Вопрос - ответ

      
        - Следующий! – крикнула медсестра голосом, от которого задребезжал инструментарий в лотке.
        Верочка, слегка заведённая длительным ожиданием в очереди, поражённой общим психозом, одним глазом заглянула в приоткрытую дверь. Она пришла в женскую консультацию, и даже не подумала, что врач может быть не только женщиной, поэтому была неприятно удивлена, увидев в кабинете довольно симпатичного мужчину в белом халате, что-то писавшего за столом. Верочка сразу сникла и бочком продвинулась в кабинет. Ей расхотелось заходить, но драгоценное время уже было потрачено.
        - Здравствуйте.
        - Девушка! Не перегораживайте проход – садитесь! И не ставьте сумку на стол! – прогремела пожилая, похожая на Илью Муромца медсестра, сходу пресекая все безобразия, к которым обычно стремятся пациенты в кабинете врача. Верочка остекленела у порога.
Доктор, не отрываясь от бумаг, кивнул и указал ей на стул. Она присела на краешек, поджавшись, и не имея никакого желания начинать разговор.
        - Рассказывайте – что беспокоит, - сказал врач, открывая её объёмистую амбулаторную карту. Он бегло взглянул на Верочку. «Тридцать восемь? Так я и думал. Взгляд только… тусклый, как у мертвой рыбы. Да… Сразу видно – по уши в проблемах».
Верочка замялась, не зная, как и что сказать. Она посмотрела на доктора, и сразу поняла всю невозможность описать свою жизненную ситуацию этому симпатичному молодому человеку, внешне – такому благополучному, и такому далёкому от всего тяжёлого! Разумеется, он никогда не поймёт её.
        Она начала неуверенно:
        - Боли в низу живота… бессонница...  Там написано – вы посмотрите… Гормональные нарушения, что-то там ещё… Ну, вы сами знаете. - Она замолчала.
        - Мало ли, что я знаю! Вы не молчите, не молчите, продолжайте рассказывать! Мне нужны ваши собственные жалобы, а не мои домыслы, - раздражённо сказал доктор. - У невропатолога были?
        - Была. Там… в карточке назначения. Таблетки не очень помогли. Всё такая же нервная, не сплю по ночам.
       - Ничего удивительного. Замужем? Дети есть?
       Это была стандартная процедура опроса, но его слова для Веры звучали формально и хлёстко одновременно.
       - Нет. – Верочка попыталась принять независимый вид, и это нелегко ей далось. К горлу подкатило. «Есть у меня дети, есть! Мама наследство оставила. Братья – оболтусы. Один женат, второй ещё нет, живёт со мной - сокровище наше, помощничек! За сигаретами сбегать, сумки донести… иногда. Обещал в ближайшее время на работу устроиться – хоть бы получилось! Тогда материально полегче будет…».
       - Половая жизнь регулярная?
       - Периодическая, – после паузы произнесла Верочка, оторвала глаза от красивых рук доктора и отвела взгляд в сторону, чтоб он не заметил влаги, появившейся на её ресницах. « Нет у меня никого! Сто лет уже нет… Сто лет, сто лет…  А сто лет – это сколько? Шесть, кажется. Со времён Олега. Я уже и забыла, что это такое…».
       - На кресло, – скомандовал доктор, дописав предложение. Верочка не могла вспомнить, зачем она сюда пришла. Кажется, за помощью. За помощью… Чтобы не болело тело? А душа?.. Она чувствовала какое-то отупение. Как будто она и хотела бы пожаловаться, рассказать всё-всё, как на исповеди, вывернуться наизнанку – чтобы стало понятно, почему она здесь. Но этого не получилось. Да и кому это было нужно вообще?
       Во время осмотра она сжималась в комок, боялась боли,  и ещё больше боялась, что сейчас ей скажут что-то страшное и безнадёжное. А вдруг рак? Были ведь кровотечения. А если бесплодие? Она когда-нибудь ещё могла бы родить…
       - Тут больно? А тут? – Доктор тщательно прощупывал ей живот.
       - Нет, не очень… «Больно! А ты знаешь, что такое больно? Больно было, когда умерла мама… Всё потеряло смысл… Когда уходил Олег, тоже было больно. Но по-другому».
Доктор взял мазки и велел ей одеваться.
       - Вам давно пора было придти. Почему не приходили? – Её внешнее безразличие и нечленораздельные ответы явно раздражали его. -  Досиделись почти до сорока, пока не нажили кучу  нарушений…. Ну и кто вам виноват?
       - Так получилось… Обстоятельства.
       - А теперь вы хотите пропить валерьянку какую-нибудь, и потом спать хорошо! И чтоб ничего не болело. А так не получится, уважаемая! Теперь придётся и обследоваться, и лечиться по полной программе! – Он сердито ворошил бумаги на столе.
       - Вы знаете, совершенно нет времени. – Вере уже было всё равно – что говорить, лишь бы побыстрее кончилось эта словесное анатомирование всего наболевшего внутри.
