Глава 19. Казаки

Аристарх Дуболомов
Лето перевалило середину и клонилось к закату. На поселковом майдане гудела и волновалась толпа. На высоком крыльце магазина стояли трое казаков. Особое внимание привлекал чубатый казак в синей, шитой под старину форме. В щегольски смятые  гармошкой хромачи, с напуском заправлены шаровары с широким желтым лампасом. Амурское казачье войско.  Второй, одетый в полувоенное стоял рядом поигрывая плеткой и третий выступал. – Братья, товарищи, да сколько же можно наш край грабить!? – в волнении он снял очки, нервно протер и одел обратно. – До этого, грабили-грабили, и сейчас продолжается! От этих иностранцев продыху нет! Вы посмотрите что они в тайге творят.. – эти разговоры явно не нравились местной власти – председателю поссовета, директору местного лесхоза и леспромхоза в одном флаконе.  Мордатый мужчина с сильными, волосатыми ручищами  нервно складывал руки на груди, опускал, нервно щурился и презрительно сплевывал. Рядом стоял худощавый начальник УРСа товарищ Казиев, и его несколько усатых соплеменников. Эти речи им тоже не нравились.. они переговаривались и недобро посматривали на казаков, окруживших их людей. – Правильно! Надоело! Сколько можно.. – вылетали выкрики из толпы. – Нам никто не поможет, только мы сами.. – продолжал говорить выступавший атаман, и неожиданно коротко закончил – Кто хочет записаться в казаки, милости просим! – Толпа затихла. – А можно?
– Чего ж нельзя? Только пить надо поменьше.. – слова заглушил густой хохот всколыхнувший толпу. Засмеялись и казаки. – Ничего-ничего, нам бы только сил набрать мы и продавцов прищучим.. – пристально посмотрел атаман, на осетин. Ох как те усами зашевелили.. как тараканы! На казаков глядели с откровенной ненавистью и страхом. – А чего, мужики!? – на крыльцо забралась заведующая местным детсадиком Любовь Степановна, отдышалась.
На осетин, у неё имелся большо-ой зуб. Усатый сердцеед, на спор с земляками развратил её дочь. Зять запил с горя и по пьяни то лез в драку с осетинами, то бил смертным боем жену, продолжавшую как кошка бегать к ним.  Вот тогда-то его и застрелил местный участковый, когда тот попытался отнять у него пистолет что бы разом решить все накопившиеся вопросы. Вот так дочь осталась вдовой с двумя детьми. Тем не менее, та продолжала бегать к усатому соблазнителю сдававшего её во временное пользование соплеменникам. Кроме того, мущина постоянно требовал от неё вознаграждения за свои услуги.. 
– Что вы боитесь.. – подбоченившись урезонивала женщина мужиков – Алкаши проклятые, скоро у вас всех ваших баб уведут, а вы все яйцами трясете … – тут она  добавила такой оборот, что площадь снова грохнула смехом. –  Записывай меня первую!
– Тебя.. – атаман в растерянности опустил планшет. Поднял – А чего? Первая, Снегирёва Любовь.. – Атман записал. – Ну, кто еще!?
– Я..я.. меня запиши! – хор голосов и поднятых рук заглушил слова атамана.  Трофимов с Новоженовым стояли в стороне. На них с любопытством поглядывали как жители, так и кучковавшаяся отдельно, местная власть.  – А ты чего в казаки не записываешься, Валер? – с насмешкой спросил капитан начальника милиции. – Я б записался, да нельзя, я человек государственный. Ты-то сам, чего не записываешься?
– Не верю я им, ряженные..
– Ну и зря. Это же наши люди, тем более с чего-то начинать все равно надо. Хочешь, с атаманом познакомлю?
– Зачем?
– Кроме всего он охотник – промысловик и прекрасно знает угодья. Тебе это может сильно пригодиться.
– Ну, если только с местностью ознакомится..

