Я выехал из города ранним утром, и чем дальше от меня оставался мегаполис, тем ничтожнее казались его проблемы, заботы, суета. Словно каждый поворот обрывал невидимые ниточки, за которые город дергал жителей-марионеток, заставляя их плясать в своем бешеном ритме.
- Свобода! – крикнул я, открыв окно и впуская в салон автомобиля ароматный ветер.
Меня ждал старенький деревенский дом, тишина и покой - наконец-то удастся дописать свой роман. Мне уже слышался запах сырой древесины, сена и парного молока. Давно надо было соглашаться на предложение Сашки поехать в Туманное. Сам он не показывался в родном селе лет десять. Сейчас все стараются провести отпуск у моря или океана, а деревенское озеро - порасти тиной? Ну, ничего, я смахну пыль с этого забытого миром захолустья. А к осени, глядишь, и друга заманю на рыбалку. Выпьем, поговорим, как раньше – когда впереди расстилалось нескончаемое будущее, и время ползло медленно, а мы казались себе такими быстрыми, что готовы были уложить десятки жизней в одну…
Август в этом году выдался холодный. Даже в солнечные дни хотелось накинуть на плечи куртку, а вечерами под нее приходилось поддевать теплый свитер. Ветер остудил салон, и я поднял стекло - за окнами проносились поля, перелески, деревушки. Щербатое шоссе неслось вдаль, леса по обочинам густели, на лугах мелькали стада коров. Время близилось к полудню – не мешало бы перекусить. Завидев небольшой населенный пункт, с редкими кирпичными домами, я остановился у придорожного магазина, в зале которого стояло несколько столиков для проезжих дальнобойщиков. Заказал себе шашлык и не ошибся – мясо было свежее, умело приготовленное.
- Друг, не подскажешь, как к селу Туманное лучше проехать? – я взглянул на молодого паренька за прилавком.
- В Туманное? Зачем вам туда? – заинтересовался мальчишка.
Услышав наш разговор, из подсобки вышел коренастый мужчина, который, видимо, был отцом паренька и хозяином магазина.
- Я укажу дорогу, - коротко ответил он, пинком направляя сына к неубранному столику и сметая с прилавка в пакет купленные мной продукты.
Мы вышли из магазина, и хозяин довольно сурово объяснил, как добраться до села.
- Спасибо, - неуверенно ответил я, залезая в машину и складывая на соседнее сиденье провиант на первое время.
Мужик презрительно сплюнул и, отворачиваясь, кинул мне вслед:
- Катись, ищейка…
Мне оставалось лишь пожать плечами, выяснять причину недружелюбия сельского жителя совсем не хотелось. Я двинулся дальше по шоссе и проехал еще километров тридцать, после чего сразу за деревней Лужки мне следовало свернуть с основной трассы. Действительно, миновав ряд стареньких срубов, я увидел уходящую в лес дорогу, размытую грязными лужами. Возле последнего дома сидела старуха, у ее ног стояла трехлитровая банка со скомканным внутри листом белой бумаги. Молоко продает – сообразил я, притормаживая.
- Бабуль, к селу Туманное правильно еду? – поинтересовался я, вдыхая запах парного молока.
Бабка засуетилась, закопошилась:
- Не знаю, какое такое Туманное? Ничего не знаю! – и поспешно скрылась за забором.
Даже денег за молоко не взяла, нет, все-таки странный народ в провинции – любой чужак вызывает столько страха.
Я решил не сбиваться с курса, заданного хозяином магазина, тот показался мне хоть и грубым, но вполне разумным человеком. Вечер был ясным и прохладным. Вздохнув полной грудью, я взглянул на тихий лес, за которым спряталось село Туманное. Мотор заурчал, мне хотелось добраться до места раньше наступления темноты. Вскоре дорога начала вилять между елями, осинами и березами. Где-то слышался стук дятла, порой похрустывали облизывающие бока машины ветви деревьев. Минут через пятнадцать прыжков по кочкам я уперся в развилку – этого еще не хватало! Выбрав один из путей и проехав еще пару километров, я понял, что дорога превращается в тропу и теряется в зарослях малинника. Солнечные лучи запутались в ветвях деревьев, по лесу стелился полумрак – мне стало не по себе. На заднем ходу я вновь вернулся к развилке, возле которой маячила темная фигура - высокий худой мужчина в длинном плаще с волосами по плечи.
- К Туманному по этой дороге? – окликнул я, вылезая из машины.
