Когда я тебя увидел – ты плакала. Слезы вместе с дождем стекали по твоим щекам, но ты словно не замечала этого – шла прямо по лужам, задевая прохожих. Тебе вслед люди говорили про твое плохое воспитание, но ты, не слыша их, задумчиво глядя в небо, шла вперед. Автомобили летели по своим делам, окатывая прохожих грязными брызгами, но тебя они почему-то совершенно не задевали. Я невольно залюбовался тобой. Но ты не замечала ни моего интереса, ни того, что я уже второй час иду рядом с тобой, всматриваясь в твое красивое лицо и грустные глаза.
Плащ твой развевался с каждым шагом и некоторые молодые люди, видя твои красивые ноги, останавливались, чтобы лишний раз поглядеть на развевающийся плащ. Мне было неприятно это видеть, и хотел уже вмешаться, но ты шла настолько спокойно, что мне показалась, что тебе все равно. Но я ошибался. Тебе было не все равно. Очередная слеза, скатившаяся по щеке, говорила о многом. Я заглянул в твою душу и увидел в ней боль, огонь и презрение к самой себе.
Тебе казалось, что только ты во всем виновата, что именно из-за того, что ты вовремя его не удержала, он ушел к другой. Что он играл с тобой, преследуя одну цель…. И когда она была достигнута, покинул тебя, словно выбросил старую надоевшую игрушку…. А "игрушка" все чувствовала и плакала, потому что любила и ненавидела…
- Эй, девчонка, развлечься не желаешь? – к тебе подошел какой-то молодой выродок с приятелем. – Мы враз успокоим тебя…. Забудешь обо всем. Обработаем по полной программе. Гарантирую – еще просить будешь. Опыт как-никак имеется немалый…
Ты подняла глаза, полные презрения, и парни отшатнулись.
- Я пока что не так низко пала, как вы, ребята. Не советую приставать ко мне…. В последнее время что-то странное происходит с теми, кто пытается причинить мне зло…
Зло рассмеялись пьяные парни. Один шагнул к ней, запустив руку под юбку, а другой обхватил ее за шею…, но именно в этот момент я перестал сдерживаться. Выбросив руку вперед, я перехватил руку первого, и крепко сжал его глотку. Парень посинел, от удивления вытаращив глаза. Убивать – не в моих правилах, но наказать, чтобы не повадно было – надо. Второй получил удар в самое уязвимое место и лег рядом с приятелем…
- Прости, - прошептал я на ухо той, которую очень любил, - что не смогу показаться тебе. Такая уж у меня доля – помогать и любить. Безответно.
Но она не могла услышать меня, ей показалось, что ветер стал более сильным, а потому, завернувшись в плащ, прибавила шаг…
Я смотрел ей вслед и молил Небо, чтобы она была счастлива…. А сам…, глубоко вздохнув, растворился в клубах автомобильного дыма. Когда снова увижу ее – я не знал, и это незнание терзало меня, заставляя испытывать почти физическую боль от того, что никогда не смогу завоевать ее сердце, что она никогда не увидит меня таким, какой я есть…. И стать человеком я смогу лишь тогда, когда меня полюбят со всеми недостатками, болячками и всей той ерундой, что сопровождает человека по жизни. Наступит ли такой день когда-нибудь? – Я не знал…, потому что любил лишь ту, для которой я был и в прямом и в переносном смысле – пустым местом…