся в сараях. Полы сараев были выстелены толстыми досками. А в углу был люк для сбрасывания навоза и отработанной постилки. Глубина подвала каждого сарая была около трех метров. Из подвала вдоль стены сарая на крышу шла труба, сработанная из дерева, это была вентиляция. Всё было сделано по-умному и с большим размахом. Эти сараи спасали людей в войну, там разводили скот, там же держали и дрова. Кроме всего прочего эти сараи были построены из кирпича завода Пастухова, стены были очень прочные. И сараи примыкали к брандмауэрской стене, которая отделяла два двора. И на случай пожара не давала перекинуться огню в другой двор. Эта линия сараев с противопожарной стеной была уникальным сооружением. Но в конце 20 века, начале 21-го. нашим умникам из мэрии потребовалось провести коммуникации к вновь построенному в нашем дворе элитному дому. И сараи приговорили к смерти. Их снесли, не подумав о ценности такого уникального сооружения. С великим трудом упросила я оставить крайний сарай, бывший каретный, который примыкает к дому 12Б. Этот сарай остался. Теперь из-за него идет тяжба. Теперь он потребовался нашему городскому правительству. Ну да Бог с ними!.
Ларочка рано вышла замуж за офицера Советской Армии – Николаева Валерия, который увез её на Камчатку.
Фото 407
Там у неё родились две дочки – Яночка и Танечка. Ларочка работала в школе учителем биологии и училась заочно в Ярославском Пединституте. Поэтому ежегодно бывала дома, у родителей. Однажды муж Ларисы, Валера, внезапно потерял сознание и занемог. У него определили опухоль мозга, видимо, облучился во время службы. Лариса с больным мужем, и двумя крошками- девочками ехала с Камчатки домой в поезде, т.к. самолетом Валера не мог лететь. Вскоре после приезда в Ярославль, Валера Николаев умер, а Лариса осталась вдовой.
Фото 408
Она одна подняла на ноги двух дочек, дала им образование. Яночка закончила Ярославский университет по специальности – психология. Вышла замуж за своего однокурсника Валерия Клеймана. Сейчас живут в Канаде, имеют троих детей. Лариса подолгу живет у них, воспитывает внуков. Вторая дочка Ларисы, Танечка, закончила два института, замужем за Михаилом Ериным, работает в престижной фирме бухгалтером.
Фото 409, Фото 410
Война 1941–1945 года для Федора Ефремовича была таким же испытанием, как и для многих других русских людей. Он был призван в действующую армию. Возил военное начальство, потом полевую кухню, где сам был и поваром. Однажды он сказал с горечью, что было так, что привезешь кухню на передовую, а кормить некого. …
После войны он устроился работать на Шинный завод. Заводы всё ещё работали по режиму военного времени. За опоздания судили и сажали в тюрьму. Однажды после тяжелой ночной смены, Федор Ефремович лег спать, только чувство беспокойства не оставляло. Поспав немного, он проснулся и, увидев, что в доме светло, испугался, что проспал на смену. Он накинул на плечи свой прорезиненный плащ и побежал на остановку трамвая, чтобы уехать на завод. Пока ждал трамвая, понял, что ошибся, что он только что пришел со смены. Осмотрелся и увидел, что под плащом у него только кальсоны. Вот такая страшная была дисциплина. Такова была Советская власть: не родная мать, а злая мачеха.
Когда мы с Иосифом поженились, его отец работал водителем пожарной машины.
«Пожарка» тогда была на площади Труда и мы с мужем, гуляя вечером по городу, заходили к отцу, когда он был на смене.
Вообще Федор Ефремович был исключительным человеком. Высокий, широкоплечий, с худощавым лицом, он ежедневно ходил в лес, в те дни, когда не был на работе. Он до самой смерти ходил на лыжах, купался в Которосли пока не встанет лед на реке.
Когда у нас родился Ярослав, он очень трепетно относился к внуку. Гулял с ним и днем, и вечером. Не дай Бог, если ребенок в нашей комнате вдруг заплачет. Дед срывался с места и по длинному коридору чуть ли не бегом устремлялся в нашу комнату: «Что случилось!? Почему ребенок плачет! Иди ко мне, Ясёк, (он так по-украински звал Ярослава) иди, к дюде. Ух! Черти твердолобые!» – грозился на нас и уносил Ясика с собой.
