Я терпеть не могу зиму. Когда кто-то говорит «я люблю зиму, особенно когда на землю падает снежок», я всегда добавляю – ага, несколько дней в месяце. А остальные дни будет озверевший ветер, карябающий лицо и руки ледяными иголками старого сухого снега, чёрные куски замёрзшей земли, продрогшие до костей руки и ноги, насморк и ОРЗ. Ночь, это единственное, что я люблю зимой. Зимние, снежные ночи Германии. Ночью ветер стихает, и часто падает снег. Белый, пушистый, сказочно прекрасный. И в свете фонарей заснеженная улица настраивает меня на ожидание чего-то необычного, чудесного.
Так получилось, что моему новорожденному сыну пришлось найти кормилицу. И каждый раз, к полуночи, мне нужно было ходить к ней за сцеженным за прошедший день молоком. К полуночи - потому что у новорожденных детей последнее кормление происходит именно в это время. Вот почему каждый поздний вечер я ходила по декабрьским улицам. Впрочем, жила я в прекрасном месте, небольшом немецком городке. Как и все немецкие города чистенький и уютный. В этом городке стояло несколько военных частей, и располагался главный штаб наших войск, проходивших службу за границей. Мы жили недалеко от особняка, который был окружён парковой зоной и высоким забором. В этом доме жил главнокомандующий группы советских войск в Германии. Стоял тёплый декабрь. Снег лежал на деревьях и домах, но не на асфальте. Дороги, дорожки и тропинки в городке были всегда очищены от снега и сухие.
В тот вечер я, не торопясь, шла за молоком к кормилице, наслаждаясь запахом снега, сосен, берез. Рождественские огни украшали дома и деревья. Было тихо и очень красиво.
Настроение у меня было прекрасным, потому что в тот день я купила себе серебристо-белую пушистую шубку, о которой всегда мечтала. Проходя мимо дома главкома, я посмотрела на светящиеся внутри парка окна и подумала – интересно было бы узнать, как живут министры? Сидят, наверно, по-царски у большого камина, едят красную икру золотыми ложками и не понять им наших забот. По телевизору каждый день показывали развал СССР - очереди с талонами у магазинов, людские склоки и давки у прилавков за дефицитами. Мы же жили за границей, немного лучше своих соотечественников, но всё же…
Вдруг рядом раздался шорох. Я не успела оглянуться, как рядом со мной появился … велосипедист! На спортивном велосипеде сидел мужчина средних лет приятной наружности. Он остановил своего «стального коня» и, улыбнувшись, сказал:
- Добрый вечер, Снегурочка! Что делает сказочная девушка в это время на ночной улице?
- Да вот хожу тут, жду, когда же придёт кто-нибудь из сказочной службы ночной разведки, и начнёт опрашивать меня, что я здесь делаю, - парировала я.
- О, да вам, я вижу, палец в рот не клади! - засмеялся велосипедист, - так куда же вы идёте такая храбрая?
- Я бы с удовольствием ответила вам, но времени нет, - сказала я и пошла дальше.
Велосипедист поехал рядом со мной. Он улыбался и молчал. Мне надоело так идти и, остановившись, я спросила:
- Так и будете сопровождать меня молча?
- Могу песню спеть, стихи почитать – все также улыбаясь, ответил он.
- Нет, не надо. Просто я хочу знать, зачем вы едете рядом, и откуда вы вообще взялись?
- Обыкновенный отдых после тяжёлого рабочего дня. Я живу здесь рядом. Вы не против, если я немного провожу вас?
Я согласилась. По дороге мы разговорились, и выяснилось, что он тоже любит природу Германии. Мы говорили о прелести зимней ночи, о красоте снежных сосен.
Незаметно я оказалась возле дома кормилицы и стала с ним прощаться. Он пожелал мне всего хорошего и уехал. Мне даже стало немного обидно, что он не стал спрашивать меня о следующей встрече. Ведь мы так замечательно провели то короткое время, что были вместе. Впрочем, ни мне, ни ему ничего не было нужно. Однако на следующий вечер он снова был рядом со мной, и снова ниоткуда. Я даже не высказала удивления. И опять мы разговаривали, смеялись, иногда молчали. Было такое чувство, что мы знакомы давно-давно.
