Роман “Медвежья тень”
Рождение чёрного колдуна. Глава одиннадцатая.
Алма-Ата. Июнь. 2009 год. Зелень листвы и шапки снежных гор создавали удивительный контраст. В яркий солнечный день по аллее матёрых дубов больничного комплекса, состоящих из одно и двухэтажных, послевоенной постройки зданий, шагал высокий худощавый мужчина.
Найдя нужный номер корпуса, он вошёл в помещение. Роман Щуров постучал в дверь кабинета, и заглянул внутрь. За столом, смешно наклонив лысеющую на макушке голову, что-то писал доктор.
Посмотрев на Романа, он спросил: что у вас?
-Моя фамилия Щуров.
- Да, я всё понял, присаживайтесь.
Роман присел в кресло напротив.
- Ваш сын, не смотря на все принятые меры и то, что был сразу доставлен к нам после родов, через 16 часов, умер. Вскрытие показало: практически разложившуюся поджелудочную железу и ряд спаек кишечника. Всё это является следствием патологии внутриутробного развития плода – с такой патологией он всё равно был уже обречён….
На лице Романа не дрогнул ни один мускул, он сидел молча, только две крупные слезы медленно сползали по щекам.
- Вам плохо, нужна помощь? – забеспокоился доктор.
- Нет, не нужна – не замечая слёз, ответил Щуров - Когда я могу забрать тело?
- Прямо сейчас. Подождите, пожалуйста, в коридоре, вас пригласят.
Через полчаса Роман на своём автомобиле ехал по улице. На заднем сиденье лежал небольшой аккуратный свёрток. На табло заморгала лампочка – кончается бензин. Заехав на попутную заправку, он заметил отсутствие на ней машин, и объявление колонке “бензина нет”. Раздумывая, что делать дальше, Роман продолжал стоять у колонки.
Из помещения заправки вышел пожилой казах и подошёл к машине:
- Нет бензина. Мужчина, вы слышите меня?
- Сын у меня умер, ехать хоронить надо – и кивнул головой на сверток на заднем сидении.
Заправщик молча сунул заправочный пистолет в бак – и махнул рукой кассиру. Роман достал деньги и подал мужчине. Тот отказался их взять и жестом показал, уезжай.
В обед был зарезан чёрный жертвенный петух, приглашен мулла, старенький благообразный старичок. Проведя нужный обряд, уже за чаем, когда Роман и старик остались одни, мулла неожиданно произнёс:
- Погубили твоего сына и жену, порчу навели страшную.
Лицо Романа стало коричневым, зрачки глаз расширились как от наркотика.
- И ты можешь сказать кто?
- Если, я скажу кто, ты убьешь его?
- Я убью его тем, чем он погубил мою семью – магией!
- Ты хочешь сказать, что одолеешь его при помощи своей магии? – продолжил старик.
- Да, я вызову его на поединок, и один из нас умрёт! Скажи мне, старик, кто он, и где живёт.
- Его имя Касым, живёт в пригороде Алма-Ата на Талгарском направлении. Поклоняется старым степным богам и духам предков. Живёт, в основном, за счёт наведения порчи. Богат. Связи большие имеет, ничего не боится.
- Благодарю, отец, теперь у меня появилась цель в жизни!
- Осторожно, сынок, да пребудет с тобой Аллах!
Несколько дней Роман ходил в раздумье. Потом позвонил другу Ивану Грехову:
- Иван, подрули ко мне вечерком, дело есть.
- Что за дело?
- Дело важное, не терпящее отлагательств. На разведку надо в пригород съездить.
- Инструмент какой-нибудь нужен?
- Только для слежки.
Прошло два дня. С результатами наблюдений приехал Иван .
- Ну, что сказать, частный большой дом, живёт несколько семей – все родственники Касыма. Взрослых мужчин в доме восемь человек вместе с хозяином. На приём можно записаться по сотовому. Всё.
- Записывай меня на завтра, после обеда. Свозишь меня к нему?
- А сам за руль уже не хочешь?
- Не хочу. Разговор у меня к нему серьёзный очень, может сил не хватить, обратно добраться.
- Стрелять не будешь? А то семья у меня, не хочу соучастником быть. А то оставишь моих близняшек без отца!