Мужчина впился в меня колючим взором и что-то невнятно шепча, попятился назад. Я оглянулся, придерживая дверцу машины, а когда снова посмотрел в сторону странного лесника – его уже как не бывало. И ни одна ветка не колыхалась, чтобы указать направление, в котором скрылся путник. Я снова залез в автомобиль и решительно двинулся вперед по второй дороге. Вскоре лес начал редеть и показалось несколько покосившихся домишек. Дворы, оправдывая название селения, покрывал густой туман, солнце осталось за лесом – деревня выглядела мрачновато. За одним из заборов я увидел женщину с ведром.
- Где дом Фирсовых, не подскажете? - спросил я.
Женщина опасливо посмотрела на меня, но прежде чем отвернуться махнула свободной рукой на соседний дом.
Наконец я доехал до места!
Старый ключ со скрежетом вошел в заржавевший замок, пара поворотов и дверь открылась. Затащив все свои вещи в дом, я с наслаждением отхлебнул из банки молока. Хорошо, что электричество добралось до этой глубинки, облегченно отметил я, щелкая выключателем и освещая помещение. Дом был хоть и старый, но вполне пригодный для жизни. За холодной террасой располагались теплые комнаты, каждая из которых примыкала стеной к печи. В середине зала стоял громоздкий круглый стол, несколько стульев, сервант и пыльный диван. Одна из дверей вела в кухоньку, но туда я решил пока даже не соваться, другая – в спальню, где стояла дубовая кровать, пара тумб и трюмо. Окна украшали выцветшие занавески в мелкий рисунок. На мое счастье возле печи оказался запас колотых поленьев. Я достал из серванта стакан, дунул в него, надеясь избавиться от пыли и, плеснув себе молока, начал растапливать печь. Вскоре затрещали дровишки, дом постепенно начал заполняться теплом. Я рассматривал фотографии на стенах, в основном это были молодые старики – точнее, Сашкины бабушка и дедушка в юности. Был тут и снимок самого Сашки – веселого мальчугана в трусах, майке и резиновых сапогах. У меня в детстве были такие же сапоги – подумал я. И тут мирный треск дровишек в печи заглушил громкий хлопок за окном. Я выскочил на улицу – неужели выстрел? И не в лесу, а как будто совсем рядом, возле дома!
- Что это было? – выкрикнул я, надеясь, что соседка услышит мой возглас.
Никто не откликнулся, я осторожно вышел на проселочную дорогу, деревню освещала луна. Соседский двор был пуст и тих, лишь слегка поскрипывала распахнутая дверь в дом. Я завис у забора, размышляя – идти спать или выяснить, что за выстрел хлопнул у меня под окнами?
- Кто вы такой? – раздался тихий женский голос у меня за спиной.
Застигнутый врасплох, как шпион, что-то выглядывающий на чужом участке, я слегка опешил. На меня смотрела молодая женщина с мягкими чертами лица.
- Я писатель, - вот глупость, какая ей разница, писатель я или читатель, - остановился в доме Фирсовых… Я друг семьи.
Пришлось виновато развести руками, хотя, извиняться по сути мне было не за что.
- Шли бы вы домой, друг семьи, - отрезала девушка. - Незачем ночью по селу шататься.
- Хорошо, хорошо уже иду! - согласился я. - А у вас тут постреливают?
Девушка вздрогнула, взгляд ее стал холодным.
- Вам послышалось!
Вот еще – послышалось? Ну да ладно, не хочет рассказывать, докапываться не стану.
- Зовут-то вас как? – примирительно поинтересовался я.
Девушка не ответила, развернулась спиной и быстро зашагала прочь. Мне ничего не оставалось, как отправляться спать.
- Дядь, а ты, правда – писатель? – кто-то дернул мой рукав, когда я уже открывал дверь своего дома.
Невысокий мальчишка лет шести-семи с любопытством разглядывал меня.
- Правда, а подслушивать нехорошо! – ответил я.
- А подглядывать? – хитро прищурился пацан.
Я рассмеялся и потрепал его соломенную шевелюру.
- Тоже.
- Жаль, мне так хотелось хоть одним глазком подглядеть, как писатели книги пишут…
Вот ведь льстец! Я подмигнул пареньку.
- Скажешь, как зовут девушку, с которой только я что разговаривал, разрешу посмотреть.
- Тетя Таня! Так я завтра прибегу? – обрадовался белобрысый пацан.
- Прибегай, только не рано.
- Рано я не могу, - крикнул мальчишка и шустро прошмыгнул за калитку.
За забором стояла крупная женщина, уперев руки в бока. Она поймала мальчонку и начала отчитывать: «ты куда подался? Зачем к незнакомцу полез?..»
