…После каждого дождя я выравниваю дорожки в саду… Июль был на редкость жарким, как хорошо, что в воздухе посвежело. На лугу, перед дворцом, пожелтела высохшая не скошенная трава. Мода на газоны прошла, и мы больше не косим траву. На озере стали показываться молодые утки. По желтеющей скатерти луга разгуливают фазаны…
…Небо затянулось по всему горизонту серыми облаками. В воздухе сыро, мокрая осень…
…Загоготали гуси. Показались раздвинутые треугольники журавлей. Их заунывное курлыканье задевает сердце – хочется схватиться за ружье и отправиться на охоту! Журавли летят так высоко, кружась в лазури, что их с трудом можно увидеть…
…Появились первые холодные утренники. Жидкая грязь на аллеях скована неведомой силой. Правда, солнце успевает отогреть мерзлую землю. Время уходит…
Маша читает текст, озаглавленный «Дневник». Он лежит на рабочем столе компьютера, и Маша случайно открыла файл Ивана.
Иван живет у нее полгода. Включает компьютер по вечерам, с 17 до 20 часов. В это время хозяйка в школе, ведет кружок вязания. Иван выходит в Интернет, переписывается с кем-то, говорит Маше, что изучает английский. Мария познакомилась с Иваном на улице. Ему нужна была женщина, которая привела бы его к себе и согрела. Накормила и оставила бы у себя. Он рассказывал ей, как шел по улице, увидел зажженную зеленую лампу в окне. Вспомнил рассказ Грина о том, как бродягу подобрал бесящийся с жиру экспериментатор над человеческими душами. Богач снял квартиру, выделил содержание с условием, что каждый вечер с 17 до 20 часов жертва будет зажигать лампу. "Потерять свободу для бродяги равносильно смерти", - полагал богач.
Иван брел по холодному Петербургу, и его сердце сжимала тоска. В темный осенний вечер горела лампочка в низком окне. Оно не было зашторено, и лампочка, заслоненная зеленым абажуром, отчетливо виднелась прохожим. Как будто чье-то незащищенное детство просилось на улицу. Иван нащупал в кармане купюру, зашел в забегаловку хлебнуть горячего чая. В кафе увидел женщину с простым лицом, без косметики. Она курила одну сигарету за другой. Нервничала или ждала кого-то. Он долго наблюдал. Когда она встала, последовал за ней. Зашли в метро. Он держался поодаль, не выпуская из виду даму среднего возраста, одетую так себе. На станции «Гражданский проспект» она поднялась в город. Никто не встречал, несмотря на позднее время. Иван преследовал ее полквартала. Женщина ускоряла шаг, часто оглядываясь. Возле многоэтажного дома остановилась, повернувшись к незнакомцу.
- Что вы хотите?
- Пустите меня к себе.
Незнакомка с интересом посмотрела на красивого, высокого, хорошо одетого и трезвого мужчину. По ее глазам, с выражением собачьей преданности, он понял, что одинока.
Она думала несколько минут. Вдруг во дворе появилась подгулявшая компания. Женщина бросилась к подъезду, поднялась на ступеньки, стала открывать дверь. Иван остался внизу. Она открыла дверь, обернулась. Он смотрел на нее не сводя глаз.
Мария пустила, они зажили вполне счастливо. Тихая семейная жизнь текла подозрительно гладко. Казалось, ничто не потревожит идиллию, преподнесенную самой судьбой. Все идет, как по Грину!
Маша просматривает остальные страницы дневника. Находит:
… Женщина с простым лицом верна ему и ждет возвращения, когда он уезжает. Иногда она заходит в то кафе, где встретились. Заказывает апельсиновый сок и переставляет пепельницу на другой столик…
Когда Иван вернулся, Мария спросила:
- Кому ты пишешь?
- Я сочиняю. Тебе понравилось?
- Ты пишешь про чей-то сад, как будто сам там работаешь. Может, купим участок? Я накопила, у меня есть деньги!
Иван «замял» разговор. Ночью курил на балконе и думал, что эта женщина стала для него всем. Она готова сделать для него что угодно. "Потерять свободу для бродяги равносильно смерти" – как же ошибся экспериментатор!