Глава -3
Встреча с грехами
Во, во, пусть поставит рабочему классу баночку, от него не убудет – загудели мужики.
- Да вы чего мужики, я же просто огляделся – отойдя от испуга, захрипел Василий.
- А вот сейчас баночку нам всем поставишь, и в следующий раз внимательнее будешь.
- Мужики одной маловато будет, коновые деньги надо тоже пропить, тут как раз на банку «сливянки» хватит – влез щуплый мужичёк.
- Но, но ты чего сморчок, моими деньгами распоряжаешься, Васькину половину можете пропить, а я свои заберу – схватив мужичка за грудки и приподняв от земли, закричал Яшка.
- Не надо ни чего забирать, разыграем вару, кто выиграет того и деньги – предложил банкир.
- Разыграем, разыграем, приваривайтесь, кто будет – загалдели игроки.
- По, чём привариваться? Посчитай, сколько на кону денег? – спрашивали все у банкира. Тот сгрёб деньги и сосчитал – три рубля девяносто копеек, Яшка добавьте по пятаку для ровного счёта.
- Вара по четыре рубля, кто будет, приваривайтесь.
- Я буду, и я – стали бросать деньги на кон мужики, приварилось пять человек.
- На кону двадцать четыре рубля, хороша варочка – раздавая карты, радовался банкир. Яшка потянул карту, пришли две разномастные семёрки и девятка.
- Луче бы поделить вару – сокрушался про себя Яшка. Вару снял Ерёма, один из приварившихся.
- Ерёма с такой прибыли надо бы раскошелиться на пару банок – зашумели игроки.
- Ладно, идите, покупайте, только могли бы и сами ещё на банку скинуться, а то три мало будет, на всю компанию – предложил Ерёма. Мужики стали отсчитывать деньги, на две дал Ерёма, и ещё на одну Василий.
- Ну, кто побежит за горючим?
- Я сбегаю – вызвался тощий мужичёк.
- Тебе одному не дотащить двенадцать литров, да ещё и отнять могут, дадут в рог, и всё отберут.
- Кто отберёт, я за выпивку, любому глотку перегрызу – заерепенился тощий. А вот донести, это конечно вопрос, надо бы ещё кого нибудь? – поднял он палец к верху.
- А пусть Васька сходит, он мужик здоровый. Васька сморщился, но согласился.
- Ладно, схожу, от меня не убудет. Засланцы, взяв деньги, ушли, а игроки продолжили игру в карты. К тому времени, когда засланцы вернулись нагруженные банками со «Сливянкой» Яшка проиграл все деньги.
- Правильно говорит пословица, хреновая лошадь всегда начинает с галопа, вот и я начел с трыны и всё проиграл, напьюсь сейчас как свинья – рассуждал Жук про себя. Банки с вином, поставили прямо на стол, сняли со сломанных веток яблони два гранёных стакана, кем – то заботливо оставленных до следующей выпивки. Банкир, отложив в сторону карты, из раздающего превратился в разливающего, и стаканы, наполненные густой сизой жидкостью пошли по рукам.
- Мужики а «Сливянка» нормальная, забористая я после второго стакана уже поплыл – шипел, заплетающимся языком тощий мужичёк.
- Это тебя на старые дрожжи повело, ты вчера, сколько принял?
- Сколько принял, всё моё, ты банкуй, а не спрашивай, вон у тебя люди с пустыми стаканами стоят – ответил бодро тощий.
- Эвон, уже протрезвел – засмеялся банкир. Вино действительно оказалось крепким, опустошив третью банку, мужики запели.
- А чего мы без музыки воем как висельник, надо бы инструмент какой – нибудь принесть – возмутился дядя Вася.
- Вот и сбегай домой за своей гармошкой.
- Нет, не могу, меня баба больше из дома не выпустит, пусть кто нибудь помоложе меня сбегает, у кого жены нет.
- Тогда пусть Ерёма идёт за своей гитарой.
- Ерёма будь другом сбегай, а то скучно уж больно? –попросил банкир.
- Василий, а ты зря Коляна помянул, сегодня вон какая луна круглая, смотри, прихватит тебя за шею своим длинным языком, у него язык говорят пол метра, а то и больше.