Отвлекаясь от разбирательств матери с сыном, я мечтательно прошептал:
- Итак, она звалась Татьяной…
Туман укутывал дома, влажный воздух августовской ночи был холоден и свеж. Вдруг на пригорке за деревней мелькнула неясная фигура, худая, высокая… мне вспомнился странный лесник… выстрел…
- Все, спать! – я захлопнул за собой дверь в дом.
Утром вчерашние опасения показались мне домыслами уставшего после утомительной дороги человека – может, в деревне кто-то скотину забил, а я паниковать. Спалось на природе отменно! В доме было тепло, но не душно, и хоть подушка оставалась сыроватой, ее запах успокаивал. Днем топить надобности не было, поэтому я просто вынес подушку и одеяло для просушки на солнце, допил молоко и решил, не откладывая, взяться за работу. Тихое стрекотание ноутбука казалось здесь инородным, будто два мира соединились в одной комнате: старая, но добротная мебель и глянцевый корпус технической новинки. Мой роман неплохо продвигался, я несколько раз выходил во двор размяться, покурить - соседний участок был тих и безлюден. Но что меня больше всего настораживало: дверь дома так и оставалась приоткрытой.
Днем, сморившись с непривычки от свежего воздуха, я заснул прямо за столом над своим романом, и проснулся с ощущением, что на меня кто-то смотрит. Из-за распахнутой двери тянуло холодом, комнату покрывал полумрак, напротив меня сидел вчерашний паренек. Тихонько так сидел, боясь потревожить мой сон, и с интересом разглядывал ноутбук.
- Ты, это, чо? – спросонья промямлил я.
- Так сами вчера звали, - насупился чуть испуганный моим пробуждением белобрысый.
- Звал, звал, - потянулся я, - только думал, ты пораньше придешь.
- То не надо рано… то надо пораньше, - проворчал мальчишка.
Я снова невольно заулыбался.
- Ну давай, посмотри немного, как я пишу, но потом сразу домой, а то мать опять ругаться будет.
- Сегодня не будет, - паренек осторожно ткнул ноутбук пальцем.
- Неужели не видел раньше таких? – удивился я.
- Неа, - замотал головой парнишка.
Мы вдвоем склонились над моим романом, и тут за окном опять грохнул вчерашний хлопок.
- Вот! Опять! Слышал? – затряс я мальчишку.
- Ну слышал, - уныло подтвердил он.
- Что это было?
- Выстрел.
Я выскочил из дома, белобрысый уныло поплелся за мной.
- Понимаю, что выстрел. А кто палит-то? – не унимался я.
- Кто-кто? Призрак наш сельский палит, - парнишка почесал обветренный нос.
- Какой еще призрак? Ты сказки свои брось и говори по делу.
- Я и говорю по делу, - серьезно ответил пацан. - Каждую ночь стреляет.
Вот еще глупости, подумал я.
- И чего это он расстрелялся, этот призрак?
Парнишка смутился, опустил глаза и прошептал:
- У взрослых спрашивайте, я вам не справочник…
- Вот сейчас и спрошу, пойдем-ка к твоей матери.
Я потащил паренька со двора, на его глазах от досады выступили слезы.
- Да нет ее, - упирался он.
- Где твой дом, показывай, - я присел перед мальчишкой на корточки и отодвинул длинную соломенную челку с бровей, открывая не тронутый загаром лоб. - Не переживай ты так, завтра снова придешь, только уже пораньше.
- А вдруг я завтра не смогу? – заныл паренек.
И тут неожиданно раздался знакомый женский голос:
- Что это вы делаете? - вчерашняя девушка стояла за моей спиной, и ветер трепал ее длинные рассыпавшиеся по плечам волосы.
- Танюша, добрый вечер, - я опять непонятно почему смутился. - Да вот, веду пацана домой. А то темно уже, да и постреливают у вас.
Девушка ласково обняла мальчугана и что-то прошептала ему на ухо. Белобрысый покорно взял Татьяну за руку и пошел следом.
- Да постойте вы! Расскажите толком, кто у вас стреляет? - нагнал я удаляющуюся пару.
Татьяна сначала отмахнулась, но потом остановилась, посмотрела на меня внимательно и взгляд ее как будто немного потеплел.
- Уезжайте отсюда, - тихо сказала она и вновь ускорила шаг.
Я остался стоять один посреди дороги, понимая, что больше сегодня от нее ничего не добьюсь. Но и уезжать после этих слов мне совсем не хотелось.
Вдруг мальчонка вырвал у Татьяны свою руку, развернулся и подбежал ко мне.
- Напишите, пожалуйста, книгу про меня! Вы ведь писатель, вы ведь можете?
В его взгляде было столько надежды, что я не в силах был отказать.
