Тот "Гермес"
В неизвестном месте, в известной стране, среди многих незнакомых нам людей, происходят события, которым одни уделяют слишком много внимания, а другие не замечают совсем. Я назвал бы этот рассказ философской чушью со многими ключевыми моментами. Одни странные люди создают Ордена, другие же становятся клятвенными членами чужих идей, возвеличивая себя возвышенной целью и принадлежностью к избранным. Среди всех членов любого Ордена всегда есть способные люди и люди с нестандартными способностями, но, как правило, они остаются в тени. Многие их понятия людям не понятны, а беседы «о своём» становятся понятны только таким же сумасшедшим. Кто, кроме сумасшедших, решит править мир и идти против течения толпы? Но, возможно, кто-то захочет заглянуть по ту сторону разговоров и описанных ниже событий.
часть первая: Разрушитель
- Закрытое совещание ордена "Гермес" считаю начавшимся, не смотря на отсутствие троих членов, - произнёс Председатель, - Во избежание компромата на членов собрания, убедительно прошу обращаться друг к другу по именам, утверждённым орденом. Кто имеет побуждение выступить первым?
- Я желаю, - сказала женщина в тёмных очках.
- Слово имеет Гера.
- Стольких трудов нам стоило создать наш орден заново, исходя из имевшихся у нас документов предыдущего ордена, канувшего в лету... Позади пятнадцать лет нашего существования, а что мы сделали?
- С улыбкой возражаю, - перебил её человек с именем Андроид, - Орден был основан, как вы помните, для самого существования, а не для определения задач. Само существование ордена, звучащего в этой жизни не только названием, но и проявленным бытиём - именно это влияет на Природу, а наши суетливые действия или суматошные телодвижения - лишь усложнят всё и создадут путаницу в наших мозгах.
- Отличное возражение, - произнёс Председатель, - но дадим договорить Гере...
- Я прекрасно понимаю, о чём возражал Андроид, но согласиться не могу. Мы должны влиять на события, должны вырабатывать такую волну энергии, чтобы под влиянием наших выделенных сил всё менялось. А мы бездельничаем и лишь называемся орденом... Для чего я вас спрашиваю? На сколько я знаю - среди нас есть весьма высокопоставленные чиновники, экстрасенсы, преуспевающие бизнесмены, научные работники... Для чего мы создавали орден, лишь для того, чтобы числиться в нём?
- Что вы предлагаете? - спросил председатель.
- Я предлагаю усилить не только оккультное влияние на общество, но и воспользоваться иными возможностями для достижения цели.
- Цели? - переспросил Андроид.
- Да - цели. Мы же с какой то целью создавали орден!
- А можно мне своё мнение высказать? - спросил Председателя бородатый мужчина лет сорока.
- Пожалуйста, Пигмалион, высказывайтесь, но без оскорблений как в прошлый раз.
- Я прекрасно понимаю взгляд обоих сторон, и Геры, и Андроида... Не буду говорить, что мне ближе, но хотел бы показать факторы, в которых мы находимся. Побуждение к действию существует в природе, не зависимо от Геры, и не нуждается в самоусилении. Оно просто имеет свойство проявляться через таких, как Гера. Но если бы побуждение обладало подобным рвением как у Геры - люди посходили бы с ума. Надеюсь, примеров приводить не нужно?
- Мы вас поняли, - сказала женщина с шарфиком на шее, её имя было Деметра, - продолжайте, пожалуйста.
- Но не прав и Андроид... - продолжал Пигмалион, не обращая внимания на удивлённые взгляды некоторых членов ордена, Ставить задачи и бороться, конечно, не нужно, но помогать решению появляющихся проблем - необходимо. Не считайте себя избранными - вас никто не избирал, вы избирались по собственному желанию и пониманию. Среди вас есть и продвинутые интеллигенты и тупой отголосок народа. В некоторых это перемешалось и, на данный момент, они составляют слиток платины с чугуном. Красиво говорите, а "тяму" у вас нет.
- Чего нет? - переспросил Председатель.
- Тяму! Это слово имеет много значений и не переводится, оно понимается этим самым "тямом". Смотрю я на вас и вижу народ, лет через сто. Та же тупость, утверждённость, значимость и амбиции. Казалось бы, вы и другие, а ни чего не изменилось...
- Браво! - воскликнул Андроид, - Люди из будущей толпы! Браво! Я всё слов не мог подобрать. Вот в чём заключается основная шизофрения общества! Я на двести процентов уверен, что понимающие люди были всегда, но прислушивались не к ним, а к народным мудрецам. Зачастую и мудрецы были придворными. Что при дворе мудрец ляпнет, то и мудростью считалось. А толпа... Толпа покупаема на разные штучки, остаётся тупой и крикливой... Толпа идёт параллельно с пониманием, а две параллельные кривые не пересекаемы.
