18 августа 1991 г

Александр Долженко
               

    По плоской крыше четырехэтажной школы выхаживали трое мужчин. Шла приемка-сдача мягкой кровли - завершающего этапа ремонтных работ. Само здание приведенное в первозданный вид приняли неделю назад. А вот крышу работяги переделывали уже три раза. Претензии по существу отсутствовали, но  начальник  ОКСа  каждый раз придирался и находил повод не  платить по двум соображениям. Во-первых, школу отремонтировали до 1 сентября и нужда в ремонтниках фактически отпала; рапортовать начальству и запускать учеников в классы можно было хоть завтра. Во-вторых, и это главное, начальник отдела капстроительства люто ненавидел перестройку вообще и кооперативы в частности. К тому же кооператоры привели школу в порядок досрочно, за свои деньги, без авансов и материалов заказчика. Наглость неслыханная! Начальник твердо решил не платить до 1 сентября, а там видно будет. Кооператоры настаивали на немедленной приемке и оплате. Отношения накалились до крайности, но все держались в рамках.
     И  вот  в четвертый раз заказчик и подрядчики полезли на крышу. Направление  движению  задавал  полненький  мужчина за  сорок, в потертом костюме, с папкой под мышкой. За  ним, как  на  привязи,  неотступно  следовали двое  худощавых. Заказчик, изредка, через плечо бросал неприязненные реплики подрядчикам,  небрежно при  этом  указуя,  то  на  один  участок мягкой  кровли,  то  на  другой. Председатель  кооператива - молодой  мужчина  за  тридцать,  спортивного  сложения, в щеголской кожаной куртке и джинсах делал  пометки  в  блокноте, бригадир работяг на замечания затейливо  матерился шопотом. Матершиннику было  не то сорок,  не  то пятьдесят. Худоба  и  высокий  рост  скрадывали  возраст. Одет  он  был  в  робу,  из-под  которой выползли  на  ласковое августовское солнышко мастерски  выполненные в два цвета татуировки.
      Мужчины подошла  к  самому  краю  крыши.  Толстячок поддернул  штаны, кряхтя присел на  корточки и случайной  щепкой стал колупать  примыкание,  старательно  отдирая  прочно  приклеенный к  оцинковке  рубероид.  Двое  стоявшие за  его  спиной  переглянулись и председатель резко выдохнул:
    - Пора!
    - Что  пора? Кому пора? – брезгливо пробурчал из партера представитель заказчика, - Я  не  понял!
Он  разогнулся, повернул  к сопровождающим  недовольное  лицо  и  тут  же  сказал:
    - Ой!
    И было от  чего. Кожаный расставил  ноги  в  стойке, у владельца татуировок волшебным  образом  появился  обрезок  трубы. Он  держал  его на отлете, в подрагивающей  руке. Толстяк пролепетал:
      - Товарищи, вы чего!? –
Его молча ухватили за  предплечья, а  труба повисла над головой  в  шляпе.
     - Леша, не спеши! Успеем еще.
     - Что  за  шутки? - прошелестел  с  посеревший  лицом  начальник  и  сделал  попытку  освободиться,  при  этом   у  него  из-под  мышки выпала  папка, мягко ударилась  ребром  о  край  ограждения  и  скрылась  из  виду. Через пару секунд  внизу  раздался  сочный  шлепок.