- Напишу.
- Обещаете?
- Обещаю… Приходи завтра…
Но паренек уже бежал обратно к Татьяне, смешно расставляя ноги в тяжелых резиновых сапогах. Тут я вспомнил и Сашку, и себя, и детство…
Весь следующий день я писал, невольно поглядывая на дверь и ожидая, что сейчас в комнату вбежит лукавый мальчонка с копной светлых волос. Но паренька все не было и не было. Наверное, мать не отпустила шалопая. К вечеру я отложил роман и задумался о Татьяне. Если бы не ее неприступность, мне сложно было бы удержать себя от соблазна поухаживать за ней. Я решил прогуляться по селу, с тайной надеждой встретить суровую девушку с нежным лицом.
Дом соседки по-прежнему пустовал и навевал на меня непонятную тревогу и грусть. Сельская дорога плыла в легкой дымке, слышался запах еловых веток, небо тяжело облокотилось на лес. Мне почудилось, что среди деревьев я увидел высокую фигуру лесника. Я осторожно двинулся в направлении мелькнувшей тени. Силуэт помаячил среди стволов и снова исчез. Мне же открылся вид на лесное озеро. По его берегам рос высокий камыш, возле воды на поваленном дереве сидела Татьяна. Мои надежды на встречу оправдались.
- Не страшно вам тут одной? – спросил я, подходя поближе.
- Мне нет, а вам? – она медленно заплетала волосы в косу.
- Да, признаться, как-то не по себе, - сознался я. - Вы мужчину высокого, худого, с длинными волосами сейчас не видели?
Татьяна передернула плечами.
- Никого я не видела, и вас бы век не видать…
- Почему вы меня все время гоните? Что я вам сделал плохого? – я заглянул в темные глаза Татьяны.
- Тут нехорошее место, - тихо ответила девушка, отводя взгляд, - незачем вам здесь быть…
Я искренне возмутился:
- А вам, значит, есть зачем?..
Мне хотелось произнести пламенную речь и растопить лед в глазах Татьяны, но тут снова раздался знакомый выстрел - прогудел совсем рядом, рассекая туман.
- Сейчас мне тоже послышалось? – взревел я. - Да объясните толком, кто у вас тут в стрельбе по ночам упражняется? Только вот без этих детских баек про призраков!
- Раз правда вам не нужна, то что я еще могу сказать? – ответила Татьяна.
Я был на гране бешенства:
- Так вы тоже верите в эти сказки? Считаете, это приведение патроны расходует?
Татьяна молча распустила косу и снова начала переплетать пряди.
- Ну ладно, расскажите хоть эту вашу легенду, - смирился я, понимая, что гневом от девушки ничего не добьешься.
- Этот призрак – проклятье нашего села, - нехотя начала Татьяна. - Каждую ночь он приходит снова и снова, чтобы убить одного из нас. Поэтому я и говорю – уезжайте отсюда.
Глупости какие-то – подумал я. Но ведь кто-то действительно стрелял по ночам. Верить в духов-убийц мне совсем не хотелось. Тем более я своими глазами видел какого-то странного субъекта околачивающегося по лесу вокруг деревни.
- Вы верите, что кто-то убивает жителей села каждую ночь и продолжаете здесь жить? – удивленно спросил я.
- Нам некуда уезжать, - вздохнула девушка, - но вам этого не понять…
- Мне этого точно не понять! А где мальчонка, тот, белобрысый, которого вы вчера увели? – спохватился я.
- Его сейчас здесь нет, - с прежним спокойствием ответила Татьяна.
Я отказывался что либо понимать в этой истории. Девушка поднялась, подошла ко мне близко-близко и подняла руки, будто решив положить их на мои плечи, но потом передумала и опустила вниз.
- Уезжайте, пока проклятье не добралось до вас, - прошептала она и побежала в сторону села…
На следующее утро я проснулся совсем разбитый с твердым решением докопаться до истины в этой нелепой истории с налетом мистики. Я не мог себе представить, что оставлю Татьяну на растерзание ее страхам, а еще хуже – реальному маньяку, что бродил вокруг села. Пусть девушка была очень странной и, видимо, не совсем душевно здоровой, но что-то влекло меня к ней, к ее робкой нежности, к ее неброской красоте…
Писать в этот день никак не выходило, мысли о проклятье не давали сосредоточиться на романе. После обеда, совсем отчаявшись что-то написать, я отправился еще раз поговорить с Татьяной. Деревня впервые предстала передо мной в дневном свете, который был беспощаден к обветшалости строений: заборы в основном покосившиеся, лишь несколько домов обнесены новомодным железом. Село словно вымерло – не слышалось ни людских разговоров, ни лая собак, ни детского смеха. Соседский участок был пуст, второй день не появлялся и белобрысый паренек. Оглядев унылый пейзаж, я направился к дому Татьяны. Калитка, за которой она скрылась прошлой ночью, была распахнута, и я бесцеремонно зашел во двор. Участок выглядел заброшенным, грядки поросли травой – да и не похожа была Татьяна на труженицу полей – руки белые, тонкие. Я подошел к дому – дверь была заперта. На широком крыльце стояло кресло-качалка и слегка перекатывалось, как будто хозяйка только что покинула его. Тронув рукой плетеную качалку, я немного постоял в нерешительности, потом обошел дом кругом, осмотрел весь участок – никого.