- Прямые... - вставила Деметра.
- Любые... - ответил Андроид, - Любая параллель это лишь отображение плоскости. Труднее эту формулу в объёме описать. Ведь понимание и тупость - это объёмы.
- Я чего-то не пойму, - вклинилась в разговор возмущённая Гера, - Здесь тупые сидят, что ли?
- Раз не понимают - значит, тупые...
Пришло время вмешаться Председателю. Он поставил на стол юлу, запустил её, и продолжительный звук У-У-У-У... означал таймаут. Все замолчали. Это был единственный в своём роде аргумент первейшая договорённость: когда юла запускается - все должны молчать. Молчание длилось долго. Одни переваривали свои мысли, другие наслаждались тишиной после шума. И только почувствовав затишье в сердцах оппонентов, Председатель продолжил.
- Конкретные предложения есть?
- Есть, - сказала Гера, - Предлагаю внедрить в общество закон, запрещающий любые убийства.
- Очнитесь, господа! - воскликнул Пигмалион, - Смертную казнь давно уже отменили. Если вы по поводу скотобойни, то согласия людей не ждите - к мясу уже привыкли. Единственную поправку можно внести - вид умерщвления животного. Чтобы в мясе не оставалось информации страха животного, предлагаю давать небольшую дозу релаксанта и умерщвлять с помощью электрического тока. Вред для потребителей станет минимальным.
- Я о других убийствах имела в виду, - перебила его Гера, - речь идёт об абортах. Все вы должны понимать, что аборт - не что иное, как убийство зарождающегося сознания.
- Вы хоть понимаете, о чём вы говорите? - вмешался Андроид. - Действительно, пора очнуться и проснуться! Среди какого общества вы живёте? Этому обществу, по большому счёту, безразличны даже живущие сознания, а вы говорите о не родившихся. Лучше бы о живых так беспокоились, чем рассуждать... Вы бы ещё самоубийства запретили!
- При чём тут самоубийства! Речь идёт о том, что сознаниям не дают родиться! А родились бы они...
На этот раз Андроид не дал ей договорить.
- И мучились бы, как миллионы уже живущих. Вы прямо садистка какая-то! Пусть больше народа рождается - будет ещё кому пострадать... Создадим лагеря для принуждённо рождённых... Вы что же думаете - правая рука Природы не знает, что делает её левая рука? Или вы весь мир под свои умозаключения переделать собираетесь? Те, кому надо - родятся и без вашей помощи и, такие как вы, им, как правило, мешают своими законами и запретами, создают дополнительные сложности. Именно из-за вот таких идейных маньяков все гении и яркие сознания живут, страдая от гонений и мучаясь от наказаний. Апостолы Природы!
Звук крутящейся юлы заполнил помещение. Андроид не успел высказаться, а Гера не успела возмутиться. Председатель сидел, опустив голову. Кажется, он понимал, что сегодня звёзды явно не благоприятствуют атмосфере собрания, да и самого общества. Он встал и тихо произнёс:
- Собрание закрыто.
Все поняли - что-то у них не сложилось. Первым к выходу, потирая руки, направился Моисей, молчавший на протяжении всего собрания. Но, уходя, он нашёптывал себе в усы: "Ну вот... А вы говорили ОРДЕН... Теперь впору свой Орден создавать... ". На выходе он повернулся к остальным, отвесил поклон, прижав правую руку к груди, и спросил уже громче: "Я так понимаю - это последнее собрание Ордена?"
Все понимали или чувствовали почти то же самое, но никто не решился произнести это вслух. Орден был создан много лет назад, задолго до войны... Пятеро из первых его членов были расстреляны, остальные притихли до лучших времён. Но даже в худшие времена Орден был сплочён и взаимопонимание его членов было если не полное, то, по крайней мере, согласие всегда сглаживало острые углы. А тут... Уже третье собрание - полнейший разнобой и непонимание, будто с людьми что-то произошло и бешеный ритм нового времени стёр всё их понимание и согласие. Председатель грустно осмотрел людей покидающих помещение.
- Андроид, подойдите ко мне, хочу с вами побеседовать.
- А разрешите и мне соприсутствовать? - спросил улыбающийся Пигмалион.
- Зачем?
- Вы же будете его отчитывать за некорректное поведение, а я буду присутствовать в качестве адвоката.
- Ошибаетесь, Пигмалион... Я просто хочу с ним побеседовать. Оставьте нас на время.
Когда все вышли, Андроид спросил:
- Что хотел, Председатель?
- Что происходит, Андро? Ты же видишь не хуже меня - всё рушится, без малейшего шанса на спасение...
