В ЭТИХ ТРУБАХ ЕСТЬ СЕРДЦЕ И ВЕНЫ
Старые дома – это не просто место прописки чертей и привидений. Это символы прошедшей эпохи, каждый кирпич которых может рассказать о ней больше, чем двадцать восемь учебников. Эра индустриальной революции вызвала к жизни безумных и гениальных архитекторов, порождавших столь же сумасшедшие и функциональные здания. Футуристически мыслящим авторам казалось, что будущее наступит самое большее через несколько дней, и создавая головокружительные дизайнерские решения, они изо всех сил подталкивали градостроительные технологии ему навстречу.
Мы все знаем, чем все в итоге кончилось. Наступившее будущее пошло своей дорогой, непринужденно переступив через мечты его творцов. Строительные тренды, казавшиеся гиперсовременными в начале двадцатого века, в конце его начали смешить и раздражать окружающих. Заброшенные строения, превращенные временем в руины, сегодня можно найти почти в любом крупном мегаполисе. В лучшем случае их ждет реконструкция или перепланировка. В худшем – снос и окончательное забвение. Вопрос поставлен так, что через какое-то время мы, сами того не подозревая, забудем об истоках романтической индустриальной культуры двадцатых годов прошлого века.
Французские фотохудожники Ив Маршан и Ромэн Меффрэ уже несколько лет ведут свою собственную войну против асептической массовой застройки. Подобно своим предшественникам, немецким фотографам Бернду и Хилле Бехерам, они скрупулезно ведут художественную фотохронику легендарных руин, бывших однажды кинотеатрами, электростанциями, фабриками, отелями, офисами. Большинство из них смиренно ожидают своей участи, зияя пустотой лестничных пролетов, ведущих в помещения, в которых ничего не изменилось после того, как оттуда вышел последний посетитель. Некоторых уже нет в природе – их место заняли мегамоллы, спортивные клубы, автостоянки и прочие приметы изменившегося времени. Гаванские и венецианские старинные фасады все чаще вытесняются из исторической памяти города стерильными сталебетонными кирпичами, напрочь лишенными чарующей индивидуальности, отличавшей работы мастеров прошлого века – таких, скажем, как Ле Корбюзье. Маршан и Меффрэ называют эту тенденцию «истинным архитектурным геноцидом».
«То, что эти здания сегодня заброшены и полуразрушены», – рассуждают они на сайте, посвященном их персональной выставке «Легендарные руины Детройта», недавно проходившей в парижской Galerie Kennory Kim, – «придает им уникальный статус. Фотографируя руины, вывернутые наизнанку здания, мы получаем отпечаток их личности, их души». Мало кто понимает, что разрушение старого не освобождает место для нового, а порождает потребительское отношение к символам окружающей нас истории. Паровые котлы, гостиничные номера, шестеренки, покрытые ржавой пылью, рельсы, по которым уже давно не ходил ни один поезд – ведут зрителя за собой в измерение, которому свойственно безошибочное чувство времени. Мы уже с трудом можем представить, какие именно надежды питали футуристические ожидания творцов промышленной архитектуры начала двадцатого века. Французские фотографы не зовут нас в индустриальный ренессанс – они просто спешат наблюдать за закатом, пока черты городских легенд еще различимы в стремительно наступающих сумерках.
Журнал "Sync", март 2007.