- Нет, Иван, стрельбы, криминала не будет, а свидетель мне нужен.
- Ладно, даже интересно, надеюсь, будет.
- Что интересно, так это я гарантирую.
Машина подъехала к дому Касыма точно к оговоренному времени. Касым, узкоглазый крепкий степняк, невысокого роста, на вид от пятидесяти до шестидесяти лет, ждал их в открытой летней веранде посреди двора.
На низеньком столе стоял комплект пиал и свежезаваренный зелёный чай. За столом в позе лотоса сидел мальчик, разливающий чай.
- Прошу к столу, и слушаю вас – сказал Касым.
- Разговор у меня к тебе Касым, не для детских ушей, пусть постарше кто-нибудь придёт чай разливать.
Хозяин прищурился, щелкнул пальцами и отослал мальчика в дом. Вместо него появился худощавый подвижный мужчина. Он молча занял место у стола.
- Ты убил моего сына и жену. Я вызываю тебя на поединок.
- О чем вы, мужчина? Я не знаю ни вас, не вашу семью. Кто сказал вам такую глупость! Это какая-то ошибка!
Роман достал фотографию жены и положил её на стол. Глаза степняка едва заметно вздрогнули и превратились в щелочки.
- Первый раз вижу. Видимо, придётся попросить вас покинуть мой дом.
- Минуточку, хорошо, вы не признаёте моих обвинений в убийстве, тогда я предлагаю просто померяться силой магических приёмов.
- Молодой человек, у меня нет ни времени, ни желания бодаться с вами.
- Вы испугались?
- Я никого не боюсь, просто не вижу смысла.
- Предлагаю пари и большие деньги.
- Я, понимаю, что у вас на счёт меня, бзик какой-то, и так просто, вы от меня не отстанете. Ну, каковы ваши условия? – поинтересовался Касым.
- Моя золотая панагия с рубинами против вашего амулета степного божка, который лежит в левом кармане ваших шаровар! – сказал Роман, расстегнул на груди рубашку.
При словах про амулет, Касыма передернуло. Но когда он увидел массивную ромбовидную панагию из платины и красного золота с эмалевым изображением в центре Николая-Чудотворца и четырьмя крупными рубинами по углам, щелочки-глаза распахнулись - в них промелькнул жадный огонёк.
- Предложение солидное, как должно выглядеть наше состязание?
- Мы сидим напротив друг друга и пьём зелёный чай три часа, беседуем, если за это время кто-то первый потеряет сознание, или упадёт, то он считается проигравшим – сказал Роман и положил панагию на стол рядом с фотографией.
- А если никто не упадёт и не потеряет сознание?
- Я принесу вам свои извинения, и мы останемся каждый при своём!
- Да будет так, да пребудут с нами духи предков – произнёс Касым, поставив золотого божка на стол – фото убрать можно?
- Вы же не виновник, её смерти, что же вас смущает?
- Хорошо, пусть лежит. Но тогда и я положу на стол кое-что из своих предметов. Джамал, принеси мой жезл.
На стол лёг жезл из бивня мамонта с удивительно тонкой резьбой фигурок неизвестных животных.
- Начинаем? – спросил Касым.
- Начинаем. Чай будет наливать ваш человек, по пиалу я буду держать своей рукой.
- Хоп, Джамал, наливай чай гостю.
Выпив пиалу чая, Касым закрыл глаза, и, раскачиваясь слева на право с закрытыми глазами, начал бормотать что-то на непонятном наречии.
Роман сидел в позе лотоса молча, с широко открытыми, потемневшими от гнева глазами.
Касым замолчал, открыл глаза. Молча протянул пустую пиалу Джамалу.
Выпил пиалу несколькими глотками и уже с нескрываемой издёвкой произнёс:
- Что так смотришь на меня, думаешь, я в камень обращусь?
- Ты сам сказал это!
Послышалось Ивану, хотя Роман рта не открывал. Хотя вечер был жарким и безветренным, Иван почувствовал странный прилив холода на веранде. В ту же секунду лицо Касыма странно перекосилось, он весь замер. Рука с пиалой замерла на уровне груди.