     - Вслед за папочкой не желаете, Константин Эдуардович? – осведомился председатель  кооператива. Пленник замотал головой  и  еще  раз  попытался  освободиться.  В  ответ его ухватили покрепче и  подтолкнули  уж  совсем  на  край, вернее  через  край. Зад  толстяка, при  желании,  мог  разглядеть  отмостку  фундамента  и сиротливо  лежащую  на  ней папочку, вокруг которой озорной ветерок гонял выпавшие листочки.
    - Вы  чего?! - шепотом  спросил начальник отдела. Вместо  ответа  его  принудительно  усадили на край крыши покрытый мягкой смолой.
    - Садись  Эдуардыч ! В ногах  правды  нет. - Председатель присел на корточки напротив бледно-зеленого заказчика. Бригадир остался  стоять расставив  ноги  в  измазанных  смолой  зэковских  ботинках  с  белыми  заклепками.  Обрезком трубы  он постукивал по ладони.
     - Поговорим?! - ласково предложил председатель. Собеседник энергично затряс  головой, выражая согласие.
     - Мы который раз по крыше прогуливаемся?
     - К-к-кажет-ся третий! - заикаясь выдавил представитель администрации.
     - Ты че гнида изорачиваешься! - вмешался в разговор бригадир. - Четвертый  уже!
     - Уважаемый  Константин  Эдуардович! Любезнейший вы наш представитель  заказчика.  Как подрядчик официально  ставлю  вас  в  известность - пятого  раза  не  будет! Все сделано на "хорошо" и "отлично", прикопаться  тут  больше  не  к  чему. На крышу мы больше не полезем. А буде у вас такое  желание появиться, предупреждаю: прямо с крыши, вы отправитесь вслед за папочкой прямиком  на  цоколь. Несчастный случай на производстве. А я и Алексей Спиридонович станем невольными свидетелями этого грустного факта. Я доходчиво  объясняю?
      - Да-да! Я все понял!
      - Ни  хера  он  не  понял! - встрял  работяга. – По  глазам  вижу, в  мусарню  полетит  стрелой,  прям   в  этих  же  штанах. Потом  уже  постирает. 
      - Видите  до  чего  дело дошло, -  вступился  за  начальника отдела председатель, - вам рабочие не  верит! Вам и в милиции не поверят. Где  свидетели?! Их  нет  и кроме нас не  будет. А на дворе,  слава  тебе  господи,  не  тридцать  седьмой  год.
      - Сегодня какое число? Я тебя, гнида, спрашиваю! - вскипел бригадир Леха.
      - 18-е. Ав-гу-густа. Девяносто первого года. Воскресе-сенье.
      - А ты, сука, хоть раз  в  своей  жизни видел, чтоб  школу  ремонтники сдали  в августе? Без недоделок? А?
       Начальник замотал  головой:
      - Не-не-не...
      - Забыл про все эти  кадки с известкой в коридорах первого сентября? Реально, ваши сраные господрядчики хоть раз сдали  школу  раньше  октября?!
      Бригадир приблизил  свое  кирпичное худое лицо  к  лицу  чиновника  цвета  теста и зловещим шепотом  сообщил:
     - Десятого  августа  мы  имеем готовое от подвала  и  до  крыши здание.  Школа - как  пасхальное  яичко, это факт ! Токо что  под  хохлому  не  расписали.  Для детей старались. А ты  гад,  нас  придирками  замордовал! Мы  честно  свои  бабки  заработали: досрочно и без превышения  сметы  сдали объект. А  тебя, падла,  жаба  давит?! Рука не подымается работягам  деньги  перечислить!
     Вопрос  повис  в  воздухе. Тяжелую  паузу  прервал  председатель, заглядывая  в глаза спросил:
