Плаванье по открытой воде

               

Летом я живу на море, и я единственный, кто там плавает. Остальные - купаются. Я сам не знаю, зачем мне этот мазохизм. Получаю удовольствие, изнуряя себя.
- Ты куда ? – интересуется сосед армянин.
- В Бетту поплыву.
- На лодке, что ли?
-Зачем на лодке, так.
- Что, денег на такси нет?
И денег нет, и вообще. Так получилось. Втянулся. Чем большее отвращение я испытываю к людям, тем дальше приходится уходить. Прошлым летом уже за Криницу заплывал - километров 18-20 от Архипки. Боюсь, скоро жизнь так осто****ит, что в Турцию поплыву. А начиналось всё с 2-3 километров. Уставал, как собака. Не знал, как возвращаться босиком  по скалистому берегу. Когда первый раз догрёб до Бетты , еле выполз на берег. Металлические десятки, лежавшие в кармашке плавок, из белых стали жёлтыми: еле уговорил продавца продать бутылку минералки. С тех пор беру с собой только бумажные деньги – высыхают за 5 минут. Со временем установился ритуал. Встаю в 7 утра, плотно завтракаю, пью чай, иду полчаса до пляжа. Пляж ещё пустой. Раздеваюсь. На мне  остаются бейсболка, плавки и лёгкие поролоновые сандалии, которые крепятся на липучках за щиколотку. Плыть в них неудобно, но ведь надо же как-то возвращаться по берегу назад. Можно, конечно, плыть и без сандалий. Первые годы я так и делал – на берегу полно мусора, да и в бачке на пляже в Бетте или Инале всегда можно найти порванные шлёпанцы. Так и шлёпал назад: на одной ноге женская красная босоножка 39 размера, на другой – чёрная мужская 46. Обе – правые. Бейсболка нужна мне для защиты от солнца. Плыву я на спине и брассом, а когда гребёшь на спине, основная проблема – солнце. ( Случалось и в железный буй головой  треснуться, и в рыбачью сеть угодить, поскольку видно откуда плывёшь, но не видно – куда). За 5-7 часов прямые солнечные лучи выжигают сетчатку глаз, и даже если плыть с закрытыми глазами, веки не спасают: слишком ярок солнечный свет.
Хорошо перед тем, как зайти в воду выпить минералки, ведь ближайшие несколько часов не будет ничего, кроме морской воды. В Чёрном море трудно умереть от обезвоживания, поскольку тело в воде влагу не испаряет, и, на худой конец, всегда можно глотнуть морской воды – не такая уж она солёная, всё же не океан. Но бутылочка «Горячего ключа» на берегу будет весьма кстати. Поехали дальше. Если вода холоднее 20 градусов – далеко не уплыть. Как-то в жаркий июньский день я сплавал в 20 градусной воде  до турбазы «Нефтяник», километров 7-8. На пирс я выбрался ,чихая, в соплях и с  больным горлом. Я час валялся на солнцепёке на раскалённых камнях, прежде чем холод воды не вышел из моего тела. Переохлаждение – самая реальная причина смерти в воде. Утонуть ещё надо постараться, даже если вы захотите, у вас вряд ли получится. Морская вода вытолкнет вас, как пробку на поверхность, а захлебнуться не даст рвотный рефлекс. А от переохлаждения спасения нет – умрёте гарантированно и достаточно быстро. Поэтому плавать можно , когда вода прогреется выше 24 градусов. От 24 до 28 – самый комфортный промежуток. Температура тела 36,6 , но при движении оно вырабатывает тепло, которое и поддерживает термическое равновесие: вам не холодно и не жарко, но если остановитесь, начнёте остывать. Ну, наконец, пора зайти в воду. Куда плыть? Если плыть от берега , есть риск не вернуться из-за течения и перемены ветра. Если грести вдоль, то в какую сторону? Надо просто выплыть из бухты. Если при этом вас снесло вправо – гребите вправо, если влево – то влево. Сколько бы у вас не было сил, у моря их больше, и лучше иметь его союзником, чем врагом. Иначе получится, что вы бежите вверх по идущему вниз эскалатору. Лучше плыть в безветренную погоду, но такой на побережье Геленджика не бывает.- Даже если с утра полный штиль, к обеду поднимется волна. Однажды я разделся недалеко от берега, а когда вечером вернулся из Криницы , обнаружил, что одежду смыло волной, так как поднялся шторм. Поэтому раздеваться лучше метрах в 10 от берега, и , конечно, не брать ничего ценного. Не стоит искушать людей – одежда будет целый день лежать без присмотра. За 10 лет жизни в Архипке у меня ничего не пропало на пляже. Стоптанные шлёпанцы и старые шорты так никого и не привлекли. Итак, поплывём вправо в сторону Криницы. Стоит выйти из бухты, как впереди замаячит мыс Чуговкопас, на котором расположена Бетта. Так он и будет маячить впереди, почти не приближаясь, на протяжении нескольких часов. Главное правило плаванья на расстояние – никуда не спешить. Впереди целый день, смиритесь с мыслью, что как бы быстро вы не плыли,  на берег вы выйдете только после обеда. Скажу более, чем быстрее вы гребёте, тем скорее закончатся силы, и тем меньшее расстояние преодолеете. Важно договориться с водой: вы не бьёте её наотмашь  руками, нежно протискиваетесь между её молекул, а она не будет