Левый глаз закрылся полностью, правый наоборот готов был выпасть из глазницы. Из правого глаза выкатилась огромная слеза, которая мгновенно замёрзла, и у пав, звонко ударилась о край пиалы.
В полной тишине прошло несколько минут. За столом все поняли – Касым был мёртв. Роман медленно повернулся в сторону Джамала:
- Кто ты ему?
- Племянник.
- Твой дядя занимался не теми делами, и ты знаешь про это. Если не хочешь со своим семейством умереть как Касым, не болтай лишнего. Да и кто поверит тебе! Подумай хорошо. Родственникам скажешь, что дядя проиграл свой золотой амулет в кости, и умер от инсульта – степные боги за это наказали.
Наследство он вам большое оставил, бедствовать не будете – сказал Роман и положил на стол комплект кубиков и пластмассовый стаканчик, забрал фотографию жены, золотого божка.
Затем взял резной жезл, подержал его немного и ударил о стол со всей силы. Верхняя часть жезла с треском отвалилась. Из жезла посыпались обработанные изумруды, рубины.
У Джамала округлились глаза и отвисла челюсть. Роман разделил самоцветы на четыре равные кучки и сказал Джамалу:
- Тому, кто нашёл клад, полагается двадцать пять процентов, ты согласен? – Роман придвинул одну кучку к себе.
Джамал уронил едва слышно:
- Да!
- Свидетелю за молчание десять процентов?- показал Роман на Ивана, выбрав ему несколько крупных изумрудов и рубинов.
- Да!
- Остальное твоё! И не забудь, о чём я с тобой говорил! Пошли, Иван, а ты спрячь камешки и сиди так пятнадцать минут, не шевелись, чтобы чего плохого с тобой тоже не случилось. Потом вызовешь скорую помощь.
В машине ехали молча, Иван только спросил: Тебя куда, домой?
- Нет у меня больше дома, машины, нет ничего. Жену, когда умерла, прямо из роддома забрала родня каракалпакская, похоронили без меня неизвестно где. Я всё заложил, что бы панагию у еврея-ювелира забрать, иначе бы Касым не согласился на поединок. Зацепил он меня, сволочь, крепко, отлежаться суток трое где-то бы надо. Гульнара говорила, что у неё знакомая бабка-ведунья в Григорьевском ущелье живёт. Туда меня отвезёшь?
Это были последние слова Романа, смуглая кожа на его лице стала серой, глаза закрылись, голова безвольно склонилась и ударилась о стекло.
Иван остановил машину, позвонил Гульнаре:
- Гульнара, Роман умирает, сказал к бабке в Григорьевское ущелье везти, скажи, как добраться туда.
- Заедь за мной, сам не найдёшь.
Домишко ведуньи прилепился к берегу горной речки среди сотен безликих одинаковых строений. К дому вела узенькая извилистая тропинка. Иван с Гульнарой тащили Романа на себе метров триста.
- Баба Аня, открывай скорей, это я, Гульнара! Роман погибает!
- Иду, иду, двери не сломайте. Чево там у вас приключилось?
Дверь распахнулась, в проёме появилась худенькая, седая и сгорбленная старушка. Она внимательно посмотрела молодым, пронзительной голубизны взглядом на пришедших:
- Заносите уже скорей в дом, да живой ли он? Уж больно плох!
Романа уложили на топчан. Бабка потрогала Роману лоб, покачала головой и спросила:
- Приключилось то чего?
- Он своим взглядом сегодня колдуна Касыма я убил – ответил Иван, и поставил на стол золотого истукана.
- Свят, свят, свят, - отшатнулась от стола старушка – одолел, значит, изверга. Много тот народу попортил, некоторых вовсе в могилу свёл! Давно, пора его извести было! Ладно, езжайте-ка вы отсюда, без вас, теперича, управлюсь, если бог даст.
- Вы знали Касыма, баба Аня?
- Заезжал один раз ко мне, супостат, чуть не ослепла тогда после него. Ездила лечиться потом к вашему Роману, но он, не помнит, наверное, я только раз была, да и давненько это было. Шибко помог он мне тогда.
- Баба Аня, я телефон и денег оставлю, чуть что, звоните, я приеду.
- Денег не надо, телефон оставь, панагию его схорони, вещь очень дорогая. Езжайте уже, некогда мне тут с вами лясы точить!