- Время такое.
- И ты этому помогаешь. Разрушение ордена началось с твоим приходом, но этого никто не замечал, а я наблюдал, что будет дальше. Ты сам ведь понимаешь, что Ордена, с этого момента, не существует. Моисей создаст своё направление, Гера соберёт новых людей и создаст свой Орден... Зачем ты разрушил?
- Ой... Ну не надо меня виноватить! Умышленно я ни чего не разрушал, лишь показывал глупости и давал посмотреть в зеркальном отображении. А вот почему люди под вашим председательством поглупели - я не знаю.
- Не ёрничай. Сам же сказал: время такое. Их глупость была и раньше, только наружу не выходила. Я давно замечал, что есть люди разрушающие и есть созидающие...
- А ещё есть много других, не парных! Очнитесь, что за манера парностями и противоположностями рассуждать!
- Обязательно прислушаюсь к тебе, Андро, но я не закончил... Созидающие, зачастую, наносят вреда больше, чем разрушители. Это я к тому, что твоё разрушительное влияние на Орден было бы несравнимо с вредом, учинённым созидательницей Герой и проворотливым Моисеем. Кстати, обрати внимание, какие имена они себе подобрали!
- Это я заметил давно.
- А что означает твоё имя, Андроид?
- НЕ ЧЕЛОВЕК.
- Забавно. А почему?
- Потому что я не человек. Но в отличие от других - я это понимаю и принимаю. Я - вместилище, воспроизводящее и принимающее любую форму. Среди тех, кто считает себя людьми - мне скучно!
- А мне, дружок, скучно среди тех, кто считает себя избранными... Может потому, что я долго был Председателем? Власть наблюдателя - тяжёлое бремя... А если ты не в курсе, то знай - за нами уже год спецслужбы наблюдали, считая нас одной из сект.
- Значит, говоришь - разрушитель?
- Когда чего-то уже не существует - это не столь важно... Мы же с тобой не будем создавать новую идейную глупость?
- Будем! Чтобы показать, что это глупость... И ты снова будешь Председателем...
- А ты напишешь книгу про глупость, которую никто не поймёт... Создашь образы, которые не смогут воспринять, но которые будут существовать реально...
- Ты шутишь?
- Нет. Пошли, я тебе покажу кое-что...
часть вторая: Оживший образ.
Они шли по городу, не замечая машин и людей, не замечая идущего за ними человека, внимательно за ними наблюдающего, и познавали друг друга всё больше и больше. Они были схожи, только один уже переболел остротой жизни, а второму ещё предстояло окунуться в иное восприятие. Через полчаса они подошли к небольшому старому дому, теснившемуся недалеко от новых многоэтажек. Председатель уже не существующего ордена загадочно улыбался.
- Вот и пришли, Андро... Кстати, как тебя зовут в действительности?
- Андрей. Мне псевдоним по имени подходил. И здесь ты живёшь?
- В многоэтажках много народа и все давят друг на друга своими мыслями, полем и проходным электричеством - там жить тяжело... Вот и поменял общественный комфорт на внутренний. Это он с виду неказистый, а внутри уютно.
- Ты это хотел показать?
- Не торопи события... Торопливостью мы лишь мешаем многому произойти.
Председатель вошёл первым, на миг загородив видимость Андрею, и окинул взглядом своё жилище. Затем прошёл в средину комнаты и стал, раскинув руки в стороны.
Перед Андреем возникла завораживающая картина. С полуоткрытых окон шло непривычное свечение, что придавало стоявшему посредине Председателю сияние. Тот улыбался, и казалось, что улыбка светилась на всю комнату.
- Забавно у тебя тут... и ты, как сошедший из другого мира... Что-то в этом есть завораживающее...
Председатель резко махнул руками, сделав круговое движение, и восприятие комнаты стало другим.
- Вот видишь... Все мы падки на иллюзию. Просто у меня дополнительное освещение, - сказал он и показал рукой на зеркальные подоконники. Когда он включил люстру - комната снова стала другой... обычной, уютной и тихой.
- Ты хотел меня удивить? - спросил Андрей.
- Хотел показать разное восприятие одного и того же. Теперь пошли наверх.
Они поднялись по небольшой лестнице на чердак, чем-то напоминающий пирамиду, с неоновой лампочкой в верхней точке. Эффект лампочки был усилен ещё тем, что стены этой чердачной пирамиды были из оргстекла оклеенного фольгой с обратной стороны. Поэтому те немногочисленные предметы, находившиеся там, усиленно выделялись в общем фоне.
- Мне нравится... - сказал Андрей, вертя в руках тяжёлый подсвечник.
- Не торопись... Всё что тебе нужно - это только наблюдать... Даже выводов делать не стоит.
