Трое суток они провели в пещере.
Экономили свет в фонариках,мучительно привыкали к низкой температуре и звенящей тишине,с минимум взятых продуктов и запаса воды.
Для одного это был эксперимент на очищение от потока мыслей,желание почувствовать ход времени,услышать свое истинное "Я".
Для другого - поиск новых ощущений и энергетичекая подпитка.
На семидесятом часе добровольной изоляции ЕГО и взорвало изнутри.
Не являясь инициатором этой затеи,принимающий ее как игру для взрослых ,будучи художником по образованию и дизайнером садовых интерьеров в жизни -Витя(так звали приятеля)решился на эти явные неудобства с неохотой и со скепсисом.
И то,что ЕГО тело вдруг стало набирать вибрацию и пальцы рук скрючено сжались,а судорога скривила лицо в гримасу,и весь он стуча зубами взвыл в темноте было неожиданно и страшно.
Включая фонарик и всовывая фляжку с водой в трясущиеся Витькины губы напарник услышал жалобное:"Вся жизнь зря...все зря...скоро сорок пять,а ничего не достиг,я ухожу...мне здесь нечего делать,всё...я не могу здесь,ухожу..."
Это был явный припадок,спровоцированный темнотой и временем.
Старая шаманская пещера легко впустила,но "отстрелялась"за вторжение изменением сознания.
Витька судорожно скидывал свои вещи в рюкзак,ведя непонятный монолог сам с собой.Руки его тряслись,гигантская тень повторяла его состояние фантастическим танцем на холодных сводах.
Договоренность о пятидневном сроке пребывания уже не действовала и пришлось догонять Витьку на выходе, запихивая спальник и вытягивая веревку для спуска.
Сумерки ударили по глазам багровым закатом солнца,облака как огромный цеппелин на голубом фоне зависли над пещерным гротом.
Но любоваться было некогда.
Скинув веревку двумя концами вниз и перекинув ее изгиб за скальный зуб пещеры,друзья по очереди начали спуск вниз .
Когда ноги устойчиво встали на дно высохшей речки и упакованные вещи легли на плечи,они двинулись по устью уже в темноте.
До поселка было часа три ходьбы,через лес.
Витька пришел в себя,начал извиняться.Уверял,что никогда с ним такого не было.Что там,в пещере страх смерти посетил его ужасом невозврата и пониманием бесцельности жизни ,и тело среагировало конвульсиями.
Вспомнил о болезненном разводе,о том,что одинок и со смертью матери никто не ждет его в большой,запущенной квартире в Одессе.
Голос его дрожал,ощущение боли передалось и напарнику.Праздник похода был явно испорчен.
Уставшие, они доковыляли до холодной дачи.
Выпили с ходу по стакану водки и озябшие улетели в сон.
На утро хмурый Витька неожиданно засобирался домой.Попросил подвезти до автобуса.На все попытки расшевелить его хлюпал носом и продолжал разговаривать сам с собой вслух.
В машине тяжело вздыхал,смотрел рассеяно в сторону.
На Феодоссийской трассе заехали на заправку.
Пока медлительный работник вставлял шланг к машине ,к Витькиному окну подошла собака-попрошайка,встала на задние лапы.
Глаза их встретились и выдох удивления пробил друга: "Боже!..это же я! И он плачет! Смотри...он плачет!Родственная душа!"
Действительно...бородач Витька с косичкой художника и старый кобелек болонки,с висячими, неухоженными пейсами были похожи.
"Просто встретились два одиночества..." - вдруг запел радиоприемник в машине.
Комок подступил к горлу, но с подъема уже шел рейсовый автобус на Симферополь,
надо было двигаться.
Витюха схватил свой рюкзак и побежал на остановку ,а товарищ развернул машину на перевал.
Прошла неделя.
Друзья с похода не виделись.
Витька доделывал макет интерьера в своей одесской мастерской,когда в прихожей раздался звонок с улицы. В глазок никого не было видно.Он открыл дверь.
На пороге ,привязанный к дверной ручке, на задних лапах стоял крымский кобелек, чистенький, ухоженный и вилял хвостом.
Крик радости заставил обернуться случайных прохожих...