1. 1. Формулирование термина теневая экономика

Глава 1. СПЕЦИФИКА ТЕНЕВЫХ ОТНОШЕНИЙ В ЭКОНОМИКЕ И ПОЛИТИКЕ: ТЕОРИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ
1.1. Формулирование термина «теневая экономика» в теории и практике. Обзоры трудов и работ экспертов и аналитиков по теневой экономике и коррупции

Многие эксперты считают, что коррупция имеет самые древние корни в человеческом обществе. В начале ХХ века коррупция рассматривалась в основном как культурно-политический и социальный аспект, но уже сегодня она анализируется в экономическом контексте. Стоит вспомнить работы зарубежных исследователей, которые считали, что коррупция является проявлением моральной слабости человека, наличия в нем корыстных и низменных инстинктов, заложенные еще в первобытный период. Христиане подходили к ней с точки зрения религии, то есть искушения души и плоти презренным металлом, который порожден самим Сатаной[1], а коммунисты, что коррупция есть темное буржуазное наследие, которому не будет место в новой светлой жизни. Но в итоге теневая экономика существовала во все времена, во всех исторических формациях, политических системах и режимах. Более того, в 1960-х годах некоторые экономисты и политологи, в том числе Сэмьюэль Хантингтон, утверждали, что коррупция может играть положительную роль в процессе проведения реформирования общества. Например, были мнения экспертов, что сконцентрированные у преступников капиталы (разбойников, пиратов, рейдеров) вкладывались в итоге в производство, способствуя этим самым развитию экономики и расширения рынка товаров и продуктов. Коррупция снимала барьеры, что возводились государстом (религиозными догамами, общинами, социальными институтами) перед производителями (мануфактурщиками, цехами, фабрикантами, купцами, аграриями и т.п.), и этим самым она была необходимым механизмом для функционирования экономической системы.

Для выяснения объемов и масштабов, факторов и условий функционирования теневой экономики, а также истории возникновения и оценки последствий для всего народного хозяйства, необходимо концептуально определить, что следует понимать под этим термином. До сих в экономической, юридической и общественно-политической литературе нет четких разъяснений по этому. Какие версии сложились в общественной науке о теневой экономике в социалистический и постсоветский периоды? Сделаем небольшой экскурс к тем мнениям, что сложились в период 1987-1992 годы, а также в 1990-200-х годах.

Первые научные исследования о нелегальном хозяйствовании в СССР появились в 1920-е годы. Например, в книге Роберта Вайсберга отмечалось, что «черный рынок» образовался как результат ликвидации в стране свободного рынка и единых цен, установления высокой продразверстки и появления в обращении денежных суррогатов. Это была одна из немногих книг, которая раскрывала суть теневых операций при Советской власти. В дальнейшем тема была закрыта для общественного обсуждения и публичной печати, редкие исследователи и журналисты брались за нее. Лишь в некоторых учреждениях их позволялось рассматривать в рамках «специализированных тем» под сответствующими грифами секретности. В конце 1980-х годов, когда горбачевская политика «перестройки и гласности» позволила снять запреты и барьеры в обсуждении острых тем, проблемой теневой экономики стали заниматься советские ученые, в частности, Татьяна Корягина, Игорь Райг, Сергей Меньшиков, Сергей Плишкин, Виктор Рутгайзер, Сергей Шпилько, Владимир Космарский, Иван Никифоров, Татьяна Кузнецова, Виктор Фельзенбаум и многие другие. Позже появились исследования других экспертов. С 1990-х годов в мире интерес к теневым процессам значительно возрос, стали публиковаться новые работы и проекты, связанные с нелегальными операциями.

Так, одни специалисты высказывали мнение, согласно которому теневая экономика - это экономическая деятельность, противоречащая действующему законодательству, то есть представляет собой совокупность хозяйственных нелегальных действий, которые «подпитывают» уголовные преступления различной степени тяжести. Такого подхода придерживались видные экономисты Л.Никифоров, Т.Кузнецова, В.Фельзенбаум на базе собственного эмпирического и фактологического анализа[2]. Исходя из данного положения, теневая экономика у экспертов ассоциируется с криминальными проявлениями, то есть преступными способами получения доходов. В принципе, с этим доводом трудно спорить, и он не случаен. Ведь экономическая преступность занимает немалую долю в структуре теневого сектора, и проявила себя не только в период «бурного строительства социализма», но и в условиях перехода к рынку. Но вместе с тем ограничиться в понятии теневого сектора криминальными проявлениями было бы неверно, это, значит, преуменьшить сферы его влияния и действия. Как отмечал К.Улыбин, криминальные проявления составляют лишь «надводную часть». Можно сразу предвидеть мнение оппонентов, что общество страдало от организованной преступности и мафии, которые развернули бурную деятельность с середины 1980-х годов. Но в несравненно большей степени оно мучалось от «нелегальных, уголовно не наказуемых экономических деформаций, которые приносят неисчислимые беды всем нам»[3]. Безусловно, они питают и образуют, прежде всего, теневую экономику. На искаженной и гипертрофированной социалистическими отношениями экономике пышно расцветала преступность. Одна бесхозяйственность и расточительство национальным богатством дает такой «букет» уголовщины, который никогда бы не смогли создать одни лишь криминальные элементы. Корни большинства криминальных деяний эксперты видят в негативной экономической среде. Поэтому абсолютизация криминального взгляда на теневую экономику чревата искажением  масштабов и упрощенным восприятием ее истинных причин, а также переоценкой эффективности карательных мер борьбы с нею.

Эксперт А.Бунич при анализе теневой экономики увидел в ней «механизм взаимодействия региональных и отраслевых мафий, их борьбу за перераспределение средств, прежде всего за потоки капиталовложений, фондов, налогов, цен, кредитов». По мнению ученого, заниженные планы, всеобщие приписки, искажение информации и отчетности обусловили возможность появления «фиктивного оборота» (сюда же он включил и необеспеченную денежную эмиссию). В результате этого мафиозные группы создавали заведомо неправильные  стоимостные и натуральные пропорции, а реально - просто-напросто изымали из произведенного общественного продукта на  каждом витке ровно столько, сколь велик был «фиктивный оборот». Далее, как указал Бунич, происходила перегруппировка все тех же переменных (товаров, фондов, лимитов, нормативов, налогов, цен и т.д.) внутри общесоюзной коррумпированной мафии, а также подкормка (подкуп) части населения в результате этого вторичного перераспределения[4]. Это наиболее ярко проявилось в т.н. «узбекском деле», когда республика и союзных центр оперировали в системе товарно-денежных потоков несуществующими хлопковыми продуктами.

Данная формулировка представляет определенный интерес для определения понятия теневой экономики. Ведь здесь в расчет берется не только криминально-правовая часть общественного устройства, но и социальная. Можно в данном контексте привести мнение В.Ярошенко, который показал социально-политические аспекты этой проблемы: прежде всего связь «неформальных структур» с определенной социальной (отраслевой или местной) базой и их отличие от чисто мафиозных групп. Следует согласиться с Ярошенко, что «называть эти структуры мафиями неверно... Наши партии интересов отнюдь не закрытые, не конспиративные, не криминальные организации. Все усилия они направляют на рост и в этом смысле на расширение своего влияния. Практически они опираются не на немногочисленные вооруженные отряды мафиози, террор и насилие, а на трудовые массы, на коллективы внутри своей системы»[5]. Поэтому рассматривать теневую экономику только как совокупность региональной и отраслевой мафии полностью нельзя, так как в данную структуру входили и простые труженники, которые работали на совесть, кормя в тоже время какую-то неведомую им часть паразитов. Они могли и не подозревать, что где-то наверху шла борьба за фонды, лимиты, льготы, происходило искажение нормальных экономических отношений, в результате чего формировалась неэффективная экономика, а вместе с тем и теневая.

Согласно другому мнению, под теневой экономикой понимается неучитываемые официальной статистикой и неконтролируемые обществом производство, распределение, обмен и потребление материальных ресурсов, денежных средств, различных благ. Этой позиции придерживалась в начале 1990-х годов советский экономист и специалист по теневым проявлениям в народном хозяйстве Т.Корягина. Согласно ее материалам, «под теневой экономикой в НИЭИ при Госплане СССР в основном понимается производство товаров и оказание услуг, не фиксируемые в официальной статистической отчетности. С правовой точки зрения такая трактовка включает как разрешенные, так и запрещенные законом виды деятельности, что примерно совпадает с определением анализируемой категории в некоторых зарубежных работах»[6]. Американский экономист Е.Фэйг, рассматривая понятие теневой экономики, включает сюда всю экономическую деятельность, которая по каким-либо причинам не учитывается официальной статистикой и не включается в ВНП[7].

Понятие теневой экономики как скрытой, нелегальной и неучтенной деятельности имеет широкое хождение в научном мире. Но между тем эксперт Константин Улыбин задается вопросом, «все ли виды незарегистрированной деятельности следует относить к теневым, вредным, заслуживающим запрета?» В качестве сравнения он приводит два примера: правильно ли причислять к теневому сектору, «скажем, нелицензированную продажу какой-нибудь старушкой вкусных и доброкачественных пирожков» и «стоит ли недоучитывать изготовление подпольным способом оружия»? Отношение к подобным явлением не должно быть одинаковым, и поэтому К.Улыбин приходит к выводу, «что нелегально создается много полезных благ и какой смысл  подвергать их запретам? Наоборот, надо создавать все условия для легализации всего жизненно необходимого»[8].

Необходимо рассмотреть этот вопрос и с другой стороны. Если теневая экономика - это экономика скрытая, то выходит, что все легальные и разрешенные государством виды предпринимательства и хозяйствования к ней никакого отношения не имеют. Однако, эксперты требовали уточнения данной трактовки: а к какой экономике отнести ту «штурмовщину», которая была характерна  для социалистического планового управления, при которой выпускалась ненужная и недоброкачественная продукция? Куда также отнести проведенные в бывшем СССР мелиоративные работы, которые привели, например, к высыханию Аральского моря или выпадению из сельхозоборота целых земельных массивов? К какой экономике отнести планировавшийся для Союза государственный бюджетный дефицит, который, кстати, порождал теневую экономику? А разве не теневыми складывались отношения республики с Центром, когда производилась, покупалась продукция из несуществующего хлопка-сырца, после чего громогласно объявлялось о миллионных урожаях? Разве не социалистическая плановая экономика породила сырьевую направленность Узбекистана и других Центрально-азиатских республик в общесоюзном разделении труда, негативные социальные и экономические последствия которой не ликвидированы до сих пор. Парадокс заключается в том, что отечественная экономика периода социализма в преобладающей степени являлась легальной, однако постоянно воспроизводила теневую.

Согласно существовавшим государственным актам в СССР под теневым элементом понималось все, что противоречило законам или иным правовым положениям. Если какая-то деятельность была недозволенной, то ее относили к теневой: именно такой взгляд разделяли многие ученые и определенная часть общества. Конечно, сюда можно было включить многие хозяйственные преступления, носящие «чисто» уголовный характер. Но и такой подход не раскрывал бы многого. Немало преступного совершалось на базе действующих правовых актов: плановая система заранее рассчитывала убыточные и нерентабельные предприятия, деятельность которых покрывается за счет государственных средств, низкокачественная продукция навязывалась покупателям, субсидировались неэффективные колхозы и совхозы, списывались долги на миллиарды рублей зарубежным странам, которым оказывалась экономическая интернациональная «помощь», заранее зная об их неспособности погасить внешний долг. И все это делалось на вполне законных основаниях. К.Улыбин считал, что «правовой подход к анализу содержания экономических явлений вызывает серьезные возражения. Никому же не приходит в голову определять качество металла по его температуре плавления. Так почему же на полноценность экономической деятельности надо взирать через юридические каноны? Правовой критерий методологически неверно закладывать в основу выявления теневой экономики»[9],и с этим положением можно вполне согласиться.

В соответствии со следующей точкой зрения к теневой экономике советские эксперты относили, прежде всего, виды деятельности, направленные на формирование или удовлетворение деструктивных потребностей, культивирующих в человеке различные пороки (производство и продажа оружия, наркотиков, порнографии, садистской и антиморальной литературы и видеофильмов)[10]. Не согласиться с этим было бы тоже несправедливо, поскольку на этот сектор потребностей работали определенные производственные мощности, задействованы квалифицированные силы. Известна позиция, рассматривающая внутреннюю структуру теневой экономики как «феодальный тип хозяйствования, где наблюдается общая иерархичность взаимоотношений и монопольно-рентный механизм распределения доходов снизу вверх. При установлении отношений с официальными институтами власти складывается своеобразный тип предпринимательства, который можно характеризовать как «государственно-монополистически-феодальный»[11].

Эксперт Игорь Рогов считал, что «теневая экономика представляет собой неконтролируемые государством производство, распределение, обмен и потребление товарно-материальных ценностей и услуг, включает в себя все неучтенные, нерегламентированные соответствующими нормативными документами и правилами хозяйствования виды экономической деятельности»[12]. К этой формулировке было близко мнение эксперта Виктора Исправникова: «теневая экономика - это экономика, функционирующая вне правового поля. Ее ключевым признаком можно считать уклонение от официальной регистрации коммерческих договоров или умышленное искажение их содержания при регистрации»[13]. Эксперт П.Ореховский в свою очередь считает, что «теневая экономика представляет собой сложный для исследования предмет - это некий «виртуальный» феномен, который относительно легко определить, но невозможно точно измерить[14]. Данное обстоятельство превращает многие выводы относительно влияния нерегистрируемых сделок на непосредственно наблюдаемые процессы лишь в гипотезы, в большей или меньшей мере правдоподобные»[15].

Проанализировав данный вывод, легко можно прийти, что в этом случае под теневым сектором понимается уголовно-экономическая деятельность. Однако здесь же авторы делают уточнение: теневая экономика - как и просто экономика - это, прежде всего, система определенных экономических отношений. Иначе говоря, если человек принес с работы какую-нибудь мелочь или совершил крупное хищение, причем действовал один, не вполне осознанно и, главное, его действия не носили систематический характер, то это проявление никакого отношения к теневой экономике не имеет. Это преступление. Другое дело, когда группой лиц нелегально создана структура, которая позволяет им систематически извлекать из этого определенную выгоду. Вот это уже теневая экономика, поскольку здесь налицо система отношений, нескольких субъектов этих отношений и временная связь[16]. Однако с выводом данной трактовки теневого сектора некоторые эксперты не соглашаются, отмечая, что любое преступление, касающееся экономики, необходимо отнести к криминальной форме деятельности, затрагивающей имущественные (собственнические) отношения. Подробнее то, что можно считать экономическим преступлением, будет рассмотрено далее. Между тем, следует отметить, что посягательство на любую форму собственности в виде кражи, грабежа, хищения, является проявлением теневых процессов, пускай и не попадающее под классификацию экономических преступлений.

Интересна трактовка теневой экономики в научно-популярных изданиях. Так, в словаре «Рыночная экономика: 200 терминов» содержится следующее определение: «совокупность неучтенных, нерегламентированных, а также противоправных видов деятельности по производству товаров и оказанию услуг»[17]. Здесь же указывается, что западные экономисты к теневой экономике, как правило, относят не учтенный официальной статистикой сектор экономики, который функционирует за счет уклонения от налогов, производства запрещенных видов продукции и услуг, невыполнения требований, зафиксированных в нормативных документах и правилах хозяйствования. И тут же делается оговорка, что применительно к советской экономике можно говорить о довольно широком распространении процессов, охватываемых понятием «теневая экономика» в 1970-1980-х годах.