Председатель достал из коробочки свечи, зажёг их, установив на огромном подсвечнике в виде трезубца, и выключил лампу. Пирамида стала совершенно другим пространством. Какое-то время у Андрея ещё мелькали перед глазами "зайчики" вызванные неоновым освещением, но они быстро исчезли, словно поглотились мерцающей пирамидой. Председатель поднял с пола картину, лежавшую обратной стороной и прислонил её к трезубцу.
- Чёрный квадрат? - спросил Андрей, которого мало что удивляло в этой жизни.
- Нет. Это тёмно-синий квадрат, но эффект создаёт похожий. Ещё у меня есть: зелёный треугольник, оранжевый овал, голубой ромб, жёлтый экран и красный шар. В кладовке лежит тринадцатиконечная сиреневая звезда, фиолетовый иероглиф обозначающий "жизнь" и белая точка на белой бумаге...
- Что?
- Лист белой бумаги с невидимой на ней белой точкой.
- А зачем?
- Баловался когда-то... В определённых обстоятельствах - это покруче чем чёрный квадрат. Но прошло время перемен и всё стало ненужным. При неоновом освещении - все картины обретали иной оттенок... А сейчас, давай сделаем так - ты спокойно наблюдаешь за происходящим, ни чему не удивляешься, не мешая ни мне, ни себе. А я буду тебе показывать простые вещи.
Они сели на низенькую скамеечку. Председатель провёл рукой по воздуху, сверху вниз, будто совершал магические пассы, и взял Андрея за руку. Какое-то время Андрей ещё ждал, когда начнёт происходить такое, что могло бы его удивить. На миг, перед его взором мелькнула картинка: Сидят два придурка на чердаке, при свечах, и смотрят на какую-то тёмно-синюю картину, в надежде, что будет что-то происходить. Но ожидание незаметно исчезло и возникла уже другая картинка: Сидят два человека, погружённые в окружающую пустоту, вдыхающие тишину и вечность. Затем Андрей обратил внимание на другие изменения уже начавшие происходить. Воздух заколыхался, пламя свечи стало выше и ярче, множество мини-звёздочек вспыхивало, то тут то там, а на месте картины начало появляться тёмное пятно. Потрескивания свечи проходили через всё тело. На месте пятна стало видно образовавшееся пространство. Это пространство сначала пульсировало, а потом начало впитывать в себя, и искорки, и мини-звёздочки, и плавающие желтоватые объёмы появившейся плазмы. Андрей попытался понять - откуда появилась плазма? И тут, своим боковым зрением, он заметил, что из его соседа исходит так называемая суггестия, периодически вырывающаяся небольшими объёмами. На уровне глаз Председателя выделяемая энергия имела золотистый оттенок, а облака исходящие на уровне груди были серебристо голубого цвета. Всё это уходило в небольшое вибрирующее пространство. Но вдруг... Андрей и сам не понял, как... из его собственных глаз вырвался огромный пучок светящейся субстанции и двинулся сквозь колышущийся воздух в направлении картины и пятна. Куда попал этот протуберанец, выскочивший из глаз, Андрей заметить не успел - уже новая волна, нового выделения светящейся энергии двинулась в том же направлении. Пока он наблюдал за её перемещением - появилась ещё одна, затем ещё и ещё. Когда Андрей перевёл внимание на соседа, он заметил, что председатель неотрывно смотрит в одну точку, охватывая картину целиком. Переведя внимание на картину, Андрей заметил на ней меняющиеся изображения. То скачущий всадник взмахивает рукой, то милая дама складывала руки в молитве… Было ощущение, что перед ними был экран, на котором показывали некоторые сюжеты. После промелькнувшего десятка картинок, экран заколыхался и появилась зияющая темнота.
Тихо, не сбивая с настройки Андрея, Председатель произнёс:
- Сейчас, постарайся не пугаться. Реагируй как можно мягче. Это уже не мои иллюзии.
Плотная пустота начала свои проявления. Для начала они увидели далёкую местность, затем коридор, в котором неожиданно появился живой образ какого-то духа с ярко высвеченными голубыми глазами. У Андрея по спине прошла волна, сопровождающаяся мурашками.
- Видишь? – спросил Председатель.
- …
- Не возражай ему. Он сам исчезнет. Смотри за него.
Страж и правда исчез, немного пошалив со страшными меняющимися обликами. За ним видны были две чёткие фигуры людей. Это были меняющиеся образы Андрея и Председателя, а вместе с ними менялся и окружающий фон. Многие моменты жизни обоих прокручивались перед глазами. Пожалуй, впервые Андрей видел себя со стороны. С духами он и сам общался неоднократно, но это было скорей телепатическое общение, иногда он ощущал разных духов рядом с собой и чувствовал их своим телом, но такое с ним происходило впервые. Андрей двинулся по синему лабиринту к своему образу…
Внезапно все образы исчезли, Андрей заметил, что сидит на чердаке дома, а рядом улыбающийся Председатель.