    - Ну  как? Представитель  пролетариата  доходчиво излагает? Или на  крышу эту  долбаную еще полезем?
    - Я  все  понял. Не  полезем! Вы правы. Я  все  подпишу!
    - Вот и  чудненько, – подвел  итог  председатель и распрямился. - "Консенсуса у целом" мы  достигли, - председатель взял бригадира  под  локоть:
    - Леша – пойдем,  товарищ  все  понял!
Наклонившись председатель потряс за плечо сомлевшего совслужа:
   - Вы  все  поняли, товарищ? - и не дождавшись ответа  подвел черту:
   - Завтра с  утра, 19 августа 1991 года, я у вас  в  кабинете и чтоб все процентовки уже были подписаны! Фирштейн? - и  потеряв выдержку гаркнул :
     - Да встань, ты, мразь!  - Хулиганы разом дернули и оттащили от края крыши ополоумевшего человечка, закрывшего лицо руками. Немного подержали,  пока он не установился на ватных  ногах. Главарь кооператоров как ствол приставил  палец  ко лбу жертвы:
     - Завтра  в  девять, уважаемый!
     Оба хулигана  развернулись  и  пошли  прочь, а начальник ОКСа уже самостоятельно присел в смолу на краю крыши.
      На  следующий  день  председатель встал ни свет, ни заря и прежде  чем  отправиться за "школьными" деньгами, сгонял к черту на рога посмотреть предварительно следующий объект для ремонта. Однако к 9-00 к "хозяину" школы все же успел. Намеренно зашел в отдел через пять минут, чтобы его сидельцы угнездились на своих стульях.
      Просторную комнату ОКСа, выходившую  окнами  на  сосновый  бор, заливал  солнечный  свет, работники малочисленного отдела привычно раскладывали бумаги и карандаши, развернули  бутерброды. На окне уже тихонько шипел  чайник.  Крупная  дама наполнившая его водой, попутно полила цветы. Возвращаясь на рабочее место   привычно крутнула репродуктор на стене. Черный ящичек незамедлительно выдал конец какого-то официального сообщения озвученного строгим  голосом, следом сразу же заблямкал  "Танец  маленьких  лебедей" Чайковского.
    Под  знаменитую  мелодию ранний посетитель весело, с напором поздоровался  с  сидельцами. Те вразнобой что-то  пробурчали и склонились к своим чернильницам. Подойдя к столу начальника кооператор ухватил свободный стул и сел без приглашения:
     -Здравствуйте, уважаемый  Константин  Эдуардович! – лучезарно улыбаясь  поприветствовал  он  начальника.
     - Здрассте, - мрачно  ответил  работник.
     - Готовы  ли  наши  документики? – по-прежнему улыбаясь,  спросил  кооператор.
     - Готовы.
     - Не томите! Вы все подписали и даже печать поставили, так?
     - Сейчас подпишу. После моей  визы – в приемную. Секретарша  на  месте, сама  директору отнесет. Он  в  курсе. Потом  уже  в  бухгалтерию.
     - Чего же мы, в  таком  случае, ждем-с? -
     - Сейчас! -  чиновник  откинулся,  выдвинул  ящик  простенького  стола  и  положил на стол потрепаные бумаги. Достал  авторучку  из  кармана  и с ненавистью  глядя  на  документы  вознамерился их подписать.  В это время, вместо маленьких  лебедей в репродукторе объявился  диктор и стал строжится голосом  Левитана . Краем  уха  кооператор  уловил :

