Большая мягкая кровать. Складки, ленты. Она лежит на животе, уткнувшись лицом в подушку, в милой пижаме с цветочками и рюшечками. Он стоит, повернувшись лицом к окну.
- Не волнуйся, здесь мы надолго не задержимся, - он отвернулся от окна и осторожно присел на кровать, отогнув край покрывала, достал подушку.
Она лежала и думала о том, что с недавних пор все идет по-другому, не так, как всегда. И ей это нравилось.
- Ты вчера опять плакала во сне. Все переживаешь из-за той глупой истории? – он спросил осторожно, зная, что может случайно задеть и всколыхнуть недавно утихнувшую бурю эмоций.
Она не отвечала. «Если бы только знал, что творится у меня в голове, ты бы не спрашивал». Вряд ли она когда-нибудь скажет это вслух.
- Да брось ты, все наладится! Хочешь, я тебе помогу? – он заботливо прикрыл ее одеялом, и, как ей показалось, слегка приобнял, задержался на полсекунды, будто замаскировав движение заботой о тепле.
- Ты знаешь, мне часто снятся страшные сны, – она отвернулась от него, шурша белоснежным одеялом. Так хочется довериться, рассказать все, разрушить ту стену, которую она выстроила, чтобы защититься ото всех.
Вдруг она почувствовала, как его горячие пальцы дотронулись до ее ледяной руки. Она вздрогнула. Он сжал ее руку.
- Не переживай, я буду оберегать твой сон.
Тикали часы. Она закрыла глаза. Раствориться в сегодняшнем вечере и ни о чем не думать. Он прижался губами к ее затылку. Ее волосы пахли чем-то цветочным, едва уловимым. Она замерла, боясь вдохнуть и пошевелиться, разрушить это мгновение. Они знакомы совсем недолго, но она и думать не могла о том что именно он так заботиться и настолько трепетно относиться к ней. А она.. Она частенько разворачивалась и уходила, говорила много не тех слов. А он терпел. И был рядом, что бы ни происходило. А она не замечала. Она не догадывалась, что творится в его голове. Он не мог читать ее мыслей. Казалось бы, так просто показать, что она давно оттаяла, что она снова дышит, чувствует, что сердце бьется, бьется гораздо быстрее обычного.
Лежа в темноте и тишине она ощутила то спокойствие, какого ждала всю жизнь и даже больше.
Спустя какое-то время ей совсем расхотелось спать. Осторожно, насколько это возможно, она перебралась через него и подошла к окну, зашторенному полупрозрачным тюлем. Уткнувшись носом в стекло, она во все глаза смотрела на звезды. Какое восхитительное небо! Такое чистое, яркое, с миллиардами звезд-иголочек. Их гораздо больше, чем обычно, они совсем близко, прямо над головой. Вдалеке видны затуманенные спирали галактик. Какая красота!
Ради таких мгновений и такого вечера, как сегодня, наверное и стоит жить.
Вдруг в небе показалась какая-то бело-красная ракета, стремительно приближавшаяся к земле. Она так удивилась, что не задумываясь, спит ли он, воскликнула в голос: «Смотри какая ракета в небе! Ядерная!» Она ухмыльнулась, но сама испугалась своих слов, и с тревогой не отводила взгляда, всматривалась вдаль. Всего за две секунды полета ракета вспыхнула и загорелась. Но ведь этого не может быть! Это же фантастика, фильмы, глупые сны!
Её глаза расширились от дикого ужаса, охватившего ее в тот миг, хлынули неконтролируемые слезы, которых она не заметила. Гигантская ударная волна, красно-оранжевая, с черными клубами дыма – неслась прямо на нее с огромной скоростью, поглощая все на своем пути. А за волной город терял очертания и краски, оставаясь грудой пепла, выложенного в нелепые серые кубики.
Она резко отскочила от подоконника обратно к кровати, как будто этот метр смог бы отдалить, спасти ее от приближавшегося кошмара. В голове панически замелькали обрывки мыслей: «Нет! Это не может быть концом! Я здесь, ночью, в пижаме, так нелепо! А как же друзья, родители? А он?»
Она бросилась к нему с диким, яростным, оборвавшимся криком. Она так и не видела его глаз. Не знала, услышал ли он ее слова. Она могла только надеяться, что он еще не спал, когда она перебиралась через него к окну. Ей было так важно в последнюю секунду жизни, удавшейся или нет, крикнуть: «Я люблю тебя!»
Чтобы он услышал. Чтобы он знал. Хотя бы полсекунды.