Он откинулся на спину. По виску скатилась капля пота. Учащённо дыша, он смотрел в темноту комнаты. Придя в себя, она подвинулась к его телу, благодарно ткнулась в его в шею. Он знал, что она улыбается сейчас, он чувствовал её счастье. «Как же мало нужно для того, что бы ты попискивала от восторга» – Подумалось ему. В темноте поднялись видения их безумства. Его передёрнуло. Ладонь сжалась в кулак, смяв влажную простынь.
- Мне понравилось… а тебе? – Прошептала она, легонько укусив мочку уха.
Виденья расплылись, растворившись в темноте. До него не сразу дошёл вопрос. Он замялся, выбирая как ответить: просто или что-то придумать. Пауза росла, и он решил промолчать.
- Ты такой горячий. – Ей ответ был и не нужен.
- Вот это точно – Он высвободился из её объятий и встал с любовного ложа.
- Ты куда? – По скрипу кровати он понял, что она поднялась на локте. – Мама только через полтора часа вернётся.
- Мне пора.- Ему был отвратителен запах витавший в воздухе. Отвратителен её голос, и ещё более её ласки. Быстро одевшись он сказал ей что бы она не провожала и вышел из дому.
Мороз улицы выбил из головы дымное марево прогоревшего желания. Волна вдоха смыла с губ слизь поцелуев.
Он шёл домой. Под скрип светящегося снега, на небе выпадали звезды. У него поднималась температура. Он чувствовал, как по телу растекается болезненная слабость. Вот и родная калитка, дорожка и запертая на замок дверь. Крепко выругавшись, он начал шарить ключ над косяком. Родители сегодня в ночную смену и ему быть дома одному. А брат, поди, опять дама у невесты. Наконец найдя ключ он отпёр дверь и, пройдя через тёмные сени вошёл в дом. Печь святилась колдовским огнём. Сняв верхнюю одежду разулся, отыскал в холодильнике пачку парацетамола. Заглатил таблетку, запил стаканом воды. Оперившись о стол руками замер прислушиваясь к своему телу. Его била дрожь и знобило. Стягивая одежду, он прошёл в свою комнату. Расправив в темноте кровать, упал на неё без сил. Темнота окутала его. Не надолго пришло лёгкое облегчение. Но боль снова нахлынула. Она ломала кости, жала судорогой мышцы.
Это мучает его уже четыре года. Беспричинно поднимается температура, но нет ни насморка ни кашля. Лекарства не помогают. Врачи говорят ОРЗ. Знахари гонят. А с каждым годом переносить эту простуду всё тяжелее.
Вдобавок воспалённое сознание несёт ведения грёз. Ночь рисует картины прошлого, наполняет комнату запахами. Он мечется на смятой простыне, не желая переживать всё это снова. Её тело изгибается, а из приоткрытого рта вырывается не ровное дыхание, он так явственно чувствует её жар. И темнота переплетается с всполохами стона, крика, укусов и боли, сочившейся крови и наслаждения, такого грязного и отвратительного, как стены подъезда где её красные от холода ладони упираются в облезлую штукатурку. Средь вороха тёплых одежд так трудно добраться до цели. Но юбка задрана и сочные ягодицы обнажены и желание вливается в ритме и ритм этот преследует, унося в темный сквер где стянуты джинсы и сорваны трусики, раздвинутые ноги зовут в рай, а рай этот так близко и хочется вырвать это воспоминание, как упирался коленями в землю и вгрызался зверем. Но ведения ускоряются, несясь всё быстрее. Он видит, казалось совсем забытые, детские шалости, когда пробираясь сквозь ворох одежд постигается первое, запретное и такое странное на вкус. Но воспоминания разрываются порывом холодного ветра. Парень изгибается на кровати ловя ртом жаркий воздух комнаты. Перед глазами трещина в мареве иллюзий, за которой по лунному покрывалу мчатся серые тени. Парень сел на кровати учащённо дыша. Воспоминания пришли ни откуда и как будто ни его, но такие родные. Кровь, лязганье клыков, ветер свободы и снежные брызги из-под лап, когда они под серебреным кругом упиваются охотой. «Как я мог это забывать?!! Как часто ночами приходил этот зов, но день убивал воспоминания».
Встав на четвереньки парень сдавлено захрипел. Вспыхнул круг огня, слегка осветив комнату. Жёлтое пламя очертило спасительную черту, сжигая всё человеческое. Карие глаза засветились зелёным. Вой взрезал домашнее спокойствие. Дикий зверь рвал когтями матрас. Зазвенело разбитое стекло и упала рама. С фонтаном осколков серая тень нырнула в лунный свет. Отливая серебром и роняя на снег капли крови волк мчался по искрящемуся снегу.