       - Чем это вы так заняты?– Слова доктора прозвучали как будто несколько насмешливо.
       - Да, знаете ли, работы много… «Работа чёртова – хоть увольняйся! В такие рамки поставили, ещё и дурой обозвали… Чуть не уволилась. А внучков в очередной раз подкинут – кто кормить будет? Да, у меня уже и внуки есть! Двое, от старшего брата. Тяжело дались мне детишки, много болели, пока подросли. Старший, Мишка, три операции перенёс в ожёговом центре. Мама его не уследила – наварила борща чуть не ведро, на всех голодающих семейства, а он и ухнул на себя почти всё – как огонь, насквозь, до косточек… Вспомнить страшно… Больница. Лекарства, гостинцы… У брата с невесткой зарплаты маленькие…».
       - Когда речь идёт о здоровье, работа – только оправдание! – поставил доктор на Верочке очередной медицинский штамп.
       Она посмотрела на доктора и покраснела, так как поняла ход его мыслей. Все – и близкие, и далёкие, считали, что раз она не замужем и своих детей у неё нет, то и делать ей ну абсолютно нечего!
       И то, что она, вплотную занимаясь детьми старшего брата, поставила жирный крест на себе, воспринималось, как должное – а чем же ещё ей заниматься?
       Верочка очнулась от голоса доктора.
       - Девушка, вы меня слышите? Вам нужно будет обследоваться. Вот направление на УЗИ и на анализ гормонов – это сдаётся кровь из вены, придёте завтра натощак к восьми. Затем опять придёте ко мне на приём, с результатами исследований, тогда определимся с тактикой лечения. А вообще… Вы же сами понимаете причину вашего состояния. Вам уже тридцать восемь. Вы не думали родить?  Доктор видел, что происходит с Верочкой. Взгляд его смягчился, но Верочка уже не способна была здраво реагировать. Она едва удерживала слёзы. «Ага, давай родим! Я не откажусь – ты, вроде, симпатичный… Интересно, а помогать будешь? Нет, конечно. Ведь ты женат. И всё у тебя хорошо».
       - Решение здесь только ваше. Ребёнок – это то главное, что вы можете сделать для себя – и в плане здоровья, и в смысле вашего будущего. И если не хотите упустить последний шанс…
       Верочка видела доктора через пелену слёз, как в кривом зеркале.
       - Хочу – не хочу! Меня никто никогда не спрашивал, чего я хочу! Наверное, хотела и досидеться до сорока в одиночестве, и нарастить кучу болячек. А может быть я сегодня на работу не хочу! В ресторан хочу. Люблю, знаете ли, итальянскую кухню…  Да не от кого мне рожать… И содержать меня некому! И не говорите, что вы впервые такое слышите! - вдруг, неожиданно для самой себя, почти выкрикнула Верочка, и отчаянно посмотрела доктору в глаза, Она сидела красная, взъерошенная, и её трясло мелкой дрожью уже без всяких слёз.
       Медсестра сразу же сделала «стойку»:
       - Девушка, немедленно возьмите себя в руки!
       Доктор жестом остановил её, и серьёзно посмотрел на Верочку.
       - Успокойтесь, пожалуйста, не надо кричать. Подлечитесь, займётесь собой. Никто и не предлагает пороть горячку! Вам надо подумать о своей дальнейшей судьбе. Принять решение. Главное – настрой! Не запускайте себя, возраст у вас критический! Тридцатилетняя женщина, если у неё нет детей, уже
 называется возрастной первородящей. Такое определение существует ведь не с целью оскорбить женщин – оно говорит о том, что с каждым прожитым годом прибавляется всё больше проблем при деторождении. Но вам тоже ничего ещё не поздно! Молодая, красивая женщина, ну нельзя же так не любить себя!
       Доктор улыбнулся. Верочка минуты две пыхтела, перекладывая какую-то дребедень в своей сумочке, и одновременно успокаиваясь.
       - Простите, пожалуйста, что не сдержалась. Обязательно подумаю. До свидания. И спасибо вам. – Верочке стало тепло.
       - Счастливо. - Доктор еле заметно качнул головой. «Ох уж эти люди! Каждый, приходя на приём, уверен, что он уникален в своих бедах… а врач находится тут только для того, чтоб терзать их, несчастных».
       - Игорь Васильевич, я себе пустырничка накапала… вам сделать? – с пониманием посмотрела на него медсестра.
       - Давайте и мне, Анна Ивановна, - устало махнул рукой доктор. Приём был в разгаре.

       Верочка вышла на улицу и поймала губами капельку дождя. Она ещё ничего не знала о себе, не знала, как начнёт жить по-другому. Но она ощущала желание шевельнуться, что-то сделать, разорвать порочный круг, подумать о будущем не с унынием, а с надеждой! Она просто шла и шла, и просто дышала, но сегодня дышалось ей значительно легче.
       Проходящий молодой мужчина мимоходом улыбнулся ей и Верочка впервые за долгое время не спрятала глаза, а ответила ему робкой улыбкой.