- Торопишься. Не стоило двигаться к себе.
- Как имя того духа?
- «Льзя». Он нейтрален и зовут его никак, а слово «нельзя» - это наш довесок к его функции. Когда-то давно, я проходил через этот лабиринт, преодолевая его сопротивление. Столько сил потратил! Видимо, привычка биться с кем-нибудь – у нас в крови. Ну что ж, на сегодня закончим. Меня друзья сегодня ждут, нужно привести себя в порядок.
- Тогда я пошёл! Спасибо за иллюзию!
Они простились взглядом. Этого было достаточно, чтобы понимать невыраженное. Андрей направился в сторону остановки автобуса. Через некоторое время у него появилось ощущение, что кто-то за ним наблюдает. Он остановился, прислушавшись к вибрациям над головой и начал "пеленговать" сигнал. Обернувшись, в направлении исходившего сигнала, он увидел улыбающегося Пигмалиона. Тот почёсывал бородку, лукаво улыбаясь.
- Ты здесь, откуда? - спросил Андрей, подойдя к нему.
- Я? Я за вами наблюдал, ещё когда вы вышли... Так увлечённо беседовали, что и не замечали...
- Следишь, значит?
- Нет, что ты! Я давно уже ни за кем не слежу, только наблюдаю. Это разные вещи, поверь! Действие одно, а суть разная... Если речь идёт об отчётности - якобы слежу, а для себя - просто наблюдаю.
- Значит, человек из органов безопасности - это ты?
- Теперь это роли не играет. Я не маньяк своей должности. Неужели ты думаешь, если бы я следил - ты бы заметил это?
- Председатель заметил. Интересный мужик! Он сказал - ты уже год за нами наблюдаешь.
- Наблюдаю. А до этого - два года отслеживал. Кроме тебя и председателя, в ордене было много иных людей: Моисей с его связями, Галат, Гея со своими бурными побуждениями, тихоня Рыцарь... Если б ты знал, чем он занимался...
- Всех вычислил?
- Поэтому беседую с тобой, а не сними. И дерзишь ты зря.
- Согласен, зря. Как же ты это совмещаешь? Такую работу с таким хобби… не тяжело?
- Вначале было не тяжело – вникал, изучал, постигал, осознавал. В средине было очень тяжело. Но когда я стал тем, кем я стал – тяжесть ушла. Смотрел лояльно на ошибки людей, на заблуждения. Многим только дай почву порассуждать "о духовности" или ощутить себя "Великим Творящим". Вся духовность у них в рассуждениях, теоретическая, а иллюзия великих дел поглощает толпы людей. Возьми мою работу – многие шли под ветерок ощущения власти или великого служения… Кого-то жизнь обломала, и он очнулся, а кто-то так и остался с прихваченной идеей. Многие живут «для людей», не замечая самих людей. Всё прячется за пеленой тумана…
- Тумана?
- Да. В мыслях возникает полоса тумана, и в этой полосе они мыслят о людях, не замечая людей. Теоретически они помогают людям (в этом они уверены), а практически они в собственном тумане и люди для них – продукт достижения цели. И там уже не важно, какой цели – духовной или властной.
- Красиво говоришь! Это тебя «там» обучили?
- «Там» обучают говорить по-другому, чтобы говорить много, а информативно ничего не вскрывать, заодно и на нужную тему вытаскивать.
- А ты не много мне рассказал, Пигмалион?
- В самый раз. Общество ваше распалось и ты сам это понял. А за время постижения разных понятий и я стал другим. Мне теперь тоже не хватает общения с понимающими людьми. Есть у нас в отделе пара человек, с которыми я могу свободно пообщаться, не оглядываясь, но многие понятия им не знакомы. Кстати, ты у меня в отчётах числишься как «агент Гусев» - так проще, и тебя не тронут, раз ты агент, и мне объяснять меньше.
- Значит, ты специализируешься по религиям?
- Начинал с адвентистов, потом перешёл на кришнаитов, буддистов захватил немного…
- А христианство, в смысле «православное», изучал?
- Это не моя нива. Да там и в советское время "наших" хватало! А копаться в понятиях – копался, даже факты интересные раскопал.
- О чём?
- Добавлено много, исправлено, удобный ритм для другого тумана. И говорил Он не так, и слова имели иное значение, чем их теперь трактуют, и понимали Его не так, и было всё не совсем так. Вот, что значит: время и народная молва, а заодно и выгадывание в плане религиозной политики. Если бы Он и мог им что-то сказать - они б его всё равно не поняли.
