Килл-О-Тонна (Дина Блон)
всё явней — я в ней
соберу все свои детали
обратно —
вырву из пастей собак кусочки розданной плоти,
пройдусь по домам всех задротов,
что разбирали сочные части — как артефакты кулачковой страсти,
достану косточки со дна кувшина,
пешком
поднимусь на самую высокую вершину,
чтобы найти завиток, что был над ухом, и, отсчитывая от талии,
начну собираться снова — опять стану стройной и ладной
отшлифованнойотманикюреннойнадушенноароматной
лишь бы забрала меня всюцеликом
дево швах
плохие девочки — швами наружу
Хорошие девочки трещат по швам
...и идут вразнос
по кругу:
кому ещё комиссарского тела?
берите пока не расхватали,
те опоздали — кто не успели.
сочные!сучные!штучные!
эксклюзивные!фирменные!детали,
а не китайские запчасти:
ножка, грудка, губа, сосок, нос...
да не вопрос —
возьмите себе и другу,
такой шанс нечасто.
когда ещё поднесут на блюде?
ещё пару минут — и уже не будет
виват, медвед!
да здравствуют плюшевые медведи,
умки, топтыжки, винни и тедди —
каждый из них точно знает, чего хочет юная леди.
в трезвом уме и в горячечном бреде
девочки держат всегда при себе их,
ночью в постели в мягких объятиях греясь,
дыханье тая, от щекотушек внутри и мурашек снаружи робея,
шёпотом им доверяют все тайны. взрослеют
игрушки вместе с хозяйками — наших секретов
в мире надёжней свидетелей нет, и
неважно, о чём они знают — качестве первого секса или минета,
между сопелок, пыхтелок, вопилок — в опилках останется это.
девочек век недолог — любовницы, матери, жёны,
но в закоулочках сердца каждою сбережён он,
детства плюшевый медвежонок
шёпотом в ночь
с головой уходя в экраны,
ныряя на самую их глубину,
я как одну
знаю все твои переломы и раны,
и как свою страну
люблю все тобою открытые страны,
каждый раз, отходя ко сну,
надеюсь, что попаду в нирвану
и не вернусь,
но... видимо, ещё рано
множественность
это дурная привычка — звонить по утрам: спят
ещё нежные ангелы — ночью в постели друг другом
неоднократно с особой жестокостью были распяты,
в рае окружностей семь, как в аду, не пропустив, шли по каждому кругу.
разные может принять удовольствие формы:
страпон во рту или флогер, заткнувший промежность —
если бы не белоснежная блузка твоей униформы,
то приняла б за суккуба. твои семь хвостов промеж ног
мне наконец-то открыли, что значит «семь футов под килем».
левой рукой (не ковала блохи, но — левша),
перебираю игрушки, надеясь достать и заткнуть свой мобильник —
раннего утра звонки мне не в шаг.
можешь пойти по каким-то своим там каналам,
я ирригации блата не знала, не знаю, не буду
знать — прямиком из анала в анналы,
(если яснее — из грязи в князья, шёл посрать — вышел в знать).
нас, виртуалов, в спасение от одиночества
создали, но оказалось, что этого средства мало:
вирт в исступлении ищет меж кодовых строчек тварь
для души, не найдя, своего создаёт виртуала.
камбек
открытое море
не так уж и открыто,
скрывает огромное количество камней
на дне
своей души,
каждый из них может рассказать трогательную историю,
но не спеши
искать к сердцу солёного великана ключ,
возвращайся ко мне, на сушу,
в мои бухты — барахтаться в нежных словах,
я расстелю кровать — континенты и острова,
спать будет мягко
томаты в собственном соку
лезвием трусиков я вспарываю вены твоего безразличия,
пусть падает навзничь, отползает в угол и тихонечко там умирает,
пока мы с тобою будет друг в друге,
пройдёмся по памятным мятным местам,
ближайшую вечность мы будем занятыми, занятными,
мятыми, снятыми, невнятными, сучками знатными,
ароматными, матными, потными, плот(ь)но-томатными,
подыгрывая, подрыгивая, подругивая, надругиваясь — подруги...