Умер Федор Ефремович неожиданно для всех нас. Что у него начались частые и сильные боли, он скрывал от всех. Когда не выдержал и пошел к врачу, было уже поздно. В больнице, куда его привезли, врачи отказались делать операцию – рак пустил метастазы.
15 августа 1969 года его не стало. Он прожил всего 63 года. Таких добрых и самоотверженных людей на свете больше нет, и никогда не будет.
Фото 411
Валентина Николаевна прожила после смерти мужа ещё 35 лет. Вообще, я считаю, что мне повезло с семьей мужа. Валентина Николаевна никогда не учила меня жить, не предъявляла ко мне требований, даже самых элементарных. Когда бывали случаи, что я жаловалась на Иосифа, она махала руками: «не хвалю, не хвалю…» Это она про своего сына так говорила и всё для того, чтобы сохранить в нашей семье мир и спокойствие. После её слов гнев мой проходил, и всё шло своим чередом. Свекровь моя была мудрой женщиной, на долю которой выпало много горечи, как и всем её сверстникам, прожившим войну, и оставшимися на руках с голодными детьми, которых надо было, и одевать, и растить, и обучать, и лечить, и ограждать од дурного влияния. Дочь золотых дел мастера Н.Н.Петрова не имела ни золота, ни бриллиантов. Она потом говорила, что всё, что осталось от отца, ушло на то, чтобы спасти детей от голодной смерти. Умерла Валентина Николаевна в возрасте 96 лет. Незадолго до смерти, она ещё читала без очков и требовала выписать ей областную газету «Золотое кольцо». Она интересовалась политикой, играла на пианино и очень любила своих детей и внуков.
ВАЛЕНТИНА НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА (23.02.1908г.–03.07.2004г.) + ФЕДОР ЕФРЕМОВИЧ ГРИЦЮК (01.10.1906г.–15.08. 1969г.)
Их дети:
1 Станислав Федорович Грицук 01.03.1936 + Людмила Александровна 07.03.1945Соловьева.
Их Дети: Ольга Станиславовна Грицук 1964г.р. + Сергей
Их дети: Анастасия.
2.Григорий Федорович Грицук октябрь1937г.р. – 17.05. 1992г.
3. Иосиф Федорович Грицук 23.12.1939г. + Ирина Алексеевна Галицкая 07.06.1939г.р.
Их дети: Ярослав Иосифович Грицук 30.03.1964г.р. + Галлия Миннихарисовна Сагирова 02.11.1960г.р.
Их дети: Сергей Ярославович Грицук 28.06.1987г.
Алексей Ярославович Грицук 14.01.1990г.р.
Федор Иосифович Грицук
27.01.1969г.р. (болен олигофренией)
4. Лариса Федоровна Грицук 19.08.1947г.р. + Николаев Валерий (24.06.1939 – 04.06.1978г.)
Их дети: Яна Валерьевна Николаева 03.02.1969г. + Валерий Иосифович
Клейман
Их дети: Рон 08.02.1996г.р., Дана 26.01.2000. Орен 2006г.р.
Татьяна Валерьевна Николаева 09.01. 1975 г.р. + Миша Ерин 19.03.1969г.р.
Их дети: дочка у Миши от первого брака. Совместных детей нет.
ТАИСЬЯ НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА
+ АЛЕКСЕЙ ТРОФИМОВИЧ МАСЛЕННИКОВ.
С Таисьей Николаевной я познакомилась уже на своей свадьбе. Она пришла вместе с родителями Иосифа и приколола мне на свадебное платье чайную розу из тонкого шелка.
Фото 412
Таисья Николаевна была женой директора Вареговского Торфопредприятия Алексея Трофимовича Масленикова. В поселке Варегово Большесельского района директорский дом был самым большим и самым благоустроенным.
Алексей Трофимович был человеком добрым, умным и хорошим организатором. При его жизни Варегово расцвело. В этом небольшом поселке кроме торфяных разработок, были построены механический цех, чтобы привлечь людей к работе и не допустить исхода рабочей силы из поселка. Силами торфяников был возведен большой Дом культуры с колоннами, с огромным залом, с множеством помещений для занятий различных кружков. Выросли столовая с баром, детский сад и ясли, школа десятилетка, свой лимонадный цех, своя баня. Всё это появилось благодаря стараниям директора Масленникова Алексея Трофимовича. Он же предложил создать Аллею Славы, и памятник воинам – победителям. Вобщем, поселок процветал до самой его смерти, и надолго бы хватило запаса прочности, заложенного директором Масленниковым, если бы не перестройка, которая разорила маленькие поселки, деревни, села, вобщем русскую глубинку, и развратила людей бездельем.