Я грустно поплелся к пруду, где вчера случайно встретил Татьяну.
Поваленное дерево одиноко клонилось к воде, камыш замер в безветрии. Редкие солнечные лучи пробивались сквозь густую листву березняка и нанизывали круги на воде, что расходились от маленьких рыбешек или насекомых. Я присел на сырой ствол дерева и задумался, глядя в мутную воду пруда. Неужели рядом с этой тишиной, с этим покоем августовского леса могли существовать убийство и страх? Наверное, я просидел так довольно долго: вокруг заметно потемнело, когда мои раздумья прервал звук шагов. Вечер накрывал Туманное своим темным одеялом. Я устремился в направлении шума и вскоре увидел старого знакомого – высокий лесник шел по деревне, в его руках отчетливо вырисовывалось ружье.
Внутри у меня все перевернулось, когда худой силуэт скрылся за калиткой участка Татьяны. Я рванул что есть мочи, казалось, что сама тьма тормозит меня, сгущаясь и не давая бежать быстрее. Вот уже показался заветный забор - и тут прогремел выстрел!
От испуга я замер на месте, не в силах пошевелиться…
Со двора Татьяны мне навстречу медленно вышел лесник. Его фигура в черном плаще, длинные волосы, тот же колючий взгляд – было в этом что-то нереальное. Он направил на меня ружье. Но перед моими глазами стояло лишь лицо Татьяны, нежное, ставшее почти родным… Мне захотелось зажмуриться, чтобы видеть только это лицо, а не жуткого убийцу. Наверное, я так и сделал, а когда открыл глаза, призрака уже не было на дороге. На ватных ногах я сделал несколько шагов – неужели смерть миновала? Вокруг было пусто. Опомнившись, я побежал к дому Татьяны. И уже от калитки заметил ее, сидящую в кресле-качалке.
- Я видел его, видел… - задыхался я.
- Он не убил вас, - прошептала Татьяна, и улыбка впервые коснулась уголков ее губ.
Невольно залюбовавшись тем, насколько красивым стало лицо девушки, я на миг забыл обо всех свалившихся на меня переживаниях.
- Главное, что с вами все в порядке!
Татьяна что-то ответила, но уже совсем тихо. Я присел возле нее, так близко, что почувствовал аромат волос – они пахли молоком, сеном и сырым деревом…
- Приведите его, вы сможете, - произнесла она белеющими губами.
Руки, которыми она придерживала накинутый на плечи платок, как плети опустились вниз, и я увидел на ее груди рану – чернеющий круг с запекшейся кровью.
- Нет! – воскликнул я.
- Приведите, - Татьяна молящее смотрела на меня.
- Кого? – глухо спросил я, через комок, что перекрыл горло.
- Призрак… - и ее голова безвольно откинулась назад.
Я схватил Татьяну за руки – они оказались холодны и белы, словно мрамор, пульс не прощупывался. Девушка была мертва. Я обнял хрупкую фигурку и впервые прижал к себе, по моим щекам потекли слезы - мне казалось, будто в этот миг я потерял то, что всю жизнь хотел обрести…
Нехотя отпустив Татьяну, я начал думать, что же теперь делать? Увезти ее труп? Но куда? В милицию? Или немедленно начать искать убийцу? Одному, ночью? Столько вопросов, а ответ надо было найти один…
Я оставил Татьяну, как есть – в кресле. Для расследования важно, чтобы на месте трагедии ничего не трогали – проще будет найти убийцу. А убийца существовал – призрачный или материальный – уже не важно. Деревня безмолвствовала, тут искать поддержки было не у кого. Я поплелся к своей машине, сел, завел мотор – этот звук немного успокаивал своей обыденностью. Решено – еду за помощью…
Лес встретил меня недружелюбно, машина буксовала на корнях, мрак надвигающийся ночи съедал дорогу. Свет фар выхватывал частые стволы, узловатые коряги и густой ельник. Вскоре показалась развилка, и я готов был поклясться, что выбрал нужную дорогу, однако вскоре уперся в непролазный малинник. Мне казалось, что я никогда не выберусь из этого леса. Повсюду мерещилась высокая темная фигура в плаще, я вернулся к развилке, выбрал другую дорогу и был уверен, что когда лес расступится, снова увижу Туманное… Лес поредел, вдали виднелись домики деревни Лужки, за ней пролегала знакомая трасса…
Я что есть мочи нажал на газ, и вскоре вдали показался магазин, где я останавливался по дороге в проклятое село. На мое счастье, его окна были освещены.