2

Вблизи атаман выглядел мирным и домашним человеком. Пропотевший китель расстегнут на верхнюю пуговицу, потные волосы сосульками и внимательные, добрые глаза за линзами очков. – Давайте знакомиться – протянул широкую ладонь. – Логинов, Артем Павлович. Это мои соратники – Мигунов Сергей.. – Рукопожатие было жестким. Таким же жестким был взгляд голубых, льдистых  глаз из-под пшеничного чуба. – Епишев Володя.. – Трофимов поздоровался с одетым в полувоенное, в бриджах с желтым лампасом и офицерской полевой форме. Полевая армейская фуражка с обвисшими полями точь-в-точь походила на виденную в фильмах, белогвардейскую. Трофимов с удивленным любопытством разглядывал мужчин одетых в старинную форму что ассоциировалась с царским режимом, церковью и чем-то ветхозаветным, будившим какие-то странные воспоминания.  – Служил?
– В Армии, сократили нашу дивизию..
– Понятно. – Советскую Армию резали, и резали почем зря. Никто не знал что делать с выведенными из бывших «братских» республик дивизиями, корпусами, армиями. Рядовой и сержантский состав увольнялся по домам, технику сдавали на металлом или консервацию, а офицеров выбрасывали по сокращению штатов. Это было дешевле  быстрее, чем строить казармы и дома. Хотя по договору, вроде бы как Запад денежки на это дал.. 
– Ну, и как дома живется? – Вместо ответа Епишев сплюнул. – Понятно..
– А чего тогда спрашиваешь?
– Ну, познакомил, надо по делам идти.. – заторопился Новоженов и попрощавшись, почесал в околоток. Народ с майдана тоже почти разошелся. – По пивку? – тряхнул медяками Трофимов и кивнул на продмаг. – Не брат, вот чайку б.. – засмеялись казаки а Трофимов недовольно скривился.   Периоды, когда капитан Ефимович был трезвый становились все реже и реже,  и в редкие дни просветления, он старательно дежурил по заставе. Он мог провести вечернюю поверку, мог проконтролировать личный состав, мог провести развод и проверку дежурной службы.. еще, он мог внезапно исчезнуть. Без всякого предупреждения. Поэтому начальник или заместитель торчали в казарме до глубокой ночи и резались с «ответственным офицером»  в нарды. Игра была увлекательная, пачка сигарет и чайник крепкого, конвойного чая уходил в один присест. Понятно, что здоровья это не прибавляло и что бы как-то снять тягостный синдром танина,  нужно было употребить  немножко алкоголя. Лучше всего, пива. Но бутылочного в магазине не бывало, а бочковым в поселке давно не торговали. Вместо этого, в магазинах появилось дорогое баночное, которому и пристрастился Трофимов.  Так что любое напоминание о чае вызвало омерзительную дрожь.. – С мёдом? – переспросил атаман и Трофимов согласно кивнул. Дело было вовсе не в чае, процесс знакомства требовалось усугубить. И похоже, желание было взаимным.   
Домик был какой-то устоявшийся и симпатичный, с резными крашенными наличниками, голубыми окнами и выкрашенной белой краской, просторной верандой. Во дворе, встав на цепи громко залаял громадный пес. Лаял не зло, вопросительно поглядывая на хозяина. – Фу, Малыш! – и пес мгновенно смолк, сел внимательно разглядывая гостей. Нет, на остальных пёс почти не обращал внимания, разглядывал Трофимова. – Чё это он так на меня глядит? Я не вкусный! – Хозяин засмеялся открывая входную дверь – Понравился значит. Кто ему не нравиться, он тех как белок облаивает. – По роду службы Трофимов более-менее разбирался в собаках. – Для лайки слишком крупный, не овчарка, не кавказец, помесь?
– Почти угадал, Восточно-Сибирская лайка.
– Ух, красавец.. – Трофимов присел перед собакой в свою очередь разглядывая мощную грудь, толстые лапы, симпатичную черную морду с умными глазами. Пес был умен, умен бродяга.. – Пошли чай готовить, потом как-нибудь познакомитесь – еще раз позвал атаман пропустив вперед товарищей.  – Супруга в гости к детям уехала, поэтому все по простому. Не стесняйся!  – Трофимову вручили старый кожаный сапог, полуведерный старинный самовар, которые в то время еще валялись на чердаке каждого дома или в сарае. – Да я и не стесняюсь.. – Нащепав ржавым тесаком лучин, капитан поджег пук и засунул его в трубу. Засыпал шишек и надел на самовар крышку. Потом трубу. Древний аппарат исправно задымил и немного погодя зашумел. – Ловко! – появился в дверях атаман.
– А то чай..
– Да ты никак из нижегородских водохлебов будешь?