За следующие трое суток бабка Аня навидалась такого, чего не видела и в своих кошмарных снах за всю свою жизнь. Едва солнце спряталось за горизонт, и, несмотря на то, что до двенадцати ночи было ещё далеко, из темных углов поползли уродливые тени, с потолка стали высовываться красноглазые страшные морды.
После первой ночи, бабка позвонила Ивану:
- Скажи-ка мне Иван, ты человек военный и бывалый, ты призраков случаем не боишься?
- Я не боюсь, баба Аня. Я, наверно, просто в них не верю!
- Вот и хорошо, касатик, приезжай ко мне, подежуришь со мной ночь-другую, а то мне старой что-то много мерещиться стало. Да фонарём хорошим да свечами запасись, а то я за ночь весь запас извела – пробки вылетают, свет не горит.
Иван, крепкий светловолосый мужичок, метр девяносто ростом, бывший лейтенант- спецназовец, приехал за час до захода солнца. С собой Иван привез охотничье ружьё – на всякий случай.
- Ружьё то зачем привёз, от нечистой силы отстреливаться? – засмеялась бабка Аня – не поможет нам ружьё, а неприятности от него могут быть.
И, ведь старая, как в воду смотрела
Как только стемнело, в домишке стали происходит странные вещи. Тени вурдалаков метались по стенам и за окнами. Стёкла в окнах дребезжали, небольшой домишко сотрясался так, как будто на улице был ураганный ветер.
Когда Иван выходил на улицу покурить, то он видел, что на самом деле, ветра на улице не было. Скорей наоборот – был полный штиль, и какая-то тягостная тишина. Соседи будто вымерли, или спали мёртвым, беспробудным сном. Ивану тоже ужасно хотелось спать, но дежурство есть дежурство. На посту не спать!
Днём, когда Иван уезжал отсыпаться домой, на помощь бабке Ане приходила Гульнара. Когда она собралась уходить, бабка спросила её:
- Гульнара, у тебя панагия Романа с собой?
- Да, баба Аня, а что?
- Одень-ка её на Романа, с её помощью он супостата одолел. Кто знает, может и сегодня ночью она ему пригодится!
Перед началом третьей ночи, бабка Аня сняла предусмотрительно образ Николая-Чудотворца Мирликийского со стены и положила на стол, поближе к рукам, мало ли что случиться может! Потому как видения нечистой силы второй ночи были столь устрашающи, что и бывалый вояка Иван несмотря на то, что выпил бутылку крепчайшего самогона, и всё равно сидел трезвый как стёклышко!
Но бабка Аня чувствовала, что третья ночь может оказаться ещё страшнее. Она ждала появление призрака Касыма.
Несмотря на давно сгустившиеся сумерки, нечисть сегодня не давала о себе знать. Было подозрительно тихо. Иван с бабкой сидели за столом, радовались тишине и пили чай. В трёхлитровой банке со святой водой и серебряным крестом лежал искажённый призмой воды и увеличенный в размере золотой божок Касыма. Ивану показалось, что вода в банке колыхнулась, и лицо божка растянулось в нехорошей ухмылке. Иван невольно поёжился.
В это время стрелки настенных часов показали полночь. В полной тишине раздался громкий стук в дверь. От неожиданности бабка Аня и Иван вздрогнули.
- Кто там! – громко спросил Иван.
Ответа не последовало. Через некоторое время стук повторился, и от сильных ударов дверь заходила ходуном.
- Кто там!? - ещё раз крикнул Иван и щёлкнул предохранителем многозарядного “Мозберга” – при попытке проникновения в дом буду стрелять на поражение!
Стук в дверь прекратился, но на улице раздался протяжный душераздирающий нечеловеческий вой. Иван с бабкой оцепенели от ужаса.
- Это Касым – прошептала побелевшими губами старушка.
- Ничего, бабка Аня прорвёмся, ещё не таких чертей в Чечне видали – пробормотал пришедший в себя Иван, наливая себе большой стакан самогона – сейчас я выйду и посмотрю, кто там волком воет! И если я его увижу, то или застрелю, или ноги вырву.
- Иван! Нельзя выходить из дома, это обман от нечисти!