За прилавком стоял сам хозяин - тот, что грубо обошелся со мной несколькими днями раньше.
- В Туманном убивают! – выкрикнул я, проносясь мимо столиков.
Хозяин смерил меня унылым взором и облокотился на прилавок.
- Так ты не ищейка, ты помешанный…
- Девушку убили! Только что! – мне до сих пор не верилось, что я вырвался из этого жуткого места.
- А больше там никого не убили? – усмехнулся хозяин заведения, подмигивая кому-то за одним из столиков.
- Может и больше, точно не знаю… - я проследил за его взглядом и увидел сухого старикана за кружкой пива, с интересом разглядывающего меня, - может и всю деревню!
Старик вытер губы и тяжело вздохнул:
- Журналист?
- Нет, писатель, - опешил я.
- Вот, черти, никак не уймутся! – хозяин хлопнул ладонью по прилавку.
- Вы здесь все с ума посходили? – взревел я. - Где тут милиция?
- Я тут милиция, - спокойно ответил старик.
- Так поехали скорее, я по дороге все расскажу! – подскочил я к нему.
- Сначала я все расскажу… и покажу, - он встал и оказался довольно крепкого сложения.
Мы вышли из магазина и немного углубились в поселок, освещаемый редкими фонарями. Старик достал связку ключей и открыл дверь небольшого домишки со старенькой вывеской «милиция».
- Что вы хотите показать? – спросил я, послушно присаживаясь на указанный стул.
Старик покопался в шкафу и вытащил какую-то толстую папку.
- То же, что и вы – девушку, - он достал снимок, прикрепленный скрепкой к листу бумаги, - эта?
С фотографии мне улыбалась Татьяна, казавшаяся совсем юной.
- Она, - прошептал я. - Что это значит?
- Читайте, - ответил старик, присаживаясь за стол и закуривая сигарету.
На приложенном к снимку листе были сведения о Татьяне – полное имя, год и место рождения, образование… Я пробегал их глазами, пока не уперся взглядом в последнюю фразу: «умерла семнадцатого августа 2002 года, причина смерти…»
- Нелепица какая!
Все это время внимательно наблюдавший за мной старик выпустил изо рта клубок дыма и твердо спросил:
- Зачем же вы, гражданин писатель, мертвецов из могил достаете? Сыты мы этими историями о деревне призраков по горло! Сенсаций вам в городе что ли не хватает?
- Ничего не понимаю, - я усиленно тер виски, но это не помогало: голова гудела, как колокол после звона.
- Пожил я немало, - продолжил старик, - живых мертвецов на своем веку не видал, зато шарлатанов, что хотят на чужом горе заработать – навалом! Знаете сколько у нас этой шушеры перебывало? Так что за сказку расскажете мне вы?
- Сказок не будет, - тихо ответил я, - что произошло в Туманном? Мне нужно знать правду, расскажите, прошу вас!
Старик отрицательно помотал головой, но потом, почему-то смягчился – видимо, очень уж жалкий у меня был вид.
