(опубликовано в сб. ТРИ ЖЕЛАНИЯ)
Трещины на засохшей серой массе. Жизнь, душа, дыхание... Вся в трещинах, ранах и такая холодная и пластмассовая. Неживая. Раньше вода была. Вода - источник жизни, исцеления, крещения. Были капли воды на этой серой массе, и можно было растереть, отмыть грязь, серость. Теперь эти высохшие пласты в трещинах отдирать больнее.
Ты сидишь за ноутом. Ты один, но в Википедии тьма народу и у тебя -- иллюзия жизни, общества. Ты давно там живешь. Ты не видишь, что совсем один.
Я мечусь в метро между вагонами, ищу тебя. Всматриваюсь в каждое лицо, пытаясь увидеть те же глаза, любимые, родные, единственные. Но вокруг тьма народу. Я боюсь ошибиться. Я тоже одна. Но иначе одна.
Тихо. Ни воды, ни льда, ни воздуха, ничего. Хоть бы ветер гудел или шептал и ласкал эти раны. Они проваливаются, так что и сама серая масса исчезает. Остаются только трещины. Расширяясь и поглощая все, абсолютно все. Пустота...
Когда-то в начале здесь росла трава, немного, желто-зеленоватая. И твои глаза сияли, улыбались, такие огромные и бесконечные. Но я их не видела. Я хотела есть. И была ненасытной. Говорила, что ты долгоносик крапчатый, которые крупу портят, как мою жизнь. И пыталась нарисовать твой долгий нос и фоновые трещины. Трещины, но не глаза...
Ты звал меня «Чудо». Как гордо! Я чудо для этого! Кого? Для кого-то там. Но главное - Я, которое увеличивает трещины. Я люблю тебя, но не так, как знаю, что умею, а без сияния, как любимое платье, которое порвалось, и я его зашиваю, заштопываю разползающиеся трещины, разрастающуюся пустоту, чтоб изна-шивать дальше наши платья и души. Платье к Новому году и временно потерян-ный при перелете багаж с моими юбками и туфлями - скандал, еще одна трещина.
Потом появилось больше травы. И я даже собирала букеты в корзинку для тебя. Помнишь корзину с цветами в Тучково? И красные помидоры, и серый вместо черного хлеб.
«Но почему же серый? - возмущалась я. - С серым невозможно есть сало. Он должен быть черным. Как так можно! Даже хлеба нормального нет». Думаю, что если бы был черный, то мои высказывания изменились бы: «Почему же черный? С черным невозможно есть варенье. Он должен быть белым. Как так можно! Даже хлеба нормального нет». И увеличивались трещины. А ты на это заливался своим задыхающимся смехом, на твоем лице появлялись не трещины, но ямочки, заполненные смехом.
Потом зацвела не только трава, но и деревья. И был белый корабль на мой день Рождения. И ты шуршал воздушными шарами, наэлектризовывая их с помощью своих волос и заполняя этим разноцветным воздухом наш дом. Но я сказала: «Не идеально!» - добавив еще одну трещину.
В эти пустоты проваливалось уже все-все-все. И мои глаза, мои слова, мои привычки, и мое Я. Трещины поглощали все больше цветущих деревьев. Для меня твой смех становился далеким и глухим. Я искала тебя в пустоте, но без света не могла найти.
Я упала в трещины, а ты стоял на краю и, обливаясь кровью, стискивал мою руку и держал, держал меня. Глаза! Теперь я видела твои глаза. Не просто фоновые трещины...
Ты продолжал твердо стоять, вести меня выше, оставаясь в Единстве.
И вот оно! Ничто меня не душит своей тенью, ничто не препятствует сиянию, можно не бояться, вот же оно, то самое, что сияет - свет Бога: ЛЮБЛЮ!
Люблю полно и безгранично, этим чистым светом, что переливается всеми красками даже сильнее и полнее, чем твои воздушные шары. Просто Жизнь в своем сиянии, в своем полете, Жизнь в Единстве с тобой, Илья, с тобой, она такая сияющая и бесконечная. ...
Ты оступаешься. И летишь вниз. Трещина поглощает тебя.
Я не успела, прости. Все мелкие трещинки пожрали друг друга, жадно и быстро.
Огромная, непреодолимая пустота, удушающая боль, Разделенность.
На той стороне: Ты сидишь в Википедии. Ты один, но в Трещине тьма народу и у тебя иллюзия жизни, общества. Ты давно там живешь. Ты не видишь, что совсем один. Здесь я мечусь в метро между вагонами, ищу тебя, и я боюсь ошибиться. Я тоже одна. Но иначе одна. Может оступиться и полететь туда, в иную жизнь виртуальной реальности?
Тихо. Ни воды, ни льда, ни воздуха, ни ветра - ничего.
В интернете твое видео, очень старое, фотографии и твой голос оттуда, далекий и глухой от времени, но весомый для меня. И ямочки, заполненные смехом. Как жаль, что интернет тоже стареет.
Ты оступился. Я не успела. Прости.