Нам пришла посылка с баночкой вишнёвого варенья от бабушки Гани.
Мне его не дают. Папа говорит: « Скажешь - « Рррр» – тогда вся баночка твоя».
Хожу, злюсь. Не делаю даже попытки произнести эту противную букву, из-за которой не дают попробовать что-то очень вкусное в банке.
Сумела выдержать и не просить «валенья».
Папа направился в воинскую часть. Академия им. Жуковского находилась в то время в деревне Халино. И взял меня с собой. Шли по замечательной тропинке, травка вокруг зелёная- зелёная, редкие берёзы. Папа: « Посмотри, какие белые берёзки, а вон посмотри…»
Прерываю его: « Ого! Беррррёза!» Не замечаю, что у меня звучит злополучное – « Ррр».
Папа: « А вокруг что?» Показывает на траву. Отвечаю:
«Трррава зелёная».
Он: « Теперь скажи - «Варенье»».
- Валенье.
Папа: « Ну ладно, когда придём после кино домой, будем пить чай с «валеньем»».
Пока шли до клуба - громадной брезентовой палатки с кинопроектором, - я твердила: «Беррреза, трррава».
В клубе папа посадил меня на длинную скамейку в первом ряду. Впереди зачем-то висит простыня. Меня волнует вопрос: «Почему папа посадил меня среди чужих детей, а сам куда-то ушёл, приказав никуда не уходить?»
Вокруг сидят незнакомые, все старше меня, - дети. И взрослые.
Сижу, охваченная уже привычным чувством одинокого, покинутого человека. Папы нет рядом.
Дверь громадной палатки – клуба опускают. Становится темно. Подкатывает жуть. Сзади меня раздаётся треск, темноту пронзают лучи, и… на экране появляется, (мне то не понять, что это не по настоящему), - громадное чудовище, которое прыгает на меня.
Жуткая, страшная, громадная лягушка на всю простыню.
Я визжу от жути, от дикого страха.
Мало того, с экрана на меня во весь дух мчится паровоз! Кому, как не мне, знать, что такое паровоз?!
Началась истерика загнанного в угол человека. Вскочить и убежать нельзя, папа не велел. Ору самым отчаянным криком…
Кто-то в темноте шибанул мне по макушке. Сразу стало легче. Правда, больно. Но это родная, «заботливая» рука папочки. Меня хватают за шиворот, и, кричащую вышвыривают вон, - в ночь. Спасена!
Поднимается луна. Светятся низкие звёзды. При лунном свете мы возвращаемся домой.
Пили мы чай с вареньем, или нет, - не помню. Но страх от кино застыл во мне надолго