Дежурного врача Матиевского вызвали на дом из городской больницы. Так как все машины скорой помощи были заняты, он дошёл по адресу пешком. На звонок открыла женщина: глаза её окаймляли широкие синие пятна. «Сердечная недостаточность, по видимому», – определил врач. Позади женщины на одной ноге стоял сын, а второй ногой покачивал над полом. Сняв туфли, Матиевский не нашёл куда их поставить в пустом коридоре и оставил их, сиротливых, скорбеть в углу у двери.
Отёкшая девочка лежала закутанная в ватиновое стёганное одеяло, а в изножье сидел брат: он молчал, пока врач расспрашивал девочку о симптомах болезни, и серьёзным не по годам взглядом изучал пришедшего.
Чем она болела, сразу врач не выяснил, составив несколько допустимых вариантов заболеваний. Вообще это было похоже на малокровие, но не совпадали наружные и внутренние расстройства.
— Надо кормить чем-нибудь витаминизированным, – распространялся он, – яблоки, мандарины, можно бананы, а также кураги, изюма.
— Вчерась ходили-ходили по базару, килограммчик картошечки купили, вот... – заплакала мать.
— Мама, не позорься перед ним, – рассерженно внушал сын. На лице его выразилось высшее презрение к доктору и на него он не смотрел. И всё дёргал, дёргал мать за рукав кофты: — Мама, прекрати! Он не понимает.
Недоумённо осмотрелся врач вокруг и только теперь заметил обстановку квартиры. И сразу ему стало неинтересно и только хотелось выйти. Плохо кормили – отсюда и результат! Да ведь это просто истощение, как он сразу не сообразил?! У его коллег докторов тоже бывали подобные случаи, но теперь их становится всё больше и больше, и врач, сам наконец столкнувшись с этим, осознал ре-альный быт: он пошатнулся мыслями, не зная что посоветовать и как поступить.
Уходя, он подолгу втискивал ноги в туфли, потому что обувной ложечки не было, и что-то пустое нёс язык.
— Какие это люди? – спрашивал вечером Матиевский своего приятеля. – Поскладывают руки и сидят. Учиться не могут, денег зарабатывать не могут, да что там, работы приличной и то не могут найти! Я бы, например, в лепёшку расшибся, но своего ребёнка обеспечил!..
— Ну а что ты хочешь? У разведённых постоянно так. – скучно объяснял приятель. – Это самое, если есть отец и работает, тогда ничего, живут, не то, что одиночки-дамочки, наделают детей и, это самое, мучаются с ними... У меня тоже случай был, это самое, так-же мать без мужа, пятеро детей...
И по привычке, скучно, изложил чью-то историю жизни, подведённую в нескольких фразах равнодушного и очерствелого от множества страданий работника.
Несколько дней подряд выкручивалась в голове Матиевского одна досадно-жалкая фраза и была она неистребима, как клеймо на животном, выжженное раз и навсегда раскалённым железом:
— Вчерась ходили-ходили по базару, килограммчик картошечки купили...
1998 г. 10 декабря.