- А где Он был до возвращения, знаешь?
- Любой, кто копался в этих вопросах, знает, где он получал понятия и термины. Неужели ты думаешь - он хотел создать такую религию?
- Я не думаю, я знаю, что он просто давал им маленькую часть понятий, не собираясь из этого ни чего воздвигать. Воздвигают фанаты. Но они извернули по своему пониманию даже ту маленькую часть, создав не нужный для него пьедестал… - произнёс Андрей, с улыбкой глядя на Пигмалиона, - Раболепие толпы, восхваляющей господина в надежде на то, что ему это понравится и он будет к ним благосклонен. Устоявшаяся привычка, как наследие от ушедшего строя. Мы все живём по привычке и не хотим (а иногда и не можем) жить по-иному. Одна привычка накладывается на другую, заменяет кое-что…
- Знаю, знаю… Это называется процессом намагниченности существ. Потому иногда и люди сталкиваются между собой, враждуют с первого взгляда или симпатизируют.
- Слушай, Пигмалион, а может у тебя и машина в кустах стоит?
- Нет у меня машины, только служебная при необходимости. На эту тему могу тебе рассказку, коротенько, рассказать.
- Попробуй, если она не надоест.
- Жил-был пацан во дворе. Его сверстники любили играть в машинки и в войнушку (их по привычке так приучили). А у него к машинкам интереса не было. В войнушку с ним играть не любили - не правильно он играл, не погибал героически, всё хитростью, да обходными манёврами выигрывал. Поэтому, чаше всего, бродил он по улицам, наблюдал, что-то выискивал, подглядывал иногда, слушал, чем люди живут… По окончанию восьми классов, стало ему скучно среди сверстников. У ребят постарше интересы были другие. Одни мечтали водки напиться; другие – девок поиметь; третьи по блатняковским понятиям восторженно поднимались, мечтая быть ворами в законе; ну а четвёртые мечтали банду сколотить и у власти быть. Были ещё и спортсмены, но о тех разговор особый. И приходилось ему среди всего этого вертеться, без особого желания. И мечтал он поумнеть и понять всё это, почему все так-то и так-то происходит, возможно ли это изменить…
- Такое ощущение, что ты про меня рассказываешь.
- Таких пацанов, в разных местах, много было… а в процентном содержании их было маловато. Ты это или я – какая разница! Я к чему это говорю: привычки, мечты и окружающие условия творят людей. Те, кто игрался в машинки, мечтая о них – всеми правдами и не правдами добились желаемой цели и создали себе новую мечту. Те, кто грезил играми в войнушку и играл солдатиками – пошли в армию и, отныне, у них один взгляд на мироздание. Те мальчишки, которых засосали блатные понятия – стали блатными. Не всем удалось банду сколотить, не у всех условия были подходящими, но те, у кого получилось – стали авторитетами. Алкоголики тоже не из всех получились.
- Ну, а тот пацан? – не выдержал долгих изложений Андрей.
- Тот пацан поумнел. А когда поумнел – понял, что природных течений ему не изменить. Привычки одного течения накладываются на другое и получается новая глупость. Как с вашим Орденом – решили мир изменить, а сами все по привычной колее двигались. Создали образ своих действий, а действуют привычные, отлаженные человеческие факторы. Окружающие условия из тех же привычных народных течений состоят, и каждый хочет менять их только в свою сторону.
- Вон ты как подвёл! Идеи, попавшие в помойку, становятся монстром… и духовность становится душком. И какой же тогда смысл?
- Живи… и совершенствуйся – это для меня. С совершенством ты будешь терять знакомых и друзей, которые не могут идти в твоём ритме и твоём русле. Но этот фактор будет выводить тебя на новых знакомых, их будет гораздо меньше, но общение с ними будет являться бальзамом для души. Знаешь, мне как-то поручили наблюдение за своими и, благодаря этому случаю, я обрёл двух новых друзей. Это случай или магнит? Или же я их понял и оценил внутренний состав?
Андрей остановился. «Внутренний состав» - прозвучало как ключевое слово данного момента. Действительно: Пигмалион, Председатель, Деметра – их внутренний состав манил его. А поле того, как он узнал о месте работы Пигмалиона – ум насторожился и забил всё восприятие. Ох, уж этот ум! Сколько раз Андрей натыкался на его лабиринты…
- Может ты и досье Председателя читал? – спросил Андрей уже дружественным тоном.
- Читал. Знаю, что там не всё записано. Человек пол жизни провёл в духовном поиске. Одних только курсов по усовершенствованию энерговолнового обмена – около пяти. Потом он почему-то перестал их посещать. Затем попал в Орден, где очень понравился прежнему Председателю и тот поставил его вместо себя. Знаю даже про его эксперименты с пространством, но докладывать не стал.