- Тебе кто это сказал, или может, ты сам видел – возмутился Василий.
- Тот же, кто и всем, только ленивый об этом не говорит, один ты не верующий Антроп.
- Вот так слухи и рождаются, ты мне рассказал, я тебе, и пошло и поехало – доспорить им не дал звон гитары, к выпивающим вернулся Ерёма, он шёл и бренчал на гитаре.
- Ерёма давай нашу «Братана» - закричали пьяные мужики.
Ерёма ударил по струнам и запел:
«Мамочка, я выпил первый свой стакан
Водочки, когда пришёл домой братан.
Мамочка, он отсидел сполна свой срок,
Мамочка, пришёл живым домой сынок».
Спев куплет, Ерёма махнул рукой и предложил собутыльникам – подпевайте.
«Наша жизнь, трещит по сгнившим швам,
Водочки давай–ка выпьем мы, братан.
Братушка, налей стакан скорей полней
Водочкой, и сразу станет веселей».
Подхватили припев пьяные голоса мужиков. Мужики орали так, что из окон домов стали выглядывать жильцы.
- Прекратите хулиганить, а то милицию вызовем, отвезут в медвытрезвитель – кричали заспанные соседи.
Собутыльники хоть и были в стельку пьяные, но угрозы медвытрезвителем подействовали отрезвляюще, и мужики сразу замолчали.
- Банкир открывай последнею банку – потребовали певцы. Яшка, опустошив стакан, почувствовал какую – то неуверенность в своём желудке.
- Крутит меня чевой – то – пожаловался он банкиру.
- Сунь два пальца в рот и, иди под дерево освободи желудок, сразу полегчает.
- Нет, у меня живот крутит – пояснил Яшка.
- Тогда возьми газетку и, посиди в кустах – засмеялся банкир.
- Это идея – обрадовался Яшка, он оторвал от газеты половину листа и, покачиваясь двинул к развалинам дома.
- Куда это Жука понесло, ошалел что ли, прямо в лапы к висельнику попёр, придурок? – спросил тощий мужик.
- Живот у него крутит, пошёл на дальняк.
- Дак и садился бы прямо здесь, или стесняется? – засмеялся тощий.
Яшка так и хотел поступить, но его смутила крапива, росшая промеж кустов. Развалины дома тянули к себе как магнит, что – то в них было загадочное и вто же время притягательное.
- Интересно пол там есть или нет – подумал Яшка. Он открыл скрипящую дверь и вошёл вовнутрь, в доме было полутемно и во-няло затхлость, под ногами хрустели битые стёкла.
В том месте, где раньше стояла русская печка, в потолке зияла дыра, из этой дыры на грязный пол, падал холодный лунный свет, он освещал небольшой пятачок по середине комнаты.
Вместе с этим светом в Яшкину душу проник колючий, леденящий страх, и ему показалось, что в углах комнаты зашевелились и потя-нулись к Яшке костлявые руки покойников.
Яшка вздрогнул и заорал, ему было так страшно и жутко, что он чуть не выскочил из дома на улицу.
Но пьяная храбрость от выпитой «Сливянки» взяла верх и, в Яшкину голову полезли странные мысли.
- Интересно, в каком углу повесился Колян? – спросил сам у себя Яшка.
- А почему в углу? Может по середине комнаты, крючок в потолок ввернул, и повесился.
Яшка стоял по середине дома и думал, где, в каком месте, висел Колян, высунув свой язык, ему даже расхотелось в туалет.
- На кой хрен я сюда припёрся? Лучше бы в крапиве уселся – подумал Жук. Он, было уже совсем, собрался валить из этого страшного дома, но в животе опять забурлило и содержимое желудка стало проситься на ружу.
Яшка мгновенно спустил штаны и, уселся там, где стоял, тттр, раздалось в пустом доме, и Жук облегчённо вздохнул. Опустошив желудок, Яшка достал из кармана куртки сигареты и закурил.
- Не так вонять будет – решил он затягиваясь. Вместе с содержимым желудка сразу пропали и все страхи, Яшка достал бумажку и, помяв её, стал вытираться.
