-Ну что, Оленька?
Стишки все пописываем!
Мало тебе детей потерянных?
Еще хочешь?
Читает вслух:
Будет весело тебе со мною,
если ты со мной захочешь жить:
и спою и расскажу смешное,
руки протяну тебе — держи.
Приведу к товарищам, к подругам
(как я долго этого ждала!).
— Вот,— скажу,— еще нашла вам друга,
самого хорошего нашла.
Жалуйте, любите, не робейте.
Он упрямый, ласковый, простой.
Но прошу, подруги, не отбейте:
я сама отбила у другой.
Вот что я товарищам сказала б,
вот как жили б весело с тобой —
без обиды, горечи и жалоб,
без прощаний в полночь на вокзалах...
-Значит, так!
Тут поподробнее!
Отбила у мужика у другой и подруг просишь не отбивать у тебя!
Это что у нас выходит,что все советские женщины - ****и?!
Так прикажете понимать?
Вот моя жена - не ****ь!
Она верна мне,
И двое детей у нас.
А вы вот, Оленька, пишите, что она - ****ь!
Это - нехорошо!
Это - неправда!
Это - ложь!
Клевета!
Обращается к Сашке-Мордовороту: Ебни-ка ей!
Сашка-Мордоворот подходит и тупо ударяет Ольгу в лицо.
Отходит,
Почесывая кулаки.
-Ну вот, Оленька - это вам за клевету!
Ходит по камере взад и вперед.
Достает листок из папки,
Читает вслух:
Мы больше не увидимся —
прощай, улыбнись...
Скажи, не в обиде ты
на быстрые дни?..
Прошли, прошли — не мимо ли,
как сквозняки по комнате,
как тростниковый стон...
...Не вспомнишь
как любимую,
не вспомни — как знакомую,
а вспомни как сон...
Мои шальные песенки,
да косы на ветру,
к сеновалу лесенку,
дрожь поутру...
Вот, опять!
Лесенка к сеновалу!
А что вы там делать-то будете, Оленька?
Тогда я за вас отвечу!
Молчите!
****ься вы туда полезли по лесенке!
Поднимались и задом вертели, и без трусов, конечно!
А паренек тот за вами лез и на промежность вашу недоебанную зырил!
Зырил и облизывался!
Зырил и облизывался!
Зырил и облизывался!
Сашка, ебни-ка ей поддыхло!
Он закуривает.
Сашка-Мордоворот подходит и тупо, без всякой ненависти, дает кулаком поддыхло Ольге Федоровне Бергольц, 1910 года рождения.
Ну так вот, Оленька!
И ПОСЛЕДНЕЕ
Достает еще один листок из папки.
Читает вслух:
У нас еще с три короба разлуки,
ночных перронов,
дальних поездов.
Но, как друзья, берут нас на поруки
Республика, работа и любовь.
У нас еще - не перемерить - горя...
И все-таки не пропадет любой:
ручаются,
с тоской и горем споря,
Республика, работа и любовь.
Прекрасна жизнь,
и мир ничуть не страшен,
и если надо только - вновь и вновь
мы отдадим всю молодость -
за нашу
Республику, работу и любовь.
-Мы отдадим всю молодость за нашу Республику, работу и любовь!
Кто - мы?
Вы же нихуя работать не умеете!
Я вот - работаю! (тычет пальцем себе в грудь)
Сашка - работает!
А вы вот нихуя не работаете!
У вас ****а просто чешется!
Лучше бы руки от работы чесались!
А у вас ****а чешется!
А ****а - это не работа!
И стишки ****ские пишите!
Не головой, а ****ой пишите!
У вас что, из ****ы руки растут?!
ААААА?
У всех нормальных людей откуда положено растут!
А у вас - из ****ы!
Не дело!
А потом еще прикрываетесь:
Республика, работа и любовь!
Сашка-Мордоворот посматривает на часы на стенке.
-Ну так вот!
Ольга Федоровна Берггольц,
1910 года рождения.
Я считаю, что вам детей иметь нельзя!!
ТАКОЙ ****Е, как вы, это запрещено!
Поэтому мы вашего ребенка - изымем!
а вас - отпустим!
Но, ****ь, еще раз забеременеете,
сами себя сожрете со своим вы****ком!
Обращается к Сашке: ПРИСТУПАЙ!
Сашка-Мордоворот подходит и начинает тупо молотить ее в живот,
иногда для собственного удовольствия ударяя ее в груди!
-Удостоверься, чтобы ребенок вышел!
И не забей до смерти!
Не забывай:
Наша цель - чтобы ребенок вышел,
а не она издохла!
Он открывает железную дверь и выходит.
Идет по длинному холодному коридору
и скрывается за углом...