Согласно версии составителей словаря в целом теневую экономику необходимо «разделить на две крупные, зачастую взаимодействующие друг с другом группы деятельности. К первой относится деятельность, осуществляемая полулегально, - в большей части случаев без нарушения действующего уголовного законодательства, но при несоблюдении правил, инструкций, нормативов, включая уклонение от уплаты налогов, использование «неформальных», личностных связей при принятии плановых и управленческих решений. Сюда могут быть отнесены формирование выгодного обеим сторонам (органу отраслевого управления и предприятию, например) «плана», «выбивание под него ресурсов», приобретение дефицитных ресурсов в обход фондового распределения, скрытые виды индивидуальной трудовой деятельности, использование принадлежащих государству средств производства при оказании тех или иных услуг, сдача квартир государственного жилого фонда в поднаем по рыночным ценам, деятельность уклоняющихся от налогообложения лиц, занимающихся строительством, ремонтом бытовой техники, частным извозом, и т.д. В эту же группу видов деятельности, относимых к теневой экономике, входит фиктивная работа в государственном и других секторах народного хозяйства, являющаяся источником нетрудовых доходов. Эти доходы формируются по  легальным каналам (зарплата, премии, цены и др.), но с использованием нелегальных нарядов, приписок, нарушений финансовой отчетности и т.д. В результате выплачиваются огромные суммы незаработанных премий и заработка, необоснованно завышаются цены на некачественную продукцию, процветает «выводиловка» и т.д. Вторая часть сектора теневой экономики охватывает разнообразные виды преступной экономической деятельности, осуществляемой с нарушением норм уголовного законодательства. Их перечень относительно четко зафиксирован в соответствующих правовых актах, предусматривающих ту или иную степень ответственности за хищения, взяточничество, поборы, спекуляцию и другие подобные криминогенные действия»[18].

Естественно, приведенное утверждение характерно для советского времени, но оно мало отражает рыночное хозяйство без социалистических производственных отношений, и поэтому его следует рассматривать всего лишь на небольшом временном отрезке, то есть в период существования СССР. Однако это важно, поскольку современная теневая экономика «выросла» из социализма, и имела в первые годы независимости постсоветских республик явные отличия от капиталистических нелегальных процессов, и лишь затем в некоторых государствах произошло «сближение» явлений. Между тем, при изучении исторических этапов такой подход оправдан.

Некоторые эксперты (О.Осипенко, Ю.Козлов, С.Плишкин и др.) утверждали, что «наша теневая экономика вряд ли может претендовать на оригинальный, неизвестный современному капитализму механизм функционирования», и поэтому некоторые положения зарубежных исследователей переносят на социалистическую действительность. Так, например используемое А.Сергеевым[19] понятие «нетрудовые доходы предприятий, организаций и трудовых коллективов" напоминали появившийся среди западных ученых термин «преступность корпорации (организаций)». К слову, преподаватель Университета Аделаиды (Новая Зеландия) Б.Фиссе считал, что многие преступления приносят корпорациям доход. Этот доход получает корпорация, а не отдельные ее служащие, и если оставить его нетронутым, то это способствует совершению подобных преступлений в будущем. Профессор Западно-Мичиганского университета Р.Крамер (США) под преступностью корпораций понимал виновное преступное деяние, совершенное лицом, выполняющим административные или организаторские функции. Решение принимается этим лицом в соответствии с оперативными целями корпорации (прежде всего для получения прибыли) и служат интересам самой корпорации. По мнению Д.Воган, преподавателя социологии Бостонского колледжа, противоправная деятельность ведется с помощью законных механизмов, которые могут создавать ей нормативную поддержку и механизм для осуществления незаконных  актов, снижая риск раскрытия этих актов и применения санкции.

Эксперт Юрий Козлов предлал свою версию определения теневой экономики - это «есть совокупность альтернативных социализму экономических структур». По его мнению, речь идет об объективно не соответствующих экономической природе социализма явлениях, а также об устойчивых, воспроизводимых явлениях, с четко просматривающейся структурой и закономерностями развития. Но такое толкование небезупречно. Ведь долгие годы теневым считался индивидуальный труд, между тем его признание несоциалистическим явлением - больше чем анахронизм. Поэтому в последствии эксперт пришел к заключению: «пожалуй, логичнее считать теневыми противозаконные процессы, прямо или косвенно связанные с извлечением нетрудовых доходов»[20].

По мнению Олега Осипенко, «под теневой экономикой следует понимать достаточно пеструю по своей социально-экономической форме совокупность экономических отношений, прямо или косвенно связанных с получением стабильных доходов вне рамок действующего законодательства и форм социального контроля». Он критически относится к существующему мнению, что теневую экономику формирует то, что противодействует здоровому развитию общества, равноправным взаимоотношениям субъектов по рациональному функционированию производства. Данное определение допускает, по его мнению, существование «легальной теневой экономики», куда попадают приписки, несовершенство распределительных отношений, прежде всего в государственном секторе, бесхозяйственность, дефицит госбюджета и прочие широко известные «болячки». Исходя из этой предпосылки, можно прийти к выводу, что идеально сбалансированное, рациональное, здоровое народное хозяйство есть «светлая» экономика, а существовавшая советская – «теневая»[21]. Хотя О.Осипенко против подобного теоретического «радикализма», однако примиряется с существованием данного положения.

Экономист Виктор Осьминин, изучая процесс деформации социалистической собственности, выявил два архаичных типа эксплуатации человека человеком: квазиантичную и квазикрепостническую. Первый тип был представлен в СССР «лагерной» экономикой, где ежегодно эксплуатировался труд 10-15 млн. человек, то есть почти 25% занятых в отраслях материального производства. Второй тип был представлен «казарменной» экономикой - около 35 млн. крестьян и почти 3 млн. спецпоселенцев. Затем В.Осьминин ввел третий тип, проанализировав экономическую систему СССР за 70 лет существования. Третьим он назвал теневую экономику[22]. Видимо, автор под последним понимал криминальный сектор, а остальные как гипертрофированные части официальной экономики. Если это так, то все три типа характеризуют само понятие и структуру теневого сектора в социалистическом хозяйстве.

Каждая из указанных точек зрения по своему правильна и соответствует разным этапам развития и сторонам экономики, различному уровню общественного осознания происходящих в ней социально-экономических процессов. К начале 1990-х годов все эти точки зрения в той или иной мере отражали наблюдавшиеся в экономике реальные процессы и дополняли друг друга, когда речь идет о теневых явлениях в советской экономике. Они характеризовали нелегальные процессы с различных сторон и, по существу, не противоречили друг другу. В то же время они не вскрывают природы данного феномена - явления сложного, противоречивого, в определенной мере неоднозначного, включающего или затрагивающего основную часть общественных структур народного хозяйства СССР. И поэтому в тот момент редставлял определенный интерес и мнение Л.Никифорова, Т.Кузнецовой, В.Фельзенбаума, что «теневое производство и хозяйство у нас - стихийное, «нелегальное» проявление силы экономических законов, противодействующих волюнтаристическим попыткам загнать хозяйственную жизнь в надуманные схемы. Это - проявление загнанных в подполье и деформированных рыночных отношений как универсальной формы экономических взаимодействий между людьми в условиях развитых хозяйственных связей и социальной дифференцированности общества»[23]. Следует отметить, что эта версия близка к точке зрению О.Осипенко о прямом отношении советской экономики к теневой.

Некоторые эксперты использовали другие термины, к примеру, Валентин Селивестров, заместитель начальника ВНИИ МВД РФ, считал, что в понятие криминальной экономики входит «незаконное предпринимательство и торговля, обман потребителей. Определенную часть криминальной экономики образуют структуры, в которые вкладываются добытые преступным путем средства (рэкет, участие в прибылях). Конечно, криминальная экономика тесно связана с теневой. Однако, теневая экономика не всегда криминальна. К примеру, теневая экономика может использовать недостаточное правовое регулирование некоторых сфер экономики»[24].

Заслуживало внимания мнение узбекского экономиста Галины Саидовой, которая отмечала, что «теневую экономику можно определить, как сферу экономической деятельности людей, возникающую как противоположность официальной экономической деятельности при искажении в ней действия экономических законов, или пресечении деструктивных и асоциальных потребностей людей, и функционирующую в целях получения стабильных доходов лиц, действующих вне рамок существующего в обществе законодательства»[25].

Американский эксперт Григори Гроссман использует для обозначения исследуемого им феномена термин «вторая экономика», определяя ее как включающую все виды производственной и меновой деятельности, которые отвечают хотя бы одному из следующих требований:

а) непосредственно служат частной выгоде;

б) связаны с нарушениями существующего законодательства.

Подобное определение «второй экономики» позволяет включить в нее значительную долю легальной частной деятельности, которая в принципе возможна и в СССР. Чтобы объяснить этот парадокс, необходимо обратить внимание на то, что легальная частная деятельность, хотя она формально санкционируется и идеологически допускаема, является, тем не менее, чужеродной советской системе. Принципы ее функционирования резко отличаются от принципов «первой» экономики. Кроме того, во многих случаях невозможно провести грань между законной и незаконной частной деятельностью, так как первая часто служит фоном последней и выступает в качестве ее опоры[26].

Ведран Сосич и Майкл Фауленд утверждают, что «в процессе трансформации теневая экономика оказала положительное влияние, которое не следует отвергать априори или рассматривать как последствие социальных потрясений. Положительное влияние теневой экономики, включая стимулирование экономического роста и повышение производительности, играет большую роль в тех случаях, когда общество регулируется таким образом, что внедрение рыночного регулирования может привести к снижению общего благосостояния общества»[27].

Эксперт Валерия Левчук отмечает в своей диссертационной работе: «Ретроспективный анализ развития теневой экономики позволил выделить дестабилизирующие экономическое развитие факторы, формирующиеся в период трансформационных сдвигов. В качестве таковых выступают незавершенные, неэффективные преобразования, отчуждение реформ от реальных интересов общества. Подобный подход связан с тем, что определенный негативный эффект трансформационного периода обусловлен сменой системы социально-экономических отношений, прежних норм и правил, стереотипов мышления, идеологических установок, что всегда несет в себе деструктивный потенциал. Исследование последствий теневой экономики с точки зрения ее воздействия на развитие национально-экономической системы позволяет определить сдерживание теневой активности в качестве приоритетного направления государственной антикризисной стратегии. Необходимость рассмотрения теневой экономики в макроэкономическом контексте обусловлена общенациональными проблемами роста масштабов теневого сектора, несовершенством институциональной среды экономической деятельности, активизацией коррупционных связей, теневизацией экономической, политической, социально-культурной сфер государства, обладающими существенным деструктивным влиянием на динамику экономического развития страны.

Важным фактором роста теневого сектора экономики является формирование кланово-корпоративных образований, представляющих собой устойчивые взаимосвязи между крупными хозяйственными структурами и властью. Происходит формирование механизма блокирования конкуренции путем перераспределения преимуществ в пользу предпринимателей, устанавливающих коррупционные отношения с чиновниками. Трансформация юридической категории «коррупция» в экономико-политическую категорию обусловлена тем, что данное явление является серьезным препятствием в процессе реализации макроэкономической политики государства, искажающим информационную базу правительственных решений.

Эффективность реализации макроэкономических приоритетов государственной экономической политики зависит от сущности избираемого подхода к управлению, от характера применяемых методов, а также от качества институциональной среды предпринимательства. Применение радикально-либерального и репрессивного подходов в ходе борьбы с теневой активностью исторически доказали свою неадекватность относительно управляемого явления. В процессе исследования выявлено, что альтернатива использования того или иного подхода в совокупности характерных для каждого из них методов зависит от применения одной из двух симметричных теорий – теории «провала рынка» и теории «провала государства». В то же время, абсолютизация применения методов той или иной теории при реализации государственного регулирования экономики недопустима по причине усложнения функций государства в трансформационный период, когда наряду с деинституционализацией формальной экономики происходит активная институционализация теневой экономики. Одним из инструментов государственного воздействия на теневой сектор экономики является индикативное планирование, позволяющее повысить качество межведомственного сотрудничества. Основным моментом в индикативном планировании является механизм по приданию действенности решениям правительства, принятым на макроэкономическом уровне. Это в дальнейшем будет способствовать консолидации экономических ресурсов всех субъектов хозяйственной деятельности для реализации расставленных приоритетов в сфере сдерживания теневой активности»[28].

Вот что говорил президент Узбекистана Ислам Каримов еще в первые годы своего правления, характеризуя этот сектор: «Криминальная, или, как ее часто называют, «теневая» экономика, как явление выросла и развивалась в условиях нарушения законодательства в сфере производства и собственного монопольного существования, когда деятельность ближайшего конкурента - государственных экономических структур - ограничивалась догматическими предписаниями и запретами. В советский период это явление приняло гипертрофированные и уродливые формы, которые достались в наследство и Узбекистану.

Наличие в обществе криминальной «теневой экономики» порождает организованную преступность, в разлагающую сферу влияния которой попадают и представители государственных властных структур различных звеньев и различного уровня. Возникает коррупция, которая сопряжена прежде всего с использованием возможностей государственной службы для содействия или прямого оказания помощи организованным криминальным структурам. А это уже прямая угроза безопасности и стабильности в обществе в силу тех негативных последствий, которые несут обществу преступность и коррупция. Исторический опыт и современная практика, в том числе и в некоторых новых независимых государствах, позволяют ясно представить себе те угрозы безопасности, которые несут коррупция и преступность.

Во-первых, в политическом плане коррупция является выражением сопротивления проводимым реформам, в котором объективно соединяются интересы изжившей себя командно-административной системы и «теневой» экономики, стремящихся затормозить развитие новых экономических отношений, видя в них потенциальную угрозу своему существованию. Ставя цели личного обогащения и интересы кланов выше государственных интересов, коррумпированные чиновники наносят непоправимый ущерб политическому и экономическому курсу страны и подавляющей части населения. Более того, в переходный период, когда только закладываются основы новых экономических отношений и формируется качественно иная политическая система, коррупция способна своими действиями заблокировать этот процесс.

Во-вторых, разгул преступности и коррупции размывает конституционные основы государства, ведет к серьезным нарушениям прав и свобод граждан. Глубоко порочный принцип, по которому «законы и указы принимаются для того, чтобы их обойти», приводит к тому, что общество утрачивает способность поддерживать элементарный правовой и общественный порядок. О какой устойчивости и стабильности в обществе можно говорить, если в экономике «бал правят» криминальные сообщества и банды рэкетиров, а на улицах люди в испуге шарахаются от случайных прохожих?

В-третьих, преступность и коррупция подтачивают моральные устои общества, дезориентируют гражданскую позицию ее членов, создают предпосылки к формированию негативного отношения к осуществляемым преобразованиям, дискредитируют саму идею реформ и порождают ностальгию, в том числе по «сильной руке всемогущего центра». В условиях неизбежных издержек переходного периода в сознании граждан, особенно у части подрастающего поколения, может сформироваться и укрепиться глубоко безнравственная позиция, согласно которой основной способ достижения высокого уровня жизни связан с деятельностью, противоречащей закону. Стремление к легкой наживе, тем более остающееся без внимания со стороны общества и правового контроля, развращает людей, особенно вступающую в жизнь молодежь. А что может быть пагубнее для общества и государства, чем нравственное растление и потеря поколения?

В-четвертых, общеизвестно расхожее утверждение о том, что «деньги тянутся к власти». Но если эти деньги сколочены криминальным путем, можно представить, какими способами станут управлять их владельцы, попади они во властные структуры общества.

В-пятых, необходимо ясно представлять, что те, кто нажил состояние неправедным трудом, готовы к любым действиям, чтобы избежать наказания и защитить свой криминальный капитал. Опасаясь справедливого возмездия, такие лица готовы на все, вплоть до дестабилизации обстановки, организации массовых беспорядков. Нет ничего удобнее, чем накалить страсти, возбудить толпу и прикрыться ею. Кредо таких людей - «После нас хоть потоп» - вопиющее проявление эгоизма и равнодушия к своим согражданам.

В-шестых, есть немало примеров, в том числе и у нас, которые свидетельствуют о стремлении лиц, криминальным способом сколотивших состояние и “отмывших грязные” деньги, ворваться в политику в виде новоявленных диссидентов, правозащитников и даже пострадавших борцов за демократию.