отнимать у вас силы и захлёстывать волной, сбивая дыхание. Важно не ускоряться, плыть в одном темпе. Не надо ставить цель и непременно пытаться её достигнуть. Как в жизни, старайтесь получить удовольствие от процесса. Когда вы ставите цель, возможны два варианта. Первый: путём самоотверженных усилий вы цели достигаете, и тогда наступает разочарование: а стоило ли оно того? Учтите к тому же, что с вершины одна дорога – вниз. Если вы максималист и в 20 лет мечтаете командовать полком, плаванье на расстояние не для вас. Ну, покомандуете в 20, а что с вами будет в 30 или 40? Между тем, до вечера ещё далеко. Второй вариант проще и вероятней – поставленной цели вы не достигните и будете испытывать разочарование  уже от себя любимого. Оно вам надо? Процесс – и есть цель. И если вы не получаете удовольствия от процесса, значит, не тем занимаетесь в жизни. Смените работу, жену, страну, снизьте темп, в конце концов. Возможно , вы слишком устали – перевернитесь на брюхо и попробуйте плыть брассом. Расслабьтесь, не измеряйте мысленно каждые 5 минут пройденный путь. Пореже смотрите на берег. Ваши мысли мешают вам плыть, выкиньте их из головы и сосредоточьтесь на ощущениях. Однажды я так расслабился во время заплыва, что заснул и чуть не захлебнулся. Такие провалы сознания – самое ценное, что есть в морском плаванье. Когда, очнувшись, оглядываешься на берег и удивляешься: «Ого, уже Назарова дача». Время замедлит ход, минута будет казаться часом, медузы будут обжигать лицо, и когда подъедут спасатели на катере с вопросом «Не в Турцию ли вы поплыли», погружённые в нирвану, вы их даже не поймёте. Или будете думать, где бы найти спасателей от спасателей, ибо только они и несут вам угрозу в тёплой морской воде: единственного моего товарища по заплывам убило винтом такого катера.
Не злитесь на море за то, что в какую бы сторону вы не гребли, волна будет бить вам в лицо. Считайте это ещё одним законом Мерфи. Море не желает вам зла, просто оно нагревается медленнее суши, и ветер, который дул утром в одну сторону, после полудня меняет направление. Очертания берега знакомы до каждого камня: Наталкина щель, Глубокая щель, Назарова дача. Километра через два – турбаза «Нефтяник» с длинным пирсом издали похожим на расчёску. Турбаза состоит из двух рядов убогих деревянных щитовых домиков, уходящих от берега в узкую расщелину между гор. Называется эта красота Приморский бульвар и Лесной бульвар. Ни много , ни мало. Плыву дальше. Через три километра начнётся Бетта: окрашенной в голубую краску металлической  лестницей, спускающейся со скалы и классической беседкой на скале на самом краю бухты. Ещё через 5 километров – Криница. Между Беттой и Криницей – единственное место, которое не пройти по берегу: охраняемая госдача. Охранники подъезжают ко мне на скутере убедиться, что я не диверсант и не прячу в плавках пистолета. Не удивлюсь, если у них тут и водолазы есть. Выгляжу я безобидно, и, сделав круг, они едут назад, а могли бы застрелить, от греха подальше. И вот, наконец, открывается широкая, километра в два, бухта посёлка Криница. Прежде, чем выйти на берег проплываю её всю. Камни скользкие, а ноги отвыкли от веса тела, поэтому удобней  выползти на берег на брюхе, как тюлень, и поваляться минут 10, привыкая к земному притяжению, пока в мозжечке не уляжется качка. За это время высохнет тысячерублёвка, и можно будет , наконец, купить воды, а потом сесть в  ещё мокрых плавках на открытой террасе ресторана и сделать заказ. Впереди – 20 с лишним километров обратного пути до Архипки по полоске берега между прибоем и скалами, такой узкой, что приходится переступать через голых девушек нудисток, загорающих вдали от пляжа, или идти по воде там, где волны бьют в отвесные скалы. Кое-где с обрыва падают ручьи: можно напиться и смыть с тела разъедающую соль морской воды. Я иду, спугивая чаек, они нехотя взлетают передо мной, делают полукруг и садятся на камни за моей спиной. Криница – Бетта – «Нефтяник» - Назарова дача. Вся картинка отматывается в обратном порядке, и кажется, что плыть было легче, чем идти назад. И где-то так оно и есть, поскольку накапливается усталость, движешься на автопилоте, ног не чувствуешь, и кажется, что тебя везёт добрый серый ослик. Последние километры перехожу на бег, так как наступает вечер, а идти в темноте по камням – верный способ подвернуть ногу. И вот – пляж Архипки. Стакан кваса на освещённой круглыми фонарями набережной. Ноги стёрты в кровь, краснеют белки глаз, кожа с лица сходит чёрными клочьями. Всё это увижу дома в зеркале, прежде чем принять душ и лечь спать.
Такие дни лечат меня от повседневности. Чем дольше я живу, тем большим мизантропом становлюсь. И тем дальше мне приходится плавать .И я решил для себя – когда мне окончательно всё осто****ит, я приеду в Архипку и уйду в  заплыв.
Только не вдоль берега, а от.