Рассказ Ивана Мандалаевича
На столике, возле дома, раздавались гулкие хлопки костей. Местные мужики скрашивали своё время игрой в домино.
- Что-то Ивана Мандалаевича не видно.
- Точно! Дня три уже не видел.
- Пишет, чего-нибудь, снова... Он, полгода назад, написал "Как Ирина Николаевна с Галиной Викторовной поругались" - и точно - поругались. До сих пор не разговаривают...
- Чисто, колдун! А что, Федя, может конец забьём?
- Э, орлы! Договорились же - не совещаться! Штраф - червонец. Вот, положите червонец "на банк" и продолжим.
- Да мы же про Мандалаевича говорили! Нудный он какой-то и пакостный. Писака... Или писун...
- А конец, при чём?
- При нём. Такие долго не живут.
- Да ну его! Мараться об шизика. Вон, Кирсану пару пузырей поставим - он его и уделает, коли нужда будет.
- За что? - спросил Фёдор расхорохорившегося соперника по костям.
- Не нравится он мне. Объяснить не могу, а внутри засело.
Закончив игру с мужиками, Фёдор Александрович пошёл домой. Пока разогревал суп и умывался, в дверь назойливо постучали. Перед открывшимися дверями стоял сосед по лестничной площадке Иван Мандалаевич.
- Лёгок на помине! Недавно, за столом, о тебе вспоминали. Исчез куда-то...
- Рассказ исторический писал. Осталось "Откровение" написать.
- Чьё откровение?
- Моё. Пусть, потомки знают, каким выдающимся человеком я был...
- А почему, был?
- Потому, что я рассказ тебе принёс, ознакомиться...
Фёдор с удивлением взял из рук Мандалаевича большую тетрадь, на первой странице которой было название: "Как Фёдор Александрович убил Ивана Мандалаевича и сел в тюрьму".
- Это, как понимать?
- Это будущее. Представляешь, какой шедевр люди прочтут, по историческим событиям... А когда прочтут "Откровение" - восхищаться будут - какой человек жил, какие шедевры ваял...
- А я-то тут при чём? Мало того, что ты меня в убийцы прописал, ещё и в тюрьму садишь! Что плохого я тебе сделал? Всегда старался быть снисходительным к тебе, в долг давал, хоть ты и не отдаёшь...
- Да ты прочитай! Я, так красиво твою несчастную судьбу описал. Как ты мучился сомнениями "Убить или не убить"... Какой ты глубокий человек... Как ты надеялся на лучший исход... Как тяжело тебе в тюрьме было... Сам, когда читал - плакал даже... Так мне тебя жалко стало, такой ты глубокой души человек, а судьба сыграла с тобой злую шутку...
- Да не буду я читать! У меня с головой всё в порядке.
- Там, об этом и написано. Я с таких душевных сторон тебя показал... А ты... Даже читать не хочешь. Не вынуждай меня войну тебе объявлять. Уважь!
- Хорошо. Прочитать - прочитаю, а убивать не буду. Не хочу я, из-за такого придурка, в тюрьме сидеть, всю оставшуюся жизнь.
- Зачем, всю! Ты прочитай! Там написано, как ты сбежишь, от невыносимых условий и страданий. Охранники на зоне, узнав из моего рассказа, что ты о них думаешь - разозлятся и издеваться начнут.
- А откуда они твой рассказ возьмут?
- Это пока тайна... Но тебе - скажу. Он бестселлером станет, к тому времени... Меня, посмертно, великим писателем назовут. Памятник поставят...
- А по-другому, никак нельзя?
- Рассказ уже написан. Ты даже не представляешь - мы оба народными героями станем. Я - убиенным, а ты - великомучеником.
- А может, не поздно откорректировать?
- Нет. Поздно. Я, с такой ясностью, все картины событий видел - как наяву! Если бы увидел другие - конечно, по-другому написал бы. К тому же - ты ближе всех ко мне живёшь. Да ты читай, друг, читай!
Фёдор пролистнул пару страниц и начал читать с последнего абзаца.
