Шарк и Черок неустанно бегали по полям орошения, месили содержимое для ускорения процесса и нарушали трудовой контракт, используя только десять конечностей. Двумя оставшимися приходилось протирать глаза, что слезились от едких испарений. Нормальный арахон ни за что бы не согласился на такую работу. А они не были нормальными: они были безработными, а потому согласились.
Глупая судьба! Черок Ткач был даже придворным, несмотря… да нет, благодаря своему дефекту. Его пряжа была окрашена в блекло-коричневый цвет, и родители отчаивались: арахоны любят яркие цвета. И вдруг у алопряжного отца и зеленопряжной матери - такое потомство. В детстве Черока прятали по тёмным углам, чтобы знакомые не разглядели его игрушек. А он, как назло, любил ткать и ткал где ни попадя. Матушка бродила за ним с метлой и сметала свой стыд в специальную корзинку… А потом короновался Экроп Пятый, и королевская мантия оказалась точь-в-точь Черокова цвета! Экроп тоже оказался выродком.
В семью привалило счастье. Поскольку королевские обязанности отнимали всё время августейшей особы, Экроп взял Черока Ткачом Его Величества. Всё королевство заволновалось, пытаясь одеться в модный цвет, и родители Черока изобрели уток и основу: зелёный уток на алой основе кое-как подражал монаршему цвету. Семья богатела, Черок стал любимым сыном… а Экроп уничтожил всё за одну ночь! Надо же быть полным идиотом, чтобы уснуть в покоях жены! Расторопная королева закусила им на ночь, а утром короновалась в алой мантии.
Черока выгнали отовсюду и, самое обидное, из семьи. Лишний рот.
И вот нежные коготки Ткача облеплены грязью полей орошения, а в друзьях у него - Мимикр-Бегун! Такое вряд ли раньше бывало. Бегуны грубы, агрессивны, а Мимикры ещё и заносчивы. Однако Шарк, хоть и был настоящим Бегуном, но Мимикром был плохоньким: стоило ему испугаться, как он терял камуфляжный облик и проваливал задание. От него последовательно отказались армия, органы сыска и даже частное охранное агентство. Это потому, что Шарк был нечист на коготь: воровал истово, страдал клептоманией с детства и гордился ею. Грубые Бегуны его любили, но кормить отказывались. Скажете, раз Бегун - то охотник? Охотник-то охотник, да когда везде частная собственность, охотиться значит воровать. И алюминия на личные нужды никто просто так не даст…
- Воняет! - простонал Черок, поправил повязку и капнул на неё нашатырём. - Как на Земле!
В своём одиноком детстве Черок много читал и знал, что от этой планеты отказались самые заядлые Охотники: она полна резких, непереносимых и очень разнообразных запахов. От всех не убережёшься, только впадёшь в депрессию и сгинешь на чужой стороне.
- Подробнее! - приказал здоровенный Шарк, содрав повязку и принюхиваясь. - Это где такое?
- Закон Космонета! - заверещал Черок. - Запрет воровать на чужих планетах, помнишь? Смертная казнь!
- Подробнее! - прорычал Шарк. - Законы-маконы-беконы… без тебя знаю! Это Кодекс, его мы учим с детства.
Выслушав подробности, Шарк воодушевился.
- Хуже, чем здесь, не воняет! - объявил он. - Поехали торговать. Ба! Мастер плюс Мимикр - да не заработаем?!
Планета Земля и впрямь благоухала ничуть не хуже полей орошения. Повязка с нашатырём, привычный выдох - и торгуй!
К радости Черока, ткацкая порода и здесь встречалась, хотя как они управлялись всего четырьмя конечностями, он представить не мог. Шарк тоже радовался, глядя на горы алюминия в домах и на рынках. Однако понять, как идёт торговля, он не сумел: все монеты были разные, в виде сосудов с крышками и без оных, с двумя круглыми или одной длинной ручкой, и аборигены использовали их попутно для приготовления неописуемо воняющей жижи, которую ещё и ели!
- Вот дадут тебе такую, с ручками, сможешь сделать это месиво, а после съесть? - спрашивал он. - Ведь они все, как получат монету, бегут в ней варить. Варка - способ сохранения капитала, констатация его принадлежности тебе. Сварил, съел, сроднился - значит, монета твоя. А так могут и отобрать или украсть.
Черок не был Мимикром, а потому сидел в кустах за городом и ждал информации от Шарка.
- Ты давай мне выкройки! - волновался он. - Муху не поймав, ножки считаешь! И ищи такой цвет, как мой. Я видел, такое носят!
Шарк принёс ему выкройку. Зарисовал и промерил с риском для жизни.
- Называется "Штаны для любимого" - объявил он. - Пойдёт на ура. Сексуально окрашенная модель.
- Швы-то зачем? - удивился Черок. - Я могу без них.
- Инициатива наказуема. Вдруг в швах - вся соль? Лепи что дают. Штук сорок наделаешь - пойду торговать.
Пачка "Штанов для любимого" лежала на прилавке перед могучим продавцом с литыми мышцами, обтянутыми майкой.
- Почём? - спросил худенький парень, поднял изделие за пояс, фыркнул и бросил. - Ну ты остряк!
Потом Шарк слышал это ещё дважды, а одна самка плюнула прямо на изделие Черока. Алюминием и не пахло. Шарк решил прогуляться по норам и предложить товар.
Сухая самка с белым головным пухом жадно схватила "Штаны", расправила, охнула и пихнула Шарка к двери… Драться стыдно. Одним когтем - разве бой? Шарк покинул помещение, и в его голову полетела желанная монета с длинной ручкой, рассыпая в полёте вонючие и горячие белые загогулины. Шарк ухватил монету покрепче, сжался, глотнул загогулин и собрался бежать, когда самка выскочила на порог норы с криком: "Кастрюльку отдай, ёрник!". Он запустил в неё Штанами: Закон Космонета. Мена не кража. И тогда из норы выбрались двое Охотников с крутыми плечами и бросились к Шарку… Мимикр он плохонький. Пока убегал, потерял облик.
Долго потом Земля обсуждала пришествие пауков-инопланетян, даже сняли фильм о великой битве, ждали в страхе, но пауков больше не случилось…
- "Кастрюлька" - хорошая монета, - похвалился Шарк Чероку. - Гляди. Лет пять нам жить безбедно. Мотаем домой, здесь больше ничего не обломится.
Радостный Черок стартовал прямо из кустов. А Шарк, поглаживая взбунтовавшееся от загогулин чрево, всё недоумевал, почему аборигенам не понравились штаны, и вспоминал сценку, что подглядел тогда ради выкройки…
Ирма заливалась смехом, трясла тренировочными брюками мужа перед подругой.
- Вот! Два часа шила! Присел толстым задом - нитки гнилые, швы разлезлись до колен. Нет новые штаны купить, так он - шей! Жмот хозяйственный! Я левша, меня в школе вечно шпыняли - научить шить не могли. Чему не лезли учить, сама выучилась верно, а чему учили - ох! Швея я аховая. Два часа работы! Наверное, у меня блок. Психический.
Она упала на спину, размахивая штанами. Штанины были бережно зашиты, однако Ирма забыла соединить их в неупоминаемом месте, зашила вплоть до пояса, на котором штанины и висели… двумя сосисками.
- Теперь его заду сюда и вовсе не влезть! - хохотала Ирма. - Завтра первое апреля. Подарю свой труд - штаны для любимого. Носи и помни!
© Copyright: Ирина Маракуева, 2008