Алексей Трофимович был человеком душевным и заботливым. Каждый год он присылал в наш двор машину березовых дров. Мы хоть и жили в центре города, всё в том же доме 12 на улице Свобды, но отопление у нас было печное до 1972 года. Дети всех сестер и братьев его жены Таисьи Николаевны гостили каждое лето в семье Масленниковых на Варегово. Дядя Леня любил детей и никогда не уставал от чужих деточек. Доброта его была не поддельной.
Фото 413
Я уже писала, что мы были очень дружны с его сыном Аликом, который учился в Ярославле в Автомеханическом техникуме. А потом, когда Алик женился на Нине Сорокиной, секретаре комитета комсомола Варегово, мы стали дружить семьями, и дружны до сих пор, хотя всё реже встречаемся.
Фото 414
У Таисьи Николаевны и Алексея Трофимовича двое детей : старшая Татьяна и младший Алик.
огда в Москве женился брат Иосифа, Стасик Грицук на Людмиле Соловьевой, то на их свадьбе Татьяна Масленикова познакомилась с родным братом Людмилы, Борисом и вскоре они поженились. Опять двойное родство.
Т.е. родные брат Борис и сестра Людмила, дети полковника Соловьева из Москвы, вступили в брак с двоюродным братом Станиславом Грицуком и его сестррой Татьяной Масленниковой, но из рода Петровых.
Фото 415
У Татьяны и Бориса Соловьевых родился сын – Андрей Борисович Соловьев. (Через некоторое время Татьяна и Борис развелись).
В конце сентября этого года Татьяна Алексеевна Масленикова–Соловьева позвонила нам из Москвы. Звонок был как неожиданным, так и приятным. Давно, очень много лет мы не виделись. Таня сообщила, что очень хочет повидаться с нами и хочет приехать. Мы были рады принять её у себя.
28–29 сентября Таня была у нас в гостях. Она привезла несколько фотографий, копии некоторых документов и свои воспоминания об отце, о своей жизни, о встречах с людьми в своей жизни. Мы с ней сходили на Игнатовское кладбище к Масленникову Алексею Трофимовичу, нашли его могилку с высоким, подстать самому Трофимычу, памятником. Таня, утирая слезы, долго разговаривала с отцом, который любил свою дочку самой нежной отцовской любовью. Я же отошла в сторону, чтобы не мешать этой трогательной встрече.
В своих воспоминаниях Татьяна Алексеевна написала следующее: «Я. Соловьева Татьяна Алексеевна, в девичестве Масленникова, родилась 8 января 1939 года в г. Ярославле в роддоме на Набережной.
Сколько себя помню, мои родители: отец, Масленников Алексей Трофимович, и мать, Петрова Таисья Николаевна, обожали друг друга. Папа был высокопоставленный партийный чиновник, потому никаких проблем семья не знала. Дом на Варегово, в тихом, зеленом переулке, в самом центре поселка, имел многокомнатные апартаменты, с телефоном, с сантехническими удобствами, что было невероятной редкостью в советские времена. Никаких деревянных построек во дворе, колодца или кероситновых ламп у нас не было. Просто благоустроенная квартира – коттедж в лесу.
У отца была персональная «Волга» с шофером.
Я искренне считала своих родителей образцовой парой, примером для многих. Я ни разу не слышала, чтобы папа повысил голос на маму. Впрочем, мама, Таисья Николаевна, идеально вела домашнее хозяйство. Глядя на маму и папу, во время их очень редких совместных походов в гости или в театр, я всегдв вспоминала фразу: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день».
В действительности всё оказалось не так. Папа скончался раньше, ему было 76 лет. Мама после его смерти не впала в депрессию, не потеряла себя и прожила ещё 9 лет.
Хочу немного рассказать о своем отце.
Папа родился 21 сентября 1910 года во Владимирской области, Камешковский район, поселок им. Артема в многодетной семье, где было 7 детей, он был старшим ребенком.
Папа начал партийную карьеру с самого низа, а закончил её директором крупного предприятия и вышел на пенсию персональным пенсионером республиканского значения. Он был награжден многими орденами и медалями.
