В конце апреля маленькая речушка Граничная разлилась так, что противоположный берег оказался чуть ли не в полукилометре от высокого холма, на котором стоял санаторий «Воронино», где лечились люди с болезнями костей и суставов. Обычно весной санаторий был полупустой: десятка два или три престарелых пациентов тихо грелись на весеннем солнышке, ожидая обед или вечерний чай. Оживал санаторий летом, когда приезжало до полутора сотен страждущих полечиться знаменитыми голубыми глинами, полежать на чистом, как сахар, мелком-мелком песочке из натурального кварца.
Речка Граничная проходила по кимберлитовому разлому только в одном месте, аккурат во владениях этого чудного санатория. Сочетание голубых глин с прогреванием на кварцевом песочке излечивали, казалось совсем неизлечимые болезни. Люди забывали про костыли и боли в суставах, лихо, танцуя или отплясывая на танцплощадке. Нечего было и говорить, что очередь погреться на нежарком северном солнышке и подлечиться выстраивалась с зимы и не убывала до осени.
Весной санаторий пустовал. Зимние любители рыбалки, лыжных походов уезжали, вдоволь надышавшись ядреным сосновым воздухом, а по весне редко кто заезжал. Снег начинал таять, наступала неопределенная тепло-влажная погода: без мороза, но и тепло еще непрочное, тянуло прохладным сырым воздухом с редких проталин. Пока санаторий пустовал, персонал переключался на косметический ремонт палат и лечебных кабинетов, в общем, готовились к летнему нашествию.
Главный врач, еще молодой, недавно назначенный на эту должность доктор невольно скучал. Нет, работы по хозяйственным делам было хоть отбавляй, но какая-то внутренняя тоска давила душу, не давала покоя. Весной принято всему оживать, но вот у Сергея Сергеевича все было наоборот – депрессия, типичная весенняя депрессия, с плохим настроением, раздражительностью.
Раза два он пытался съездить на весеннюю рыбалку на дальние лесные озера, но и там его ничто не радовало, даже клев рыбы, от которой не было отбоя. И вот вчера звонок, словно спасательный круг, кинутый чьей-то заботливой рукой. Сергею Сергеевичу звонило начальство из области:
- Присылаем к тебе представителя из московского института на научную практику. Имей в виду, человек он хоть и молодой, как и ты, может, и помладше, но сын большого начальника. Так что давай, организуй его работу, но не забывай, с кем имеешь дело.
- Ладно, Олег Григорьевич, понял. Чем могу – помогу. А тема научной работы-то какая?
- «Голубые глины». Сам понимаешь, дело темное. Но начальству видней.
- Вот оно что, - Сергей Сергеевич задумался. – Голубые глины издревле использовались для лечебных целей, потом к ним охладели, когда появились другие методы лечения и, прежде всего, таблетки. Чего проще: принял, боль и прошла. Быстро и удобно! Не надо целый месяц ходить по процедурам, лежать обмазанный весь глиной, с помывкой и обтиранием. Не каждый вынесет. Да и потом, что помогло больше – глина ли, или уколы с таблетками, понять стало трудно.
Сергей Сергеевич первым делом, когда приехал сюда поднял всю литературу по голубым глинам. Оказалось, что написано так много, что утонуть можно, а вот конкретно научного почти ничего. Тогда и стал Сергей Сергеевич собирать по крупицам сведения, получая от врачей и пациентов, выстраивая их в стройную систему научной работы. Потом он выступил на одной из научных конференций в Пятигорске, появился интерес научных кругов к этой самой глине. Наметилась научная работа, и вот на тебе. Кто-то на халяву приедет и все заберет? Нет, не отдаст Сергей Сергеевич свои наработки никакому коллеге из Москвы. Пусть сам ищет. И не то, чтобы жалко стало, а не хотелось за здорово живешь отдавать, то над чем так много работал. Если бы не эта наука о голубой глине, Сергей Сергеевич, может, давно бы уехал отсюда, в свой родной Ленинград. А так вот сидит, терпит депрессию и работает. С другой стороны, приезд нового человека обрадовал. Хоть будет с кем поговорить. Два пожилых доктора – супруги, которые работали в санатории, давным-давно разучились общаться с себе подобными - побаивались. Семен Яковлевич отсидел три года в лагерях после попадания в плен к немцам из-за контузии. На всю жизнь понял - не говори ничего лишнего, если хочешь выжить. И Маргарита Эрнестовна, его жена, тоже не раз находилась под наблюдением органов. Дочка немецких эмигрантов всегда была на особом контроле. Спасло их только то, что уехали из Ленинграда, в провинцию, где и проработали всю жизнь до пенсии, и теперь спокойно доживали свои богом отведенные дни. Сергей Сергеевич пытался по первости разговорить старого доктора, но тот отнекивался, мол, не стоит ворошить прошлое… А вот новый человек, молодой из Москвы…
Сергей Сергеевич встретил ученого посланца на местном вокзале. Поезд прибывал рано утром. На перрон вышло несколько человек. Среди них молодой, в красивом лимонного цвета, кашне и длинном сером пальто, явно не вписывающийся в круг приехавших лечиться.
