Наташка – комсорг нашего класса (для школоты, "комсорг" - главный по комсомольским делам в классе. Комсомол - коммунистический союз молодежи. Слово "комсорг" - синтезировано методом сокращения из двух слов "комсомольский организатор". Понятно?!), несла ответственность за помывку полов в классном кабинете. Назначала дежурных, проверяла качество исполнения и отчитывалась перед классным руководителем – Борисом Афанасьевичем, в миру – Афоней.
Как-то раз, мы с Эдькой, подзадержались на последнем уроке и, когда все наши уже ушли, заваливаемся в кабинет за куртками, а там Наташка тихо умывается слезами.
- Сегодня Киса с Булкой дежурить должны были и слиняли. Что я опять одна кабинет мыть буду?
Ответственная!
Восемьдесят третий год. «… Комсомольцы-ы-ы-ы – добровольцы-ы-ы-ы…»
Мы с Эдиком, то же... комсомольцы еще те были… Он через три года после школы всей семьей вставили себе золотые челюсти – по килограмму каждая – и отвалили в очередной раз освобожденную Европу. А меня в это же время в армии из комсомола выперли. Но джентльменства в нас, хоть отбавляй! Семнадцать лет, все-таки.
- Не плачь, Натаха. Плюнь на полы.
- И разотри...
- Я не в этом смысле!
- И я не в этом...
- Пойдем по домам. Завтра Афоня пошумит-пошумит и успокоится. Кису с Булкой заложишь, пусть классный сам с ними разбирается.
Не унимается Наташка.
Мы с другом рассудили так: саботажников ловить поздно, поэтому, давай, мы сегодня отдежурим, а в нашу очередь пусть сачки дежурят.
Наташка, вроде бы успокаиваться начала.
- Пацаны, да я вам за это лимонаду куплю!
В кабинете парты стояли еще деревянные, сиденья со столами - «моноблок», гвоздями сколоченные. А у учителя мягкий стул со спиленной спинкой. Получается «мягкий табурет» или «стулобурет», если хотите. Времена советские, «все жили скромненько»…
Я это дело просекаю. У самого в голове план проявляется.
- Ты давай дуй в буфет, - говорю, - и жди нас на улице, а мы сейчас за пять минут…
- А справитесь? – не доверяет Наташка, да и Эдька с сомнением поглядывает.
- Соскучиться не успеешь! – выпроваживая, обнадеживаю я.
Она за дверь, я товарищу говорю:
- Ты парты «на попа» ставь, как обычно, а я полами займусь.
- А ведро, а швабра? – спрашивает друг.
- На фиг... Ставь, говорю!
- Ладно, мое дело маленькое, - соглашается Эдик. Парты одну за другой поднимает.
Я беру учительский мягкий табурет и сиденьем по полу, в сухую, в одно касание натираю полы до зеркального блеска.
- Сдурел, что ли?! – блажит соучастник, - Представляешь, что нам за такое мытье будет?
- Не боись, Эдя, смотри, как здорово получается!
- Да! Полы – класс! Дай я попробую!..
Через пять минут, как и обещал, мы уже были на улице! Довольная Наташка угощала нас заслуженным лимонадом.
Э-эх... Если бы моей смекалки, хватило бы еще на то, чтобы после всех процедур, хотя бы слегка, вытряхнуть стулобурет… и ничьи брюки не пострадали бы… нам бы не пришлось дежурить до конца недели…