Папа окончил машиностроительный техникум в городе Коврове, служил в Армии на Дальнем Востоке, окончил Высшую партийную школу, много раз учился на курсах повышения квалификации руководящих работников. В 28 лет вступил в партию КПСС.
В 2010 году будем отмечать 100–летие со дня ролждения нашего любимого папы и дедушки. Нас, детей у родителей было двое: я и брат Олег, и трое внуков: Андрей Борисович Соловьев, Анна Олеговна Масленникова и Алексей Олегович Масленников.
Алексея Трофимовича трудно представить без галстука, он был крупным, стройным мужчиной, солидным и строгим, но когда он переступал порог своего дома, он становился просто мужем, отцом, дедушкой. Отцом я восхищаюсь, таким должен быть настоящий мужчина.
Фото 416
Нашу жизнь с папой на Варегово, куда мы переехали в 1946 году, я вспоминаю часто. Там я пошла в школу и закончила её. Училась я хорошо и поступила в институт, а когда бросила учебу, бедный папа ужасно переживал.
Может и хотелось ему вмазать мне пару раз, но он никогда на нас с братом руку не поднимал. Тем не менее, гнева его мы очень боялись.
Фото 417, Фото 418
Мой отец, Алексей Трофимович был удивительно открытым человеком. Он не отказывал рабочим в решении их бытовых проблем и готов был говорить с людьми на любые темы. Никаких конфликтов во время работы у него ни с кем не было. Абсолютная преданность делу, трудолюбие, порядочность и скромность – качества, которыми владел он, и которые давали ему возможность быть уважаемым человеком среди своих рабочих.
«Наш Трофимыч» – его так сердечно называли люди.
Предприятий торфоперерабатывающей промышлен-ности было много по стране: и в Ленинградской области, и в Московской и в Ивановской, и у нас, в Ярославской и в других краях. Не без гордости я могу сказать, что показатели работы предприятия моего отца были выше, чем у других. Фотография моего папы много лет висела на ВДНХ (Выставка достижений народного хозяйства) в павильоне Энергетика в разделе «Топливная промышленность».
Папа начал своюработу на торфопредприятиях области, когда добыча торфа производилась вручную. Отец сам целыми днями был на карьерах, контролировал весь процесс. В те времена на добыче торфа работали сезонные рабочие, в основном женщины из Поволжских городов, где был страшный голод. Этих тружениц называли презрительно «торфушками». Пределом их желаний было приобрести черную жакетку из мягкого ворсистого материала. В праздничные дни можно было видеть стайки поселковых женщин в праздничной верхней одежде из фальшивого бархата – плюша. В такую одежду «торфушки» наряжались, собираясь в город. Фигура в черной «плюшке», с головой повязанной платком, и с самодельными торбами в руках было обычным явлением торфоперерабатывающих поселков. Такое можно было ещё увидеть в шестидесятые – семидесятые годы двадцатого века, иногда и сейчас можно встретить ещё старушек, одетых по моде того времени.
Постепенно процесс добычи торфа стал механизироваться, и сезонные рабочие уже не уезжали, а оставались на постоянное житьё в растущем поселке Варегово, Большесельского района, Ярославской области.
Начали строиться первые бараки для жилья, потом отдельные домики для рабочих, потом кирпичные дома. Построили клуб, столовую, два магазина, ателье. Разбили паркит и скверы, открыли стадион. Жизнь пошла своим чередом.
Папа умер неожиданно, в Ярославле, в больнице, после инсульта. Проститься с Трофимычем пришли много людей из области, из района. Приехали рабочие, с которыми он проработал много лет. Похоронили папу в Ярославле, на Игнатовском кладбище.
Фото 419, Фото 420
Неожиданная смерть отца, которого я безумно любила, я пережила очень тяжело. Я помню, как мне было плохо: пропал сон, и до четырех утра я сидела на кухне, и чувствовала только боль в сердце. Я перестала принимать пищу, заболел желудок, и вся жизнь моя пошла по какой–то черной полосе. Нервный срыв привел меня на больничную койку. Потом я долго лечилась.
А теперь я расскажу о своей жизни.
Вылетев из родительского гнезда, и бросив институт, я в 1961 году вышла замуж и переехала жить в Москву. И жизнь понеслась….
