Весна. Солнце катится к вечеру. Завозно в Иринкином «Приюте». Уездные воротилы прикатили с записочкоЙ, привезли гостей высоких, столичных. Просил встретить и принять так, чтоб запомнилось. Особо просил баньку обеспечить – во всей красе, да не сауну – насмотрелись, нанюхались, настоящую, русскую баню. Дед Игнат у Иринки в этом деле – первый помощник и консультант главный. Ну, а коли придутся по душе гости, мужики приедут правильные – так и тряхнет стариной когда, попарит косточки старые.
Баня русская… Для люда цивилизованного, Сибирью не опаленного, сие – преддверие ада. Знойное пекло, одно отличие – не серы запах мерзостный, - благоухание пихтовых лапок, в качестве веничков применяемых. Да еще пожалуй – не скрежет зубовный грешников, муки принимающих – кряхтенье и постанывание калифа впавшего в Нирвану.
Темнеет. Готова банька. Почетному гостю – первый пар. По всем правилам готовит его дед Игнат к экзекуции – пришелся по душе гостенек, хряснул стакан дедовского «Звездного пламени» - последнее детище Игнатовой фантазии, задохнулся, зашелся – но, стерпел!
Пару ковшей на каменку – все постороннее вышибает из парилки тугая волна пара. Венички кипяточком подправить, довести до кондиции, чтоб не сыпалась потом хвоя. Гостя подогреть, попривык чтоб к жару.
Погрелись, сполоснулись водичкой ключевой, подогретой. В гостинку вышли – посидеть, погуторить за жисть, по стакашку травянушки мягонькой, ледяной – глоточками мелкими выцедить…
Заход! – Придержал Игнат гостя, шваркнул на камни ковшик воды, на пихтовых лапках настоенной, на полок гостя уложил, - и, в два веничка, пошел гулять по телу – от шеи до пяток, шлепками легкими.
Кряхтит гость – крепенький мужик попался, дед Игнат покряхтывает одобрительно, да на каменку плеснуть не забывает. Минут через двадцать в гостинку – выпал, малиново светясь и сияя взором гость высокий. Посидели, остальные гости зашли – да вскорости выскочили – невтерпеж без подготовки в пекло лезть.
- Ну, Игнат, и здоров же ты париться… - Гость столичный с уважением на деда смотрит:
- Я ведь там, у нас – всех с парной вышибал, когда в сауне бывали. Молодец ты, за малым не спекся я – а ты держишься!!! – Дед Игнат, на гостя взглянул удивленно
- Дык, оно так, сынок, да только не парился я ишшо – да и тебя не парил – так, разминка, считай, была… Я вот щас схожу, косточки распарю, чтоб пар, значить, не упустить… - Глаза гостя светятся недоверием, но дед Игнат уже прошел в парилку и оттуда несется звонкий голк взорвавшейся на камнях воды.
Еще, еще, еще… - Переглядываются гости, кто с недоверием, кто с удивлением, напополам с ужасом – представляя, что творится сейчас там, за бревенчатыми стенами бани. Кряхтит дедок, через минуту – две – шлепки нечастые, легкие. Размеренно и неторопливо охаживает себя Игнат веничком – нет героя – войти, компашку составить, но молчаливый круг мужиков в реале представляет действо.
Пауза – выйдет ли сам? – и – снова шлепок воды на каменку. Друг за другом пошла катавасия – все сильнее хлещет веник мощи дедовы, все чаще шипит вода превращаясь в раскаленный пар. Не удержались мужики – глянуть решили, хоть с мойки, что перед парилкой. Открыли дверь – дед Игнат как раз из парилки шагнул. Припали к полу мужички – дыхнуть нечем, не полезли б волосья с обожженных голов.
Мосластое тело деда Игната пунцово светится, шагнул к стенке, легко подхватил двухведерный ушат с ледяной водой и, ухнув, вывернул его на себя… Немая сцена, разинуты в вопле беззвучном рты - рвется крик наружу, да терпят мужики.
Минут через пять, посидев в гостинке, хряпнув стопарь «Звездной» улыбаясь хитрющими глазами вопрошает дед:
- Ну что, мужики, кто со мной на второй заход?...