Не успел он застегнуть штаны, как из углу комнаты донёсся, режущий слух свист и глухое рычание, Яшка на ходу застёгивая штаны рванул к двери, но дверь оказалось закрыта.
Жук дёрнул раз, дёрнул другой, но дверь не поддавалась, как будто кто – то держал её с той стороны, Яшка стал со всей силы колотить в дверь ногой, старые доски трещали, гнулись, но дверь не открывалась.
Из угла комнаты доносился чей – то хрипловатый голос, Яшка перестал колотиться и прислушался.
- Помоги мне, Яков – звал голос. Какая – то неведомая сила стала тянуть Яшку, он сопротивлялся, но его тащило, к выбитому окну, в углу появилось красное свечение. Неведомая сила подтащила упирающегося и орущего благим матом Яшку к самому окну.
- Прыгай в окно – промелькнула здравая мысль, в пьяной башке, Жука. Яшка, собрав в кулак последние силы, весь напрягся и, вот она свобода, но в этот момент пол под его ногами провалился, и он полетел в ревущую на разные голоса пылающую пропасть.
- ААА – вырвался крик, из его раскрытого от страха рта. Яшка падал, а перед ним мелькали страшные лики чудовищ, вдруг всё изменилось, и Яшка оказался в огромной пещере, с потолка которой спускались разноцветные сталактиты.
- Где это я? – подумал про себя Жук. Рёв огня и свист прекратились, и Яшка увидел, как из глубины пещеры к нему движется какой – то человек.
- Странно куда это я попал, падал в яму, а не разбился, горел в огне, а не сгорел, и от, куда здесь живые люди? Человек, оказался худощавым, добродушным мужиком, он подошёл в плотную к Яшке и протянул свою тощую, костистую руку.
- Здравствуй гость, долгожданный. Яшке показалось, что сказал это не мужик, а стены пещеры, голос у него был глухой и какой – то безжизненный, будто исходил из земных глубин.
- Здравствуй, а почему долгожданный? – спросил, недоумевая, Яшка.
- Давно жду тебя, не один год вот поэтому и долгожданного – ответил странный хозяин пещеры, продолжая протягивать руку. Яшка осторожно, будто боясь обжечься, протянул свою трясущуюся руку.
- Ты чего боишься, я пока не кусаюсь – оскалил гнилые, чёрные зубы, мужик. Рука у него оказалось холодной как лёд, этот холод стал проникать в Яшкино тело, пронизывая его до самых костей.
- Отпусти, холодно – заорал Жук, пытаясь выдернуть свою руку.
Но мужик ещё сильнее сжал своё рукопожатие, добродушное лицо его стало меняться, он весь потемнел, жидкие волосы зашевелились, и из них полезли то ли червяки, то ли ящерицы.
- Отпусти – заорал Яшка, и из последних сил, дёрнул руку. Мужик ещё больше потемнел и вдруг весь рассыпался на мелких паучков, которые мгновенно разбежались в разные стороны.
Яшка с облегчением вздохнул. Вздох его пронёсся оглушающим эхом по пустой пещере, и Яшке показалось, что вздохнул не только он, но и стены пещеры, пол под его ногами вдруг заходил ходуном, а стены превращались во что – то непонятное. Они стали прозрачные и шевелились, из стен к Жуку потянулись, чьи то костистые руки, вырисовывались незнакомые противные лица.
Цветные сталактиты превратились в огромных змей, они вились вокруг Яшки, пытаясь схватить его своими раздвоенными языками и проглотить.
- Внучек помоги мне, дай свою руку – вдруг услышал он, голос своей матери. Яшка повернул голову на зов знакомого с детства голоса, из прозрачной стены к нему тянулись две сухие как плети руки.
- Ты кто? – спросил Яшка, у голоса матери.
- Я твоя прабабушка Тамара, слышал про такую?
- Дак ты же умерла давно, меня тогда ещё и на свете небыло – удивился Яшка.