- ?
- Это хоть и секретные разработки, но давно уже не ново. Да и не хотел я, чтобы его терзали коллеги. В этом отделе сплошь фанаты – для них главное цель, а не человек.
- Спасибо от меня. Председатель - интереснейший человек. Он такие игры с пространством мне показывал!
- А хочешь, я тебе покажу кое-что?
- Показывай, только где?
Пигмалион отошёл на два шага.
- Лови! – сказал он, слегка качнувшись.
Андрея качнуло назад и в сторону, по ногам прошла прохладная волна. Тело насторожилось.
- Что это было? – спросил он, перебарывая сопровождаемую волну страха.
- Так… пустяки. Нас когда-то этому обучали. Я тебе лучше другой вариант покажу.
- А мне плохо не станет?
Вместо ответа Пигмалион подошёл ближе. Казалось, он даже не смотрел на Андрея, взгляд его был распылён в воздухе. Андрей понимал, что сейчас что-то должно произойти, но что именно? Внезапное чувство голода возникло не в желудке, а немного выше, в груди. После этого в желудке заурчало и голодное возбуждение начало распространяться по всему телу.
- Кушать захотел? – задал вопрос Пигмалион, весело улыбаясь, - Потерпи, сейчас поправим.
Андрей наблюдал за происходившими в его теле переменами. Какая-то волна начала выдавливать голодное беспокойство и оно исчезло так же внезапно, как и появилось. Вместо этого, желудок ощущался сытым и надутым. Организм чувствовал себя так, словно только что наелся вкусного десерта. Оставалось только усмехнуться столь быстрым переменам.
- И часто ты пользуешься подобными вещами?
- Давно уже не пользовался – скучно.
- Как ты это делаешь?
- Всё действие зависит от твоего пребывания в природе. Есть, так называемые, формулы-ключи. Один из этих ключиков на столько прост, что не понимается обычными людьми. У человека нет своих желаний - желания намагничены. Это отдельные субстанции, воспроизводящие, в человеческом теле, свою суть. А люди привыкли везде со своим «Я» тыкаться и считают эту субстанцию своим желанием. У нас, по спецподготовке, очень грамотный дядечка преподавал - колдун с двадцатилетними стажем, а как он пришёл к этому пониманию – мне не известно. Ощущение было такое, словно он этих существ знает, как своих пять пальцев.
- А с сексом, как?
- Абсолютно одинаково. Только этим субстанциям (сексуальным) имена придумали, ещё до Парацельса - суккуб и инкуб. Тогда всё с религиозной отторжимостью трактовалось и половое влечение именовалось, не иначе как: грязной похотью. Так, до наших дней и дошло. Есть и нимфы, но они, непосредственно, с электричеством взаимодействуют. Тут названий много. Суть ведь не в названии, а во взаимодействии. Если бы человечество это поняло, а я на сто процентов уверен, что оно не захочет это понимать, слишком уж удобное «я»…
- И что было бы?
- Так… ничего особенного. Просто жить в других понятиях начали бы. Религии, секты и ордена не понадобились бы. Только это пустой разговор.
- Не скажи, Гера бы за тему уцепилась! – воскликнул Андрей и, тут же, сам рассмеялся, - А ты с ней не пробовал сексуальное притяжение устраивать.
- Я же не самоубийца! К тому же, мне нравится естественный процесс – я устал возбуждать женщин, хотя для этого, иногда, достаточно и взгляда. Особый вид взгляда – и ты в её теле желаний. Ну а кто-то для этого ритм подбирает или ощущения подаёт…
- Значит, самодисциплина у тебя на высоте.
- Ничего это не значит. Просто у меня пропало желание. Пропало желание вызывать желания! Глупо звучит, но это так! Считай, что тебе повезло, а то бы я тебе продемонстрировал влечение к мужчине.
- Что, и такой вариант работает?
- Даже на расстоянии. Достаточно небольшого смятения ума и чувств. Сознание, в человеке, не имеет пола. Лишь ум цепляется за эту принадлежность и тело обладает наклонностями пола. То, что именуется душой (а это сразу несколько пространственных тел) – так же не имеет пола. Она чувствует, взаимодействует, исходя из воспринимаемых импульсов и мозговых возбуждений, но определений: «мужчина» или «женщина» - в ней нет! Поэтому я никогда не вступаю в споры по поводу мужчин и женщин – это глупая и нескончаемая затея, нескончаемая тема для телевизионщиков. Нас на любой теме покупают. Кстати, ты казался мне более подкованным, или это финт такой, а Андро?