я — твоя в доску, ты — в соску,
отворя тоску, творя ласку, растворяя(сь) моск в собственном соку,
два главных ингредиента нежного блюда — тает на губах, но не во рту, тру
и текут далеко не слюнки, как хорошо, что я тебя раздела
-----------------------------------
я всегда хотела (по)иметь воображаемую сестру!
и чтобы у неё было твоё тело
до появления полиции осталась пара минут
когда голливудские звёзды открывают вам двери —
жди беды,
всюду следы
их преступлений: запах тления, шум проточной воды,
рассыпанный по ковровым дорожкам прах;
надо проверить, не появились ли ноги у столового серебра и украшений,
с них станется, забрать всё, что плохо лежит —
ценности, грёзы, мечты, миражи...
после того, как я покидаю свой сон,
в нём остаются джулия ормонд,
хью джекман, тилда суинтон, лиц остальных не смогла разобрать я,
но их там ещё оставалось много, строгие — в вечерних платья и смокингах,
сидящие на огромной кровати, оплакивающие чей-то труп
приглашение на жертвоприношение
целкам —
welcome!
на рыв
рёв рык
встык стрём
в теле нарыло — лопнуло
топнуло всплыло
стелет плоть на мили сеет на мели
каждый ломоть в деле
скелет смелет в муку
бывшую ногу бывшую руку бывшую скуку бывшую склоку бывшую тревогу
логин пароль и слоган —
требога
бред вброд по воде вроде как посуху босиком
проси.ком
yes ли?
если в твоих руках из козырной масти
самая мелкая карта —
ходи
если твоё сердце рвётся на четыре части
света из клетки груди —
уходи
если ты не помнишь вкус сласти —
роди
слышите?
каждое дерево
звучит в формате стерео,
а каменный монолит —
в моно лишь
ГлУБже
режемся острыми трубками на пусто-плоские фразы,
жадно глотаем словесно-развесные дозы,
это зависимость, дальше идёт смена фазы,
слёзы сменяются прозой стихов, изучаются новые позы.
да, я не стала томиться всю жизнь, как тогда обещала,
и не рискнула любить — что за слово! — до самого края,
так сорвалось с языка, ты забудь эту детскую шалость,
просто исчезни, той дины здесь нет, а что есть — ты не знаешь.
бег по зеркальным туннелям — две плоскости делают глубже
сами себя, если встанут напротив друг друга,
да я не против прочистить с тобой своих труб же-
лез-ет наружу — куда уж от этого деться — c-упругость
про-т-ебя
нежнее шёлка
щёлка,
мягче хлопка
попка
невыносимо я лёг — кость бытия
знаешь ли, какого ты цвета, ева?
помнишь ли вкус яблока лона своего?
вместо адамова
— от дам —
отдам его!
а скока
до мякоти сока
мять сОски сосОк?
лжи ложе ближе —
ложИ и лижИ,
ляжем меж ляжек —
влажа, уже лужа наружу,
в лаже лежУ и лижУ — лужУ
"ржа не страж — на!" даже ржу в раже,
дюже дружУ, сажУ — сАжу в рожу мажу — слажу,
без ножа межножий кожу покажу — сложу,
дрожу, ворожу: "боже, можно, рожу?"
этож возможно?
мы ж из нижних меж на лыжах
приходят люди,
достают ножи,
и прямо здесь, на блюде
разделывают нас на маски и типажи.
есть такой номер:
"тип a — жив/тип b — помер"
в нашей программе опрос —
вопрос:
комедию или драму
предпочитаете читать на этих страницах?
при особом желании можно разместить и рекламу —
логотипы, слоганы, влагоны, сиськи, задницы, лица
слава лаве влагалища!
щупальцем щуп пальца в тебя лещом —
ещё!м-м-мм
в спальне палит нещад —
тело на теле искрит, тре(пе)ща,
реще затрещин вещЕй брешь
вЕщей лепещет грешь:
"имей, пеня, пей меня, ешь!"