... Приказ  №1 ...  ГК  ЧП берет  на  себя  всю  полноту  власти ...

   - «Что  за  хрень?» -    недоуменно подумал  председатель  кооператива, - «Спектакль  что  ли  транслируют?  Чего опять там у  них  стряслось, что за  инсценировки  с  утра  пораньше?» - и повернувшись к репродуктору попросил проектно-сметную даму сделать погромче. Все стали слушать.

" ... Приостановить... Отменить... Незамедлительно  принять  меры  по..."

В процессе чтения установилась гробовая тишина: все зачарованно слушали  диктора  и  каждый думал о своем. Как-то сразу поверилось, что все это не шутки и горбачевская клоунада подошла к концу. Чего-то такого ожидали давно, а голос диктора торжественно озвучивал намерения ГК ЧП:

     - Во исполнение Указа органам советской власти на местах надлежит  незамедлительно принять  меры  по...

    - Ой! – сказал  лысый  конструктор в закутке, - Совсем  забыл! Надо же, из головы вылетело. Пойду, партвзносы  заплачу! - 
     В  тишине  хлопнула  дверь. Наконец в полном безмолвии чтение  Указа  завершилось и в Москве снова взялись за руки лебеди-подростки. Полная дама, заведовавшая чайником и сушками тупо  сидела с раскрытым ртом, нацеленным на бутерброд. Пока слушала, забыла кусать и жевать. Наконец  очнулась. Куснула и глотнула  разок-другой. Тоже  сказала «Ой!», но взносы  платить  не  озаботилась, поскольку числилась всего лишь сочувствующей  нерушимому  блоку  коммунистов  и  беспартийных. После «оя»  - она  горестно  спросила, не обращаясь ни к кому конкретно:
     - И что же это теперь будет? -
     - Пор-р-рядок будет!! - рявкнуло  за  спиной  у  кооператора так, что он даже подпрыгнул. Обернулся и невольно отшатнулся.  То, что  он  увидел, его  ошеломило.  За  столом,  который  только  что  занимал потюльканый, пухленький человечек средних лет,  уже  не  сидел,  а  стоял  во  весь  рост  человечище. Грудь колесом и глаза  горят, как  фары  рыбнадзора  в  ночи! Человечище  зловеще повторил:
     - Пор-рядок  будет! Дождались  наконец!!
Кооператору  даже показалось, что начальник отдела привстал в стременах,  как  древний воин перед атакой. Оторопевший визитер  невольно  скосил  глаза  под  стол, в  надежде  углядеть  там  скакуна.  Такое  у  него  появилось    чувство,  что  где-то  там, под  столом,  непременно должен  быть конь. Пришлось даже  головой  тряхнуть,  чтобы  избавиться  от  морока. Конь  пропал,  а  перед хулиганом-кооператором, сверкая  глазами,  стоял спешившийся  всадник в римском  шлеме с  развевающимися  перьями, алом плаще до пят, Под плащом ношенный костюмчик с рублевым галстуком. Стоя на краю Рубикона в брюках с вытянутыми коленями легионер зловеще прошипел,  держа  короткий  меч на отлете:
     - Ну что, кооператоришка сраный! Допрыгался?! - И  обратишись через плечо к  невидимому легиону как-бы за поддержкой, неожидано крепким, строевым голосом  подвел итог целой эпохи поведя рукой с мечом над раскинувшимся пространством:
      - Все  допрыгались!! - за спиной центуриона дружно сделав шаг вперед, брякнули коваными калигами его незримые товарищи. " Затопчут!" - ужаснулся кооператор.
      Но тут случайно сбрехнул и умолк телефон. Все разом стало  на  свои  места - кабинет,  ободранная  мебель, выцветшие  шторы и  руководитель ОКСа с горящими глазами. Гневный взор его упал на бумаги. Администратор  рванул  на  себя несчастные процентовки, потряс  ими  перед  лицом  своего  врага, швырнул в  ящик  стола, с  грохотом  его  захлестнул:
 - Завтра  же! Сегодня!  Все  это!! - он  похлопал пухлой ладошкой по  столу -  все  это  будет  в ОБХСС! Да-да! - пропел  он, - в  отделе  борьбы  с  хищениями  социалистической  собственности. Шутки кончились, поиграли в хозрасчет дерьмократы и ша! Доигрались!
      И  перегнувшись  через  стол  рявкнул:
 - Вон из кабинета, гаденыш кооперативный! Но, из города ни ногой.  Найду под  землей, заявление напишу, органы помогут. Все! Пш-шел!!
      Председатель  кооператива поднялся уронив стул и молча покинул кабинет. За ним синхронно поворачивали головы перепуганные насмерть совслужи. В  коридоре заводоуправления метались  между вершинами "треугольника" канцелярская мелочь.
    Незадачливый соискатель собственных денег вышел на улицу. Открыл  трудягу-«восьмерку», уселся, машинально опустил стекло и включил  радио. Нашел сообщение  ГК ЧП, еще  раз  внимательно  его  выслушал. Прикурил дешевую сигаретку, откинулся на спинку и закрыл глаза. Под топоток «маленьких  лебедей»  в  салон забрался бригадир  Леха, который  ждал  результатов  визита  на  улице.
    - Слышал? - спросил  Леха.
    - Слышал.
    - Чо  будет? -
    - Да  хрен  его  знает. Поживем - увидим.
    - Назад  неохота.
    - Неохота.
    - Что,  командир? Получается - недолго  музыка  играла, недолго  фраер  танцевал? - Работяга докурил самокрутку, выкинул бычок, сплюнул и  утвердительно  спросил:
  - Работа-то теперь накрылась? Хер ведь заплатят. Получается, зря все лето от зари до зари мантолили?!
  -  Похоже на то. И все мои бабки тоже накрылись. В налоговую за квартал останусь должен. На кого теперь списать материалы? Получается, я деньги со счета снял... И куда потратил? Документов нет, материалов нет... Обдерут до костей. Этот крысеныш орал еще,  что мы ему вчера теракт устраивали, представителю государства.
  - Поехали-ка Василич, от  греха  подальше, пока не  замели! Сейчас везде  дурдом  начнется. В конторе у них, - он  кивнул  на  административное  здание, – такая  беготня  началась,  я  сначала подумал  – пожар. Поехали. Так и так попадем под  раздачу за вчерашнее! Чего самим на рога лезть?

