Главный источник человеческих страданий – отношения с другими людьми?!
На первый взгляд, лекарство очевидно. Одиночество. Ведь достаточно просто отстраниться от людей, чтобы огородить себя от той боли, которую они постоянно причиняют друг другу.
Но все не так просто. Нет никого несчастней, чем одинокий человек. Одиночество – это болото. Оно равнодушно поглотит тебя и больше не отпустит. Тебя больше не будет беспокоить боль, причиняемая окружающими, но одиночество не даст покоя – оно съест тебя изнутри.
Для одного течение жизни бессмысленно. Невозможно радоваться и огорчаться жизни в одиночку.
И ты задумаешься: «А что же лучше?».
Я отказалась от одиночества и выбрала людей, но одиночество все равно не оставило меня. Оно изменило форму. Теперь мой постоянный спутник – «одиночество в толпе». Я нигде не нахожу себе места. Я везде одна. Где я? Кто «свой»? Кто – «чужой»?
«Свой среди чужих, чужой среди своих»…
Я познакомилась с ним в «Аквариуме». Он, веселый, симпатичный и немного суетливый, привлек мое внимание, и у нас завязался непринужденный разговор. Он оказался художником, продавал свои полотна в галереях Франции и Италии, зарабатывая на этом нешуточные суммы. И выглядел он абсолютно богемно, в общем, настоящий художник.
Своей простотой и непринужденностью, веселым общением и очень добрым взглядом, он разбудил во мне симпатию, и мы начали встречаться. Игорь был неисправимым романтиком. Он присылал мне стихи Вольтера на французском и читал поэмы. Дарил бесчисленные подарки и милые мелочи. Звонил средь бела дня и говорил: «Зайка моя милая, все ли у тебя хорошо? Мне кажется, что что-то не так…» И попадал в точку. Он уважал мою работу и учебу. Боготворил меня как музу, посланную ему свыше.
Его ритм жизни ничем не отличался от моего, поэтому мы, как две совы, жили ночами, а утром бодрились кофе с сигаретами. Правда, он был жутко рассеянным, но мой девиз «жить по плану» помогал ему войти в колею.
Мы долго встречались, и дело не доходило даже до поцелуя, пока я сама не начала форсировать события и не «пригласилась» к нему в студию. Пристанище таланта находилось на Васильевском острове, на последнем этаже жилого дома, благосклонно выделенное нашим «заботливым» государством еще его отцу – тоже знаменитому художнику. Большая двухэтажная, с огромными окнами и несчитанным количеством полотен. В первый раз я увидела его картины вживую, и они произвели на меня неизгладимое впечатление.
«Да, он, безусловно, гений»,– подумала я и почему-то стала чувствовать себя немного ущербно с этим человеком. Игорек никогда не кичился своим таланом, но, как говорится, «хороший товар в рекламе не нуждается». Достаточно посмотреть на его картины, чтобы понять, что этот тридцатидвухлетний маленький мужчина с мелкими чертами лица – величайший гений.
Пока он наливал вино, я разглядывала его творения.
Вот умопомрачительный натюрморт в ярко-бордовых и голубых тонах, весь пропитан мистикой и загадочностью: глобус, разбросанные старинные рукописи и карты, песочные часы, и все это на фоне ярко голубого моря, а вдали виднеется современный город. Какое восхитительное сочетание старины и современности, мистики и быта.
Следующая картина. Я стояла около нее, как привороженная. Это было изображение современного города. Улица, пешеходы, автомобили, витрины и большая вывеска Cafe. Все в ярко-красных и оранжевых цветах, только над этой красотой современности черное-черное небо, а под ней мокрый после дождя асфальт. Какое количество мыслей, эмоций может передать холст с красками! То, о чем тихо шептала эта работа, было так близко мне…
– Что так смотришь, зайка? Нравится?
– Очень!
– Это улочка в Париже, рядом с Музеем современного искусства. Я ее очень люблю.
Она рассказал историю этой картины. У Игоря, как и у всех знаменитых людей, было черное пятно в биографии, и связано оно было с Парижем. Ему пришлось прятаться в этом городе от советских властей вместе с женой и ребенком, потом они вернулись в Петербург.
– Так, ты женат?– разочарованно поинтересовалась я.
– Нет. Сейчас нет. Мы разошлись. Понимаешь, она злоупотребляла белым порошком.… А ребенка сейчас воспитывает ее мама. Я, разумеется, все затраты беру на себя и очень часто к ним приезжаю. Я его люблю, но взять к себе не могу. Какой из меня отец? Я же обалдуй: стиральную машинку подключить полгода не могу. Так вот мы и разошлись в три стороны, а когда-то была полноценная семья.
Он замолчал. И я молча вернулась к созерцанию прекрасного.
– А хочешь, поехали в Париж, я тебе там все самое интересное покажу?
И ровно через пять дней мы приземлились в аэропорту Шарль-Де-Голль.
