В руках была новенькая, такая красивая и "еще свеженькая" монетка с годом 1961. - Если перевернуть, то все равно получится 1961. Так здорово! Играйся сколько хочешь...
Я был в первом классе и уже понимал, что такое один к десяти... тонкая тетрадка стоила 12 коп., а теперь 2 коп. Ну, нельзя же, чтоб она стала стоить меньше - государству будет в убыток. Я уже учил арифметику и был рад, что все это мог посчитать и понять... А вот тети на лавочке у дома понять не могли, почему курица на базаре стоила 10 руб., а теперь 3. Взрослые, что они, посчитать не могут? Это же как с тетрадками!
И в этом же году, зимой, я заболел. Думали, что, наверное, грипп, но никто так не говорил. Даже спустя десятки лет у нас хоть уже и сообщали в газетах, что идет эпидемия гриппа, ни один врач не писал в справке или больничном такой диагноз, а что-нибудь типа ОРЗ... И я думал, что если гриппа нет, то его и не лечат. Как можно лечить то, чего нет? А ОРЗ - это всего лишь дня три, ну, самое большее неделя. У меня не падала температура целый месяц. С постели я не вставал. Было стыдно, но мама твердила "Не стесняйся" и подавала горшок в кровать. Врачу же она говорила одно и то же "Меня очень беспокоит, что постоянно держится температура. Не падает совсем. И так долго!"
Как-то спустя много лет мне попалась в руки книга американского автора о том, что видят люди вовремя клинической смерти. Некоторые видели врата рая и ангелов...
Я провалился и стремительно падал вниз все быстрее и быстрее в какую-то шахту без дна... Стены были из матово светящихся голубых и серых квадратов... хотелось за что-нибудь ухватиться... или почувствовать твердое под ногами... лететь было страшно и я не хотел... Так быстро и все быстрее... жутко... тело стало невесомым....Квадраты по-прежнему чередовались - один цвета неба, другой - облаков... была только геометрия - строгая и безучастная... летел очень долго и при таком ускорении, что невозможно было перевести дух... Коснуться... коснуться бы ногами пола, дна! ... Потом я заметил внизу что-то тоже геометрическое... по-моему, там были и треугольники... Я уже видел, продолжая лететь, дно, но оно, оставаясь там же, не приближалось... ничуть не приближалось... больше ничего не помню... все помутилось...
Меня кто-то сильно тряс и звал... я открыл глаза... это была моя мама. Потом она рассказывала, как у меня во сне подвернулись ноги и их скрутило, а руки просунулись между прутьями кровати и их скрючило... Мама, не помня себя, побежала ночью к кому-то за каким-то сильнодействующим лекарством и сама сделала укол... тормошила и звала меня и потом я неожиданно открыл глаза...
Первый сын у мамы умер в полтора года... есть подозрение, что ему неправильно поставили диагноз и лечили совсем от другого... Он мог говорить только "Мама! А..! А..!", показывая на раскаленную плитку в палате, а потом прикладывая руку ко лбу в надежде, что мама поймет, как ему горячо...
Шло время... папа смастерил для меня деревянную скамеечку... но я продолжал лежать. Однажды он поставил ее на пороге комнаты... они с мамой взяли меня под руки и сказали, что я должен дойти до этой скамеечки, чтобы посидеть на ней. Как трудно было идти эти несколько метров! Очень трудно. Я страшно устал, пока дошел до нее, хотя родители и помогали мне.
Время шло... в школе думали, что мне придется остаться в первом классе на второй год. Я научился писать буквы только первой половины алфавита. Потом мама сказала "Он догонит" и обеспокоенная учительница стала приходить к нам домой. В новенькой тетрадке в каждой строке были очень красивые, написанные ей буквы - заглавные и прописные... Ручка меня не слушалась и писать их оказалось еще труднее, чем дойти до скамеечки. Самыми трудными - непонятно почему - может быть, я к тому времени совершенно выдохся - оказались последние буквы в алфавите. Я их и сейчас терпеть не могу и пишу плохо.
Мне все продолжали говорить, что я скоро пойду в школу. Но это "скоро" все не наступало. Была уже весна... Однажды учительница зашла и сказала, что все родители шьют своим детям сумочки, потому что в одно из воскресений класс отправится на природу и ученики будут складывать туда свои находки. Мама сказала "Да" и без всякой уверенности, непонятно зачем, сшила мне сумку... я ведь даже во двор не выходил. Какая экскурсия?
В одно из воскресений мы услышали, как тридцать человек, не переставая, что есть мочи, выкрикивают мое имя... Мы подошли к окну, раскрыли шторы и не поверили своим глазам - под окном стоял весь класс и моя первая учительница. Все они смотрели на наше окно и хором звали меня... Мама замешкалась, потом нашла мою сумку, повесила ее мне через плечо и сказала "Иди!"
Я был очень слабым и еле плелся... но я дышал свежим весенним воздухом и ощущение было такое, что все происходило со мной впервые в жизни. Мы дошли до огромного раскидистого дуба на краю оврага. Дети смеялись, играли, бегали туда-сюда... Я смотрел. Когда я вернулся домой, то достал из сумки и показал маме несколько желудей - они были такими красивыми!
Мама всем говорила "Он перерастет!" - она так внушала себе это, что другой мысли и не допускала. Это было похоже на приказ. И мне ничего другого не оставалось. О моей болезни она больше ни разу в жизни не вспоминала и не говорила, как будто этого вообще не было.
Через год мы переехали и все началось по-новому. Но до этого мама с папой сильно поругались. Папа с радостью сообщил маме "Никита Сергеевич сказал, что нынешнее поколение будет жить при коммунизме." "Представляешь, - говорил он, - уже через 20 лет наступит коммунизм!" Мама как-то очень внимательно посмотрела на него - "Разве ты не понимаешь?" - "Чего?" - "Да еще и сто лет пройдет, а его не будет..." С папой что-то произошло - он не просто рассердился, а пришел в ярость - "Дура! Ты за своими кастрюлями и горшками ничего не видишь! Что ты знаешь?"
Прошло лет семнадцать... Я вернулся после работы в Америке и кроме подарков и всякой всячины привез большой мешок, на который все косились и потом, не выдержав, спросили "А здесь что?" Я не знал, что сказать... там было рулонов двадцать туалетной бумаги. У нас ее просто не производили и никому и в голову не приходило, что вместо "Известий" и "Комсомольской правды" можно использовать что-то другое. Мама с улыбкой в шутку спросила "Ты что там... всю Америку ограбил?"
Если перевернуть 1961...