В-седьмых, деятельность коррупционеров в условиях реализации таких приоритетных для Узбекистана задач, как активное интегрирование в мировые хозяйственные связи, целенаправленная деятельность по привлечению иностранных инвестиций и предпринимателей в процесс экономических преобразований, не только оттесняет от предпринимательства честных граждан нашей страны, но подрывает доверие и отпугивает иностранных партнеров»[29].

Давая такие оценки президент И.Каримов стремился найти виноватых в существовании теневой экономики и коррупции «на стороне», но не признавал это как результат и следствие своих реформ. А между тем, именно при нем теневая экономика приобрела новые, более разрушителтьные черты и масштабы, чем это имело место при Советской власти.

Эксперт Шань Джин Вей в своей работе «Влияние коррупции на экономическое развитие: способствующий фактор, незначительная помеха или серьезное препятствие»[30] утверждает, что коррупция представляет собой серьезный барьер для хозяйственного развития любой страны. По ее мнению, она приводит к снижению внутренних инвестиций, сдерживает прямые иностранные инвестиции, приводит к стремительному росту государственных расходов, при этом структура государственных расходов изменяется от финансирования образования, здравоохранения и поддержки инфраструктуры к поддержке менее эффективных (но сулящих личную выгоду для коррупционеров) проектов.

Ш.Д.Вей считал, что международная деятельность в сфере борьбы с коррупцией, а также специальные законы и конкретные механизмы, направленные на ее ликвидацию, являются крайне важными. Но наибольший эффект может принести реформирование государственных институтов, в первую очередь – административной системы. «Государственные служащие должны назначаться на свои посты и в последствии двигаться по служебной лестнице исключительно благодаря личным качествам и заслугам, - заявляет эксперт и добавляет: - Заработная плата государственных чиновников должна быть соизмерима со ставками зарплаты в коммерческих структурах».

Эксперт Светлана Барсукова в своем диссертационном исследовании «Неформальная экономика: структура и функциональная специфика сегментов» отмечает, что «теневая экономика - это способ сокращения издержек хозяйствующих субъектов за счет отказа от формальных правил хозяйствования с последующим отказом от защиты со стороны институтов права собственности и легитимного насилия. Вход на рынок – это процедура налаживания и поддержания партнерских отношений (как формальных, так и неформальных) с контрагентами рыночного взаимодействия. Проблема барьеров входа актуальна вне зависимости от предпринимательского стажа. Преодоление барьеров входа на рынок означает ресурсную способность хозяйственного субъекта нести два рода затрат: трансформационные издержки, связанные с превращением входных потоков в конечный продукт, и трансакционные издержки, обусловленные необходимостью устанавливать контрактные отношения с группами интересов во внешней и внутренней среде бизнес-организации»[31].

Она же замечает, что легальные трансакционные издержки определяют «цену подчинения закону» (терминология Э. де Сото). Издержки законопослушного поведения включают в себя единовременные «издержки доступа» в виде получения права заниматься определенным видом экономической деятельности, а также текущие издержки «продолжения деятельности в рамках закона», к которым относятся уплата налогов и социальных платежей, подчинение стандартам и бюрократической регламентации, потери от неэффективности судов и пр. Нелегальные трансакционные издержки формируют «цену внелегальности», включающую как «цену уклонения от наказания», так и «цену невозможности использовать контрактную систему», что связано с недостаточной эффективностью внеконтрактного права и относительно слабой защищенностью прав собственности нелегала. Степень легальности бизнеса зависит от соотношения «цены подчинения закону» и «цены внелегальности», при этом соизмеряются не только величины легальных и нелегальных трансакций, но и расходы времени на их осуществление. Данные социологического опроса предпринимателей показывают, что барьеры входа на рынок увеличились по сравнению с началом и серединой 1990-х годов. Но этот процесс неравномерен в разрезе отраслей, регионов, организационно-правовых форм. Факторами поднятия барьеров входа явились: завершение процесса дележа рынка; усиление конкуренции; завершение процесса формирования орбиты малых предприятий вокруг крупных финансовых и производственных структур; увеличение минимального размера начального капитала; снижение рентабельности предпринимательской деятельности и ее межотраслевой дифференциации; рутинизация высоких представительских расходов.

Исходя из трактовок и формирование понятийного аппарата, делались попытки определения объемов теневой экономики, и у разных исследователей были свои методы и способы. Так, согласно исследованию «Теневые экономики. Размеры, причины роста и следствия», проведенному Фридрихом Шнайдером и Домиником Энсте, размер теневого сектора в Узбекистане составлял всего лишь 8,0% к ВВП, то есть почти как в США (8,9%) и Швейцарии (8,1%), тогда как в Латвии, например, этот показатель равнялся 34,8%, Казахстане – 34,2%, Азербайджане – 59,3%, Болгарии – 32,7%, Венгрии – 28,4%, Великобритании – 13,0%, Греции – 29,0%. В то же время авторы оговаривались, что речь идет не о торговле наркотиками или о проституции, а вполне легальной деятельности – просто ее скрывают от государства, чтобы не платить налоги. Также уточнялось, что основная «теневая» прибыль создавалась в сельском хозяйстве, розничной торговле и строительстве[32]. Таблица № 1.1 предоставляет такой обзор данных.

 

Таблица № 1.1. Объемы неформальной экономики по Ф.Шнайдеру и Д.Энсте, в % к ВВП

Развитые страны


Бывший СССР


Бывший соцлагерь

Австралия


14


Азербайджан


59,3


Болгария


32,7

Австрия


9


Белоруссия


19,1


Хорватия


28,5

Бельгия


22,5


Эстония


18,5


Чехия


14,5

Канада


16,2


Грузия


63,0


Венгрия


28,4

Дания


18,3


Казахстан


34,2


Польша


13,9

Финляндия


18,9


Латвия


34,8


Польша


13,9

Франция


14,9


Литва


25,2


Румыния


18,3

Германия


14,9


Молдова


37,7


Словакия


10,2

Великобритания


13,0


Россия


41,0


 

Греция


29,0


Украина


47,3

Ирландия


16,2


Узбекистан


8,0

Италия


27,3


 

Япония


11,1

Нидерланды


13,5

Новая Зеландия


11,9

Норвегия


12,6

Португалия


23,1

Испания


23,1

Швеция


19,9

Швейцария


8,1

США


8,9

В среднем


16,8


В среднем


35,3


В среднем


20,9

 

Очень сложно судить о результатах данного исследования, когда не известен экономико-статистический аппарат, при помощи которого производились замеры теневого рынка. По убеждению некоторых экспертов, данные по Узбекистану явно были приуменьшены, и это стало возможным, во-первых, в следствие того, что базисные данные по республике, скорее всего, изначально оказались неточными или неполными; во-вторых, исследователи, возможно, пользовались данными официальной статистики, которая в Узбекистане резко отличается, например, от статистики МВФ, и поэтому трудно судить об объективности; в-третьих, сама методика, которая пригодна для развитых капиталистических стран не всегда применима для стран с переходной экономикой. По Ф.Шнайдеру и Д.Энсте получается, что размер теневой экономики Узбекистана в 2,8 раза меньше, чем в Бельгии, Португалии и Испании, 1,75 раза – чем Австралии, 1,6 раза – чем Великобритании, 1,8 раза – чем Франции и Германии, то есть государств с сильной рыночной экономикой и демократичным обществом. В вышеперечисленных странах налоговая политика наиболее гибкая и стимулирующая хозяйственную деятельность для открытого функционирования. А что показывали данные социологических опросов? Совершенно иную картину: так лишь 12% опрошенных бизнесменов в Узбекистане считают, что налоговое бремя в Узбекистане можно терпеть, а 2% - что она стимулирует экономическое развитие. Остальные респонденты отрицательно отнеслись к существующей налоговой доктрине государства, утверждая, что она в большей степени тормозит реформы и заставляет предпринимателей скрывать доходы[33].

В странах бывшего СССР теневой сектор может давлеть как в силу недалекого исторического прошлого, когда вся планово-административная система несла в себе элементы «тени» (об этом речь пойдет ниже), так и в силу того, что до настоящего времени продолжается процесс реформирования этой системы, и в сложные моменты трудно контролировать ситуацию в стране и обществе. Ослабленная государственная система, к примеру, в Таджикистане не смогла противодействовать кланам, которые в борьбе за финансовые и материальные ресурсы развернули гражданскую войну. Таким образом, в этот период криминальные структуры, официально легализовавшись (вплоть до занятия мест в парламенте), оказывали свое негативное влияние на все национальное хозяйство. Поэтому не случайно, к слову, российские эксперты утверждали, что в их стране объем теневой экономики достигал в конце 1990-х годов 40-50% валового внутреннего продукта. Кстати, последующая нормотворческая акция Госдумы России по снижению налогового бремени до 13% с дохода способствовало выходу из «тени» некоторой доли неофициального производства.

Что касается бывшего соцлагеря, то определенных сдвигов государства Центральной Европы уже достигли, но они также находятся в состоянии переходного этапа, и поэтому эти цифры вполне могут быть объективными. Нужно также учесть, что психологически и экономически страны социалистического лагеря в меньшей степени (почти в 2 раза) были в состоянии плановой экономики, и поэтому население быстрее отделалось от прошлого. Европейский менталитет способствовал быстрой трансформации общественной и экономической жизни, смене формации и уклада хозяйствования, демократизации всех сфер. Поэтому также странной, выглядела ситуация, когда теневая экономика Узбекистана, в которой сохранились все признаки азиатского способа производства (речь об этом пойдет дальше) и восточной формы деспотии, в 3,5 раза меньше объема Венгрии, 1,7 раза – Польши.

Эксперт Валерия Левчук отмечает, что «развитие теневых отношений предопределяет деформацию рыночной структуры путем снижения эффективности рыночного механизма, нарушения режима конкурентной борьбы, существенного отклонения реальных результатов экономического развития от официальных макроэкономических показателей. В процессе исследования баланса доходов и расходов выявлено, что вследствие теневой деятельности и роста доходов теневых субъектов, не отражаемых официальной статистикой, расходная часть баланса (потребление) превышает доходную.  Это свидетельствует об увеличении совокупного спроса ввиду роста доходов теневого сектора, расходуемых в официальном секторе. В то же время определенное увеличение потребления сдерживается незначительным ростом совокупного предложения, поскольку в теневой сфере доминирует не производительный, а перераспределительный сектор. При этом теневой производительный сектор рассматривают как разновидность квазипредпринимательства: теневые субъекты, развиваясь на почве официальной экономики, создают недобросовестную конкурентную среду для «открытых» предпринимателей. Более высокая доходность предприятий теневого сектора по сравнению с предприятиями открытого сектора экономики, производящими аналогичную продукцию, способствует производству теневого бизнеса, поскольку в определенных условиях развития общества наблюдается перераспределение спроса населения в сторону более дешевых товаров и услуг»[34].

С помощью графического метода в работе В.Левчук была представлена ситуация на рынке, характеризующаяся масштабным теневым сектором, активно влияющим на основные элементы рыночного механизма: спрос, предложение, равновесную цену (см. схему «А»).

 

Схема «А». Взаимодействие легального и теневого рынков

 

Sрын
 

 

В.Левчук отмечает: точка равновесия на графике может быть только одна (Ерын), однако, теневое предложение (Sтен) несколько искажает традиционный график и устанавливается новая точка равновесия (Етен). Отсюда следует, что она является альтернативной для потребителей, оценивающих возможность приобретения товаров на теневом или легальном рынках. В секторе Ррын-Ртен формируется убыток публичного бизнеса вследствие действий теневых экономических субъектов, а в секторе Qрын-Qтен – выигрыш теневого сектора. Оценивая данный график, можно предположить, что объемные величины двух секторов равны, поскольку теневой сектор во многом является альтернативным, и ресурсы, введенные в него, недополучаются сектором официальным.  Таким образом, можно говорить о возможной дезориентации макроэкономической политики государства ввиду несовпадения основных параметров рынка. Убыток официального бизнеса оказывает влияние на развитие национальной экономики (недополученная прибыль, отсутствие средств на инвестирование производства, сокращение налогооблагаемой базы вследствие сокращения продаж и т.п.). В то же время выигрыш теневого бизнеса является субъективной выгодой теневых предпринимателей. При этом нельзя утверждать социально значимое равенство двух вышеуказанных секторов, поскольку отдельные товары и услуги, реализуемые в теневом секторе экономики, носят асоциальный характер и, соответственно, в легальном секторе реализовываться не могут».

«Анализ данного графика дает возможность определить теневой характер не только предложения, но и спроса, предъявляемого на товары теневого сектора (асоциальный спрос). Соответственно, при пересечении кривых теневого спроса и теневого предложения, формируется теневая равновесная цена, - отмечает В.Левчук. - Точка равновесной цены Етен образуется вследствие предложения на рынке товаров теневого сектора, точка Етен* - это отражение параллельного характера теневой экономики по отношению к открытой, о чем свидетельствует наличие двух конъюнктурных элементов – теневых спроса и предложения. Совокупный спрос значительно превышает совокупное предложение, на графике появляется сектор Qтен-Qтен*, который отражает вышеобозначенный асоциальный спрос населения на товары и услуги. Между тем, их не следует учитывать в производстве ВВП (кустарные наркотические средства, оружие, проституция). При отсутствии подобного деструктивного спроса равновесная цена на теневом рынке ниже, чем на открытом, что связано с «конкурентной» борьбой между противоположными секторами за потребителя. Равновесная цена Етен* свидетельствует о том, что товары, ограниченные или запрещенные к свободному обращению, продаются по завышенной цене в связи со спецификой предъявляемого спроса. Таким образом, при анализе деформации рыночного механизма можно выявить негативное воздействие теневых отношений на функционирование рынков факторов производства, в особенности, использования природно-ресурсного потенциала. Учитывая высокие возможности получения монопольно высокой прибыли в отраслях добывающей промышленности, сырьевой сектор особенно подвержен развитию теневых связей»[35].

В своем исследовании для Международного валютного фонда «Коррупция в мире: причины, последствия, размах и методы борьбы» эксперт Вито Тандзи утверждает, что определить, является ли коррупция более распространенным явлением, чем раньше, довольно сложно. «Однако очевидным является тот факт – отмечает Тандзи, - что коррупцию необходимо учитывать как при оценке текущей ситуации, так и при разработке необходимых реформ. Многие полагают, что коррупция явилась главной причиной провала рыночных реформ в таких странах как Российская Федерация и Болгария, краха азиатского экономического чуда. Степень доверия правительства и политическим лидерам стала зависеть от их проявления приверженности идее искоренения коррупции»[36].

Автор книги «Украинская экономика с начала независимости» Кинг Банаян пишет, что в этой стране отношение к рыночной экономике подорвано коррупцией[37]. Осуществляя приватизацию медленными темпами и позволяя директорам и работникам приобретать контрольные пакеты акций (что особенно характерно для предприятий, за контроль над которыми сражаются различные кланы), правительство подвергло себя критике за всю концепцию частного предпринимательства. «Такое поведение предоставило левым партиям возможность тормозить процесс приватизации, - утверждает Банаян. – По данным на конец 1998 года, 55% государственных предприятий оставались убыточными, производили товары, не пользующиеся спросом, использовали бартер и задолженности по заработным платам для финансирования своей деятельности. Следующий шаг приватизации заключается в разрешении проблемы несправедливого распределения государственного имущества».

Автор считает, что если реальные размеры теневой экономики совпадают с предположительными, рост может быть возобновлен только путем сокращения этого сектора. Здесь уместно мнение Олега Соскина, директора Института трансформации общества: «Новую Украину можно создать, только если компании получат стимулы выходить из «тени». Создание эффективных рынков частного капитала, к которым будут иметь доступ как частные, так и государственные заемщики, является важным компонентом процесса реструктуризации предприятий. Другим важным компонентом является отмена административного регулирования»[38].