- Ты мне тоже казался несерьёзным и жизнелюбивым. Просто темы для моего разговора не было. Зато, я внимательно тебе внимал, добавил многое к уже имеющемуся пониманию.
- Знаешь, что сказал один весёлый дядька, лет сто (с лишним) назад? Если к уродливому, уже имеющемуся образу лошади, добавить размытый образ наездника – получится осёл, который думает, что он определил образ наездника на лошади. Конечно, он сказал по-другому, приблизительно так: Укоренившееся старое понимание мешает воспринимать реальность. Отойди от лужи, машина едет, - Пигмалион предостерегающе отвёл Андрея в сторону.
- Вот и тема - Страх и Предосторожность! Люди боятся таких как ты, но не боятся тех, кто сладко поёт. На страхе основано множество религиозных «формул», как ты выражаешься. Люди боятся не только неизвестного и непонятого – они боятся, той самой, известной лошади, на которую какой-то осёл садит размытый образ седока. Вот темы, которые пользуют на людях, превращая это в бизнес и власть. Посуди сам: боязнь остаться одному, боязнь остаться без работы, квартиры, детей, родственников, друзей…страх смерти, когда человек боится, что всё будет существовать без него. А ведь всё и так существует без него, лишь при его временном наличии. Даже система наказаний изобретена, якобы для того, чтобы думали и понимали, а на самом деле, это принцип такой, укоренившийся - наказать. Все, кто двигал и расширял сознание общества, снимал его заскорузлые правила – попадали под наказание. Привычка такая – если не по нашим правилам – наказать.
- А если я скажу, что привычки – это организованные субстанции?
- То есть, укоренившиеся в нас существа? Ни сколько не буду возражать. Всё, что ты сказал, я принимаю. Только в толк никак не возьму: когда так много существ побуждающих говорить красиво, о доброте и жизни, как с ними уживаются наказательные существа?
- Это одновременность… - произнёс Пигмалион уже немного задумчиво, - Наказательные существа проявляют себя через других - через «правильность», а правильность исходит из устоев суждения.
- У меня такое ощущение, что этот мир пытался создавать глупый математик. Насоздавал расчетов и основ, придумал «выгодно» и «не выгодно», а когда поглубже рассчитал – ужаснулся и бросил всё на самотёк. Недоделанный мир. Его никто и ни когда не сможет доделать.
- Тогда этот математик – гений!
- Может быть… ты думаешь, он учёл непредсказуемость сочетаний и непарность определений? Почему же тогда люди…
- Потому! Вот едут по нескольким наезженным колеям телеги, машины, а в колеях удобства всякие уже придуманы. Ну выбьет их что-то из привычной колеи в бескрайний, необъезженный простор многообразия, а дальше что? Всё теряется: опора, планомерность движения, смысл… Мало кто может просто быть в бескрайности. Это скорей относится к некоторым насекомым и животным, а мы относимся к тупо-логичным животным. Поэтому, зачастую, когда человека выбивает что-то из его привычной колеи – он ищет новую. В процессе привычных логичных поисков, он создаёт себе всё новую и новую колею. Когда один мудрец спросил Насреддина: «Почему ты не беседуешь со мной?», тот ответил: «Я уже скакал по наезженной дороге, и под копытами моего осла хрустели все истины этого мира. Теперь, я беседую с травой. Она сама является бытиём, не смотря на отсутствие ума, и не пытается источать мудрость». Ты не найдёшь это высказывание нигде и не ищи. Его «осёл» - не что иное как, тот самый, неверно собранный образ лошади с размытым седоком.
Оба замолчали и остановились, глядя друг на друга. Первым молчание нарушил Пигмалион, протянув визитку с номером своего телефона:
- Возьми, вдруг пригодится или соскучишься. Николай меня зовут.
Андрей обратил внимание, что они стояли у перекрёстка.
- Подожди, - сказал он, - На сколько я помню – человек слившийся с природой – уходит из этой жизни, выталкивается, как пробка под давлением.
- А хуже ли это? Пока! – Николай махнул на прощанье рукой и пошёл. Ему горел зелёный свет.
«Странно, - подумал Андрей, - столько событий в один день! Все вчерашние события стёрлись. А ведь, ещё вчера, Орден существовал! Скучно будет без всего привычного, даже без Геры, одержанной своими идеями спасения мира.»
Он шёл в обратном направлении, смеясь над глупостью жизни, вспоминая: с каким пафосом повторяются некоторыми простейшие строчки из Лао-Цзы, как правильность превращается в уродливость, как стремление «к Свету» застилает глаза путников жизни.
На этом философская чушь обрывается, и все ныряют обратно, в свои рассуждения и привычки.
Этот Вовка 2004 год вашего календаря.