Странное дело, если какой – нибудь слесарь или плотник глушит водку, то его называют отвратительным алкаголиком, не способным справиться с гадким пристрастием. На мужика ополчаются все: семья, начальство, милиция. Но если «огненной водой» наливается актер, художник или писатель, о, тут, извините, «тонко чувствующая натура», не способная вынести подлости внешнего мира, безумно устает, и поэтому, вынуждена снимать стресс. На мой взгляд, никакой разницы между этими мужиками нет. И тот и другой, отвратительные пьяные морды, избивающие жену, вгоняющие в могилу мать и пугающие детей. Тема пьянства больная для меня. В моем анамнезе имеется муж – алкаголик. И честно скажу вам:
«Дорогие, уносите ноги прочь от того, кто любит бутылку. Кем бы он ни был – хоть царем. Счастья с ним не будет».
Муж требовал горячей еды, чистых рубашек, и полагал, что картошка, морковка и свекла прибегают домой сами, деньги зарабатываются кем–то другим, а заявляющиеся в час ночи пьяные друзья – дорогие гости. Приходившая к нам свекровь закатывала глаза и, с обожанием гдядя на сына Борю, сетовала, что с тех пор, как Боря живет со мной, он так постарел! Потом лился поток упреков в моей бесхозяйственности. Едва протянув 8 лет, я подала на развод. Мне было 30 лет, а сыну Андрюше 5 лет.
Я выходила замуж несколько раз, но больше предпочитала гражданские отношения, никого не отягощающие, без официальных регистраций. И это при том, что за мной ухаживали самые разные, иногда очень важные персоны.
Не знаю, почему я расставалась со всеми своими мужчинами. Я не исследовала состав своих чувств и так и не определила точного рецепта. Знаю только, что чувства мои не могут растягиваться в большом времени, и скорее всего я человек эмоциональный, но не рассудочный. Наверное, я увлекающийся тип женщины.
Самыми светлыми и счастливыми годами моей жизни являются годы работы и жизни в Венгрии. Мне безумно дороги эти годы, и сейчас, вспоминая всю мою жизнь, могу точно сказать, что это были самые яркие страницы моей жизни, больше такого никогда не повторилось.
Мне было 43 года. В это время я работала в типографии Метростроя корректором 6 разряда. Вот отсюда я и уехала в Венгрию. Мне дали прекрасную служебно–политическую характеристику: « за время работы показала себя добросовестным, исполнительным и грамотным специалистом, принимает участие в общественной жизни коллектива, политически грамотна, морально устойчива, в быту скромна….
Администрация, партийная и профсоюзная организация типографии Метростроя рекомендуют тов. Соловьеву Татьяну Алексеевну для работы в советских войсках за границей на должность корректора в Венгерскую Народную Республику».
Оформление документов заняло кучу времени: следовало пройти комиссии в парткоме, райкоме, горкоме, и лишь после прохождения всех этих препонов можно идти в кассу за билетом.
И вотя в Венгрии, в Будапеште. Работаю в газете «Ленинское знамя». Газета большая, форматом «Правды» на четырех полосах. Работали через день, а через день бегали по Будапешту, любуясь красотами города.
Будапешт расположен на двух берегах Дуная, который пересекает город, примерно, с севера на юг. Климат там прекрасный – умеренно – континентальный. В январе средняя температура колеблется от 0 до -3 градуса Цельсия, а летом очень жарко. Будапешт называют «жемчужиной Дуная», и это так. В городе много площадей, проспектов, парков и мостов. Самой красивой достопримечательностью является Главная площадь. Летними вечерами там проводятся концерты, фестивали. Очень красив отель «хилтонн». Самой высокой точкой города является гора Яношхедь, которую венчает памятник «Освобождения». Очень много церквей и фонтанов. Там же знаменитый «Писающий мальчик». Перед ним всегда стоит толпа людей. На набережной, облокотясь на парапет, мы часами смотрели на Дунай, на проплывающие мимо суда. Особенно это красиво вечером, будто плывет огромный дом со множеством огней.
Часто ездили мы на озеро Балатон. Прошло уже больше 20 лет, как я вернулась из Венгрии, а друзья тех лет до сих пор со мной.
Всю сознательную жизнь я работала в типографиях, издательствах корректором, редактором. Последние 9 лет перед пенсией работала в Военной Академии на проспекте Мира в редакционно – издательском отделе редактором. Карьера моя всегда складывалась удачно, не смотря на то, что у меня нет высшего образования.
