Похвала лени
Падал невесомый, такой желанный, первый ноябрьский снег. Он, белым праведником, тщательно и щедро прикрывал обнаженную землю и бесстыжие голые кусты и деревья. Своими белыми одеждами резко прерывал стриптиз осенней распутицы, наводя холодный, однообразный порядок на очень, очень долгий срок. И в начальный момент эти свежие преобразования в природе несомненно нравились самым широким массам.
Светлело не только на улице, но и на сердце и на душе. Приодевшийся, нарядный лес, окружавший завод, по приятельски манил к себе в гости. Тем более повод для посещения лесного массива появился ...
Только что избранный комсомольский секретарь завода просто пылал огнем неугасимого энтузиазма! И пригласил весь комсомольский актив на торжественную часть, то есть на шашлыки с выпивкой.
Вован, проработавший к тому времени на заводе меньше года и сделавший, нежданно-негаданно для себя, комсомольскую карьеру, поддержал здоровый почин старших товарищей всем своим молодым организмом.
Огромный костер запалили уже с обеда! К подходу основных сил, во главе с зам парторгом завода, пионерским горном и переходящим красным знаменем, все выдвинулось на линейку готовности: шашлыки шкворчали, водка охлаждалась в манящих прохладой сугробах.
Речи и тосты сразу же запузырились всеми цветами радуги в быстро темнеющее мрачное небо. Веселье потекло бурно и по нарастающей, подтверждая сермяжную правильность волеизлияния заводской молодежи в выборе своего вожака!
Но лес остается лесом, со своим основным суровым законом: слабый отсеивается! Первым не выдержал резвых эстафет 4 по 100 и 3 по 150 турист-горник Рафис. Он скоропостижно стартовал, с очень низкого старта, в близлежащий овраг. Так и родилась популярная заводская туристическая песня “Я собой овраги мерил”.
Следом сплоховал представитель партийной интеллигенции Рома, грянувшийся оземь во всем своем ученом величии т.е. не снимая очков и галстука. Его уже было поддержали другие нестойкие...
Но дружный падёж остановило суровое партийное руководство парой ласковых, зовущих на подвиг, слов. И поднимая клубы снега и упавших товарищей комсомольские активисты по броуновски задвигались в сторону заводского общежития.
Вован пробирался сквозь густые кусты с полным мешком пива и повредил его! В нескольких местах... Мешок сразу превратился. из-за своих тонких струек. в очень противного и несимпатичного ежика!
Что-бы спасти хоть часть целебной влаги Вовка заглянул в комнату к местному интеллигенту Роме. После процедуры переливания пива во всевозможные, имеющиеся в комнате, кружки и бокалы Вован наконец заметил отсутствие самого хозяина.
“К девчонкам убежал” - позавидовал он и в ожидании хозяина пригубил кружечку,потом другую.
И тут силы подло покинули его и он прикорнул под грустные песни группы “Воскресение”.
Когда Вован проснулся в комнате было по прежнему пусто. “Где же весь спаянно-споенный коллектив!” - “Где мудрое комсомольское руководство!” - совсем опечалился Вован и потащился к выходу - пора домой.
Но тут ему пришлось загрустить еще раз: входная дверь в общежитие была перетянута огромной цепью, как босфорский пролив византийцами от назойливых турок! Вдобавок она была закрыта на амбарный замок.
Вернувшись к Роме и отыскав пилу по металлу Вован хотел было с боем прорываться на столь желанную свободу. Рвать цепи ненавистного рабства!
Но природная леность победила и он по богатырски уснул до самого утра! Утро также не принесло желаемой ясности. Только больную голову!
Вернувшись к месту проведения мероприятия, он был удивлен масштабом произведенных свершений. Так вероятно выглядела земля после знаменитого ледового побоища или какой-то иной средневековой битвы. Тут и там, как алебарды, пики и мечи качались воткнутые в снег и деревья шампуры, как шлемы и латы лежали пустые и не очень банки различных калибров, вразнобой грустили потерявшие своих хозяев предметы одежды и хорошо дополнял печальную картину разгрома брошенный, затоптанный вымпел “Победителю соц.соревнования”.
Снег тоже потерял свою невинность и представлял из себя непонятную бурую массу...
И только приход трезвого рабочего понедельника все расставил по своим местам!
Оказалось, что Рома при своем недостойном падениис высоты собственного интеллекта - ушибся совсем не сильно, но вдребезги разбил свои первичные признаки интеллигентности т.е. очки и поранил места к чему они крепились т.е. нос и уши.
Как всякий культурный человек он побрел в мед.пункт, для получения квалифицированной врачебной помощи. Но на свою беду был встречен, проживающим там же, комендантом общежития.
Тот, видимо из добрых побуждений, потащил окровавленного Рому в его комнату. Но ошибся этажами и затащил бедного интеллигента на девятый, чужой... А там, коллега по работе – бойкий наладчик Айрат, пытался уехать к себе домой с альтернативной гулянки. Видно перспектива пешего перехода с девятого этажа на первый его не особенно радовала и он с помощью подручных средств т.е. вилки пытался отремонтировать и запустить лифт.
Увидев раненого - он отредактировал события по своему и поспешил заступиться за коллегу по работе и попытался насадить недотепистого коменданта на вилку, как кусок какого-нибудь малосольного огурца.
Комендант оказался и вправду малахольным и визжа недорезанным поросенком, в мгновения ока, одолел все этажи и вызвал милицию.
Кто и был героем в тот морозный вечер, это был несомненно Айрат! Он, как древнеримский бог Нептун - грозным трезубцем, отмахивался вилкой от наседавших со всех сторон, численно превосходящих и хорошо вооруженных милиционеров.
Но силы были явно неравны. И связанного героя и примкнувшего к нему наручниками Рому поволокли в места не столь отдаленные...
Как показал дальнейший разбор полетов - спустя всего несколько минут после вышеописанных событий, Вован и пытался, легко поигрывая пилой по металлу, вырваться на свободу...
Хорошо, что есть на свете лень-матушка. И кто сказал, что лень плохое чувство. Сколько бы мы глупых ошибок не совершили будь она ну хоть немножко посильней. Пил бы я разве сейчас плохое баварское пиво, вместо родного, берущего за сердце и почки, стерлитамакского “Шихана”!