Но Иван распахнул дверь и уверенно шагнул в темноту….
Прошло минут двадцать, стояла тягучая тишина. Входная дверь со скрипом распахнулась, запахло серой, горелой резиной, тлёном, но на пороге появился не Иван, а прозрачный призрак Касыма. Касым медленно подходил к столу, где стояла банка с амулетом.
Бабка Аня замерла от страха. Касым прикоснулся к банке со святой водой и отшатнулся. Его лицо исказила гримаса боли. Отступив на два шага от стола, он стал делать пассы руками – стол качнулся, и банка с водой упала на пол.
Брызги от разбитой банки попали на Касыма и как дробью пробили в призраке много маленьких отверстий. Касым зашипел от боли, но попытался прикоснуться к золотому божку на полу. В это время бабка Аня накрыла божка иконой Николая-Чудотворца. Касым завыл и направился в сторону лежащего на топчане Романа.
С перекошенным лицом, невидящими глазами, он то пытался задушить Романа, то вернуть свой амулет степного божества.
Бабка Аня взяла в руки пластиковую бутылку со святой водой, оснащённую пульверизатором, и, распрыскивая воду перед собой, стала наступать на призрак Касыма.
Призрак выл и пытался уворачиваться, но, в конце концов, бабка вытеснила его за порог дома, и закрыла дверь. Обернувшись назад, она неожиданно увидела Ивана, который метался от лежащего божка на полу к Роману и обратно. Как же так! Ведь не было его в доме! Иван пытался схватить Романа за горло, но неведомая сила отбрасывала его. После неоднократных тщетных попыток задушить Романа, Иван взял в руки ружьё, стоявшее возле топчана и начал целиться Роману в грудь.
Бабку Аню словно вихрем понесло по комнате:
- Не смей, Ванька, не смей!
Схватив по пути подвернувшуюся скалку, она со всей силы ударила несколько раз по голове Ивана. Иван стал заваливаться набок, раздался громкий выстрел. Иван молчком свалился на пол. Бельевой веревкой бабка связала Ивану руки и ноги. Спрятала ружьё под топчан. Посмотрела, не ранен ли Роман. Слава Богу, пуля пролетела мимо. Потом окропила святой водой весь дом, и, совершенно обессилев, упала на кровать.
Ещё почти час клубы чёрного тумана заползали в дом через мельчайшие щели в окнах, двери, и пытались окутать Романа. Роман то становился холодным как лёд, то температура тела поднималась к крайним пределам.
Когда первый луч солнца разогнал остатки нечисти, бабка Аня тут же забылась во сне….
Роман открыл глаза. Он с удивлением смотрел по сторонам, не понимая, где находится.
Стены и потолок комнаты почти сплошь завешены засушёнными травами и корешками. Целебные ароматы трав пропитали весь дом. По углам много икон с лампадами. Попробовал сесть на топчане. Голова кружилась, тело было слабым и свинцово-тяжёлым. Роман с удивлением увидел лежащего на полу Ивана, связанного и с разбитой головой.
- Иван, Иван! Ты жив? – начал звать друга Роман.
- Скорее, жив, чем мёртв, иначе, почему у меня так башка трещит – не сразу отозвался Иван и с трудом поднял разбитую голову.
- Ты можешь объяснить, что происходит и где я? – спросил Роман.
- Объяснить-то я, конечно, могу, но, похоже, далеко не всё! Мы привезли тебя с Гульнарой к бабке Ане, когда ты потерял сознание в машине. Ты здесь лежишь трое суток. Каждую ночь здесь твориться какая-то хрень, я гипнозу не поддаюсь, но, судя потому, что я связан, а башка у меня разбита, то ночью я что-то натворил не то!
- Ещё, какое не то! – с кряхтеньем поднялась с кровати бабка Аня – чуть Романа не застрелил! И я, карга старая, чуть не проглядела! Призрак Касыма глаза мне отвёл, пока я с ним сладила, он, видать, в Ивана вселился и чуть беды не натворил!
- Да развяжите меня уже. Руки затекли – попросил Иван. Ивана развязали, потирая затёкшие руки, смотрел на Романа. За трое суток Роман очень похудел, кожа лица стала почти коричневой, в глазах не видно радужной оболочки – зрачки сильно расширены. Романа посадили за стол и стали пить чай. Бабка Аня подробно рассказывала про ночные страсти. Время пролетело незаметно - к девяти утра подъехала Гульнара. Роман был уже в курсе всех событий.