Эксперт Светлана Барсукова отмечала: «Виды капиталов, организаций и связей диверсифицированы по видам неформальной экономической активности. Домашняя экономика представлена домохозяйствами, специфика внутренних связей которых определяется культурным капиталом домочадцев. Реципрокная экономика возникает в родственных и дружеских сетях, позволяющих накапливать социальный капитал. Теневая экономика воспроизводится на основе административного капитала и представлена фирмами, составляющими деловые сети. Криминальная экономика существует в виде преступных сообществ, мафиозно-клановые связи которых позволяют оперировать криминальным капиталом». В итоге экспертом была проведена структуризация неформальной экономики, которая различалась по по сегментам (схема «Б», где Т – теневая экономика, К – криминальная, Д – домашняя, Р – реципрокные обмены домохозяйств).

 

Схема «Б». Структура неформальной экономики постсоциалистического государства



 

 

 

 

 



 

 

 




Административный капитал (Т)
 

Криминальный капитал (К)
 

Фирмы (Т)
 

Преступные сообщества (К)
 
 

 

 


 

 

 

 

 

 

 

 

По мнению С.Барсуковой, «институты (формальные в виде законов или контрактов, а также неформальные в виде социальных норм или частных договоренностей) регулируют поведение экономических агентов, а также арбитров, определяющих санкции за нарушения правил игры. Институты неформальной экономики различаются в ее рыночной и нерыночной частях. Институты рыночной неформальной экономики (теневой и криминальной) являются функциональными альтернативами тех, что действуют в формальной экономике, или восполняют отсутствие последних. В параграфе приведен перечень неформальных институтов, подразделяемых на институты прав собственности, управленческих схем и правил обмена. Институты нерыночной неформальной экономики - домашней и реципрокной - определяют правила выбора партнеров, формирования ресурсной базы (способов и  ролевой специфики ресурсообразования), экономического взаимодействия (совместной деятельности, обмена, дотационного иждивенчества) и легитимации привилегий (возрастных, гендерных, событийных)».

Определению объемов и масштабов теневой экономики посвящается много современных трудов. В частности, Андрей Яковлев в разработке «Отклонение от налогов в теневой экономике России: формы, стимулы и последствия на уровне компаний» считает, что «основная идея этой схемы заключается в замещении составляющих валового дохода, которые облагаются налогами, например, заработанная плата или прибыль, на составляющие, которые облагаются низкими налогами, например, материальные затраты»[39]. Основой такого замещения является договор между клиентом и фиктивной компанией-посредником. По условиям договора клиент (предприятие реального сектора) переводит деньги на банковский счет фиктивной фирмы в обмен на подделанный акт о выполненных работах. В обмен на банковский платеж для фиктивной фирмы клиент получает «черный нал». Вся сумма возвращенного «черного нала» равняется банковскому платежу за вычетом комиссионных фиктивной фирмы, которые обычно составляют 2-3% первоначального платежа клиента. Эти «черные деньги», таким образом, становятся доступными для выплаты неофициальной заработной платы, инвестиций или использования по усмотрению предпринимателя.

А.Яковлев убежден, что российские схемы уклонения от налогов отличаются от традиционных западных схем. Во-первых, российские схемы используются в основном фирмами, а не физическими лицами. Во-вторых, такая схема уклонения от налогов возможна даже тогда, когда компания не получает свои доходы наличными деньгами. В-третьих, подобные схемы практически не несут никакого риска для компаний, осуществляющих легальную деятельность. Следовательно, уровень уклонения от налогов превышает уровни в промышленно развитых странах. В связи с этим А.Яковлев выдвигает точку зрения, что «фактически все предприятия в России имеют стимул для использования схем с «черным налом»: тысячи фиктивных фирм, объединенные с частными банками, осуществляют свою деятельность безнаказанно. На самом деле уклонение от налогов с использованием «черного нала» в настоящее время является одним из самых прибыльных бизнесов в банковском секторе России».

Теневая экономика и коррупция – неотделимые друг от друга братья, образно говоря, «сиамские близнецы», и темы, связанные с их изучением весьма актуальны. Экономист Якоб Свенсон в своей книге «Восемь вопросов о коррупции» доказывает, что коррупция является своего рода отображением юридической, политико-экономической и культурной среды той или иной страны. «Существуют несколько подходов к самому определению понятия коррупции. Согласно одному из них, коррупция воспринимается, как своего рода налог или пошлина, налагаемая чиновниками. Тем не менее, разница между налогом и взятками состоит не только в том, что взятки не приносят дохода в государственную казну. Взятки предполагают наличие более высоких транзакционных расходов по причине секретности и неопределенности в процессе проведения коррупционной деятельности. Пункты соглашения, достигнутые в результате коррупционной сделки, естественно, не подлежат рассмотрению суда. Любой чиновник, которому была заплачена определенная сумма или оказана та или иная услуга, может в любой момент отказаться от своей части сделки или же потребовать дополнительных финансовых средств или услуг»[40].

Я.Свенсон проводит любопытную аналогию между процессами дачи взятки и лоббирования. В частности, он показывает, что лоббирование, как и дача взятки, преследует цель изменения условий игры, с целью чего и делаются, например, пожертвования на предвыборные кампании. Свенсон также показывает некоторые различия между коррупцией и лоббированием. Например, когда государство устанавливает новую таможенную пошлину или делает обязательным получение лицензий на внешнеторговую деятельность для всех организаций страны, фирма может уклониться от уплаты пошлины или получения лицензии путем подкупа служащих таможни, тем самым вступив в нелегальную коррупционную сделку. С другой стороны, все фирмы в данной отрасли могут объединиться, чтобы убедить власти отказаться от этой пошлины или лицензирования. Лоббирование имеет более «общий» характер: в случае успешного лоббирования, избежать негативных правил - в данном случае, внешнеторговых ограничений - удается всем существующим бизнесам и всем будущим участникам этого рынка. В случае с коррупционной сделкой, в выгоде оказывается лишь одна конкретная фирма. Другим различием является то, что в случае с лоббированием, принятое властями решение в пользу лоббистов имеет более долговременный характер. Государству намного труднее вновь принять заблокированный лоббистами закон. В случае с коррупционной сделкой таможенник, которому заплатили один раз за беспрепятственное перемещение товаров, может снова попросить, или даже потребовать взятку. Обычно у бизнес-структур нет никаких эффективных рычагов влияния на процесс принятия решения коррумпированными чиновниками.

Эксперт Мойзес Наим, автор книги «Запрещенное: как контрабандисты, работорговцы и пираты захватывают мировую экономику»[41], отмечает, что теневая экономика существовала всегда и везде. Отличия прошлого от нынешнего состоят в том, что раньше, к примеру, группы контрабандистских сетей действовали внутри определенной страны или региона, и большинство из них были заняты перемещением товаров и людей через соседние государства. Ныне контрабандисты из Китая работают в Европе и США, нигерийцы - в Таиланде, колумбийцы - в Африке, выходцы с Балкан управляют целой группой тайных торговых сетей, действующих по всему миру. Эти группы стали глобальными и, таким образом, они стали сильнее, как в материальном смысле, так и по возможности оказывать влияние на политику государств. Инструменты глобализации помогли им развить потенциалы и способности, которыми они никогда прежде не обладали. По мнению М.Наима, раньше криминальные структуры были иерархическими организациями, во главе которых сидели «генералы», которые отдавали команды «капитанам» и «лейтенантам». Преступные сообщества были многослойными, вертикальными, пирамидальными структурами. Это, конечно, стилизованное изображение, но это более или менее описывает традиционную мафию. Теперь, вместо этого, в мире действуют различные децентрализованные, крайне мобильные сети, межнациональные по своей природе и не привязанные к каким-то определенным государствам. Вместо одного хозяина, который бы управлял всем ходом операции, у них имеются узкие специалисты в разных областях.

В книге М.Наим заявляет, что ныне теневая экономика намного больше, чем до начала процесса глобализации, и что она развивается более быстрыми темпами, чем обычная торговля. В начале 1990-х годов произошло сочетание некоторых революционных явлений в политике с революциями инновациями в области технологии, что создало беспрецедентную возможность связывать страны с помощью преступных сетей. Речь идет о развитии Интернета, о грузовых контейнерах, о сложной логистике и инфраструктуре, о заранее оплаченных картах мобильных телефонов и о кредитных карточках. Все эти технологии, развивались в то время, когда многие страны начали проводить глубокие и смелые экономические реформы, стремились присоединиться к глобальной экономике. Распад СССР, превращение Китая в глобального поставщика промышленных товаров и т.д. - все эти факторы вместе создавали и создают почву для нелегальной торговли. Контрабандные сети составляют очень важную часть экономики во многих странах, а в некоторых государствах являются самой важной частью. Если посмотреть, например, на экспортную структуру таких стран, как Афганистан или Боливия, то огромная часть государственных доходов обеспечивается с помощью экспорта наркотиков. В некоторых других странах это экспорт людей, древесины, оружие... Таким образом, для многих государств незаконная часть экономики - так сказать, самая большая и самая прибыльная тема.

В книге автор рассматривает тенденции, которые объясняют, почему преступные международные торговые сети предоставляют столь серьезную угрозу. Видны две главные тенденции: растущая криминализация политики и политизация криминальности. Здесь имеется в виду, что, когда незаконный бизнес приобретает огромные масштабы и потенциал, то этот бизнес не может оперировать без помощи чиновников, военных, средств массовой информации, юридических систем. В странах, где контрабандисты являются главными актерами национальной экономики, наблюдается смешивание законного частного сектора с криминальным частным сектором, а также смешивание политиков и чиновников - с преступниками. Именно это создает ту ситуацию, которую М.Наим назвал «политизацией криминальности и криминализации политики». По мнению М.Наима, государства не только не могут остановить торговлю людьми для сексуальной эксплуатации, они также не могут уничтожить международную работорговлю людьми вообще. Они также не могут предотвратить контрабанду оружия. Он спрашивает: «Когда Вы в последний раз слышали о партизанском движении, которое бы прекратило свою деятельность только потому, что не смогло получить в свое распоряжение оружие и боеприпасы? Никогда! Если есть желание и деньги, то инсургенты всегда смогут добыть оружие, вне зависимости от международных эмбарго и государственных запретов. То же самое происходит и с наркотиками. США ведут «войну с наркотиками» с конца 1960-х годов. Однако, несмотря на то, что правительство США тратит $40 млрд. ежегодно на предотвращение наркоторговли, нет никаких свидетельств, что ситуация значительно изменилась к лучшему: во всяком случае, не заметно изменений ни в доступности, ни в ценах, ни в качестве наркотиков, поступающих в США»[42].

Президент Узбекистана И.Каримов отмечал: «Таким образом, преступность, коррупция — это реальный источник угрозы нашей собственной и международной безопасности. В связи с этим вопросы борьбы с таким явлением обращены уже не только к нам. Вот почему мы считаем, что преступность является предметом озабоченности всего мирового сообщества, а народ и руководство суверенного Узбекистана готовы с ним активно сотрудничать и рассматривают это как вклад в дело очищения мира и обеспечения его безопасности». В своих трудах он уделил вниманию коррупции и кланам, которые на тот момент в Узбекистане имели реальную силу: «Говоря об угрозах, которые несут местничество и борьба кланов, необходимо учитывать, что эти явления деструктивны сами по себе, но история знает прецеденты, когда внешние силы используют эти рычаги в неокрепших или ослабленных в силу разных обстоятельств государствах для достижения своих геополитических целей и корыстных интересов. Но та же история подтверждает, что лидеры кланов и выразители местнических интересов, стремящиеся использовать внешние силы в собственных целях, в конечном итоге становятся не только заложниками воли этих самых внешних сил, но и жертвой, которую последние готовы принести в оправдание своих, далеко не всегда благовидных действий. Не допустить превращения местничества и клановости из потенциальных факторов риска в реальный источник угроз позволит не просто понимание актуальности и сложности этой проблемы, но и ясное представление о том, что необходимо делать, чтобы не допустить появления на этой основе критической массы»[43]. Следует только уточнить, что боролся президент с кланами не для того, чтобы не допустить расширения нелегальных операций и захвата ими национальных ресурсов, а чтобы усилить свою власть и самому получить доступ к экономическим и политическим активам, отодвинув в сторону конкурентов и оппонентов.

Каково же нынешнее понимание термина и феномена теневой экономики? Так же сделаем обзор работ и трудов, связанных с этой проблематикой с 1993 по 2008 годы. В литературе и в практике встречается разное понимание, толкование и применение термина «теневая экономика». Более того, используются иные аналогичные термины, в той или иной степени характеризующие скрытые или нелегальные процессы (см. таблицу № 1.2). В первый тип входят так называемые «геометрические» термины – параллельная, перепендикулярная, обратная экономика, где эксперты пытаются обосновать их функционирование с точки зрения образов и фигур. Второй тип – это юридические термины, такие как преступная, спекулятивная, грабительская, бандитская или экономика хищений и мошенничества и т.п. Третий тип – это попытка «окрасить» нелегальные отношения – теневая, красная, коричневая и серая экономика, черный, серый, красный, розовый рынки. Четвертый тип – оценка через экономические термины – деформированная, деструктивная, искаженная, антисоциальная, ненаблюдаемая, полуправовая экономика. Пятый тип включает попытку описать нелегальные процессы через биологические термины – паразитирующая, хищническая экономика. Как бы не называлась эта сфера, она остается одна в понимании явления – теневая экономика несет в себе разрушительные элементы и является следствием искажения экономических, политических и социальных отношений в реальном секторе. Чем больше искажений, тем больше «тени».

 

Таблица № 1.2. Используемые экспертами термины «теневая экономика» и их толкование

Наименование


Толкование

Параллельная экономика

(Parallel economy)


Существующая и развивающаяся относительно к официальной экономике аналогичная хозяйственная система, в которой используются рыночные, нерыночные и иные методы регулирования, однако не имеющая официального признания и, естественно, в свою очередь, не признающая нормативно-правовые акты государства.

Перпендикулярная экономика (Perpendicular economy)


Финансовые и материальные операции, которые проводятся на базе официальной экономики, но конечный результат потребляется в нелегальной сфере.

Обратная экономика (Contact economy)


Отходящая в обратную сторону от официальной деятельности экономика, прибыль в которой формируется за счет ее уменьшения в официальной. Используется закон физики: ничто никуда не исчезает и ничто ниоткуда не появляется, или сообщающихся сосудов. То есть, если в официальной системе имеются финансовые потери, то они эти объемы проявляются в виде прибыли в неофициальной. Обратная экономика выступает равной частью официальной (или в качестве балансирующей).

Вторичная экономика

(Secondary economy)


Экономика, которая является следствием от первичной – официальной. В ней формируются и проводятся те операции, которые усложнены или невозможны в первичной.

Вторая экономика (Second economy)


Существующая как альтернатива первой экономики, в которой происходят практически те же финансово-материальные операции, действует нелегальное право, но без осуществления соответствующих государству и обществу выплат, не поддающаяся контролю государству.

Коррупционная экономика (Corrupt economy)


Формирующиеся за счет коррупции экономические отношения в официальной хозяйственной и политической системе. Не учитывает те явления, которые созданы без коррупционной составляющей, однако по сути остающиеся теневыми.

Криминальная экономика (Criminal economy)


Хозяйственно-социальная система, которая функционирует наперекор тем статьям Уголовного кодекса, что запрещают их появление и существование в реальной среде. Это контрабанда, торговля наркотиками и оружием, проституция, торговля людьми.

Неофициальная экономика (Informal Economy)


Производство товаров и услуг вне официальной регистрации, учета и выплат соответствующих платежей в государственный и иные бюджеты.

Неформальная экономика

(Non-formalized economy)


Совокупность разнородных видов экономической и финансовой деятельности, целиком или частично не опирающихся на формальные, закрепленные законами, указами, постановлениями, положениями, контрактами, инструкциями нормы и правила хозяйствования, не фиксируемые в официальной статистике. К неформальной относят нерегулируемую, скрываемую, а частично и домашнюю экономику. Неформальные элементы содержит любая экономика[44].

Скрытая экономика

(Hidden economy)


Не поддающиеся государственному и иному учеты хозяйственная и социальная деятельность,

Подпольная экономика

(Underground economy)


Производство и оказание запрещенных законом или в обход официальных правил товаров и услуг.

