ЧАСЫ
- Ребята, завтра я уезжаю. Не знаю, когда увидимся, но верю, что это будет обязательно. Не поминайте лихом. Возьмите на память от меня эти часы. Это не просто часы. Это часы с “Адмирала Нахимова”. Были с женой в круизе, ну и стащили.
Они стояли совершенно ошеломленные, прижимая к груди драгоценный сверток.
…”Адмирал Нахимов”! Один из трехсот с лишним сыновей, некогда известного во всем мире, Одесского Черноморского морского пароходства.
Его нельзя было спутать ни с каким другим судном : красивый, гордый, с двумя величественными трубами, возвышающимися над палубой…
Ее отец всю свою жизнь проработал на СРЗ (судоремонтном заводе) №1 им.50-летия Советской Украины. Завод был его гордостью. Когда летом приезжали родственники, папа брал отгул, выписывал пропуска и, светящийся от счастья, рассказывал и рассказывал о своем втором доме. От него они узнавали, что доки – это место, где “лечат” корабли после длительных морских переходов, о том, как бережно снимают с корпуса корабля наросшие ропаны и т.д.
Он никогда не говорил, что любит море. Но любил его так, как может любить его только истинный одессит. Даже речь его была шипяще-протяжной, напоминающая звук пенящейся морской волны, медленно сползающей по песку.
Они жили на Гаванной, и, когда суда, возвращаясь в родной порт, оповещали о своем прибытии мощным гудком, слышно было по всей округе.
- “Адмирал Нахимов” заходит в порт, а это - “Тарас Шевченко”.
- Папа, а как ты различаешь гудки?
- Это не гудки. Это голоса кораблей. Голоса их сердец. И, так же, как и у людей, они у них разные.
Только после его смерти она узнала, что ее папа был единственным на заводе в то время, кто умел ремонтировать звуковые сигналы.
Как мало мы знаем о своих родителях, пока они живы! Все куда-то спешим, перезваниваемся по телефону, изредка забегаем в гости…
…Однажды ее папа пришел с работы и сообщил радостную новость: ”Профком выделил мне путевки, и, наконец-то мы всей семьей пойдем в круиз на “Адмирале Нахимове” по крымско –кавказской линии”.
В те “застойные времена” профсоюзные комитеты заботились о своих работниках. Каждый сотрудник ЧМП и СРЗ имел право на ежегодную бесплатную путевку для себя и своей семьи по крымско – кавказской.
Севастополь, Ялта, Сочи, Сухуми, Батуми… Кто из одесситов тех времен не посетил эти красивые, маленькие, гостеприимные, зеленые города, где росли стройные кипарисы, а в горах цвели эдельвейсы!
И вот, наконец, и она увидит эту сказку наяву. А главное, целую неделю будет в гостях у “Адмирала Нахимова”, этого легендарного ”морского волка”.
К тому времени она уже закончила 1-ый класс музыкальной школы и, как заправский музыкант, с большим вдохновением играла на великолепном немецком рояле Сонатину №1 Бетховена в роскошной кают-кампании.
Здесь она впервые увидела корабельные часы, которые были в каждой каюте и не боялись ни штормов, ни качки.
Она наблюдала за командой, которая, незаметно для пассажиров, четко и слажено выполняла свою работу.
С удовольствием плавала в бассейне и с неописуемым восторгом смотрела на дельфинов, которые играли наперегонки с судном.
Правда, по приходу в Одессу, они долго стояли на рейде. Мама почему-то плакала, а папа, как всегда молчаливый, с тревогой в глазах слушал радио. В тот год в Одессе была холера…
После этого круиза она всегда узнавала среди других судов, ставший для нее родным, “Адмирал Нахимов” и мечтала о том, как они опять всей семьей отправятся на нем в путешествие.
Неожиданно умирает ее папа. И, стараясь заглушить эту чудовищную боль, 18-летняя девчонка шла в парк Шевченко, где она родилась в роддоме №6, где гуляла с папой и с мамой в детстве, где купалась на Ланжероне, играла возле Двух шаров, каталась на детских каруселях, и подолгу смотрела на море, в надежде увидеть “Адмирал Нахимов”, заходящий в порт, который стал для нее связующим звеном с беззаветно влюбленным в море и рано ушедшим из жизни папой. Иногда ей везло и она видела его, а главное, слышала этот протяжный, несколько печальный голос.
А когда она вышла замуж и у нее родились сын и дочь, то, само собой разумеется, они всей семьей гуляли по тем же тропинкам, катались на тех же каруселях, купались на Ланжероне, неся в своей душе связующую нить.