Столица моды и красоты встретила нас сумрачной погодой и серым небом. Мой французский со мной не приехал – был забыт в рабочих тетрадях, но на Игорька можно было положиться: французский стал для него почти родным.
Мы сели в такси и, обнявшись, смотрели по сторонам всю дорогу до отеля. Игорек мне рассказывал о том, какие приятные сюрпризы ждут нас в этом городе, о его истории, красоте и о том, что он сделает все от него зависящее, чтоб я была счастлива.
Мы поселились в Le Meridien Etoile на Boulevard Gouvyon. Вошли в номер. Здесь и произошла наша первая ночь любви… Мне было так тепло и уютно с этим человеком, словно мы были созданы друг для друга.
Мы гуляли по маленьким улочкам Парижа, заходили в Notre Dame, где я благодарила Бога за человека, который одним своим присутствием в моей жизни смог перечеркнуть весь полученный от нее негатив. Любовались красотами и шедеврами Лувра. Поднялись на Эйфелеву башню.
– Как прекрасен Париж с высоты! – вдохнув влажный воздух, практически пропела я.
– Ты знаешь, вообще-то не принято загадывать здесь желания. Но для меня это мистическое место. Каждый год я приезжаю сюда и загадываю то, чего я хочу, а потом приезжаю на следующий и вспоминаю, что загадывал. Как ни странно, но сбывается всегда.
– Сейчас загадаю…
– Я хочу, чтобы мы никогда и ни при каких обстоятельствах не расставались с тобой. Мы теперь – одно целое. Мы должны быть вместе, – он прижался, обнял меня, и я растворилась в нем.
Я загадала то же самое.
Я и он. Париж. Красота. Любовь. Как все в жизни взаимосвязано и как все прекрасно! Как мало, на самом деле, нужно для счастья: всего лишь, чтобы тебя любили и понимали, и чтобы ты отвечала взаимностью.
Когда мы сидели за столиком в « Мулен Руж», и наслаждались шоу, он говорил:
– Ты будешь ставить такие же шикарные программы, посмотреть на которые будет съезжаться весь мир.
Я смеялась и отвечала:
– Вряд ли смогу оправдать твои ожидания.
А он настаивал:
– Нужно только поверить в себя и в свои силы. А я буду помогать тебе. Я верю в тебя, все обязательно получиться, все будет хорошо.
Эти дни запомнились как радужный восторг от маленьких уютных кафешек и цвета парижского неба, гламурных ресторанов и ярких шоу программ, запаха круассанов и прогулок по Елисейским полям, приятного шопинга и головокружительной панорамы Парижа, романтических разговоров с привкусом дорогого вина и очарования музеев.
Мы ездили в гости к другу Игорька, в двухэтажную квартиру на последнем этаже дома в центре Парижа, забирались на крышу с ухоженным садиком и деревянными скамейками, и, обнявшись, долго смотрели на парижское небо. Я так была счастлива с этим человеком, что мне хотелось прокричать об этом на весь мир...
Потом я еще много раз приезжала в Париж, но он больше никогда испытывала там такого счастья. Ведь не важно где ты, важно – с кем. И этот город не имеет никакой романтической силы, если ты там не с тем человеком.
Но сказка продлилась недолго.
Очень внезапно Игорек впал в длительную депрессию и стал отдаляться от меня. Его холод обжигал, как лед. Как карточный домик в один миг разрушились наши планы и мечты. А состояние душевной гармонии и равновесия испарилось в одно мгновенье, оставив боль и одиночество.
Возможно, это было связано с «заговором» его бывшей тещи, ведь мы собирались забрать ребенка к себе и создать настоящую семью. Я находила пришитые нитки на его одежде и прочие знаки возможной черной магии. Я была готова поверить во всякую чертовщину и умоляла его сходить к знахарке. Но Игорь напрочь отказался, заявив: «Я – творческий человек, и у нас иногда случаются кризисы».
Он целыми днями курил шмаль и смотрел в одну точку, не обращая внимания на внешний мир. Он забыл про меня, про ребенка, перестал ездить к маме, а когда она звонила ему, отвечал: «Вот такое я г…, мама». Я терпела, плакала, умоляла, просила, ждала – но все усилия были тщетны. Я ушла – а он просто закрыл за мной дверь.
Наши отношения, как волшебная палочка, преображали все в моей жизни. За то время, что я встречалась и Игорьком, у меня были неимоверные успехи на работе, я выиграла подряд два конкурса красоты, я делала одновременно тысячи дел, я успевала все и практически не спала. Мне не нужен был сон, явь была прекрасна. Я перестала ходить – я летала.
Когда я рассталась с Игорем, моими спутниками стали разочарование и скука. Я перестала верить словам людей. Теперь все красивые мужские слова я воспринимала как бегущую рекламную строку на экране телевизора – она обращена не конкретно мне, а всей «целевой аудитории».