Я бутылка пива. Мой объем 0,5 литра. Я сделана из хмеля, солода, воды и стекла. На мне наклеены две бумажные этикетки, сверху надета крышка. Я красивая темно-зеленого цвета бутылка пива. Я стою на полке в какой-то сраной старой палатке. Рябит помехами маленький телевизор. В палатке темно и сыро. На стуле сидит какой-то жирный таджик и пересчитывает мелочь. В окошко засовывается парень лет 20ти и покупает бутылку пива. Таджик лениво встает со стула и тянется своей жирной рукой ко мне. Он берет меня за горло, душит и протягивает парню. Мне противно и душно. Парень обменивает меня на 35 рублей и уходит от палатки в сторону метро. Он достает из кармана зажигалку и открывает меня. Резким хлопком крышка взлетает в воздух, и меня пронзает невыносимая боль. Боль настолько сильная, что содержимое меня поднимается до горлышка с нарастающей волной гнева и боли. Парень отпивает мое содержимое жадными глотками. Он спускается в вестибюль станции метро Нахимовский проспект. В метро как всегда было многолюдно, а на этой серой и неприятной станции кажется, что люди повсюду. Парень зашел в первый вагон в сторону центра и даже умудрился сесть, растолкав компанию каких-то школьников. Он продолжал пить меня, высасывать из меня жизнь, пока поезд не доехал до ст.м. Тульская. Он поставил меня под сидение сбоку и вышел из вагона. Поезд постоянно дергался, меняя потоки людей на станциях. Кто-то задел меня, и я упала на бок. С каждым поворотом рельс меня носило по вагону. Было ужасно больно и страшно. Я пыталась примкнуть к чьим-нибудь ногам, чтобы меня укрыли, спрятали, спасли, но меня лишь небрежно отталкивали. Я вся испачкалась в этой грязи, в этой злости и равнодушии людей. Ближе к конечной станции мне удалось забиться в укромный уголок, за который я держалась всеми силами. Когда противный голос нудно назвал станцию Отрадное, в двери вагона вошла группа молодых людей. Судя по их эмоциональному настрою и несвязной речи, можно было судить об их нетрезвости. Почти все были обмотаны шарфами и какой-то другой атрибутикой. Они кричали и вели себя вызывающе. Я очень испугалась и задрожала в такт стуку колес поезда. Мне стало холодно, я была почти пуста, и лишь маленький глоток перетекал по моим стенкам. Мне стало одиноко, зато пронзающие чувство пустоты наполнило меня до краев. Поезд медленно подъезжал к Алтуфьево, и один из молодых людей стал стремительно двигаться в мою сторону. Его тень выросла надо мной, а лицо исказила безжалостная ярость. Размах. Правая нога. Удар. Стук. Я взлетела. Взлетела от невероятной силы и боли одновременно. Время застыло, и я застыла вместе с ним. Застыла в воздухе, пространстве, плоскости. Застыли огни станции, застыл и человек в позе удара. Я впервые почувствовала себя свободной. Какой-то важной и не принадлежащей никому, только себе. Это невероятное, непостижимое чувство свободы захлестнуло меня и бросило, улетев сквозь двери вагона.
Пауза растаяла. Всё вдруг ожило. Я с огромной скоростью влетаю в боковую стену вагона и разбиваюсь на десятки осколков. Падаю на пол с треском. Все. Это все, что от меня осталось. Пара десятков осколков и лужица моей крови. Меня уже нет. Я вижу себя со стороны. Меня кто-то невидимый тянет к потолку, подсаживает на свои крылья и уносит ввысь. Такая теплая, долгожданная, невероятная свобода….