Меня часто спрашивают: «Вас тяготит одиночество?» и я искренне отвечаю: «Нет».
Я люблю быть одна и не могу чувствовать себя всё время под чьим–то взглядом. У меня дома живет любимый кот, ему 17 лет, есть сын, который часто бывает у меня, ему 43 года. Он работает водителем в большой солидной фирме, получает хорошие деньги. Он водитель от Бога.
Меня часто навещает внучка Аленка. Девочка получилась очень красивая. Она окончила музыкальную школу по классу фортепьяно, в этом году поступила учиться в Академию социального образования.
У меня есть замечательные соседи, и мы стараемся помогать друг другу во всем. Я люблю собирать гостей, и мне кажется, что они ко мне любят приходить. Мы не пропускаем ни одного праздника, чтобы не встретиться и не отметить его. Мне кажется, что такое одиночество прекрасно. Значит, и в осенней поре жизни есть свои прелести, и я живу так, как мне комфортно.
Я просто не лблю жить в предлагаемых мне обстоятельствах, по возможности формирую их сама. Потому и работаю до сих пор. Я благодарна моему отцу, Алексею Трофимовичу, что он наделил меня своей неугомонностью, потребностью трудиться, и не бояться перемены обстоятельств жизни».
Вот так заканчивает Татьяна Алексеевна Масленникова свои записи. Конечно, одиночество – это философия жизни и она принимает её с радостью человека независимого. Это позиция, и мне это нравится.
Я бы хотела ещё добавить о муже Татьяны – Борисе Александровиче Соловьеве. Я не могу сказать, что я его когда – нибудь видела в высшей степени пьяным. Когда они приезжали в Ярославль или мы на Варегово, все одинаково выпивали, и Боря ничем не выделялся в своем пристрастии к вину. Возможно, позднее он стал больше пить. А когда, прожив 8 лет, и родив общего сына, Таня и Боря разошлись, тут, видимо, и он перестал себя контролировать.
Фото 421
Борис был человеком крупным, широкоплечим, коренастым. Волосы его были цвета соломы, Таня говорит, что они росли и на спине, и на животе , и даже на плечах, и были так жестки, что даже рубашка не прилегала к телу, а поднималась на этой поросли.
Характером Борис был покладистым и добродушным. Поэтому имел много друзей, и приятелей. Он очень любил Татьяну, но впоследствии женился на простой женщине, кажется Торговке с рынка, но этой истории я не знаю точно. Кажется, она родила от него сына, которого назвали Александром, видимо в честь Александра Михайловича Соловьева – отца Бориса.
А работать Борис устроился егерем в лесу. Погнала его в лес видимо, обида. Когда умерли его родители, полковник Александр Михайлович Соловьев и его жена Клавдия Георгиевна, похоже, что Боре отказали от родного дома, где оставались его сестра с мужем. Но утверждать ничего не буду, потому что чужие семейные дела – для меня потемки.
Жизнь Бориса Александровича Соловьева окончилась трагически. С ружьем он вышел на медведя, конечно в сильном подпитии. Медведь не вынес запаха перегара или живого алкоголя, и заломал его. Когда Бориса нашли, от него остались только кости.
Второая жена Бориса и сын, схоронили его останки. Памятуя о его обиде, они не захотели показать место захоронения и никто из родных его не знают, где он похоронен и где упокоилась его добрая, обиженная людьми душа.
Первый сын Бориса Александровича – Андрей Борисович профессиональный шофер – механик, женат, имеет дочку Алену.
Фото 422
А у сына Алексея Трофимовича Масленникова и Таисьи Николаевны (Петровой), Олега Алексеевича Масленникова и Нины родились двое детей: Аня и Алеша.
У Ани два сына. От первого мужа Паша, и от второго мужа – Ванечка.
Муж Ани Глеб Валерианович Орешников усыновил Пашу. Теперь семья эта выглядит так:
Отец Глеб Валерианович Орешников, мать Анна Олеговна Масленникова – Орешникова.
Их дети:
Павел Глебович Орешников и Иван Глебович Орешников.
Алексей Олегович Масленников не женат. Парень высокий, красивый, умный, ищет своё место в жизни. Живет сейчас в Москве, городе больших возможностей, дружит с Андреем Борисовичем Соловьевым, своим двоюродным братом.