Черный рынок

(Black market)


Рынок нелегальных финансовых, валютных, товарных операций, за участие в которых полагается уголовная ответственность.

Серая экономика

(Gray economy)


Разрешенная законом, но нерегистрируемая экономическая деятельность (преимущественно, мелкий бизнес) по производству и реализации обычных товаров и услуг. Cерая экономика функционирует более автономно, и в ней самостоятельные производители либо сознательно уклоняются от официального учета, не желая нести расходы, связанные с получением лицензии, уплатой налогов и т.п., либо отчет о такой деятельности вообще не предусмотрен.

Бандитская экономика

(Robber's economy)


Экономические отношения, имеющие место в криминальной среде, в частности, это выплаты заключенных неофициальным уголовным лидерам в местах заключения за определенные условия или услуги, дань, выдача определенной части заработной платы или материальных ценностей, а также своеобразный «банк»– «общак», который идет на поддержку и существования организованной преступной группировки и членов их семей.

Искаженная (гипертрофированная) экономика

(hypertrophied economy)


Эксперты признают это те операции, которые возникли в результате деформации официальных экономических отношений и противоречивых законов, и как последствие – искажение статистических и бухгалтерских данных, появление неофициальных договоров, двойной бухгалтерии, использование неофициальных каналов для получения фондов, лимитов, ресурсов. Данная экономика имела место в Узбекистане в конце1970-х – начале 1980-х годах в рамках хлопковой отрасли.

Ненаблюдаемая экономика

(Non-observed Economy)


Экономические процессы, не поддающиеся оценке, анализу и учету в официальной сфере в связи с их латентностью.

Нереальная экономика

(Unrealistic economics)


Нелегальные операции посредством Интернета; мошеннические и иные сделки, которые создают прибавочный продукт из «воздуха».

Спекулятивная экономика

(Speculative economy)


Соответствующая полутоварной экономике система, в которой прибавочный продукт создается посредством перераспределения товаров и услуг по спекулятвным ценам.

Паразитирующая экономика

(Parasitic economy)


Вызывающие ассоциации с медициной процессы, когда на здоровом общественно-экономическом органе появляются рецидивы и опухоли – нелегальные операции и неофициальная деятельность. Данные явления возникли лишь в силу утери иммунитета (то есть неэффективности правового пространства или бездействия власти) или нездорового развития.

Рэкетирующая экономика

(Racketeer economy)


Хозяйственные операции, которые производятся в официальной сфере посредством силового и прочего воздействия, в ущерб одной стороне и для выгоды другой.

Непризнанная экономика

(Unrecognized economy)


Не существуюбщая в отчетности и учете хозяйственная деятельность, а значит, не имеющая реальность для государства.

Кризисная экономика

(Crisis Economy)


Реакция на кризис в официальной сфере (застой, дипрессия, стагнация) нелегальная экономическая деятельность. Считается, что она исчезает после того, как официальная экономика выходит из сложного положения и получает поступательное развитие.

Внеправовая экономика

(Extralegal economy)


Экономическая деятельность нарушающая права других хоз. Агентов и находящаяся во внеправовых зонах. Сюда относyт деятельность финансовых пирамид, а также нарушения экологической безопасности, лоббирование в пользу отдельных субъектов, выраженное в предоставлении в виде исключения льгот и субсидий.

Полуправовая экономика


Экономическая деятельность в целом соответствующая законодательству, но периодически выходящая за его пределы, в частности, это бартерные сделки, способы ухода от налогов, включающие образование “черного нала”, работа без лицензии и патента, трудовой найм без оформления.

Деструктивная экономика

(Destructive economy)


Базирующая на психологии иждевенчества, мошенничества, хищений и приписок человеческая деятельность, разрушающая нравственные и моральные ценности, установленный порядок экономических отношений, в частности, создания дефицита и получение прибыли от продаж товаров. Такая экономика наносит урон официальному сектору, разрушает его устои.

 

Наиболее приближенной к действительности представляется классификация неформальной экономики, изложенная В.Радаевым, который выделяет ее основные составляющие, как:

Легальная неофициальная экономика – это экономическая деятельность, не нарушающая ни действующего законодательства, ни прав других хоз. Агентов, которая не фиксируется в отчетности и контрактах.

Криминальная экономика – это экономическая деятельность, запрещенная законом и систематически нарушающая закон.

При анализе «теневой» экономики, зарубежные ученые выделяют один, общий признак, в различных ее формах проявления – отсутствие отражения результатов хозяйственной деятельности в официальной статистике. Как правило, западные экономисты выделяют следующие формы теневой экономики: 1) нелегальная дополнительная работа на легальном рабочем месте; 2) нелегальное частное предпринимательство в сферах производства и обслуживания; 3) вымогательство денег, взятки, коррупция и т.п. в коммерческих сделках; 4) производство и ввоз наркотиков и других запрещенных товаров; 5) организованный грабеж, кражи. Единого общепринятого понятия теневой экономики не сформулировано.

Тем не менее наукой и практикой выработан ряд критериев отнесения экономических явлений к теневой сфере:

- осуществление экономической деятельности вне официального контроля, регламентации, с сокрытием, маскировкой ее значимых параметров от правоохранительных и контролирующих органов;

- получение экономической выгоды в форме незаконного присвоения экономических благ.

Исходя из вышексказанного, сожно суммировать, что:

- теневая экономика социалистического образца – это деформированная экономическая система, где объективные законы общественного развития загнаны в жесткие схемы и догмы, и они проявляются лишь в форме неофциальных процессов и нелегального права;

- при этом теневые отношения функционируют наравне с официальными, так как даже деформированная система стремится к устойчивому состоянию, а это становится возможным, если параллельно существуют «противовесы» - неофициальные процессы по производству, распределению, обмену и потреблению;

- чем сильнее деформация экономической системы, тем глубже и интенсивнее протекают нелегальные процессы, и тем больше людей задействовано в них;

- если теоретически фонды, лимиты, нормирование, квоты созданы для эффективного и качественного использования дефицитных материальных, а также финансовых ресурсов, то практически они становятся объектами теневых отношений между теми, кто нуждается в них, и чем больше продуктов и ресурсов попадает под ограничения, чем сильнее коррупция и интенсивнее нелегальные сделки;

- контролирующие структуры, будучи также составной частью деформированной экономической системы, не способны изменить ситуацию, так как невозможно подавить объективные законы. И они становятся такими же игроками, как и коррумпированные чиновники во власти, нелегальные производители, криминальные элементы, поскольку ресурсы становятся предметами торга между всеми участниками экономического процесса. Чем больше ограничений на ресурсы, чем больше полномочий у правоохранительных органов, тем сильнее теневая экономика и крепче «черный» рынок;

- отсутствие реального собственника воспроизводит эрзац-собственника – чиновника, распоряжающегося государственными ресурсами – собственностью, товаром, информацией. В итоге формируется особый класс – чиновничья олигархия, тенекратия, плутократия, соцпартсоволигархия, которая извлекает теневую ренту из своего особого статуса. Чем расплывчатее полномочия и ответственность у бюрократии, тем больше власти у нее и реальных рычагов на матертиальные и нематериальные активы страны, тем сильнее они коррумпируются.

Теневую экономику социализма можно было определять по объемам фондов и лимитов, полномочиям Госснабов и Госпланов республик и Центра, эффективности общественного производства, объемам хищений и масштабам «черного» рынка (наличия дефицита и ценового уровня на предлагаемые ресурсы). По этим аспектам можно было вычленять нелегальные процессы.

Есть другие оценки теневой экономики. Так, некоторые эксперты ее разделяют на две части: нелегальную и серую. Первая часть включает в себя запрещенные виды деятельности – незаконное производство, продажа наркотических средств, огнестрельного оружия и т.д. Серая экономика – часть легального бизнеса, избегающая, однако, уплаты налогов. Итак, будучи единое целым по отношению к официальной экономике, теневая часть экономики отнюдь не однородна.

Серая часть по объему значительно превосходит нелегальную экономику. Но здесь не происходит концентрации денежных средств в одних руках, они размыты среди большого числа людей с самым разным уровнем доходов, начиная с известных всему миру олигархов и заканчивая рядовым репетитором.

И, напротив, в нелегальной экономике размер денежных средств по сравнению с серой меньше, но процент их концентрации значительно выше в силу того, что именно нелегальная экономика контролируется определенным числом преступных группировок. Отсюда и высокий процент концентрации капитала, и его эффективное использование.

Эксперты отмечают: теневой рынок «расшатывает» взаимоотношения между субъектами легального рынка, вносит элемент дисгармонии. Он вбрасывает большое количество «неучтенных» денег на определенный товарный рынок (или рынок услуг) и тем способствует перераспределению долей рынка между старыми и новыми участниками на этом сегменте (товары, услуги). Теневой рынок «отмывает» свой капитал на официальных рынках товаров и услуг, он пытается «отмыться» от своего криминального прошлого. И этот процесс закономерен и необходим для функционирования системы в целом. Официальный рынок отгораживается от теневого соответствующими законами, которые направлены против теневого капитала, против его вхождения в официальную экономику, потому что, во-первых, нарушаются условия равной конкурентной борьбы и, во-вторых, теневой капитал влияет на расстановку сил в официальной экономике. Те предприятия, которые взяли кредит для развития, в некоторых случаях не смогут конкурировать с новыми или старыми предприятиями, которые обладают практически безграничными ресурсами в краткосрочной перспективе (денежными средствами, полученными от нелегальной экономики)[45].

Приведем еще мнение: «теневая экономика — экономические процессы, которые не афишируются, скрываются их участниками, не контролируются государством и обществом, не фиксируются официальной государственной статистикой. Это невидимые невооруженным глазом, со стороны процессы производства, распределения, обмена, потребления товаров и услуг, экономические отношения, в которых заинтересованы отдельные люди и группы людей. Теневая экономика включает: криминогенную, то есть запретную, противозаконную; скрытую, укрываемую в целях избежать налогов или в связи с нежеланием экономических субъектов придавать известность своим действиям и доходам; неформальную, не подлежащую учету в связи с ее индивидуальностью, личным или семейным характером, отсутствием измерителей»[46].

Рэкетирующая экономика – это новый термин в общественно-экономической практике, характеризующий репрессивные методы управления в легальной сфере и вынуждающий владельца, собственника, производителя выполнять операции в ущерб себе и интересов своих клиентов. Например, в Узбекистане в виде госзаказов устанавливаются обязательные для банков кассовые планы наличных денег или для фермеров – объемы производимой продукции. В случае невыполнения таких «обязательств», государство изымает у собственников/производителей указанные объемы из других источников (например, из семенного фонда или части урожая, которые остаются у фермера для свободной продажи или внутреннего потребления, а у банка – из депозитов граждан, в итоге люди не могут получить свои вклады или проценты с них). Естественно, позитивную сторону имеют конкуренты или те, кто покупает у фермеров продукцию (хлопок, зерно, рис) по фиксированной цене (и в национальной валюте) и продает в зарубежных странах по рыночной (в СКВ).

Между тем, в практике используют и другие термины, характеризующие теневые операции, в частности, такие как «эксполярная», «традиционная», «туземная», «семейная». Сюда относят экономику «выживания»[47], «моральную» экономику[48], «повседневную» экономику[49] и еще много других. Безусловно, что за этим широким спектром наименований скрыта следующая проблема: многообразие феноменов, подпадающих под термин «неформальная экономика», делает невозможным его использование в качестве корректной исследовательской категории. Некоторые специалисты полагают, что нынешний термин «неформальная экономика» основан на отрицании легальности экономического и социального процесса лишь на одной позиции – он не контролируем государством и обществом. Как бы там ни было, однако в настоящее время на постсоветском пространстве используют термин «ненаблюдаемая» экономика, который имеет нейтральный политический смысл. Этим самым формируется мнение, что государство в целом способствует динамичному развитию народного хозяйства и его отраслей, осуществляет либерализационные реформы, и поэтому нет объективных причин для возникновения «тени», в частности, ее криминальной части. А «ненаблюдаемый» сектор сам по себе результат всего лишь несовершенства статистического инструмента, однако и эта проблема разрешима.

Термин «неформальная экономика» все чаще используется экспертами для обозначения нефиксируемой хозяйственной деятельности. Однако не все однозначно относятся к самой этой деятельности. Так, профессор Пал Тамаш, директор института социологии Венгерской академии наук, говоря об исследовании неформальной экономики следует принимать во внимание и существование дилеммы идеологической нагрузки, когда неформальный сектор – прежде всего неформальный рынок труда – рассматривается как способ давления на занятых в формальном секторе экономики, либо как буфер, механизм удержания избытка рабочей силы, либо как борьба против государства Последнее характерно, например, для Венгрии, где включенность в неформальную экономику рассматривалась как борьба за свободу[50].

Как отмечает Фридрих Шнайдер, «Теневая экономика, называемая также подпольной, неформальной или параллельной экономикой, включает не только незаконную деятельность, но и недекларируемые доходы от законного производства товаров и услуг, получаемые в результате денежных или бартерных операций. Таким образом, теневая экономика включает все виды экономической деятельности, которые обычно подлежали бы налогообложению, если бы данные о них представлялись налоговым органам. Вместе с тем точное определение теневой экономики дать довольно трудно, поскольку она находится в постоянном развитии, приспосабливаясь к изменениям в налогообложении и регулировании»[51]. Он же дал свое определение подпольной экономики (см. таблицу № 1.3).

 

Таблица № 1.3. Виды подпольной экономической деятельности по Ф.Шнайдеру

Вид деятельности


Денежные операции


Неденежные операции

НЕЗАКОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ


Торговля похищенными товарами; торговля наркотиками, и их производство; проституция; азартные игры; контрабанда; мошенничество.


Бартерные операции наркотиками с похищенными или контрабандными товарами. Производство или выращивание наркотического сырья для собственного использования. Кражи для собственных нужд.

Уклонение от уплаты налогов


Законное уменьшение налоговых обязательств


Уклонениe от уплаты налогов


Законное уменьшение налоговых обязательств

ЗАКОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ


Недекларированные доходы от самостоятельной занятости. Заработная плата и активы, полученные от незарегистриро ванной трудовой деятельности, связанной с законными услугами и товарами.


Скидки для сотрудников, дополнительные льготы.


Бартерные операции с законными услугами и товарами.


Все выполненные собственными силами работы и помощь соседей.

 

В.Левчук отмечала: «...если рассматривать теневую экономику как совокупность скрытых от учета и статистики производства, распределения и обмена материальных благ, то, возникает сомнение по поводу включения в состав нелегальной формы теневой экономики, в частности,  ее некриминальной сферы, поскольку результаты нелегального (нелицензированного) производства могут реализовываться открыто. Фиктивная экономика (экономика приписок) предполагает информацию, непосредственно предоставляемую органам статистики и контроля, хотя и в искаженном виде. Следовательно, данная форма также не подпадает под критерий охвата статистическим учетом. Четкое определение форм теневой экономики необходимо в целях разработки эффективной государственной антитеневой политики. Это позволит максимально адаптировать стратегию воздействия к наиболее существенным проблемам. Во многом этим объясняется периодическая смена определяющих критериев классификации. Ряд исследователей связывают данный процесс с конъюнктурностью взглядов, субъективизмом проводимого анализа, однако каждый исторический период в развитии общества характеризуется специфическими приоритетами, существенно отличающими его от предыдущего или последующего состояния национально-экономической системы. Хорошим примером может послужить активное воздействие государства на неформальную (домашнюю) экономику в период господства командно-административной экономической системы, что на современном этапе не является актуальным ввиду широкого распространения криминальной формы экономической деятельности практически во всех сферах общественной жизни»[52].

