ШЕРШАВЫМ ЯЗЫКОМ ПЛАКАТА
Чем дальше современное искусство забирается в концептуальные дебри, тем сложнее учинить скандал. Современного зрителя уже трудно чем-нибудь удивить, или, пуще того, шокировать. Со сцены и стен многочисленных галерей уже давно было публично сыграно, спето и показано все, что только можно, и даже солидная часть того, что нельзя.
Эйдан Хьюз, он же Brute! Именно так, с восклицательным знаком на конце. Английский художник и аниматор, недавно разменявший шестой десяток, уже не первое десятилетие с успехом претендует на звание enfant terrible британского изобразительного искусства. Его живописная манера одним лишь фактом своего существования коробит пацифистски настроенных либералов, утонченных сторонников демократии, свободы, равенства, братства и прочих общечеловеческих ценностей. Поскольку подозрительно напоминает собой плакаты всех тоталитарных режимов навалом – контрастный цветовой минимализм, черно-бело-красная цветовая гамма, агрессивная подача, урбанистические пейзажи а-ля «Метрополис», талантливо выкрученная перспектива, плюс персонажи с литыми мышцами и квадратными челюстями. Уже одно то, что для характеристики своих художественных опытов Эйдан пользуется емким и, прямо скажем, неоднозначным понятием «пропаганда», ставит его в один ряд с самыми влиятельными эстетическими террористами современности – такими, как Шепард Фэйри, Бэнкси, или, скажем, Billboard Liberation Front.
Или не ставит? По крайней мере, сам Brute! в эту теплую компанию явно не напрашивается, и к результатам их деятельности относится скептически. «Я никогда с ними не встречался», – едко замечает он, – «и с их работами я знаком не очень хорошо. Единственный вид искусства, который меня интересует по-настоящему, это кино. Я сегодня трачу массу времени на то, чтобы создавать фильмы самостоятельно и обучать других людей правильному пониманию кино и видеорекламы. Мне не нравится видеть, как чудеса архитектуры пачкаются граффити. Технологии для меня гораздо интереснее, чем человек со спреем. Я люблю фильмы с большим количеством движения, спецэффектов, шума, похожие на футуристические симфонии света и звука. Так скажи мне, как мазня на стене способна задвинуть энергию и эмоциональную динамику движущегося образа?»
Как же тогда понимать живописные интенции Brute! – ведь в их основу явно заложена некая провокационная идея? И это слово «пропаганда» – оно здесь явно не просто так. Кажется, осталось только выяснить, какому именно из тоталитарных режимов тайно симпатизирует Хьюз, и все сразу встанет на свои места.
И снова ошибемся. «Мои портреты и аллегории просто выглядят похожими на соответствующие исторические изображения. Мне просто нравится энергетика рисунков. Я не очень задумываюсь об идеологии, которая стоит за ними. Мне не нравится китайская коммунистическая пропаганда, потому что она слишком мягкая, и круглая, и сладкая по части цвета. Просто ужас! Немецкая агитация времен Второй Мировой кажется мне несколько топорной и старомодной. Единственное, что осталось сегодня актуальным и современным сегодня – работы русских футуристов. Я, как и множество художников, до сих пор не могу сопротивляться очарованию работ Родченко, Осипа Брика, Владимира Маяковского – они создавали яркий и талантливый дизайн. И самое главное – до сих пор актуальный».
С русским авангардом Brute! познакомился в начале восьмидесятых, примерно в то же самое время, когда его alter ego Эйдан Хьюз занимался изданием бульварного журнала, который тоже назывался Brute! Оттуда, собственно, и берет свое начало его псевдоним. Журнальчик карманного формата содержал в себе своеобычные рассказы, наполненные сексуальными переживаниями, актами насилия и черным юмором – самого разнообразного разбора. В процессе создания иллюстраций к текстам незаметно выковывался фирменный стиль Brute!, о котором мы уже кое-что говорили. Попутно Эйдан, который к тому времени еще не был Brute!, выполнял заказы Социалистической партии Великобритании: «Это позволило мне поближе познакомиться с русским конструктивизмом – Эль Лисицким и Родченко. Я просто влюбился в прямолинейность их девизов и форм. Еще меня вдохновляют итальянские футуристы начала прошлого века, Деперо, Сент-Элиа, ну и, разумеется, Маринетти и его манифест – он прекрасно согласуется с моими собственными переживаниями по поводу индустриальной музыки и искусства. Но я всегда предпочитал рисовать графику, а не картины – после того, как в детстве увидел комиксы про Капитана Америку».
Отгадка, которая, впрочем, лежит далеко не на поверхности, состоит в том, что работы Brute! в принципе лежат вне политического контекста. «Моя пропаганда», – терпеливо объясняет художник, – «это пропаганда в ее самом чистом виде, без политических заявлений. Я обожаю старые постеры, на которых написано: «Не плюй на пол!», «Убери за собой мусор» или «Мойте руки перед едой». Это простые вещи, в которые может въехать любой желающий; это и есть пропаганда от Brute! Для меня, как для автора, совершенно необязательно разделять чьи-то взгляды. Если бы я был на чьей-то стороне, это сразу же бы жутко сузило мое право делать те или иные вещи, а я против цензуры, особенно самоцензуры. Поэтому я не участвую в акциях и выставках правых или левых, потому что это может ограничить количество людей, которые могут увидеть мои работы».