это лоно —
эталонно,
как по талонам
меряю по нему
тему
моменто горе
............................................конечно, я её помню —
............................................хрупкая, испуганная девочка...
вот и ты, моя подруга,
смотришь на меня
без малейшего испуга,
но и без огня.
нынче шума городского
не боишься ты,
больше ты уже не скова-
на, тебе цветы.
солдатни или матросов —
пьяные скоты,
отматрасят что и бросят —
не боишься ты.
и подвал совсем не страшен,
не страшны бомжи,
мир прекрасен — нету краше! —
и прекрасна жизнь.
крысы больше не пугают,
те, что плоть грызут,
и собаки, те, что лают
и на части рвут.
не страшна людская злоба —
чёрная зола,
на меня глядишь из гроба,
ты теперь смела.
не страшна земля, что горкой
ляжет над тобой...
мне не страшно тоже — горько
цеп(ь)очка
он — цель,
солнце,
что просвечивает сквозь твоё донце...
он — цепь,
ты пристёгнут на его конце
сердцем
гамма
до-тронь-ся, ко-снись моих строчек,
ре-бус огня, обняв, прочти —
ми-мо ра-с-сып(ь)анных в лист кочек-
фа-льшивок-камней ко мне, в стих,
соль которого — в наших порах, порох ссор, ворох пороховниц... после шороха вниз
ля-жем-чугом в раковину вины:
си-невы новь разлива
до-пита, осталось смотреть на нёбо сквозь сито
перезагрузка
ласково,
нежно затягиваешь, утаскиваешь
в водоворот
через рот
засасываешь
сбрасываешь
с меня ссохшуюся прошлогоднюю кожу
а я уже подумала, что больше не сможет
что больше не станет,
ни к кому не проснётся,
никого не пустит в своё лежбище-
лесбище
в лес бы ещё
сейчас прямо
на жёлтые листья срамными
голыми
полыми
полнить взаимную пустоту:
чувства тут
обна-жена
одна жена
одна же, на
од нежных
одежды нах
как во снах
до красна в дёсны сосну
sos — тону
к твоему дну прико-сну-сь
снюсь
снимусь
с нею сь
смеюсь
смею
lимяted 8
блон-дина
блин надо
дно блиад
дон билан
блад онин
дно блина
блино дна
дибло нан
дан об нил
нон аблид
дабл инон
ибал дно н
ибало ндн
бил нидно
обиднна л
бодни лан
лбан одни
бан лодни
бди лонна
бидон нал
на лоб инд
банд ноли
дно иблан
блан одни
линда бон
лина бонд
нона билд
донна либ
либо данн
била донн
он над либ
бли на дно
ибо дланн
длина бон
бил на дно
дан нибол
би ладнно
одна блин
дина блон
funny (ка)план
кончилось лето не сентябрём, а ещё в самом мае —
солнце ушло за границы прямого обзора.
с тех самых пор меня от недодоза ломает,
в точности также, как от недоёба и недозора —
некого больше искать подворотнями тёмными
в грязных парадных, поскальзываясь на блевотине,
в сумрак постели одной уходить теперь стрёмно мне...
так и бывает — сразу без свадьбы развод. и нет
в планах на завтра пунктов, помимо "пробыть" —
это и планом назвать можно только с натяжкой,
в будущем — прошлое, в прошлом лишь — "если бы...",
можно попробовать жить в настоящем, да тяжко
съём подземных королев
наш изумрудный город сегодня опять бомбили —
очередное действо дистанционной войны.
кто там с той стороны — вампиры ли, зомби ли?
нет, такие же точно как мы жевуны-мигуны.
гудвин вчера отбыл на личном воздушном шаре,
переведя изумруды с башен в швейцарский банк.
зелень стекла разбив, взглядом столицу шарю:
сыро, темно, пустынно, даже бродячих собак
нет. комендантское время — шлюхи ушли в подполье,
в поисках свежей — в метро, там дамы масти тьмы.
"я — не из этой сказки" раньше твердила с болью,
вплоть до того, как начал рваться на части мир
(с) Килл-О-Тонна (Дина Блон)