Страшная весть одела город в траур: “Адмирал Нахимов” затонул…
Это был его последний круиз, по возвращению в родной порт его должны были отправить на металлолом. Но гордое, легендарное судно, видимо не захотело отправляться на корабельное кладбище. На обратном пути “Адмирал Нахимов” потерпел крушение и, теперь уже, навсегда ушел в морскую пучину, прощаясь с миром пронзительным, душераздирающим гудком, увлекая за собой в бездну сотни человеческих жизней…
Казалось, все! Последняя нить, которая связывала ее с папой, была навечно прервана. “Адмирал Нахимов” затонул, ЧМП больше нет, парк Шевченко – разорен, от некогда утопающих в вечнозеленых, аккуратно подстриженных кустарников вдоль дорожек, нет и следа. Детские карусели, на которых каталось не одно поколение одесситов, так же, как “Ракушка” и знаменитая бильярдная – сожжены. Фонтаны высохли и поросли травой. На месте роддома, подарившего городу тысячи маленьких одесситов, стоят “крутые” многоэтажки, жить в которых простые горожане даже и мечтать не могут, а их самих хладнокровно выбрасывают из родных старинных двориков, закатывая под асфальт неповторимый колорит нашего города.
Да и порт, в который ”шаланды полные кефали в Одессу Костя приводил”, по мнению городских властей, стал нецелесообразным…
Такими же “нецелесообразными” когда-то оказались и каштаны на Приморском бульваре. Как-то очередному чиновнику горисполкома пришла в голову ”замечательная”, а главное, ”оригинальная” идея выкорчевать каштаны на бульваре, так как, якобы из-за них, с моря не просматривается здание горсовета…
А ведь первое, что сделали одесситы сразу же после войны – это посадили маленькие деревца каштанов, чтобы мы могли наслаждаться этим зеленым великолепием. Многие из них так и не увидели этих красавцев, но то, что Приморский бульвар стал любимым местом отдыха одесситов, это бесспорно их заслуга. И мы всегда должны об этом помнить и рассказывать своим детям.
Но у тогдашнего чиновника, который к одесским “корням” и традициям никакого отношения не имел, было свое виденье.
Уже подогнали бульдозеры, сделали зарубки на деревьях, обнажили корни и были готовы к выкорчевке, как вдруг на бульваре со всех уголков города стали собираться горожане и, не митингуя, просто расположились прямо под каштанами, создавая таким образом живую преграду бульдозерам. Люди дежурили и днем и ночью, сменяя друг друга, совершенно незнакомые люди делились едой друг с другом. И власти сдались! Никто не посмел замахнуться на святыню города и ее защитников…
Сейчас же эти вопросы решаются радикально. Приезжают молодчики в черных масках и, вооружившись резиновыми дубинками, избивают непокорных горожан, выполняя команду “фасс” высоких чиновников…
Казалось все, что могли – уничтожили, растоптали, надругались над памятью и святыней Одессы!
Но у нее в руках оказался заветный подарок – эти часы.
Генка, оставляя их на память о себе, даже и не подозревал, что он сделал для нее. Он вернул ей связующую нить, вернул ей веру в то, что мы бесследно не уходим из этой жизни, пока в наших сердцах живет память и любовь, которую передали нам наши родители, а мы передаем, в свою очередь, своим детям…
Иуда продал Иисуса за 30 серебряников. “Господа” в кожаных креслах пошли дальше и продают Одессу – Маму по совершенно другим расценкам. Но материнская любовь не продается и не покупается. И, как морские волны выбрасывают на берег обломки, так и вас, “господа”, выбросят, как “нецелесообразные” щепки. А море по-прежнему будет прекрасным, правда, более соленым от наших слез. И сколько Одессу не одевай в европейские высотки, она все равно останется той, которую воспевают в своих стихах и песнях истинные одесситы!
Утро…Она сидит на кухне и пьет ароматный свежесвареный натуральный кофе. “Нахимовские” часы, висящие на стене, как драгоценная реликвия, почему-то очень громко тикают. Она прислушивается: звук то стихает, то опять становится громче.
- А-а, да, да, я помню. Сегодня 21 февраля – день рожденья моего папы. Нужно обязательно поехать на кладбище.
Телефонный звонок заставляет ее вздрогнуть. - Мамочка, привет! А мы с малым на Ланжероне чаек кормим. Скоро я отвезу их домой и заеду за тобой – поедем к твоему папе на кладбище. Ты не забыла, какой сегодня день?
- Нет, сынок, я помню. Я жду тебя…