Эйдан Хьюз родился в ливерпульском пригороде Мерсисайд. Для большинства из нас Ливерпуль был и, наверное, останется навсегда местом, насквозь пропитанным битловской иконографией, но Ливерпуль Brute! – это город начала семидесятых, город панков, скинхэдов, драк «стенка на стенку» на окраинах. Сам Эйдан также не избежал влияния улицы – сегодня он, впрочем, не без удовольствия, вспоминает, что чуть было не стал малолетним правонарушителем, тусуясь по району с бандой приятелей. От более тесного знакомства с полицией его спасли только пижонские пристрастия: оказалось, что красиво одеться и пойти танцевать с девчонками гораздо веселее, чем бить друг другу морду лица. «Танцевать я умел гораздо лучше, чем драться».
Рисовать Brute! начал раньше, чем помнит себя – первый художественный конкурс он выиграл, когда ему было пять. Видя такие явные наклонности к живописи, обучением Хьюза занялся его отец, сам будучи художником-пейзажистом: «Отец был моим первым и единственным учителем. Он обучил меня главным элементам рисования – текстурам, освещению, трехмерному изображению. Должно быть, он думал, что у меня хорошо получается, потому что, кажется, он совсем забросил мое обучение, когда мне исполнилось лет девять-десять». Кроме отцовских уроков, Эйдан прилежно изучал манеру рисования комиксов, рисунки Томаса Генри – иллюстратора почти всех книг, выпущенных издательством William Books в сороковые годы, и винтажный сайенс-фикшн типа «Марс Атакует!»
Почти через полвека Brute! имел возможность лично пережить нечто похожее на угрозу с Марса – атаку пассажирских «Боингов» на небоскребы Всемирного торгового центра. Трагедия гибели тысяч ни в чем не повинных людей подтолкнула художника к созданию впечатляющих рисунков – пожалуй, самых ярких образцов такого, казалось бы, напрочь забытого в начале двадцать первого века жанра, как агитплакат. Художественные корни и узы крови в очередной раз дали о себе знать. Образы из работ «Слава смелым», «Цель: Кандагар», «Героям Апокалипсиса» или «Ты колешься – они вооружаются» в те дни не сходили с журнальных полос. Правда, Хьюз и на этот раз остался верным самому себе. «Пожарные, спасатели и вдовы для меня важнее, чем осуждение кого бы то ни было. Я слышал различные версии о том, кто был инициатором этой атаки – начиная с исламских террористов, и заканчивая самим правительством США. Но человеческая трагедия для меня гораздо важнее. К чему перегружать ее деталями, которые могут оказаться ложными всего через пару лет? Нет одинаковой правды даже для двух разных людей».
Помимо своих чисто художественных заслуг, Brute! известен всему прогрессивному человечеству как иллюстратор альбомов культовых немецких индустриальщиков KMFDM. Сочетание забойной футуристической музыки Саши Конецко и изображений Brute! оказалось настолько удачным попаданием в десятку, что Эйдан до сих пор вынужден объяснять, что их встреча была в некотором роде случайной: «Я просто работал графическим дизайнером на Skysaw Records, которая выпускала ранние записи KMFDM в Англии. Ну, так дальше и поехало – я сделал им оба их анимационных клипа, дизайн маек, и прочее, и прочее. Конечно, я работал и с другими группами, но на своем сайте я разместил только работы для KMFDM. Те работы, для других групп – они совсем не в стиле Brute!» Кстати, для собственного развлечения Хьюз предпочитает даб, регги, фанк, и кое-что из классики – итальянскую оперу, а также «этих анспикейбл рашенс: Rachmaninov и Rimskykorsakov». Дизайном в исполнении Brute! вовсю пользуется и общественная организация KMFMS (неофициальная расшифровка – Килл Мазафакинг Майкрософт), выступающая за объединение линуксоидов всех стран и победу ОС Linux на отдельно взятом компьютере: брутальный пингвин мочит бейсбольной битой человека, похожего на Билла Гейтса с пачкой долларов под мышкой.
Мы спросили Brute!, какой операционкой он пользуется, в тайной надежде на то, что он хотя бы здесь выдаст свои пристрастия и встанет на чью-нибудь сторону. Безуспешно. «Я пользуюсь MacOS и Windows. Разве этого недостаточно? И я не знаю, за что борются KMFMS. Ха-ха».
Впрочем, во всем, что касается будущего, Brute! предпочитает быть реалистом. Прятаться от разрушения глупо. Это эволюция. Хорошие и плохие времена – это просто часть нашей жизни, и то, как ты держишься, делает тебя человеком. «Мне кажется, мои рисунки динамичные и яркие – разве это плохо? Они гораздо больше рассказывают о силе и действии, чем о смерти и несчастье», – Эйдан многозначительно подводит итоги, намекая, что с беседой пора закругляться. – «Я создаю истории, которые нельзя рассказать словами. Кульминации, лучший и самый важный кадр из всего фильма. Если мои работы раздражают зрителей и заставляют их думать о том, как изменить наш мир, так тому и быть – я просто рисую то, что я вижу, ничего ни от кого не скрывая. Кстати, мне приходилось видеть тату, сделанные по мотивам моих рисунков, и мне это нравится – нравится то, что кто-то пострадал ради меня!»
Avanti!
Специально для журнала "Хулиган", 2007.