Сегодня поздним утром, после того как я успел несколько раз проснуться и снова погрузиться в сладкий воскресный сон, в моей голове играла музыка, замечательная музыка.
Чистота звуков была поразительной. Но ещё более меня поражало, что этими звуками управляю я сам. Сначала я заставил невидимое фортепиано заплести лёгкую, нежно-кремовую мелодию, высокие ноты которой принялись переливчато сменять друг друга. Затем по моей команде, в подобие первому утреннему лучу, разрезающему погружённое в дремоту пространство, возник искрящийся звук скрипки. Эхом за ним мягко заскользили альты. Терпко заиграли свои прерывистые партии виолончели. Вязко и тягуче забасил контрабас.
Несколько секунд я пребывал в плену у чудесного оркестра и рождаемой им музыки.
Внезапно скрипичный звук, виртуозно славировав между воображённых мною облаков, взлетел невероятно высоко и резко кончился. Словно, напоследок ярко вспыхнув, умерла звезда. Вслед за скрипичным медленно утих звук фортепиано. Ещё немного – и замолчали все инструменты.
Воцарившаяся тишина некоторое время была мнимой, поскольку воздух, тревожно вибрируя, поглощал остатки короткого концерта.
Когда я открыл глаза, то почувствовал, что непроизвольно улыбаюсь.
Через оконный проём в комнату заливалось солнце, а стоящие рядом с домом ещё голые деревья едва раскачивались под мартовским ветром.
Кажется, я проснулся счастливым.
29.03.2009