Сергей Сергеевич подошел к нему.
- Вы в санаторий, из Москвы?
- Да! – приветливо отрапортовал незнакомец и улыбнулся.
- Очень хорошо. Давайте знакомится. Я главный врач, Сергей Сергеевич – и он протянул руку.
- А-а-а, – неопределенно протянул паузу Геннадий. Извините – опять короткая пауза. Геннадий Андреевич Гурько, младший научный сотрудник института имени Семашко, - и пожал руку Сергею Сергеевичу.
- Пойдемте со мной в автобус.
И тот, подхватив небольшой чемоданчик, вместе с Сергеем Сергеевичем медленно пошел к автобусу, на стекле которого красовался «Красный крест» и надпись «Санаторий Воронино».
- Погода у вас еще зимняя, ночью в вагоне холодно стало, даже второе одеяло достал, - начал свой разговор Геннадий Андреевич.
- Да, что-то весна нынче затяжная – все растаяло, а тепла нет, – охотно поддержал разговор Сергей Сергеевич.
Так в разговорах ни о чем, они сели в автобус, куда подсели еще несколько приехавших в санаторий пациентов, и доехали до места назначения.
- Ух, как красиво! - вырвалось невольно у Геннадия Андреевича, когда они остановились на крутом берегу реки.
- Красиво, но когда поживешь год-другой, красота начинает давить, – усмехнулся Сергей Сергеевич.
- Не может быть?
- Может-может, да еще как!
После поселения нового доктора в служебную квартиру и его адаптации к санаторию, прошло несколько дней. И вот в один весенний солнечный день, когда птицы защебетали так, что дух захватывало, Сергей Сергеевич пригласил коллегу на рыбалку.
- Посидим, удочки закинем, сейчас крупная рыба из озера в реку пошла икру метать. После икрения она голодная, хватает на пустой крючок. Рыбы наловим, ушицу сварим на костерке, с дымком, вкуснотища, ни в каком ресторане так не готовят. Холодное пивко, опять же, со свежими раками. Эх, только одного не хватает для счастья в таких случаях, - вздохнул Сергей Сергеевич.
- Чего же? – не понял вздоха Геннадий Андреевич.
- Человеческого общения. Не с кем поговорить. Не поверишь. Такая иногда тоска найдет, хоть в реку с головой…
- Конечно-конечно. Сходим на пикничок, – поняв настроение главного врача и расценив его по-своему, быстро согласился Геннадий Андреевич.
И вот они уже сидят на высоком песчаном берегу, среди сосен голубоватых и пушистых от весенних набухших шишечек и иголок. Разлившаяся речка раскинулась у их ног, с мощным потоком крутя воронки, со стремительной силой, увлекающей все на своем пути. Костер, сложенный из огромных, сухих сосновых бревен, неярким пятном, дымился рядом. Над ним висело почерневшее от времени и копоти ведерко, где булькала уха. Рядом на расстеленной плащ - палатке сидели Сергей Сергеевич и Геннадий Андреевич.