Закуривая новую сигарету, он облокотился на спинку стула и начал:
- Не похожи вы на афериста, ладно уж, слушайте, пока у меня время есть…
Жил в Туманном один чудак – ну нам он чудаком казался, а вышло куда хуже. Молодежь его называла – сектант. Верил в лучшую жизнь после смерти. Поначалу не сильно на него жаловались, все больше посмеивались. Соберет односельчан и давай им свои байки травить: завязывайте со старой жизнью, давайте новую начнем – лучшую! Но после уже и жалобы стали поступать – мол, хочет своим примером доказать – самоубийством жизнь покончить. Мы думали - дурит, и мер не принимали. А потом в селе начали люди пропадать. Каждую ночь по одному человеку. Сначала матери сектанта не стало, потом жены, затем сына – совсем еще пацаненок был. Сектант говорил – уехали, будто и сам к ним собирается… да так и не собрался. Мы здесь поздно спохватились, что никого из Туманного больше не видать – деревенька-то небольшая, почти вся молодежь по городам разъехалась, старики померли. Из школы сельской звоночек поступил – мол, учительница одна пропала. Мы - в Туманное, а там!.. В каждом доме по покойничку. Всех, гад, положил, а самого и нету. Везде обыскались – ни в живых, ни в мертвых…
После этих жутких убийств в Туманном так никто и не прижился. Приедут, бывало, родственники, начнут отстраиваться, а потом или тихо уезжают, или к нам – мол, новая смерть! Мы - на место, а трупа-то никакого и нет. А если фотографии убитых сектантом показать – в ком-нибудь обязательно покойника давешнего признают. Чертовщина это или выдумки – не знаю, но все у нас стараются подальше от Туманного держаться. Некоторые поговаривают, будто сектант до сих пор скитается по нашему лесу, но я в это не верю – уехал давно куда подальше или сгинул где…
Наведываются к нам разные люди, все больше с блеском денег в глазах: истории о призраках кажутся многим забавными. Но бывают и такие как вы – изнуренные, несчастные. Я не знаю и не хочу знать, что вы там видели, но мой совет – не возвращайтесь больше в эти места. Раз Туманное мертво, то живым там нет места…
Я сидел, пораженный услышанным, и бездумно разглядывал фотографии, который старик раскладывал по столу во время своего рассказа. Одна буквально выскочила мне в руки – белобрысый мальчишка – та же соломенная челка, глаза с хитринкой…
Я выбежал на улицу – мне не хватало воздуха и хотелось вздохнуть поглубже. Рассвет коснулся крыш домов, побежал по трассе все дальше и дальше – для меня начинался новый день. Неужели я провел несколько ночей среди призраков? Неужели Татьяна была мертва задолго до того, как я с ней познакомился? Старик прав, надо бежать отсюда… но в Туманном у меня остались вещи, ноутбук, а в нем почти законченный роман. Я залез в машину, вцепился в руль и нажал на газ…
На этот раз развилка меня не обманула, миновав лес, я снова оказался в Туманном. Село обнимала тишина, проезжая мимо дома Татьяны, я невольно покосился в сторону крыльца: кресло-качалка пустовало. Подходить ближе у меня не хватило мужества.
Я быстро собирал вещи, мечтая об одном, чтобы это место отпустило меня – даже подумать было страшно о том, что тут творится…
Из села я уезжал, не оглядываясь, за окном промелькнул пруд и поваленное дерево, чуть слышно шелестел березняк, и вдруг какая-то фигурка промелькнула в зеркале заднего вида. Я пригляделся: за машиной, смешно расставляя ноги в тяжелых резиновых сапогах, бежал белобрысый мальчонка, его силуэт казался почти прозрачным в лучах дневного света, челка сбилась на бок, открывая лоб, посреди которого чернело круглое пятно…
Я подъехал к развилке. Память вернула мне голоса: «напишите, пожалуйста, книгу про меня! Обещаете?», «приведите его… приведите!» и взгляды, полные надежды и мольбы…
- Проклятье! – ругнулся я и дал задний ход.
Мальчишки уже нигде не было видно. Я вылез из машины, окинул взором мертвое село и выкрикнул:
- Что мне делать? - как помочь Татьяне и парнишке, я не знал, но чувствовал: это в моих силах. - Я готов!
Березняк зашелестел, я оглянулся и увидел женскую фигурку возле одного из деревьев – это была Татьяна: призрачная, похожая на свою тень, она манила меня пальцем. Я пошел ей навстречу, но по мере моего приближения силуэт таял, растворяясь в легком тумане. Обхватив прохладный ствол березы, ловя ускользающее видение, я снова начал озираться и увидел Татьяну чуть дальше возле другого дерева – она опять манила меня к себе. Наша игра в салочки, где я все время опаздывал, продолжалась, пока мы не оказались где-то в глубине леса. Татьяна остановилась, приложила палец к губам, а потом указала мне направление. Проследив за ее жестом, я заметил небольшую хижину, укрытую за густым кустарником.
- Мне туда? – спросил я.
Татьяна кивнула и растворилась среди листвы.
Осторожно раздвигая кусты, я направился к хибаре – это оказался домик лесника. Разглядеть что либо через мутное стекло маленького окна было невозможно. Сделав пару глубоких вздохов и попытавшись успокоить нервы, я налег на дверь. Она заскрипела и поддалась, мне открылось нехитрое жилище – широкая скамья с тряпьем, стол, табурет, закопченная до черноты печь. Единственная комната была пуста. На одной из стен висела фотография. Я подошел поближе, чтобы разглядеть ее. На снимке крупная женщина обнимала смеющегося белобрысого паренька...