Она же разделяет теневую экономику на:

I. Производительный сектор, предполагающий определенный вклад в производство валового внутреннего продукта:

а) скрытое производство в легальной экономике; законная деятельность, скрываемая или приуменьшаемая производителями в целях уклонения от уплаты налогов или выполнения других обязательств; легальные виды деятельности, осуществляемые нелегально, например, без лицензии или специального разрешения;

б) неформальная деятельность домашних хозяйств; деятельность предприятий с неформальными трудовыми отношениями (либо нерегистрируемая занятость, либо сознательное преуменьшение заработной платы с целью ухода от налогов), создающих продукт либо для собственного потребления, либо для обмена;

в) нелегальная экономическая деятельность, представляющая собой запрещенные законом производство и распространение товаров и услуг, на которые имеется эффективный рыночный спрос (производство и распространение наркотиков, проституция, контрабанда и т.п.).

II. Распределительный сектор, содержащий экономические преступления хозяйственных субъектов, скрытое от учета перераспределение теневых доходов, а также деятельность, направленную на получение необоснованных выгод и льгот субъектами хозяйствования на основе организованных коррупционных связей.

В рамках данной структуры теневая экономика предстает как совокупность видов экономической деятельности в сфере производства благ, их распределения, обмена и потребления как внутри национального государства, так и за его пределами. Это скрытое производство, незаконное производство, сбыт и потребление наркотических и психотропных средств, производство и сбыт контрафактной продукции, нелегальная миграция населения и занятость, мошеннические перераспределения финансового капитала и т.п. На этой основе можно сделать вывод, что в теневой сфере экономических отношений функционируют основные элементы официальной экономики. Среди них основной капитал, т.е. средства производства и ресурсы, финансовый капитал и ценные бумаги, личный капитал экономических субъектов, т.е. материальные блага, находящиеся в частной и личной собственности, человеческие ресурсы, т.е.  труд и предпринимательская активность[53].

Кроме того, сюда следует внести операции, связанные с непроизводительным сектором теневой экономики:

а) скупка государства, то есть получение по индивидуальной схеме льгот в налогах и пошлинах, реструктуризации задолженностей, возврата кредитов, а также изъятие ресурсов у производителей, к примеру, земли у крестьян в интересах латифундистов по неформальному и формальному праву и т.п.;

б) административный и уголовный рэкет, уголовный промысел;

в) продвижение кланами, мафии, коррумпированными структурами своих представителей в органы государственной власти для последующего доступа к национальным экономическим ресурсам.

В этом смысле схема «В» соответствует реальностям Узбекистана.

 

Схема «В». Основные виды теневой деятельности по схеме В.Левчук и адаптированные к условиям Узбекистана

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Между тем, В.Левчук уточняет: «На данной схеме неформальная (домашняя) экономика не включена в производительный сектор (предпринимательская деятельность) по той причине, что уровень вреда, причиняемый субъектами, ее осуществляющими, минимален, а с точки зрения макроэкономических последствий она несет определенный положительный импульс развития социально незащищенных и наиболее уязвимых слоев населения. Экономические преступления, являющиеся составной частью нелегальной формы теневой экономики, относятся к непроизводственному сектору, поскольку не связаны с производством материальных благ и услуг, а заключаются в перераспределении (или прямом незаконном присвоении) уже созданного продукта».

Между тем, в практике статорганов ненаблюдаемые виды деятельности подразделяются на следующие группы: теневые, незаконные, в неформальном секторе, предпринимаемые домашними хозяйствами для их собственного конечного использования и неучтенные вследствие недостатков в программе сбора основных статистически данных. Как отмечают эксперты, Михаил Королев, Юрий Иванов, Валентина Карасева, «пока страны Содружества не производят оценки незаконных видов деятельности (проституция, наркотики и др.). Их измерение в ряде стран является задачей на ближайшую перспективу»[54].

При оценке ненаблюдаемой экономики с целью ее включения в ВВП эксперты чаще всего используют производственный метод, позволяющий определить объемы неучтенной деятельности по месту их возникновения. При этом доля ненаблюдаемой экономики в странах Содружества варьирует от 18% до 33%; в ВВП, а рассчитанном распределительным методом, - от 11% до 35%; в ВВП, оцененном методом конечного использования, - от 9% до 43%. Следует отметить, что такая разница определяется тем, что государства ведут различные экономические реформы и используют неодинаковые механизмы регулирования, а значит, иначе реагируют на проявление ненаблюдаемой экономики. Кроме того, существуют различия в организации статистического наблюдения и уровне оценок этого сектора.

Эксперты отмечают, что наибольшая часть досчетов на ненаблюдаемую деятельность предприятий и домашних хозяйств делается в странах СНГ по следующим отраслям экономики:

- сельское хозяйство (производство сельскохозяйственной продукции в личных подсобных хозяйствах населения);

- торговля (деятельность индивидуальных торговцев на вещевых и продовольственных рынках, «челноков»);

- здравоохранение (услуги частных врачей, дополнительная плата врачам и другому медицинскому персоналу в медицинских учреждениях);

- строительство (строительство и ремонт жилья и других построек домашними хозяйствами для себя и на заказ);

- транспорт (перевозки пассажиров индивидуальным автомобильным транспортом);

- образование (услуги репетиторов, частных воспитателей);

- промышленность (производство в домашних хозяйствах некоторых продуктов питания и алкогольных напитков; производство одежды, обуви, мебели; услуги по ремонту автомобилей и бытовой техники).

В таблице № 1.4 приводятся методы, применяемые экспертами для оценок ненаблюдаемой экономики. Между тем, кроме этого используются иные механизмы для измерения, в частности, в Узбекистане Госкомстат проводит специальные выборочные обследования на рынках о продажах физическими лицами с патентами и без разрешительных документов, выборочные обследования частных перевозчиков на местах их стоянок и др. На Украине применяются данные структурной статистики о количестве предприятий, не предоставивших статистические отчеты. Что касается Туркменистана, то здесь для проведения досчетов анализируются показатели демографической и социальной статистики, в числе которых цифры о доле мусульман в общей численности постоянного населения, численности новорожденных, численности мальчиков в возрасте до 3-х лет, численности населения в возрасте 63 года, числе умерших мусульман, количестве браков, числе девушек коренной национальности, вступивших в брак впервые, количестве операций в стационаре, численности детей в детских дошкольных учреждениях и др. Россия производит досчеты объема товарооборота предприятий торговли, исходя из соотношения товарооборота и издержек обращения, товарооборота и поступления в банк выручки, темпов роста товарооборота и расходов домашних хозяйств.

 

Таблица № 1.4. Методы, используемые для изучения ненаблюдаемой экономики в странах СНГ

Интегральные методы:


Косвенные методы расчетов на основе использования различных источников данных:

- метод товарных потоков, который является основным интегральным методом учета ненаблюдаемой экономики, и заключается в прослеживании пути товаров и услуг от производителя до пользователя (внутри страны или за рубежом) и сопоставлении данных о ресурсах товаров и услуг и их использовании с помощью таблиц ресурсов и использования, межотраслевого баланса, балансов отдельных видов продуктов. При этом возможно применение балансов отдельных продуктов в натуральном выражении (таких, как нефть, газ, уголь, зерно, картофель, овощи, бахчевые культуры, сахар, мясо и мясопродукты и др.), таблиц ресурсов и использования по различному числу отраслей (продуктов), а также данные межотраслевого баланса;


- данные обследований занятости и рабочей силы, в результате которых выявляются официально зарегистрированные безработные, получающие пособия, но имеющие постоянную или временную работу; официально незарегистрированные иностранцы, беженцы, лица без прописки, а также лица с высокой квалификацией, нанимаемые частными фирмами на работу в качестве консультантов,

- данные о численности занятых в профессиях с регулярным дополнительным доходом (медицинских работников, адвокатов, парикмахеров, водителей такси, официантов, продавцов газет, работников ремонта и автосервиса, сантехников и др.)

- данные административных источников (например, учета земли, жилья, автомобилей)

- альтернативные оценки добавленной стоимости отраслей, учитывающие специфику отрасли (например, оценки на основе анализа данных о соотношении потребления электроэнергии и выпуска промышленной продукции; расходов кормов и продукции животноводства; затрат цемента и продукции строительства; и т.п.);


- данные специальных обследований расходов домашних хозяйств, в ходе которых производятся опросы об отдельных направлениях расходов (на чаевые, ценные подарки и прочие дополнительные затраты, связанные с приобретением товаров и услуг; приобретение товаров и услуг  на неорганизованном рынке),

- альтернативные расчеты доходов домашних хозяйств (например, на основе соотношений между доходами и расходами на определенные товары и услуги, спрос на которые обладает высокой зависимостью от уровня доходов).


- данные сравнительного анализа соотношения затрат и выпуска у различных групп предприятий (например, у крупных и малых предприятий, у государственных и частных предприятий)

- данные налоговых служб, ГАИ, БТИ

- данные смешанных обследований домашних хозяйств и некорпорированных предприятий, в которых сочетаются обследования доходов и расходов домашних хозяйств, как потребителей товаров и услуг, и доходов и расходов некорпорированных предприятий домашних хозяйств, как производителей,

- данные опросов руководителей предприятий (например, о доле сделок, не оформленных договорами, о мотивации утаивания доходов и т.п.)

 

На Западе применяются также различные методы расчетов теневой экономики (см. таблицу № 1.5).

 

Таблица № 1.5. Способы оценки масштабов теневой экономики. Различные методы[55]

Метод


Основные характеристики

Прямые медоты

Выборочное обследование


Масштабы теневой экономики оцениваются на основе данных обследования.

Налоговая ревизия


Масштабы теневой экономики оцениваются по аудиторским оценкам незаявленных налогооблагаемых доходов.

Косвенные методы

Статистика национальных счетов


Масштабы теневой экономики оцениваются на основе расхождений в статистике доходов и расходов в национальных счетах или в данных об отдельных субъектах.

Статистика рабочей силы


Рост теневой экономики оценивается по сокращению участия рабочей силы в официальной экономике, исходя из предположения о постоянном коэффициенте участия рабочей силы в целом.

Операции


Используются данные о совокупном объеме денежных операций в экономике для расчета совокупного номинального (суммы неофициального и официального) ВВП, а затем оценивается масштаб теневой экономики путем вычитания официального ВВП из совокупного номинального ВВП.

Спрос на деньги


Масштабы теневой экономики оцениваются на основе спроса на наличные деньги, исходя из предположения, что теневые операции совершаются в наличной форме и что рост теневой экономики приводит к повышению спроса на наличные деньги.

Материальные вводимые ресурсы (потребление электроэнергии)


Рост теневой экономики оценивается по потреблению электроэнергии, исходя из предположения, что потребление электроэнергии представляет собой наилучший единый физический показатель общего уровня экономической активности. Темпы роста официального ВВП вычитаются из темпов роста совокупного потребления электроэнергии, и полученная разность рассматривается как показатель роста теневой экономики.

Модели

Метод скрытой переменной


Масштабы теневой экономики оцениваются как функция наблюдаемых переменных, которые, как предполагается, оказывают влияние на теневую экономику — например, налоговое бремя, бремя государственного регулирования,— а также переменных, на величине которых отражается теневая экономическая деятельность, таких как наличные деньги, официальное рабочее время, безработица и т.д. Преимущество данного метода заключается в том, что он позволяет одновременно учитывать несколько причин и следствий.

 

Нужно добавить, что в течение последних лет происходили смещения акцентов на применение тех или иных методов для оценки ненаблюдаемой экономики. Так, в 1990-х годах основными косвенными методами изучения нелегальных процессов в СНГ в были различные виды административных источников и государственного контроля (главным образом, налогового), а в настоящее время - наряду с административными источниками - данные различных обследований (занятости, рабочей силы и др.). Экономисты в некоторых государствах корректируют объемы ненаблюдаемой экономики также при помощи иных показателей СНС, в частности, Россия – при учете валового располагаемого дохода сектора домашних хозяйств, Молдова - валового национального дохода и валового располагаемого дохода, Армения - текущих трансфертов от остального мира. И все же в большинстве стран Содружества охватывату подлежат только та деятельность, которая связанна с производством, распределением и использованием товаров и услуг. Между тем, ненаблюдаемая деятельность, связанная с незаконным перераспределением доходов и активов, остается за рамками расчетов, и как отмечают эксперты, это связано с практическими трудностями сбора информации об этих явлениях[56].

Монетарные методы оценивают теневую экономику исходя из спроса на наличные деньги, который не может быть объяснен экономической активностью формального сектора (П.Гутман, А.Рос, В.Танзи, К.Мэтьюз, Э.Фейг). Используя разные методы этой группы, получают чрезвычайно различные оценки теневой экономики. Методологические ограничения монетарного подхода:

- предположение о тесной связи теневых трансакций и наличных расчетов  спорно, значительная часть товаров и услуг оплачивается наличными исключительно в силу низкой стоимости сделок;

- на денежную массу влияют факторы, не связанные с теневой экономикой (инфляция, рост реальных доходов населения, банковская политика и т.д.);

- монетарные методы слабо учитывают влияние финансовых инноваций на использование наличных денег.

Методы альтернативных расчетов ВВП «ловят» теневую экономику на нестыковке размеров ВВП, получаемых разными способами. Оценка теневой экономики как разницы расходной и доходной оценок ВВП (К.Макафи) основана на предположении, что расходная величина точна, а доходная искажена уходом от налогов. Но, во-первых, теневая экономика не сводится к уходу от налогов. Во-вторых, расходная оценка не отражает деятельность неформальных агентов и неформальную составляющую деятельности формальных агентов рынка. Расхождение доходной и расходной оценок ВВП показывает лишь то, в какой из этих оценок содержится больший недоучет ВВП. Следовательно, нулевое расхождение, или даже превышение доходной оценки ВВП над расходной вполне совместимы с высоким уровнем теневой экономики[57].

 

Таблица № 1.6. Обзор состояния оценок ненаблюдаемой экономики при расчете валового внутреннего продукта (ВВП) и его компонентов в странах СНГ за 2002 г.[58]

 


Азербайджан


Армения


Беларусь


Грузия


Казахстан


Кыргызстан


Молдова


Россия (2000 г.)


Таджикистан


Туркменистан


Узбекистан


Украина

1. Доля ненаблюдаемой экономики в расчетах ВВП (в %):


 


 


 


 


 


 


 


 


 


 


 


 

- производственным методом


19,2


29,4


11,1


32,9


22,6


16,5


31,8


22-25


25


26,4 (13,8 без ЛПХ)


32


17,7

- распределительным методом


 


24,3


11,2


 


35,2


 


31,8


22-25


 


 


 


20,0

- методом конечного использования


 


14,9


8,5


 


14,9


20,1


43,2


22-25


 


28,3


21


15,0

2. Делаются ли корректировки на ненаблюдаемую деятельность на уровне отраслевой статистики, данные которой используются для расчетов компонентов ВВП


+


+


+


+


+


+


 


+


нет


+


+


нет

3. Обеспечивается ли соответствие между окончательными динамическими рядами показателей отраслевой статистики и соответствующих показателей СНС


+


нет


+


нет


+


+


нет


нет


нет


+


нет


нет

4. Какие методы используются при оценках ненаблюдаемой деятельности:


 


 


 


 


 


 


 


 


 


 


 


 

1) метод товарных потоков на основе:


 


+


+


+


+


+


+


+


 


+


 


+

а) таблиц ресурсов и использования


 


+


 


+


 


 


+


+


 


 


 


 

б) межотраслевого баланса


 


 


+


 


 


 


 


 


 


 


 


 

в) балансов отдельных продуктов


 


 


 


+


+


+


+


+


 


+


 


+

2) другие интегральные методы на основе:


+


 


+


+


+


 


 


 


 


 


+


+

а) альтернативных расчетов добавленной стоимости отраслей


 


 


 


+


+


 


 


 


 


 


+


 

б) альтернативных расчетов доходов домашних хозяйств


+


 


+


+


+


 


 


 


 


 


 


+

3) косвенные методы на основе использования различных источников данных:


+


+


+


+


+


+


+


+


+


+


+


+

а) данных смешанных обследований домашних хозяйств и некорпорированных предприятий


+


+


 


+


 


 


 


 


 


 


+


+

б) данных специальных обследований расходов домашних хозяйств (на чаевые, покупки на неорганизованном рынке и др.)