После горячего чая, Роман окончательно пришёл в себя:
- Ну, вот что, друзья мои, нам в этом городе спокойной жизни больше не будет. И дело тут не призраках. Родня Касыма скоро попробует отомстить. Ивану с семьёй надо уезжать, лучше всего в Россию. Бабу Аню надо тоже забрать с собой, денег у нас на всё хватит. Гульнара в наших разборках не причём, у неё своя миссия.
- Какая ещё миссия, Роман? – забеспокоилась Гульнара.
- Ты должна передать мою панагию человеку, который скоро появится в Алма-Ате. Было мне видение от Николая-Чудотворца. Он обещал мне победу над Касымом, а потом приказал передать панагию другому человеку – успокоил её Роман.
- А как я узнаю его?
- Его не узнать не возможно, он известный целитель и провидец, у него в имени или фамилии обязательно будет слово медведь – ответил Гульнаре Роман.
- А куда ехать то? Россия большая! – спросил Иван.
- Я, думаю, лучше всего на Волгу, куда-нибудь под Саратов. Там, есть небольшие уютные города на стыке лесов и степи. Заболел я степью, как моряк морем, вы, наверное, тоже степь любите? Климат на Алма-Ату похож, и Волга шириной в пятнадцать километров, и жильё не очень дорогое – продолжил Роман.
- Что, Бабка Аня, рванём на Волгу? Мы тебе рядом с нами домишко купим, и там народ лечить можно! – спросил Иван.
- Не думала я, что на старости лет костями трясти придётся. Да видно, ничего не поделаешь, придётся ехать. Видно чертям моим мой дом приглянулся. Натоптала дорожку чёрная магия. Не вычистить будет. Да, и в России помру, так рядом с хорошими людьми, за могилкой, будет, кому присмотреть. У меня и родни то нет никакой.
- Теперь есть, - сказал Иван, - будешь мне матерью, я сам то детдомовский.
Совещались не долго. На том, и порешили, что нужно перебираться на новое место жительства..
- Идти то мне некуда, баба Аня, можно я у тебя немного поживу пока оклемаюсь? – попросил Роман.
- Живи, Роман, сколь хочешь. Продать то его, вряд ли сможешь. Ты сам то с нами поедешь? – заторопилась бабка.
- Нет, я не все дела в Азии закончил. Есть у меня ещё один обет. Не могу не исполнить. Позже к вам подъеду. Гульнара, у тебя в родне, кажется, свадьба намечается?
- Ты откуда про свадьбу знаешь? – удивилась Гульнара – я сама только вчера приглашение получила!
- Потом всё узнаешь, на свадьбу мне надо попасть. Возьмешь с собой ухажёра?
- Надо. Так надо. Погуляешь напоследок, развеешься немного.
В разговор вмешался Иван:
- Роман, тут твои клиенты тебя потеряли, обзвонились на твой сотовый, лечиться хотят. Что отвечать им, или сам с ними разберёшься?
- Нет, Иван, скажи им, уехал я, и вообще я больше не целитель. Не смогу я больше людей лечить, теперь я могу только убивать! – ответил Роман.
- Ты сам так решил?
- Откровение получил перед поединком с Касымом от Николая – Чудотворца. Нельзя, говорит, два дара иметь, или лечи, или убивай! И тогда я решил, что сволочей, которые нормальным людям жить не дают, буду убивать! Страшно и неотвратимо!
Иван с Гульнарой поехали по своим делам. Роман с бабкой Аней остались вдвоём. Следующие ночи прошли на удивление спокойно. Роман быстро шел на поправку.
Отмечать свадебное торжество родственник Гульнары решил с размахом. Для этого был арендован дом детского творчества (бывший дом пионеров) в центре Алма-Аты. Красивое белоснежное здание с большим куполом на фоне гор. В большом круглом зале собралась вся многочисленная родня жениха и невесты – не меньше шестисот человек.