- Умерла, умерла, только вот нагрешила слишком много, теперь здесь мучаюсь, помоги мне внучек, дай руку? Яшка, желая помочь прабабушке, попробовал подойти к ней поближе, но ноги не двигались, они как будто приросли к полу. Яшка оторвал свой взгляд от тянувшихся к нему рук и поглядел на свои ноги.
Ужас пронзил его до самого позвоночника, ноги действительно приросли к полу, они, словно трава, пустили корни, уходящие в пол.
- Бабушка, где я? Куда попал? – заорал Яшка.
- В Ад, милок, только пока в прихожую, в гостиную тебе ещё рано, не заслужил – ответило торчащее из стены старушечье лицо. Вот сейчас встретишься со своей подружкой детства, которого ты довёл до самоубийства, может, тогда и пустят в гостиную.
-Кого это я довёл до самоубийства? –удивился Жук. Не было такого, врёшь ты всё, старая, не буду тебе помогать, торчи в своей стене.
-Не будешь, ну и не надо, тем более тебе впору о себе подумать.
«Тут знают всё про жизнь твою,
Цена вранья, в Аду, в Раю».
Руки, показав Яшке, две больших фиги, исчезли в стене. А Яшка превратился в огромное дерево, ноги и тело вдруг стали стволом, руки ветками, голова кроной, на которой сидела целая стая ворон и, громко каркала.
Яшка опять стал падать, мимо пролетали прожитые годы, мелькали знакомые лица, со свистом пронеслась армия, потом учага, школа. И вот он уже совсем маленький сидит на полу и играет железной машинкой. Яшка очень любил эту игрушку, и вдруг опять темнота и холод.
-Вот ты и в исходной точке, отсюда началась твоя жизнь –пояснил незнакомый женский голос.
-Ты кто? –спросил Яшка.
-Не узнаёшь? Оно конечно, как узнать того, кого довёл до самоубийства, только мой любимый, рано или поздно за всё надо платить.
Холод стал потихоньку исчезать, и Яшка почувствовал, что он плавает в какой –то тёплой, нежной жидкости, он хотел открыть глаза и посмотреть, но это у него не получилось.
-Господи, да я же в животе, у мамки –пронзила его мысль.
-Не вспоминай имя господа нашего всуе, тем более ты в Аду, не забывай это. И вдруг яркий свет, и запах молока, Яшка припал к груди. И опять смена обстановки, Жук маленький сидит на полу и играет в машинку. Моменты Яшкиной жизни стали меняться с быстротой слайдов. Жук почувствовал в своей маленькой ручонке большой коробок спичек, рядом стоял соседский мальчишка Васька.
-Пошли в собачью будку спрячемся и разожжём костёр.
Васька закивал головой, они залезли в будку, Васька сел у дальней стенки, Яшка разложил палочки и поджёг. Костёр запылал, едкий дым быстро заполнил небольшое пространство будки.
Жук, испугавшись, выскочил на улицу, оставив задыхающегося приятеля одного. И опять побежали кадры, пылающий сарай, в котором стояла будка, пожарная машина, снующие пожарники, скорая помощь, и обгорелое тело Васьки.
-Раз –произнёс женский голос.
-Что раз, ну погиб Васька по своей глупости, ну и по моей тоже, но мы же маленькие были.
И опять побежали кадры Яшкиной жизни, а он стоял и не мог пошевелиться.
Вот он с приятелем на рыбалке, бегает по плавающим в озере понтонам земснаряда. Приятель Мишка поскользнулся на гладкой мокрой трубе и падает в воду, в одежде и сапогах.
Мишка тонет, намокшая одежда и сапоги тянут его вниз, он пытается схватиться за гладкую мокрую трубу, но пальцы соскальзывают.
-Яшка, помоги, тону –кричит он из последних сил, но Жук стоит, он, от страха за свою жизнь, оцепенел. Мишка тонет, на воде остаётся плавать только его кепка.
И опять побежали кадры, вот водолазы достают распухшее тело Мишки, бьющаяся в истерике Мишкина мать, и он Яшка, оправдывающийся пред Мишкиным отцом.
-А что я мог сделать, когда я подбежал он уже утонул. А в голове только одна мысль:
Чего я ему руку не протянул, жив бы был.
-Два –произнёс женский голос.