+


+


+


+


 


 


 


 


+


+


 


+

в) данных обследований занятости, рабочей силы


+


+


 


+


+


+


+


+


 


+


 


+

г) данных о численности занятых в профессиях с регулярным дополнительным доходом (врачи, адвокаты, парикмахеры, водители такси, официанты и др.)


+


+


+


+


 


+


+


 


+


 


+


 

д) данных сравнительного анализа соотношения затрат и выпуска у разных групп предприятий (крупных и малых, государственных и частных, и др.)


 


 


+


 


+


 


+


+


 


 


+


+

е) данных административных источников (учета земли, жилищ, автомобилей и др.)


 


 


+


+


+


+


+


+


 


+


+


+

ж) данных налоговых служб, ГАИ, БТИ и др.


 


 


+


 


 


 


+


 


 


+


+


 

з) данных опросов мнений руководителей предприятий (о доле сделок, не оформленных договорами, мотивации утаивания доходов и др.)


 


 


 


+


 


 


 


+


 


 


 


 

и) другие источники данных


 


 


 


 


 


 


 


 


 


+


+


+

5. Осуществляются ли корректировки для учета ненаблюдаемой экономики каких-либо других показателей СНС,  кроме ВВП и его компонентов


нет


да


нет


нет


нет


нет


да


да


нет


нет


нет


нет

6. Производятся ли оценки незаконной  деятельности


нет


нет


да


нет


нет


нет


нет


нет


нет


да


нет


нет

Примечания. Условные обозначения: + - используется в статистической практике страны.

1) Досчеты на ненаблюдаемую экономику других показателей СНС, помимо ВВП и его компонентов, производят  Россия (валовой располагаемый доход сектора домашних хозяйств), Молдова (валовой национальный доход, валовой располагаемый доход), Армения (текущие трансферты от  остального мира). 2) Оценки незаконной деятельности (только в части производства алкоголя) производят Беларусь и Туркменистан. 3) В Туркменистане личное подсобное хозяйство стали включать в состав наблюдаемой деятельности.

 

Таблица № 1.6 предоставляет раскладку систем расчетов в странахъ СНГ. По мнению экспертов, чем больше инструментария и методов используется, тем яснее картина с коррупцией и нелегальными процессами. Понятно, что использование только одной из схем ведет только к узкому восприятию теневой экономики и оценке ее влияния (см. таблицу № 1.7).

 

Таблица № 1.7. Оценки размеров теневой экономики в начале 1990-х в некоторых развитых странах, в % от ВВП[59]

Развитые страны


Масштабы теневой экономики

Оценка по спросу на деньги (С.Джонсон)


Оценка по спросу на деньги (Ф.Шнайдер)


Оценка по расходу электричества

Италия


20,4


24,0


22,8


19,6

Испания


16,1


17,3


16,1


23,9

Португалия


15,6


-


-


16,8

США


13,9


8,2


6,7


10,5

Нидерланды


11,8


12,7


11,9


13,5

Швеция


10,6


17,0


15,8


10,8

Германия


10,5


12,5


11,8


15,2

Франция


10,4


13,8


9,0


12,5

Япония


8,5


-


-


13,7

Великобритания


7,2


11,2


9,6


13,6

Швейцария


6,9


6,9


6,7


10,2

Австрия


5,8


6,1


5,1


15,0

 

Таким образом, теневая экономика в различных пониманиях (ненаблюдаемая, коррупционная, неформальная, криминальная) изучается во многих странах мира. Другое дело, что из-за политических мотиваций такие исследования не носят открытый характер, поскольку они выявляют негативные тенденции в реформах или показывают ошибочность экономической политики правящего режима. Конечно, если исходить из того факта, который официально тиражируется правительством Ислама Каримова, что в Узбекистане за 17 лет независимости создана полноценная экономическая рыночная система с крепкой социальной защитой и нормативно-правовой базой, то в ней нет и не может быть места «теневой». А те отдельные негативные проявления, которые иногда всплывают на поверхность, это всего лишь остаточные тенденции социалистического прошлого и ошибки руководства на местах, или привнесенные извне выраждебные элементы финансовых операций. Действительно, официальная пресса так и престит сообщениями о том, что узбекский народ доволен существующими реалиями и проводимый правительством курс реформ.

В частности, вот что распространяет агентство «УзА»: «По мнению респондентов, действующая Конституция эффективно работает в интересах всех жителей страны. На вопрос: «Все ли основные конституционные права граждан реализуются в равной степени полно и всесторонне в реальной жизни?» – подавляющее большинство ответили положительно. Наиболее высокие оценки были даны обеспечению в стране таких прав и свобод, как право на жизнь (89,3% опрошенных), избирать и быть избранным (86,8%), на образование (87,2%), собственность (80%), труд и отдых (94%), социальное обеспечение и медицинское обслуживание (91,4%), свободу мысли, слова и убеждений (80,6%), свободу и личную неприкосновенность (82,7%), свободу совести и вероисповедания (87,8%). В условиях развития рыночных отношений большое значение имеет право на свободу экономической, предпринимательской деятельности. На вопрос, гарантирует ли ее наше государство, большинство ответили утвердительно. По данным проведенного социологического исследования, большинство жителей Узбекистана (85,5%) считают себя защищенными от возможного нарушения их прав и свобод. При этом, по сравнению с результатами опросов прошлых лет, узбекистанцы стали более уверенными в своей правовой защищенности»[60].

Лишь коррумпированные правительства выпячивают свои «успехи», превозносят свои «достижения», стараясь повлиять на массовое сознание путем подобных псевдоопросов. Провозглашая путь к демократии, на самом деле узбекский лидер делает все, чтобы погасить процессы либерализации, запрещая политическую оппозицию, свободу слова и выражения, подавляя права человека, и при этом он цинично говорит: «Думаю, нет необходимости никому доказывать, что достижение согласия между государственными, политическими, общественными и гражданскими институтами во многом предупреждает социальное напряжение в обществе, создает необходимые условия для стабильного и устойчивого развития страны. В этом заключается переход к подлинно демократической системе управления и во многом, именно в этом – рецепт по предупреждению бюрократизма и коррупции во власти»[61].

Между тем, еще ранее он говорил: «Схема проникновения криминальных авторитетов во власть широко известна и апробирована во многих странах. Вначале это установление и закрепление связей во властных структурах с целью сохранения и гарантированного использования в дальнейшем грязных источников доходов, а затем собственно власть. Криминализация органов власти представляет собой одну из самых серьезных угроз для развивающегося общества. Сращивание криминальных структур с чиновниками государственных органов, их проникновение в различные ветви власти усиливают в общественном мнении ощущение незащищенности граждан, компрометирует в его глазах само государство, к которому возрастает недоверие как внутри страны, так и за ее пределами. Стоит ли говорить о том, что подобными действиями они наносят самый серьезный ущерб таким благородным идеалам человечества, как справедливость и демократия, бросают тень на свой народ и свою страну. По большому счету, им глубоко безразличны судьбы своего народа и страны, идеалы свободы и независимости.

Поведение таких лиц представляет собой целую цепь преступных действий. Сначала обманом собственного народа нажить капитал, затем обманом общественного мнения заработать политический капитал, спекулируя на ценностях демократии и справедливости. Не секрет, что подобные лица всегда к услугам тех внешних сил, которые стремятся оказать влияние на обстановку в республике в угоду собственным интересам. Так что возникает логичный вопрос, к какому обману они прибегнут в следующий раз?»[62]

Между тем, в экономической науке и юриспруденции иногда проскальзывает мнение: а стоит ли использовать понятие теневая экономика, если есть более строгое – нетрудовые доходы? Безусловно, эти категории близки, но далеко не тождественны. Различие состоит в том, что теневая экономика – это, можно сказать, состояние, процесс, вызывающий нетрудовые доходы, а последнее – конечный результат функционирования теневой экономики. Следует отметить, в каждом отдельном эпизоде из практики нелегальных отношений налицо извлечение нетрудовых доходов. Ведь теневой сектор способен порождать вполне трудовые доходы. Например, нажитые преступным путем деньги авансируются на создание кооператива, частного предприятия, ООО и т.п. Тогда заработки законопослушных коммерсантов и работников будут трудовыми, а вот доходы инвестора (конечная цель) признать таковыми нельзя. Кроме того, нами уже отмечалось, что нетрудовые доходы могут получаться и законным образом. Речь идет о получении зарплаты в результате уравниловки и выводиловки, перераспределения министерством доходов предприятий, завышения цен и премий, «шефской помощи» и сельхозработ при сохранении зарплаты по основному месту работы, взаимоамнистирования связанных договорными отношениями предприятий, что имело место в социалистической плановой экономике и порой возникает в административно-рыночной среде современного Узбекистана.

В советский период одним из признанных методов определения неформальных доходов было сравнение доходов с расходами на основе статистической отчетности. Все показатели находились в рамках баланса народного хозяйства, и именно несостыковка показателей выводила к мысли о существовании неучтенных доходов населения. Профессор Сергей Меньшиков называл их «невидимыми» доходами. По его мнению, «невидимые доходы можно трактовать как реальное отображение той дани, которую население платит за существование особого слоя бюрократии, сросшейся с теневой экономикой. Это - часть общественного продукта, присваиваемая на денежные средства, незаконно изьятые у государства»[63]. Им была предложена следующая формула ее определения:

НД = ОД - ДСП (1), где НД - невидимые доходы, ОД - официальные доходы, ДСП - денежные средства населения на потребление.

Официальные доходы  определяются статорганами в результате сводки всех фондов заработной платы на предприятиях, в организациях и учреждениях всех секторов экономики на основе статистической и бухгалтерской отчетности, декларации доходов населением в налоговых и финансовых службах. Эти данные находят отражение в статсборниках.

Что касается денежных средств на потребление, то этот показатель было легко вычислить также на основе статистической отчетности, то есть как население осуществляло затраты. В итоге формула ДСП имела следующий вид:

ДСП = РОТ + ТОНР + ПУ + БУ + ВН + ВНКС + РЦБ + ОП + СП (2), где РОТ - розничный товарооборот государственной и кооперативной торговли (включая общественной питание) в фактических действовавших ценах; ТОНР - товарооборот неорганизованного рынка; ПУ - платные услуги населению (включая продажу лесных, строительных и др. материалов); БУ - бытовые услуги; ВН - вклады населения в учреждениях сберегательных банков (на конец года); ВНКС - вклады населения в коммерческие структуры (инвестиционные и финансовые фонды, компании и фирмы); РЦБ - реализация ценных бумаг населению (сертификаты сберегательного банка, государственный свободно обращающийся заем, государственные казначейские обязательства, государственный беспроцентный заем); ОП - обязательные платежи и взносы населения; СП - средства населения на приватизацию объектов государственной собственности (жилье, предприятия и учреждения).

К сожалению, статистические органы давали мало информации о том, как население осуществляло приватизацию объектов государственной формы собственности. Известно, что в 1990 году населением Узбекистана было приобретено в частную собственность 25,0 тыс. квартир, в 1991 году - уже 29,7 тыс. Число построенных населением квартир за свой счет или с помощью государственного кредита в 1981-1985 годы составило 162,5 тыс., 1985 г. - 29,6 тыс., 1986-1990 годы - 261,7 тыс., 1990 - 76,5 тыс., 1991 году - 77,4 тыс. квартир. Было введено в действие жилых домов по этим показателям в 1981-1985 годы - 11,5 тыс., 1985 году - 2,3 тыс., 1986-1990 годы - 21,2 тыс., 1990 году - 6,5 тыс., 1991 году - 6,8 тыс.[64] Однако сумма, покрывшая эти расходы населения, статистикой не указываются.

Итак, для Узбекистана за период 1985 по 1993 годы невидимые доходы возросли с 5,3 млрд. до 5,3 трлн. рублей. Если в 1985 году они составляли 26,6% к произведенному национальному доходу (ПНД), то в 1993 году они превосходили ПНД на 43,9%, а ВВП - на 19,8%[65], то есть в теневой экономике вращалось больше средств, чем в официальном секторе. Из расчетов выходило, что невидимые доходы на душу населения были на 2163 рубля выше официальных.

Каковы же были объемы НД для других республик? Возьмем, к примеру, Таджикистан. Невидимые доходы за годы социалистического строительства, перестройки и перехода на рыночные отношения заметно усилились для домашних хозяйств. НД выросли за период 1985-1991 годы с 1,25 млрд. рублей до 2,26 млрд. При этом темп роста НД составил 179,6%, абсолютный прирост - 1,01 млрд. рублей. Следует также заметить, что темп роста официальных доходов составил в 2,83 раза, тогда как тепм роста произведенного национального дохода равнялся 218%. ПНД на душу населения вырос за вышеуказанный срок с 970,6 рублей до 1768,9 рублей, а НД на душу населения – с 271 до 410,9 рублей. Эти цифры свидетельствуют о том. Что для многих семей «невидимые доходы» были значительным довеском для бюджета.

Казахстан. статистический анализ показывает, что за период 1985-1991 годы в этой республике рост НД оставался относительно динамичным. Они в 1985 году составляли 24,7% к ПНД и до 1990 г. прослеживался его рост до 32,6%. Темп роста НД за шесть лет возрос на 54%, хотя официальные доходы увеличились в 2,5 раза.

Кыргызстан. Здесь сложилась несколько обратная тенденция – происходило уменьшение объемов невидимых доходов. К 1991 году НД составляли 17% к ПНД, между тем, еще в 1985 году они равнялись 25,6%, а в 1990 году - 33,9%.

Россия. невидимые доходы составляли в 1985 году 126,2 млрд. рублей, а в 1991 году - 154,2 млрд., темп роста возрос до 122%, а абсолютный прирост - 28 млрд. рублей. Темп же роста официальных доходов отмечался на уровне в 2,6 раза, или абсолютный их прирост составил 585,8 млрд. рублей. Эксперты отмечали, что в республике все большее развитие получает неорганизованный рынок (продажа частными лицами товаров, привезенных из ближнего и дальнего зарубежья, на продовольственных, вещевых и смешанных рынках), зачастую привлекающей покупателей более низкими ценами, чем в организованной торговой сети. По оценке Госкомстата России, объем таких продаж составил по отношению к товарообороту официально зарегистрированных предприятий за 10 месяцев 1994 года примерно 45%[66].

Азербайджан. Невидимые доходы в 1985 году составляли 2 млрд. рублей, а в 1991 году - уже 4,33 млрд., то есть увеличились на 2,33 млрд. рублей. Темп роста составил 2,1 раза. Официальные же доходы за этот период росли быстрее: темп роста был более 2,79 раз. Скорее всего, на тот момент скрытые доходы населения были лишь дополнительным источником к существованию для домашних хозяйств, чем основным источником существования. Невидимые доходы на душу населения за 1985-1991 годы выросли с 298,5 рублей до 593,1 рублей, тогда как произведенный национальный доход на душу населения - с 1577,7 до 2837 рублей.

Армения. В этой республике невидимые доходы в 1985 году равнялись 2,79 млрд. рублей, в 1991 году - 4,8 млрд. (или увеличились на 2,01 млрд. рублей), хотя в 1989 году ощущался пик теневых доходов - он составлял 5,4 млрд. рублей или 69,2% к ПНД республики. За период 1985-1991 годы удельный вес НД к произведенному национальному доходу снизились с 48,9% до 35,2%. Темп их роста за 1985-90 годы увеличился на 193,5%,в то время как официальные доходы выросли в 3,4 раза. Итого, НД на душу населения увеличился с 845,4 до 1411,7 рублей, темп роста достиг 166%, а ПНД на душу  населения, соответственно, с 1867,3 до 3606,4 рублей, и 193,1%.

Беларусь. НД в 1985 году составляли 10,07 млрд. рублей, а к 1991 году они выросли до 17,76 млрд. Темп роста НД - 176,2%, а официальных доходов - в 3,1 раза. НД на душу населения возросли за шесть лет в 2,3 раза, а ПНД на душу населения - в 2,62 раза.

