Смакуя, пил компот. Яблочный. У стойки. Грустно вглядываясь в фотографию смеющегося парня в форме электрической компании. Задорная улыбка. Единственная фотография. «Было? Не было? С ним ли?» Погладил изображение пальцем. Её фотографий не осталось. Жаль.
В баре время не существует. Бежит незаметно. Сейчас это почувствовалось особенно остро.
Пока бьется хоть маленький кусочек, но родного сердца — ты Человек. Не важно, что организм свои сто пятьдесят отпахал, половина скелета — титан, половина органов — имплантаты. Человек!!! А очень большая часть Человека — память. И чувства. Такой дорогой дар — чувствовать!
…Она стояла рядом во время снимка, но зачем-то, смеясь, отошла… А запах шелковистых волос — остался!.. Наклон головы… И легкая, неуловимая улыбка!... Снова услышать её смех?!. Вспомнил, как радовался, когда слышал… И как боялся забыть…
Забыл.
Теперь всё с ним. Друзья, враги… Сомнения, радости, страхи… Всё и все. Вместе. В памяти.
Помнить чувства — и дар, и проклятие… Память — всего лишь отражение. Избранного…
Вышел из бара и, задумавшись, побрёл. Так, без цели.
«Врачи сказали — время есть. Правительство разрешает. Можно заказать клон, но тогда тебя — сразу в роботы. Миллионы пытались обмануть — оторвать от себя поменьше. Устраивают всё «в последний момент» и радуются. На деле просто попадаются на удочку. Почему удочку? А кажется, что выгодно… Мозг! Компаниям нужен только мозг. Твой. Ждать остановки сердца рискованно — может пострадать.
Только бы не потерять ощущения! Их просто заменят электроникой. Станешь управляющим центром — «матерью» или «отцом» станка, прибора или целого производства номер такой-то. Лет на двести. Страшных, наверное. Лишить их переживаний не умеют. Просто блокируют ответы. Что они думают о своей участи, пока не умрут — никто не знает…
Заботятся у нас не просто так. Тебе обеспечили продление жизни? После остановки сердца будь добр — в распоряжение правительства. В биороботы или киборги. И не просил, а должен!.. Правительству всегда что-то должен. На Земле давно не хоронят. Работать! От Арктики до рудников на Уране. Был — человек, стал — станок. Оборудование. Пусть и дорогое.»
За ажурным заборчиком мелькнула тень.
«Собака??! Как этой бродяжке удалось выжить?.. Самой!.. Назло программам утилизации?.. Совсем кроха! Боится… Битая… Осторожна. Ну, собака…»
Радостно протянул руку. Жалкое существо непонятного цвета ощерилось, обнажив клыки. Быстро успокоилось, видимо, не чувствуя враждебности. Подошло, понюхало.
«Вот существа… Любят человека совершенно бескорыстно и привязываются, говорят, на всю свою плёвую жизнь. Как не поймали на переработку?.. А его отправят. Вставят контроллер «Трех правил Азимова» и — ты раб. Будешь беречь себя, чтобы подольше служить… Суицид микроволновки! Бред! Какие вспышки чувств, словно сбои программ, заблокируют «Правила» — никто не узнает. А счастливые люди будут думать, что машины их любят.»
Отражение миража?..
Всё есть мираж — отражение простого в известном, как сказал Сальвадоре Дали про «Лебеди, отражающиеся в слонах» — «Изображение может остаться невидимым, если не преобразится…»
Запустил игровой автомат и, не вмешиваясь в действие, наблюдал за меняющейся картинкой.
Побрёл в парк.
Сел на лавочку.
Бегут прохожие. Вокруг. Много. Тёплая осень. Деревья пожелтели и достаточно небольшого ветерка для безмолвного фейерверка листвы. Она слетает тихо, кружась, вкрадчиво шурша по асфальту. От дерева остаётся голый скелет. Одинокий и жалкий. С редкими пучками хилых ранеток. Пройдёт совсем немного времени и сначала лёгкой дымкой, а затем совсем буйно расцветёт весёлая молодая зелень. Этот цикл — жизнь. От рождения до смерти. От смерти до рождения. Стало жутко от того, что следующую весну он может и не вспомнить…
«Душа? Отражение жизни… В нас… Как в зеркале… у каждого — своей кривизны…»
Взгляд наткнулся на маленький росточек — прямо у корня. Клон! След на Земле — клон! Свой!
«Ребёнок – клон… Это счастье — иметь родную душу! Ребёнок… Близкое существо! Единственное! С моим именем! Моим!!! Просто знать, что есть, где-то бегает, с кем-то дружит… Радуется, переживает… Растёт… Меняется сам, меняются его привычки… Такой же, наверное, будет балбес? Чудес натворит… Кто не был молод — тот не был глуп… Предостеречь бы, подсказать? Уберечь, наконец!..
Связи не будет… И контактов. Никогда… Ни обнять, ни похвалить… Ни одёрнуть, если неправ, в конце концов…
Дети… Отражение себя. В другой эпохе? Нет! Всего лишь кусочек генетического кода…
«А вдруг девочка? Никто не может заказать пол. Жаль, что можно будет только знать, что есть. Увидеть не получится. Человек даже случайно не попадёт туда, где работают биороботы. Век «станков», в основном, недолог. Кто считает расходный материал? Последней памятью, личной надгробной надписью станет строчка в бухгалтерии: статья — расход, всего — столько-то единиц.
Сирота даже не узнает…
Сирота?!!
А ты здесь при чём?..
Тогда зачем?! Зачем?!!»
Были бы слёзные железы — было бы легче.
Он шел по прямой, ярко освещенной рекламой, улице. Вокруг кипела бурная, такая неинтересная и пустая жизнь! Сновали тени, ревели машины, бухала музыка под глупый смех. Вдруг что-то остановило. Он ещё не понял, задумался и сделал несколько шагов назад. Точно — знакомая щитовая! Мощная — обслуживает несколько кварталов.
Привычно открыл дверцу. Тусклый отраженный свет. Словно потревоженный улей гудит трансформатор. «Угрожает!» На глаза попалась проволочка. На полке. Электрики оставляют кусочек — на всякий случай. Обернул вокруг указательного пальца. Скрутил. Несколько резких поворотов и металл прорезал силиконовую кожу. Теперь на другой руке… Аккуратно снял получившиеся чехольчики с одного, затем с другого пальца. Поднес к глазам, посмотрел на безразлично блестевший металл. «Действительно, зачем?..» На щитке, как будто наблюдая, горела пара сигнальных ламп. Посмотрел в них, словно в глазах щитовой искал ответ…
«Чтобы не было больно, может, просто разбить зеркало?»…
«Зеркало ли?»…
И пальцы легли на клеммы…