ТАИСЬЯ НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА(1910 г.р – осень 1995г.) + АЛЕКСЕЙ ТРОФИМОВИЧ МАСЛЕННИКОВ ( 21 сентября 1910 – ноябрь 1986г.)
Их дети:
1.Татьяна Алексеевна Масленникова (08.01.1939 г.р.+ Борис Александрович Соловьев
Их дети: Андрей Борисович Соловьев. женат, имеет дочку Алену
2.Олег Алексеевич Масленников + Нина Вячеславовна Сорокина
Их дети: Анна Олеговна Масленникова + 1 муж + 2 муж Глеб Валерьевич Орешников.
Их дети: сын Павел Глебович Орешников,
Сын Иван Глебович Орешников.
Алексей Олегович Масленников не женат.
ЕВГЕНИЯ НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА
(1911г.р.–1990г.) + ВАЛЕНТИН ВИКТОРОВИЧ ШАФРАНСКИЙ (1912г.р. – 1980г.).
Как выше было сказано, братья Пономаревы и их сестра Варвара жили во дворе «красных домов» Салона мадам Эммы.
Салон мадам Эммы было развлекательным объектом, и притягивал к себе «золотую молодежь» Ярославля и господ постарше и побогаче. Завсегдатаем салона, конечно, были братья Пономаревы – домовладельцы двухэтажного дома в центре города, и братья Петровы – сыновья мастера золотых дел Н.Н. Петрова. Да и сам батюшка Николай Николаевич Петров старший был не прочь провести время в кругу красоток мадам Эммы и спустить часть сэкономленного в работе золотишка.
Сестра Пономаревых Варвара была барышней образованной, с изысканным вкусом, она не могла не нравиться господам из высшего Ярославского света. Одним словом за ней ухаживали лучшие женихи того времени. В мужья себе она выбрала инженера Виктора Шафранского, который вращался в кругу ярославских «золотых мальчиков», он был архитектором – строителем и имел хорошие доходы.
У Варвары Пономаревой и Шафранского родился сын – Валентин Шафранский, который со временем тоже стал строителем – архитектором и женился на младшей из сестер Петровых – Евгении. Вскоре Шафранские переехали в Москву и там обосновались.
Фото 423, Фото 424
У Валентина Шафранского и Евгении Петровой родились четверо детей:
Две девочки двойняшки Ирина и Марина умерли сразу после рождения. В 1942 году во время Великой отечественной войны в эвакуации в Сталинобаде у Евгении Николаевны родился сын Виктор Валентинович Шафранский. Отец его Валентин Викторович был на фронте и воевал с врагом в танковой дивизии.
После войны в 1949 году у Евгении Николаены и Валентина Викторовича Шафранских родилась дочь Ольга Валентиновна.
Старший сын Евгении и Валентина Шафранских Виктор Валентинович доктор физико–математических наук, профессор. Лауреат премии Ленинского Комсомола. Женат на Светлане Петровне. Имеет сына Шафранского Юрия Викторовича 1968 г.р. Юрий Викторович окончил Московский институт МИРЕА, не женат, детей не имеет.
Младшая дочь Евгении и Валентина Шафранских – Ольга Валентиновна Шафранская, в замужестве Морозова закончила Московский Экономико–статистический институт. Имеет сына Петра 1974 г.р. Петр по образованию экономист. У Петра есть дочка Елизавета Петровна 2002г.р.
* * *
На этом я заканчиваю свою многолетнюю работу по поиску сведений, связанных с нашим родом, в который входят самые рзличные люди по социальному составу, по веросисповедыванию, по национальности, по роду занятий и увлечений, по удачливости и несчастливости, по умению жить и по умению ценить то малое, что дает жизнь, и ещё многому другому.
Очень хочется, чтобы работу мою продолжили наши дети или внуки или правнуки. Не обязательно это будут мои потомки по прямой моей линии, я такого подарка судьбы не жду, но хоть кто-то, может, продолжит собирать слухи, легенды, бывальщины, фотофакты и просто свои впечатления о тех людях, которые будут продолжателями нашего далеко не плохого рода. А может кто-то увидит и параллели в судьбах последующих поколений.
Счастья, вам, дорогие мои. Побольше удачи и никогда не падать духом.
