Я долго не знал о чем написать,
Ты часто мне снишься, тебя не узнать.
Как ты изменилась за год. Как повзрослела. Прямо сама серьезность. Твои глаза посветлели? Да, теперь они цвета мартовского неба, бирюзового с оттенками белого, липкого, тающего снега. Как всегда красивые и нужные. Скучала? Конечно, нет. А вот я безумно. Я писал тебе. Писал, писал и писал. Тебе доходили мои письма и рассказы? Тебя почти не узнать, ты перекрасилась в блондинку? Насовсем? Нет? Это только до конца месяца? Интересно. Все равно твой запах тебя выдает, как бы ты не скрывалась. Теплый, нежный аромат разреженного, ясного воздуха с легкими оттенками мимозы и тюльпана.
Знаешь, что я заметил? Ты выглядишь тревожно. В последнее время так у всех, все очень волнуются и ждут. Все чего-то ждут, то ли конца, то ли начала, дна или поверхности. Непонятно. Посмотри, у тебя руки дрожат, чувствуешь? А вот я раздражаюсь чаще обычного, злюсь. Но теперь все изменится, ты пришла, и я успокоюсь, обещаю. Всё отойдет на задний план, я уверен, и пелена паники рассеется. Милая, ты всегда приносишь мне ясность.
В последнее время голова была совсем забита какой-то холодной тягучей массой, и мне совсем не хочется улыбаться. Надоело. Я вводил мораторий на улыбки. И вот ты пришла. Боже, я так рад тебе, ты себе даже не представляешь… Хотя нет, прекрасно представляешь. Ты куда умнее меня, ты всегда все понимаешь и всегда все можешь. И шарф дома забыть, и пальто расстегнуть навстречу ветру, и прийти без спросу, когда тебя уже устали ждать.
Только ты можешь обмануть всех. Вихрем промчаться мартовским снегопадом, словно контрастный душ, свалить на головы тонны снежинок, а внутрь вкачать чуточку тепла и любви.
Так можешь только ты, моя Весна, моя девятнадцатая Весна.
В той части Вселенной, где ветер и снег,
Я снова с тобой совершаю разбег