Наши встречи повторялись почти неделю. Нам было хорошо вдвоём, потому что ни один нас не загружал другого своими проблемами, не пытался что-то разузнать или обещать. Мы даже имён друг у друга не спрашивали, и это обстоятельство добавляло в наши отношения какую-то привлекательную завесу тайны. Он по-прежнему ездил на велосипеде провожая меня ровно до дома кормилицы, но никогда не дожидался обратно. Такое поведение было для меня ещё одной загадкой. Может, просто не хотел, чтобы я видела, откуда он приезжает?
Как-то, проводив в очередной раз, он вдруг взял меня за руку и, поцеловав её, сказал с такой щемящей нежностью, что мне вдруг стало не по себе:
- Я так благодарен вам, что вы появились в моей жизни. Хоть лучик просвета. Обещайте, что не забудете обо мне никогда.
- Вы уезжаете? – растерявшись, спросила я.
Он промолчал, улыбнувшись, и снова поцеловал мою руку...
Я, наконец-то, решила познакомиться поближе. Мне казалось, что есть что-то странное и неестественное в наших отношениях. Этот человек был интересен в общении, начитан, умел грамотно излагать свои мысли, цитировал высказывания «великих» и стихи. Меня стало разбирать простое женское любопытство, кто он и откуда. И именно тогда, когда я решила что-нибудь узнать, он исчез.
Каждый вечер я надеялась, что встречу его. Я ходила, оглядываясь, но его не было. Потом мне стало даже грустно. Я не знала, откуда он появлялся, чем он занимается, но он уже стал частью моей жизни. Так бывает, когда случайно происходит что-то хорошее, и ты понимаешь, что тебе интересно с этим жить, и ты не хочешь, чтобы это закончилось. Я пыталась оправдать его отсутствие, придумывая уважительные причины, но не получалось. Не мог он просто так не простившись исчезнуть! Я же женщина, я чувствовала, что общение со мной ему также нравилось.
Прошло некоторое время. Однажды моя подруга, живущая по соседству со мной, в каком-то возбуждении заскочила ко мне, и протягивая мне местную газету, сказала:
- Смотри, какой скандал! Главком наш ЗАСТРЕЛИЛСЯ! Представляешь, вот что перестройка наделала! В Москве тоже министры и из окон падают и стреляются. Вот и до нас докатилась волна!
Я взяла газету и, развернув её, замерла – с портрета в чёрной траурной рамке на меня смотрел мой ночной знакомый. На нём была красивая генеральская форма…
Всю зиму везде слышались разговоры о застрелившемся генерале. Как обычно, людям было интересно узнать какие-нибудь подробности. Но я никогда не дослушивала ничего о происшедшем. Я не хотела ничего слышать и знать, и поэтому каждый раз, когда при мне возникали эти разговоры, уходила, ссылаясь на разные причины. Никто так никогда и не узнал о том, что в последние дни своей жизни застрелившийся главком вечерами встречался со мной. Но я долго ещё переживала его потерю. И каждый вечер всё равно ожидая, что услышу его голос, шла оглядываясь.
Я терпеть не могу зиму. Когда кто-то говорит «я люблю зиму, особенно когда на землю падает снежок», я всегда добавляю – ага, несколько дней в месяце. А остальные дни будет озверевший ветер, карябающий лицо и руки ледяными иголками старого сухого снега, чёрные куски замёрзшей земли, продрогшие до костей руки и ноги, насморк и ОРЗ. Ночь, это единственное, что я люблю зимой. Иногда я смотрю в окно на падающий в ночи снег и вспоминаю человека из моего прошлого.
«ОБЕЩАЙТЕ, ЧТО НЕ ЗАБУДЕТЕ ОБО МНЕ НИКОГДА». Я не забыла. Я помню…