Молдова. Здесь невидимые доходы выросли за шесть лет с 2,78 до 6,48 млрд. рублей. Темп роста НД - 2,3 раза, темп роста официальных доходов - 3,04 раза. Как видно из этого, официальные доходы опережали рост неофициальных. Характерно то, что здесь темп роста НД на душу населения оказался несколько выше, чем в других регионах бывшего СССР, за шесть лет они возросли в 2,4 раза, тогда как ПНД - в 2,7 раза.

Что касается Советского Союза, то вышли такие результаты в отношении «невидимых доходов»: в 1985 году по стране они составляли 210,2 млрд. рублей, или 27,05% к ВНП (или 15,1% к ВОП и 36,3% к ПНД); 1986 году - соответственно, 231,4 млрд., или 28,9% (16,2% и 39,3%); 1987 году - 253,6 млрд., 30,7% (17,2% и 42,2%); 1988 году - 278,8 млрд., или 31,8% (18,2% и 44,1%); 1989 году - 305,3 млрд., или 32,3% (19,1% и 45,3%); 1990 году - 339,1 млрд. рублей, или 33,9% (20,7% и 48,4%)[67]. Таким образом, темп роста невидимых доходов за этот промежуток времени составил 161,3%.

Доходы от теневой экономики С.Меньшиков условно разделил на две части. С одной из них, как он отмечает, население сталкивалось постоянно. Покупая товар, к примеру, у спекулянта, оно уплачивает ему разницу между ценой государственной, официальной, и ценой повышенной, спекулятивной. Платя эту надбавку из своих легальных доходов, население лишает себя возможности истратить деньги на покупку товаров в официальной торговле, в сфере платных услуг. В конечном счете выручка спекулянта тоже найдет туда дорогу, так как теневая экономика вынуждена хот  бы частично черпать здесь товары и услуги для своего личного потребления. Таким образом, общая сумма денежных средств, истраченных в сфере официального розничного товарооборота и платных услуг, никак не изменится от этих операций, произойдет лишь перераспределение легальных денежных доходов в пользу «теневых» предпринимателей.

Аналогичный результат получается, если население покупает продукцию, не учтенную в официальной статистике. Во всех этих случаях денежные доходы нелегальной экономики образуются за счет продаж населению, происходит  лишь перераспределение личных денежных доходов, но не их чистое прирастание. Такие операции не способны обьяснить возникновение значительных невидимых денежных доходов в дополнение к официальным трудовым. Между тем, С.Меньшиков указывает, что существует и другая часть наживы теневой экономики - прямое превращение незарплатных расходов государственных и кооперативных предприятий в нелегальные личные. Например, присвоение казенных денег, выданных на покупку товаров за наличный расчет и оформляемых через фиктивную отчетность за якобы  предоставленные товары и услуги.

Для расчета в системе плановой экономики вполне была пригодна следующая методика, разработанная С.Меньшиковым. Первую форму обогащения он назвал спекулятивными доходами теневой экономики (СДТЭ), а вторую - ее финансовыми доходами (ФДТЭ). Совокупные доходы нелегального бизнеса (ДТЭ) выражена тогда следующей формулой:

ДТЭ = СДТЭ + ФДТЭ (1), где особое значение имеет ФДТЭ, так как без банковских и финансовых операций невозможна теневая деятельность (например, массовое превращение производственных расходов из безналичных денег в наличные).

С.Меньшиков указывал, что доходы теневой экономики расходуются на закупки в официальном обороте товаров и услуг (ТЗОТ), закупки по неофициальным каналам  (ТЗНТ) и, наконец, денежные накопления (ТНД):

ДТЭ = ТЗОТ + ТЗНТ + ТДН (2).

Приблизительно так же затрачиваются личные трудовые доходы (ЛТД), то есть на закупки в розничной торговле (ДЗОТ), закупки у спекулянтов и других подпольных дельцов (ЛЗТЭ) и личные денежные накопления (ЛДН):

ЛТД = ЛЗОТ + ЛЗТЭ + ЛДН (3).

Между тем, суммарный розничный товарооборот, показываемый официальной статистикой, может быть представлен как сумма закупок трудового населения и закупок там же тенекратов:

РТ = ЛЗОТ + ТЗОТ (4). Отсюда:

РТ = ЛТД - ЛЗТЭ - ЛДН + СДТЭ + ФДТЭ - ТЗНТ - ТДН (5).

Поскольку спекулятивные доходы теневой экономики, как заявлял С.Меньшиков, равны закупкам населения у спекулянтов, то, следовательно, две части в формуле 5 (а именно ЛЗТЭ и СДТЭ), подлежат сокращению. Невидимые доходы (НД) были рассчитаны как сумма официального розничного оборота и личных денежных накоплений за вычетом личных трудовых денежных доходов. Тогда, после сокращения, получаем:

НД = РТ + ЛДН - ЛТД = ФДТЭ - ТЗНТ - ТДН (6).

Таким образом, эта и есть формула, отражающая содержание невидимых доходов. Прежде всего, это - финансовые доходы теневой экономики за вычетом ее же закупок по неофициальным каналам и ее же денежные накопления. Следовательно, невидимые доходы - это только вычленяемая статистическими расчетами часть общей наживы теневой экономики, измеряемой куда более значительной суммой:

ДТЭ = НД + СДТЭ + ТЗНТ + ТДН (7).

Кроме невидимых доходов общая нажива включает также прибыль от спекуляций и материальных хищений, продажи товаров подпольных цехов и другой неучтенной продукции плюс материально-вещественное накопление  тенекратов через неофициальные каналы (покупка дач, квартир, драгоценностей, машин) плюс чистое денежное накопление – «кубышка»[68].

В любом случае, увеличение теневой экономики ведет к сужению официального сектора, уменьшению налогов и, как результат, соабость государственной системы, появлению стагнационных процессов и социальных потрясений. По мнению экспертов, одной из причин распада СССР было усиление именно теневых процессов, усиливших противоречия между центром и республиками, спровоцировавших межнациональные конфликты, сепаратизм, криминализацию всего пространства.

 

[1] Согласно исследованию службы Gallup, проведенное в 143 государствах мира, чем беднее страна, тем более религиозно ее население. В целом, религия процветает в беднейших обществах планеты, где среднестатистический человек получает не более $2 тыс. в год. Там 92% респондентов утверждают, что религия играет крайне важную роль в их жизни (Религия бедности. 09.03.2009. http://www.washprofile.org/ru/node/8458). Однако в этих странах отмечается и высокий уровень коррупции, и поэтому некоторые эксперты полагают, что религия, отрицая человеческие пороки, как обман, ложь, мздоимство, убийство, однако в какой-то степени снимает социальные барьеры для нелегальных отношений.

[2] Никифоров Л., Кузнецова Т., Фельзенбаум В. Теневая экономика: основы возникновения, эволюции и ослабления/ Вопросы экономики, 1991, N 1, с.100.

[3] Теневая экономика. Москва, Экономика, 1991, с.8.

[4] Бунич А.П. Теневые опухли легальной экономики. // Теневая экономика. Москва, Экономика, 1990, с.49.

[5] Ярошенко В. Партии интересов/ Новый мир, 1990, N 2, с.6.

[6] Теневая экономика, с.74.

[7] Frey B.S., Wesk H. Estimating the Shadow Economy: a "naive" approach - Oxford Economy Papers, 1983, N 1, p.23-24.

[8] Теневая экономика, с.8.

[9] Там же, с.9.

[10] Вопросы экономики, 1990, N 3, с.101.

[11] Экономические науки, 1989, N 8, с.45-53.

[12] Рогов И. Экономика и преступность. Алма-Ата, Казахстан, 1991, с.10.

[13] Организованная преступность и правовые  возможности борьбы с ней/ Право и экономика, 1995, N 9, 9 марта, с.14.

[14] К примеру, термометр позволяет измерить температуру больного, однако им невозможно поставить диагноз болезни. Поэтому регистрация имущественных или экономических преступлений – всего лишь следствие более глубоких и интенсивных процессов, происходящих в государстве и обществе. Для изучения теневой экономики следует рассматривать и другие аспекты социально-политических и хозяйственных тенденций.

[15] Там же, с.25.

[16] Неофициальная экономика. Последствия и перспективы в различных экономических системах. Под ред. С.Алессандрини и Б.Даллаго. Говер, 1987, с.3

[17] Рыночная экономика: 200 терминов. Популярный словарь под общей редакцией Кипермана Г.Я. М., Политиздат, 1991, с.190.

[18] Там же, с.191-192.

[19] Вопросы экономики, 1990, N 3, с.21.

[20] Козлов Ю.Г., Осипенко О.В. Недостатки материально-технического снабжения и хозяйственно-корыстная преступность / Советское государство и право, 1988, N 6, с.48.

[21] Осипенко О.  Экономическая  криминология:  проблема старта / Вопросы экономики, 1990, N 3, с.133.

[22] Осьминин В.А. Рынок: социально-экономический портрет. Ташкент. Узбекистон, 1991, с.37-38.

[23] Никифоров Л., Кузнецова Т., Фельзенбаум В. Теневая экономика: основы возникновения, эволюции и ослабления/ Вопросы экономики, 1991, N 1, с.107.

[24] Организованная преступность и правовые  возможности борьбы с ней/ Право и экономика, 1995, N 9, 9 марта, с.20.

[25] Саидова Г.К. Потребительский рынок и тенденции его развития в условиях перехода к рыночным  отношениям  (региональный аспект). Автореферат на соискание доктора эконом.наук. Ташкент, 1992, с.192.

[26] Grossman G. The "Second Economy" of the USSR // Problems of Communism. 1977. Sept. - Oct. P.25-40. (Текст статьи см. также в Интернете по адресам: http://www.econ.duke.edu/~treml/e293/grossman.293, http://www.econ.duke.edu/~treml/rus/25/SEC-EC3.html.).

[27] Vedran Sosic and Michael Faulend, Is Unofficial Economy a Source of Corruption? Occasional Paper 9, November 1999, p.19.

[28] Левчук Валерия. Макроэкономические аспекты государственного воздействия на теневой сектор экономики. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата экономических наук. Ростов-на-Дону – 2006, с.18.

[29] Каримов И.А. Узбекистан на пороге XXI века: угрозы безопасности, условия и гарантии прогресса. http://2004.press-service.uz/rus/knigi/9tom/6tom_5_5.htm.

[30] Shang-Jin Wei, Corruption in Economic Development: Beneficial Crease, Minor Annoyance, or Major Obstacle? WPS 2048, 1999, 30 pp.

[31] Барсукова С.Ю. Неформальная экономика: структура и функциональная специфика сегментов./ Автореферат на соискание ученой степени доктора социологических наук, 2004.

[32] Аргументы и факты, № 17, 2001, стр.3. Сколько теневиков на свете?

[33] Исследования Аналитического центра «Транс-Азия» в 2000 году, было опрошено 1500 частных предпринимателей г.Ташкента, Ташкентской, Самаркандской и Андижанской области.

[34] Левчук Валерия. Макроэкономические аспекты государственного воздействия на теневой сектор экономики. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата экономических наук. Ростов-на-Дону – 2006.

[35] Там же.

[36] Рабочий доклад МВФ, май, 1998; Иван Крастев. Политические игры в борьбу с коррупцией. Трансформация, 1999, февраль, с.10.

[37] King Banaian, The Ukrainian Economy Since Independence, Studies of Communism in Transition, Edward Elgar, United States, 1999, 173 p.

[38] Трансформация, 2000, февраль, № 1, с.41.

[39] Andrei Yakovlev, Black Cash Tax Evasion in Russia: Its Forms, Incentives, and Consequences at Firm Level, 3/1999.

[40] Коррупция и экономика. 15.12.2005 http://www.washprofile.org/?q=ru/node/4268.

[41] Mois;s Na;m. Illicit: How Smugglers, Traffickers and Copycats Are Hijacking the Global Economy. New York, NY: Anchor Books, 2006.

[42] Тайная власть. 22.09.2007 http://www.washprofile.org/ru/node/6953.

[43] Каримов И.А. Узбекистан на пороге XXI века: угрозы безопасности, условия и гарантии прогресса. http://2004.press-service.uz/rus/knigi/9tom/6tom_5_5.htm.

[44]
[45] Экономическая ситуация в России: структурно-функциональные закономерности. Журнал "Российское право в Интернете". Номер 2004 (01). http://rpi.msal.ru/prints/200401crim1.html.

[46]
[47] Тихонова Н., Шкаратан О. Российская социальная политика: выбор без альтернативы? // Социологические исследования. 2001, №3, с. 21-31.

[48] Скотт Д. Моральная экономика деревни // Неформальная экономика: Россия и мир / Под. ред. Т. Шанина. М.: Логос, 1999, с. 541-544.

[49] Hamphrey S. The Unmakihg of Soviet Life, Everyday Economies after Socialism. Uthaca&London: Cornell University Press, 2001, p.23.

[50] Неформальная экономика в постсоветском пространстве: возможности исследования и регулирования. 31 октября – 1 ноября 2002 г. Санкт-Петербург. http://www.ecsoc.ru/db/msg/8241

[51] Оставаясь в тени. Рост подпольной экономики. Международный валютный фонд, Вашингтон, 2002, с. 2.

[52] Левчук В. Указ. соч.

[53] Левчук Валерия. Макроэкономические аспекты государственного воздействия на теневой сектор экономики. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата экономических наук. Ростов-на-Дону, 2006.

[54] Королев М., Иванов Ю., Карасева В. Опыт стран СНГ в измерении ненаблюдаемой экономики. Совместный семинар «Ненаблюдаемая экономика: проблемы измерения», Санкт-Петербург, 23-25 июня 2004 года.

[55] Подробное описание различных методов см. в работе Friedrich Schneider and Dominik Enste, "Shadow Economies: Size, Causes, and Consequences," The Journal of Economic Literature, 2000, 38/1, стр. 77–114.

[56] Королев М., Иванов Ю., Карасева В. Указ. соч.

[57] Барсукова С. Неформальная экономика: структура и функциональная специфика сегментов. Автореферат на соискание ученой степени доктора социологических наук. Москва, 2005.

[58] Рассчитано экспертами Статкомитета СНГ на основе “Краткого вопросника об оценках ненаблюдаемой экономики в странах СНГ”, Статкомитет СНГ, апрель 2004 г.

[59] Schnaider F., Enste D. Increasing Schadow Economies All Over the World – Fiction or Reality? A Survey of the Global Evidence of their Size and of their Impact from 1970 to 1995.
[60] Выявлено отношение граждан к принципам демократического развития. УзА, Анна Иванова, 04.12.2008. http://uza.uz/ru/society/4719/.

[61] «Обеспечить поступательное и устойчивое развитие страны – важнейшая наша задача». Доклад Президента Ислама Каримова на торжественном собрании, посвященном 16-й годовщине принятия Конституции Республики Узбекистан. 05.12.2008. http://uza.uz/ru/politics/4743/.

[62] Каримов И.А. Узбекистан на пороге XXI века: угрозы безопасности, условия и гарантии прогресса. http://2004.press-service.uz/rus/knigi/9tom/6tom_5_5.htm.

[63] Меньшиков С. Советская экономика: катастрофа или катарсис? Москва, Интер-версо, 1990, с. 109.

[64] Народное хозяйство Узбекской СССР в 1990 году. Госкомстат Узбекской ССР, Ташкент, 1991, с. 479-480.

[65] Расчитано А.Таксановым на базе статсборника «Основные  показатели состояния экономики Республики Узбекистан в 1993 году». Ташкент, Госкомпрогнозстат РУз, 1994.

[66] Статистические материалы. К заседанию Совета глав правительства СНГ. 9 декабря 1994 г. в Москве. Статкомитет СНГ, 1994, декабрь, с. 39.

[67] Народное хозяйство СССР в 1990 году. Госкомстат СССР, Москва, Финансы и статистика, 1991.

[68] Меньшиков С. Указ. соч., с. 109-111.