Когда наступает весна теплыми ступнями по апрельскому снегу, то он тает... и тая превращается в холодные ручьи. А они бегут и бегут, и стремятся убежать из холодного и грязного города. Каждую слезинку снега тянет море. Море - мечта! Сначала отряхнуть с себя крошки, песчинки мутного потока, потом выскользнуть из объятий пенных пузырьков, соединиться с подобными себе, чтобы стать сильнее, сильнее, быстрее. А иногда может быть разлиться пошире, согреваясь весенними лучами, чтобы потом вновь соединиться в узкой стремнине, заклокотать в ней и с новой энергией и с куда более быстрым темпом бежать к своей мечте. И петь весеннюю песню, которой столь изобретательные люди нашли одно единственное слово, которое подходит только ручьям. Ручьи журчат. Они поют свою весеннюю песню и эта песня - журчание. Это слово для человека неудобное на языке, заковыристое, сказать то его сложно, будто переворачиваешь во рту языком голыш. А вот сам ручей умеет. Он и голыш толкает вперед, заставляя его ударяться о себе подобных и отзываться журчанию постукиванием.
Недолго длятся эти дни. И каждый день надо успеть детворе использовать эту силу воды, чтобы потешить свою страсть и запускать в эти ручьи щепки и листочки... и конечно кораблики. Выструганные из сосновой коры, сделанные из летучих семян ольхи или клена, из скорлупок ореха, большие и маленькие, неказистые и красивые. Стайка ребятишек скачет по грязным сугробам, провожая свои суденышки. Ноги замочены, руки красные и заледеневшие от холодной воды, когда приходится спасать свои корабли с мели и от всевозможных препятствий. И самое главное - спасти их от реки, потому что ручей всё шире, всё многоводнее и вот только лишь перед тем, как влиться в реку, он растекается вширь, освобождая всевозможные островки, извивается между ними, а потом исчезает в широкой реке навсегда. Вот тут-то и надо ловить свой корабль, чтобы потом быстрее-быстрее вернуться и пустить его в плавание снова, снова и снова, пока весна горячим дыханием не заставит ручьи затихнуть.
А ручьи журчат :). И вот только это многоголосое, многостороннее журчание сливается в единый голос, голос реки и многочисленные капельки общим хором несут себя к своей мечте. Только мы уже не слышим его, этот хор. Река как будто тиха, величественна, а на самом деле она гудит, она могуча и уже сейчас в ней слышен грохот морского прибоя. Журчание каждого ручейка влилось в октаву текущей громады воды, теперь звучит новая песня. Снег, капелька, ручеек, река, море, океанские безмолвные глубины - это крещендо воды, та музыка, которой мы слышим только отголоски. И куда более понятна эта музыка в движении и в масштабе, как если бы взять звуковую пирамиду гигантского органа и раскидать по всей Земле, а потом она собирается сама по себе и звучит.
Но пока еще ручьи журчат, звенят и бегут прочь к своей мечте. И уносят вместе с собой корабли.
И мальчишки и девчонки хватаются за свои суденышки, спасают их от бегства в реку. Только один не кидается к своему кораблю и друзья кричат ему "Лови! Лови же!" И бегут наперерез, а он останавливает их и позволяет кораблику вырваться к водам реки. И вся компания смотрит завороженно на качающийся кораблик, который всё меньше и меньше, все дальше и дальше. И маленькая рыжая девчонка восклицает "И так тоже красиво, смотри, смотри, ну что же ты не смотришь?" И дергает за рукав хозяина кораблика-беглеца. А тот, действительно, не смотрит и уже даже хочет уйти с берега. "Чего же смотреть? Он же уже не вернется." И вместе с ребятишками убегает вверх по берегу ручья. А девочка стоит и смотрит, шмыгая веснушчатым носом. И вдруг видит, как кораблик поворачивается, порыв ветра толкает его бумажный парус назад, и кораблик скачет по ряби волн, подпрыгивает на них. И девочка кричит "Гришка, Гриша смотри - он возвращается!!! Смотри!" И Гриша сбегает вниз, и они стоят рядом и смотрят на белую прыгающую точку, которая всё ближе и ближе и уже видны очертания кораблика и паруса. И он прыгает на волнах, взбирается на них качаясь и вдруг касается парусом воды, вздрагивает и ложится на бок. А потом парус намокает и скрывается под волной. "Ну почему? Он же возвращался, он возвращался к тебе!" По щекам и веснушкам рыженькой девчонки текут слезы, а Гриша берет ее за руку и тянет наверх, за собой и говорит ей: "Не плачь, ведь можно сделать другой, еще лучше, еще красивее." И они бегут вслед за друзьями и рыжая девчонка уже улыбается, сжимая в руках большую щепку, а мне хочется, очень сильно хочется обернуться назад.