2001–2007 года
ЯРОСЛАВЛЬ
СОДЕРЖАНИЕ
ДОРМАКОВЫ 4
ФЕДОР ДОРМАКОВ 4
Жуть глубины 4
Мой прадет Петр Федорович Дормаков 8
Дед Матвей Петрович Дормаков 10
Жуть высоты 13
Бабушка Ирина Сергеевна Дормакова /Орина Ларина/ 18
Горе, что море, ни переплыть, ни вылакать 22
Дядя по матери Николай Матвеевич Дормаков. 24
Никем не замеченный подвиг 24
Второй дядя по матери Алексей Матвеевич Дормаков 25
Робин Гуд эпохи социализма 25
Третий дядя по матери Александр Матвеевич Дормаков /Дядя Саша Слепой/ 30
Проклятие слепца 30
Прародители Елены Юрьевны Дормаковой (Михалек): 50
СЕРЖПУТОВСКИЕ 50
МИХАЛЕК 51
ПЛАТОНОВЫ 51
СЕДИНКИНЫ 52
СМОЛИНЫ 52
Четвертый дядя по матери, ИВАН МАТВЕЕВИЧ ДОРМАКОВ (Ванчик) 52
«А мы монтажники–высотники и с высоты вам шлем привет!» 53
Пятый дядя по матери СЕРГЕЙ МАТВЕЕВИЧ ДОРМАКОВ 66
ВАРВАРА МАТВЕЕВНА ГАЛИЦКАЯ / ДОРМАКОВА / – моя мама 73
Год 2001. 08 мая. 91
ЕЛЕНА МАТВЕЕВНА / ДОРМАКОВА / ШУМОВА 93
«Храните преданья» 102
НАТАЛИЯ МАТВЕЕВНА ДОРМАКОВА–КУРОВА– ОЛЕЙНИКОВА. 118
НИНА МАТВЕЕВНА БЕЛЯВСКАЯ /ДОРМАКОВА/ 126
ГАЛИЦКИЕ 131
ВАСИЛИЙ ИЛЬИЧ ГАЛИЦКИЙ 131
НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ГАЛИЦКИЙ 146
ЛЕОНИД ВАСИЛЬЕВИЧ ГАЛИЦКИЙ. 154
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВИЧ ГАЛИЦКИЙ. 154
БОРИС ВАСИЛЬЕВИЧ ГАЛИЦКИЙ. 162
ЕЛЕНА ВАСИЛЬЕВНА ГАЛИЦКАЯ. 163
ЛИДИЯ ВАСИЛЬЕВНА ГАЛИЦКАЯ 179
АЛЕКСАНДРА ВАСИЛЬЕВНА ГАЛИЦКАЯ 180
КОНСТАНТИН ИЛЬИЧ ГАЛИЦКИЙ 181
Моя бабушка по отцу ГАЛИЦКАЯ ОЛЬГА ИВАНОВНА 185
Моя тетка по отцу ЕКАТЕРИНА КОНСТАНТИНОВНА ГАЛИЦКАЯ–ЧЕСАЛОВА 191
Моя двоюродная сестра ИРИНА НИКОЛАЕВНА ЧЕСАЛОВА–ЛУКИНА. 196
«Скажи мне кто твой друг, и я скажу, кто ты!» 204
ГАЛИЦКИЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ – мой папа 205
ТАИСЬЯ ВАСИЛЬЕВНА ЧИЖОВА–ГАЛИЦКАЯ 215
Мои сестры 224
МАРИЯ КОНСТАНТИНОВНА БУХАРИНА–/ГАЛИЦКАЯ/- моя тетка по отцу 233
Павлик БУХАРИН 240
Николай Бухарин 243
АЛЕКСАНДР КОНСТАНТИНОВИЧ – мой дядя по отцу 245
ПЕТРОВЫ–ПОНОМАРЕВЫ–ГРИЦУКИ 290
Род моего мужа ИОСИФА ФЕДОРОВИЧА ГРИЦУКА. 290
ГРИЦУКИ–ПЕТРОВЫ. 294
НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ ПЕТРОВ СТАРШИЙ 295
АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ПЕТРОВ 299
ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ ПЕТРОВ 300
АННА НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА + НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ ПОНОМАРЕВ 367
ВАЛЕНТИНА НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА + ФЕДОР ЕФРЕМОВИЧ ГРИЦЮК. 380
ТАИСЬЯ НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА 389
ЕВГЕНИЯ НИКОЛАЕВНА ПЕТРОВА 400
Фото архив ………………………………….…………..405