- Никогда не думал, что такая мощь в природе. На юг каждый год с родичами ездим: море, солнце, пляж, люди, музыка, суета, но мощи нет. Даже когда штормит. Ветер, дождь, гроза, но как-то все стихийно и буйно вспыхнет и пройдет. А вот так чтобы ощущал все свом телом, чувствами, в первый раз такое. Спасибо, Сергей Сергеевич, что вытащили сюда…
- Давайте, Геннадий Андреевич, за это и выпьем. У меня случайно взята бутылочка «Старки», не возражаете, если по рюмочке?
- Нет, с удовольствием.
- Вот и чудненько. Пока уха доходит, мы аппетит и разогреем…
Сергей Сергеевич ловко достал из рюкзака бутылку водки и разлил в небольшие серебренные стаканчики.
- За знакомство, за здоровье! – предложил тост Сергей Сергеевич. - За Вас, за то, что приняли меня, – продолжил Геннадий Андреевич.
Они чокнулись и оба махом выпили. Заев бутербродом с колбасой, тихо сидели и любовались природой.
- Давай-ка, Геннадий, на «ты» перейдем, – предложил Сергей Сергеевич.
- С удовольствием.
Оба засмеялись.
За ухой, за новыми тостами, время пролетело быстро, солнце стало потихоньку наливаться краснотой и повисло над горизонтом. Тишина, словно вата, сползла с облаков, и накрыла шумное течение реки, крики птиц, щелканье костра, все утихло.
Геннадий встал, походил по берегу. Потом начал снимать сапоги.
- Ноги устали? – спросил Сергей Сергеевич.
Тот мотнул головой, ничего не отвечая. Сергей пошел к машине, думая, чем бы еще угостить гостя. В багажнике оставалось в НЗ консервы с красной рыбой, баночка черной икры. Когда Сергей Сергеевич вернулся, то обомлел от удивления. Геннадий Андреевич стоял на берегу реки, раздетый до трусов.
- Ты чего, Геннадий? Ужарел, что ли?
- Я искупаюсь, хочу речку переплыть, – крикнул в ответ Геннадий, и подпрыгнув сиганул в реку.
- Да он что, с ума сошел? Ноги сведет и каюк…
Сергей Сергеевич бросился к берегу, все еще надеясь отговорить коллегу от купания в весенней, холодной воде. Но тот уже вынырнув в метрах десяти от берега, пошел баттерфляем переплывать речку. «Нет, ведь утонет, подлец, а я отвечай за него!» Что делать Сергей Сергеевич не знал. Нашел большую сухую жердь, видно оставленную от стожка при уборке сена, схватил ее и побежал к реке. Если что, подаст шест пловцу. Но к удивлению Сергея Сергеевича, Геннадий переплыл реку, встал на том берегу и замахал рукой,
- Плыви ко мне! Вода, во! – и он показал большой палец.
- Слушай Геннадий, не дури, обратно не плыви, иди пешком по берегу, там недалеко мосток есть, я тебя там встречу с одеждой. Идет?
- Не-е-е. Сейчас отдохну и снова обратно. Не боись, я плавать хорошо умею.
И пока Сергей Сергеевич протестовал, Геннадий вновь бултыхнул в воду. Через десять минут они уже оба сидели у костра. Сергея Сергеевича трясло больше, чем Геннадия. Ты что морж что ли? В такую воду, да и течение здесь не шуточное.
Геннадий молча пил горячий чай, ничего не говоря. Ну ладно, хоть выплыл…
Сергей Сергеевич стал быстро собирать вещи. Садись в машину, там все же потеплее, да и обсохнешь. Я двигатель запустил, отопление включил.
- Спасибо, Сергей, не беспокойся. Я уже прихожу в себя.
На второй день Сергей Сергеевич пригласил к себе коллегу в кабинет.
- Слушай, Геннадий Андреевич. Вот мои наработки по голубой глине, может, пригодятся. Мне все равно, некогда будет до конца довести. А тебе кстати будут...
- Сергей Сергеевич, ты извини, но чужого мне не надо… Если хочешь давай вместе работать, и тебе интересно и мне не надо с нуля начинать.
- И то дело, – согласился Сергей Сергеевич.
Через много-много лет два немолодых ученых встретились случайно в Канадском Квебеке, обнялись, расцеловались.
- Геннадий, помнишь половодье в «Воронино»? - спросил один.
- А ты думал, Сергей, как? На всю жизнь запомнил, - ответил другой.
И оба от души рассмеялись.