Возле дома послышались тяжелые шаги, я заметался по комнате, но отступать было поздно – на пороге стоял худой мужчина с ружьем. Он кинул к печи подстреленного зайца, поставил ружье в угол и исподлобья посмотрел на меня.
- За мной пришел? – неожиданно высоким голосом спросил он.
Я смог лишь кивнуть.
- Не испугался?
Я опять кивнул, не зная – «да» это или «нет».
- Ты тоже их видишь? – призрак уселся на табурет и кивнул в сторону фотографии.
- Вы убили их? – выдавил из себя я.
- И не один раз, - криво усмехнулся призрак. - Пора заканчивать эту историю, как ты думаешь?
Он уставился на меня так, будто я был ответом на его вопросы.
- Если я буду думать, то сойду с ума, - прошептал я.
Призрак снова поднялся, заходил по комнатке из угла в угол и заговорил отрывисто, чуть визгливо.
- Ты первый из живых, кто добрался сюда. Они помогли тебе? Мертвецы тянут из меня жилы! Я думал, что делаю для них благо, что всем будет только лучше: пых-пых-пых, - он выстрелил несколько раз из пальца, - и все мертвы…
…А вот убить себя у меня не хватило мужества. Я глядел в мертвые лица, но вместо благодати испытывал животный страх оказаться среди них. И, как трус, сбежал. Сбежал от закона, от себя… но скрыться от них так не смог.
Говорят, убийцу тянет на место преступления. Правду говорят! Я спрятался в лесу и ждал, пока все утихнет, но однажды ночью не сдержался и прокрался в Туманное. Там я увидел сына – он сидел возле пруда и напевал свою любимую песенку… Мертвые вставали снова и снова, а я иступленно убивал их… Пых-пых-пых, - сектант сел, опрокинул голову на руки и застонал.
Я стоял, пораженный отповедью убийцы и сквозь океан моей ненависти просочилась капля жалости.
- Пошли, - сказал сектант, поднимая на меня сухой взор запавших глаз, - ты мне поможешь!
- Как? – тихо спросил я.
- Ты проследишь, чтобы в этот раз я не испугался…
Мы вошли в село, закат рассыпал по небу кораллы. Деревня вдруг ожила - заскрипели распахивающиеся калитки и на дорогу вышли люди. Среди них была и моя соседка, и плотная женщина с худеньким мальчишкой в больших резиновых сапогах… и Татьяна. Они подходили все ближе…
Убийца вскинул ружье: селяне замерли – каждый из них готов был принять пулю, каждый знал – это не конец.
- Им нужен только я, - шепнул мне сектант, - отвернись…
В глазах убийцы читалась решимость сделать то, чего от него ждали селяне, то, что возможно, ждал от него этот мир…
Я отвернулся.
- Простите меня! – выкрикнул за моей спиной сектант.
А потом раздался хлопок – последний выстрел в селе Туманное.
Когда я обернулся, дорога была пуста, лишь длинная фигура в черном плаще распласталась на земле…
* * *
Город встретил меня привычной суетой и заботами. Но то, что раньше казалось мне важным, поблекло. Воспоминания о Туманном были реальнее, чем все проблемы, крутящие нас, как белок в колесе. Я включил телевизор, но не смог смотреть на игрушечные лица с неживыми улыбками и речами. Достал ноутбук - писать не было настроения, я решил закурить и полез в карман за пачкой сигарет. Рука нащупала какой-то листочек, я достал его – это была фотография белобрысого мальчишки, он хитро прищурился и, казалось, вот-вот подмигнет мне. Наверное, я машинально засунул снимок в карман, когда выбегал из милицейского участка. Проведя пальцем по пшеничной челке, я вспомнил последнюю просьбу паренька и спросил, глядя в веселое детское лицо:
- Как же тебя зовут?
Хотя, это уже было не важно. Мне стало ясно, что надо делать. Я пододвинул ноутбук, закрыл файл с романом, и развернул новый чистый лист. Затем уверенно набрал заголовок «Проклятье села Туманное»…
Сейчас, когда рассказ завершен, хочу сказать, что искать село Туманное бесполезно: я изменил название деревни – незачем тревожить это странное место. Понимаю, что многие не поверят моей истории – сочтут ее страшилкой, какими пугают детей и взрослых. Я и сам порой не верю себе. Но иногда вижу Татьяну – и она улыбается мне так светло, что на душе становится теплее, а по моему дому разносится запах сена, парного молока и сырого дерева. Я знаю, что она всегда будет рядом. Я знаю, что мы никогда не будем вместе…
© Copyright: Ксения Беленкова, 2008