Встретила Принца опять лет шесть назад. Или семь, уже не помню когда был мой восьмой класс. А в восьмом думала, что никогда не забуду этот год. Он изменился – наркотики и год тюрьмы его отца; отчисление и армия. До сих пор передразнивает всех и вставляет элементарные фразы на английском.
И тут рукописный текст пополз резко вправо и размазался по листу… пытаюсь копировать начальницу, писать высокими острыми буквами, слушая порнуху по ТВ.
Так вот, он до сих пор он так же сероглаз, страшные синяки под глазами - наркотики?
Я никогда не поверю – не хочу.
Играет. Иногда даже в баскетбол.
Тринадцать лет – это мой последний возраст пребывания на скамье группы поддержки. Подумала: хочу сыграть с ним когда-нибудь. Случилось восемь лет спустя. Кто бы знал? Не попадает, но помнит, и это хорошо.
; Знаешь ли ты, Настя, что лев – это просто вечно перерождающаяся птица Феникс – всегда восстает из пепла?
; Ну и кому ты это рассказываешь?
; И действительно – кому… (но уже в мыслях)
Теперь вернемся.
Не знаю, хочу ли выкидывать этот бред – буквы совсем уже расплылись – или оставить до лучших времен. Кое-кто сможет это сам прочитать, кто-то определенно - женщина, причем, мое отражение.
«я тот – кто убьет тебя и прерывая все, что правда»
Это строки, скинутые по емейлу, отправленные форвардом четыре года спустя, опять вернулись в МГИМО.
Курить не хочу.
Сюрприз получишь до конца недели.
Любила – нет
Сейчас – ненавижу
Написано – час тридцать ночи, с субботы на воскресенье.
Ах да, хотела написать, как стала прототипом европейского белого воротничка. Но это для следующего раза, если захочу. А еще я пересплю с тобой , но не с тобой, раз ты читаешь этот рассказ.
Как?
Я тебя спою, ты сам – во второй раз захочешь этого , с утра навру, что ничего не было, тебе всё приснилось.
Никто не слушает, когда говорю прямо, что сделаю.
Воспринимают – как бред.
Вот пусть она только расстанется с тобой.
Всё это – сказка.