– Угадал! – странно, но с этими почти незнакомыми людьми все было просто и понятно,  как будто они лет сто знали друг друга.
Мёд был хорош! И чай, был одно только название, весь на пахучих травах, бодрящий! И люди неплохие.. .. – главное зло конечно пока корейцы. В тайге всё подряд гребут, золото, мех, мясо – загибал пальцы Логинов – Все в Корею переправляют! – Артем Павлович безнадежно махнул рукой. – Тебе наверное говорили что среди них много китайцев прячется? – Трофимов кивнул. Он бы многое мог чего добавить. Например, «заблудившегося»  корейца поймали на Западном участке стройки, когда тот стал интересоваться строительством тоннеля.  Тогда же выяснилось что это вовсе не кореец, а китаец. По словам полкового особиста, весь регион был плотно охвачен корейской разведкой и работавшими под её прикрытием, китайскими агентами. Проникнуть в неё было практически невозможно. Исколесив за много лет местность,  разведки «братских» стран знали край гораздо лучше местных старожилов. – Знаешь, сколько их по заимкам прячется? Скоро повылазят, как тараканы из щелей..
– А осетины!? – подхватил молчавший до этого Епишев – Они же своим спиртом всех охотников повязали! Мужик весь год в тайге пропадает, а вернется,  у этих кровососов все за месяц спустит!
– А кто их пить заставляет!?
– Да ты в тайге-то поди надолго ни разу не был?
– Нет.
– Оно и видно, даже говорить ничего не буду.. – в сердцах заметил Мигунов. – Что ж я, такой тупой что ли? Объясни, сделай милость!
– А ты посиди полгода-то в тайге, без радио да телевизора. Не поговорить не с кем, ни чо! С утра встаешь – и в тайгу! То капканы, то охота.. придешь, жрать надо варить, шкуру снять замочить.. морока! –  Трофимов вспомнил мужиков мывших золотишко. Вздохнул и перевернул чашку. Да, не сахар работенка.. – Вот и отрываются мужики! По зиме когда выходят, тут знаешь какие перестрелки бывают?! А протрезвеет, за голову хватается! Вот и получается, что гости дорогие творят в избе что хочешь, пока хозяин..
– Как тебе такое нравиться? – развернулся к Трофимову Мигунов. – Мне такое совсем не нравиться..
– Тогда, айда к нам! – вставил Епишев и Логинов одобрительно кивнул. – А милиция?
– Что, милиция?
– Они чего зевалом мух ловят?
– А сколько их? Да тоже не все люди.. прежний вон начальник, под дуду начальника леспромхоза как плясал, пока не вляпался. Сейчас к нему, в холуи подался. А Новоженову самому помощь нужна. Вот собрались мы так же, съездили в Хабаровск до краевого атамана, «добро» получили да решили у нас традиции возродить. А как иначе?
– Пошли на улицу, курить? – поднялся Трофимов.  После чая жилы распирала силушка. Возле веранды лежало длинное, надвое разваленное бревно на чурках подставках. Тут же под сливом крыши – деревянная шайка с позеленелой водой. В конце двора белели тесовые ворота и следы.. вроде как от «нивы». – Вы чего хотите от меня, мужики? Вступить в казачью дружину я не могу, я военнослужащий. Если об этом узнают, да что там говорить, мне солоно придется! – Казаки молчали внимательно разглядывая капитана. – Он прав, мужики.. – кивнул Епишев. – Но помочь ты нам, тоже можешь.. – казаки переглянулись. – Пострелять могу дать, натаскать кого на стрельбище. С патронами, немного помогу. А чего еще вы хотите? Что б я со свой бандой урюков в казаки записался?
– Да ты уже все сказал, брат. С патронами поможешь? – Трофимов последний раз затянулся и потушил окурок в позеленелой воде. Аккуратно положил в мусорное ведро. Стало страшновато. До этого были одни слова. Теперь, очередь была за делом. Поднял голову – Не вопрос, но одно условие. Гильзы не бросать где попало, по номеру партии меня быстро вычислят и за жопу возьмут. И вас, кстати тоже. – Мужики рассмеялись.  – И еще у меня одна к вам просьба..
– Говори.
– До голода конечно не дойдет, но на личный состав да на семьи, пару кабанчиков бы.. завалить? – Казачки переглянулись – А чего, поможем нашим людям?