"Добрый и человеколюбивый, умный и простодушный, человек с чистой душой и совестью... (Глаза Фёдора побежали по строкам, где долго продолжалось перечисление достоинств и качеств. Когда перечисление закончилось - текст потёк в другом русле) ... Был ли он готов, к такой участи? Он знал о том, что произойдёт и, не смотря ни на что, шёл в гости, к своему убийце... Бедный Иван Мандалаевич... Он всегда смотрел в лицо своей судьбе, которая не хотела поворачиваться к нему лицом. Шёл всегда прямо, с каждым шагом и встречей приближаясь к роковому моменту."
Фёдор пролистнул ещё несколько страниц.
" Никто не понимал, что чувствовало доброе сердце Ивана Мандалаевича, в те моменты, когда он ясно видел картины будущих событий. "Такова жизнь" - понимал он и давал событиям течь, своим течением..."
Через пять страниц Фёдор наткнулся на другой текст:
"Незримо, колыхалась шторка судьбы, слегка приоткрывая завесу, а потом, снова, закрываясь и выдвигая вперёд табличку: "Подглядывать не положено". В такие моменты, Иван Мандалаевич забывался или задумывался о вас, потомки..."
- Про меня тут не написано. Только про тебя... Вон, ты оказывается, какой! С такой стороны и я тебя не видел, думал - ты нудный и пакостный шизик... А ты - вон какой человечище, оказывается... А где, про меня?
- Ты пролистнул. Там, целый абзац, про тебя был написан - пять строчек... через десять страниц - ещё абзац есть. А после того, как ты меня убьешь - много про тебя будет... и в газетах, и в мыслях потомков... Умрёшь ты, правда, в мучительном одиночестве и безвестности...
- А зачем?
- Так нужно... Чтобы идея жила... И найдут после тебя "письмо потомкам", в котором ты дашь им двадцать восемь заповедей.
- А почему, двадцать восемь?
- Больше, я пока не придумал. Потомки тебя не забудут... Заповеди возьмёшь у меня в столе, когда убьешь меня, и закопаешь их, в надёжном месте. Лучше, на даче, чтоб не забыть, когда в бегах будешь...
- Шёл бы ты отсюда, Мандалаевич, со своими идеями и заповедями, от греха подальше...
- Я знал, что ты так ответишь. Знаю, как тяжело приносить себя в жертву потомкам. Не просто это... У тебя, есть ещё время, подумать, осознать, настроиться... Мир ждёт героев! Ещё, не раз, зайду... до того момента...
Иван Мандалаевич ушёл, а Фёдор три дня ходил, сам не свой.
- Ты чего такой угрюмый стал? - спрашивали его мужики во дворе.
- Да, так... В тюрьму не охота... - но, больше, на вопросы не отвечал.
Наконец, в один из вечеров, после третьего визита Мандалаевича - он не сдержался.
- Как же он мне надоел, со своими бредовыми идеями!
- Да, кто? Ты нам скажи - выручим. Смотреть на тебя тяжело стало - придавленный ты какой-то. Никак, сосед достал?
- Он самый...
- Говорили же тебе - Кирсану сказать надо! Он разберётся.
- В том то и дело, что нельзя... Он рассказ придумал "Как Фёдор Александрович убил Ивана Мандалаевича и сел в тюрьму... потом, страдал, сбежал и умер в безвестности, оставив заповеди".
- Какие заповеди?
- Да откуда я знаю! Они у него в столе лежат.
- А ты убей и не бери заповеди! Хотя, лучше - Кирсана на совет позвать.
На том они и порешили...
Когда Мандалаевич, совсем измучил Фёдора... и произошли, роковые для Ивана Мандалаевича события...
(Вы думаете - Фёдор не мог его убить? Мог... уже мог...
Но не убил. Вмешался оба-нутый автор и отклонил чей-то конец в сторону.)
Все проблемы решил Кирсан. Всего за две бутылки водки... Он пробрался в квартиру Мандалаевича и похитил рассказ, вместе с заповедями. Приехавшая милиция долго смеялась над рассказом потерпевшего.
А Кирсана жаль... Совсем другим человеком стал. Так ему заповеди в душу запали, что уехал он в Африку - строить новое общество "28 вех откровения".
Вован 2003 г.