    Спустя три дня председатель кооператива объявился в том же самом кабинете.
  - Хау  ду  ю  дэньки  булы! - поприветствовал он конторскую братию. - Все  ли  погасили  задолженность  по членским взносам КПСС? Сочувствующих  ГК ЧП - прошу  поднять руки! Не  вижу? Очень  хорошо! Полное  единодушие, демократия на  марше! Довожу до сведения граждан свободной страны: завернутый в одеялко президент СССР вернулся в Кремль с Фороса в вязаной кофточке с супружницей Раисой свет Максимовной и какими-то детками. И прямо у трапа незамедлительно приступил к исполнению горсударственных обязанностей. Сколько бумаг накопилось, подумать страшно! Все подписал. Упрел! А вот на местах, в глубинке, я подозреваю пособники путчистов по сю пору платежные  документы кооперативу не подписали. Сейчас  проверим! - и  направился  к  знакомому  столу. Опять  сел  без  спроса, развалившись и широко  расставив  ноги.
   - Бумаги подписал, начальничек ключик-чайничек?!
   - Подписал. В  бухгалтерии.
   - Ты  ж  их  в  ОБХСС хотел  пристроить! Что, слабо?!
В  ответ  владелец  стола  криво  и  страшно  улыбнулся:
   - Пошутил  я ...
   - Шутник, бля, жук колорадский! Получается зря  радовался, сучонок. Теперь  чисточки  пойдут, всех начальников будут  спрашивать что  делал и  где  был  19  августа 1991 года от рождества Христова. – председатель  кооператива  встал  и  обратился  ко  всем  служащим:
   - Конец  вашей  сучей  власти, сидельцы! Молчите?! То-то! Зря  уши  развесили,  гуси-лебеди. В Чайковского-гэкачеповского  поверили, да? И что вышло? Облом Петрович?! Недолго  вам  сидеть  осталось! Ума не приложу, куда такая орава пристроится? А ведь всех  на  работу  попрут, в реальные сектора экономики. Хватит пустыми бумажками шуршать, штаны просиживать, чай с сушками годами гонять. Больше и делать-то ничего не умеете, кроме как платежки подписывать, народными денежками рулить. И за это вам платить?! Теперь одна вам дорога: на панель все дружненько отправитесь, крапивное  семя. Жизнь всех вас раком поставит!
     В  ответ - молчание. Кооператор развернулся  и  мурлыча под  нос  лебединый мотивчик  пошел  к  выходу. Открыл  дверь и  еще в дверном проеме, громко  оповестил  ожидавших  его  в  коридоре  рабочих:
  -  Все ребята, работаем - в  полный  рост! Теперь  заживем! -
и  не  слышал,  как  у  него  за  спиной в кабинете,  кто-то  тихонько  обронил:
  - Ага, держи  карман...