Роман с Гульнарой немного опоздали и приехали в самый разгар пиршества. В зале было шумно и весело. Вновь прибывших гостей радушно встретили, усадили за стол, подали чистую посуду и кушанья. Примерно через полчаса, Роман с Гульнарой заметили медленно передвигающегося среди столов к выходу величественного вида аксакала. Старик был одет в длинный, свободно ниспадающий до пола белый халат. За ним следовало два молодых крепких парня в качестве почётного эскорта или охраны.
Проходя мимо Романа с Гульнарой, старик неожиданно остановился, внимательно посмотрел на Романа, скрестил ладони на уровне груди как для молитвы, и, совершил полупоклон. Весь зал затих. Роман поднялся из-за стола, и ответил тем же жестом. После этого аксакал покинул зал. Свадьба быстро вернулась к своему привычному ритму – люди ели, пили, веселились…
Некоторые гости стали постепенно разъезжаться. Хозяин выходил и провожал всех лично.
- Нам, пожалуй, тоже пора. Как зовут твоего дядю Гульнара? – поднимаясь со стула, спросил Роман.
- Азамат. – ответила Гульнара.
На выходе из зала к ним подошёл Азамат:
- Что так мало посидели, гости дорогие, куда торопитесь?
- Есть у нас неотложные дела в этом мире. Можно вас на минуточку – ответил Роман, и они отошли немного в сторону. Роман немного наклонился и прошептал Азамату на ухо:
- Извини хозяин, но я должен напомнить тебе, что пришло время отдавать долги Аллаху за твоё спасение, иначе беда в твоём доме будет!
Азамат отшатнулся от Романа, и побледнел.
Роман поклонившись, заторопился на выход. Оторопевшая от увиденного, Гульнара пошла вслед за ним. Уже в машине Гульнара спросила:
- Что такое ты сказал Азамату, что он побледнел, будто смерть свою увидел?
- Может, не увидел, а вспомнил про неё? Ты же сама мне однажды про него рассказывала, как он чудом спасся. Когда самолёт развалился в воздухе пополам, и он вместе с креслом упал на землю, и не только остался жив, но и ничего себе даже не повредил.
- Да, действительно. Всё так и было. Так ты то, что ему сказал? – продолжала допытываться Гульнара.
- Я лишь напомнил ему о том обещании, данном Аллаху за своё чудесное спасение, видимо Азамат забыл про своё обязательство. По долгам надо платить, тем более он его дал богу! А что уж он задолжал Аллаху – дело не моё, я не любопытен. Сами разберутся. Моё дело напомнить.
- Это и был твой обет?
- Да, Гульнара, может своевременное напоминание спасёт его ещё раз? – задумчиво произнёс Роман.
- Может быть, может быть. Ты сильно изменился, Роман, я знаю тебя лет десять, наверное, всякое с тобой случалось. Но в этот раз в тебе что-то настолько изменилось, что временами мне кажется, что это не ты!
- А это и есть не я, прежний Роман умер с моей семьёй. Теперь я живу по инерции. Помнишь, как я предсказывал людям будущее? Их судьбу я видел как лодку или большой корабль плывущими по спокойной или бурной воде….
А теперь я сам, как баржа, начинённая смертоносной отравой, влекомая неумолимым роком, без руля и без мотора плыву по течению реки. Всё, что помешает моему продвижению, любое соприкосновение со мной, принесёт смерть всему живому….
Придётся видно в отшельники подаваться, следуя принципу, не навреди.
- Роман, ты такие вещи говоришь, страшно становится! Может быть, это поправить как-то можно? – дрожащим голосом спросила Гульнара.
- Поздно, Гульнара, обратного пути с этой дороги нет. Хотя, всякое в жизни может случиться. Архангел Михаил у бога, тоже не добрых Ангелах, числился. Может, и меня господь в палачи выбрал? А если это божьи замыслы, то может, и мне потом прощенье выйдет? Может такое быть? – размышлял уже, будто сам с собой, Роман.
Через две недели Роман Щуров, Иван с семьёй и бабка Аня выехали на постоянное место жительства в Россию. Сам Щуров окопался неподалёку - в заброшенной деревне рядом с обширным болотом, где зажил отшельником. А в небольшом приволжском городке появился ещё один предприниматель по имени Иван Грехов – новый владелец ресторана “Лагуна”.