Из Исход, Гл. 9
Вышел Моисей и умолил
Иегову прекратить бомбёжки.
Моисею царь, я думаю, налил
Дозу стременную на дорожку.
Лишь на посошок с ним царь не пил
Ни «Сибирской», ни пивной «Короны» -
Слишком много бед, несчастий причинил
Посох Моисея Фараону.
(Самодержца осуждать нельзя.
Он тогда не спаивал народа.
О евреях по своим сужу друзьям,
Пил с кем до и после их Исхода.
Помнится, как раньше при питье
На бульваре Карбышева вместе
Рассуждали о стране житье-бытье,
Для начала пропустив по двести.
Раз четвёртый сбегав в гастроном,
Пьяный Крупник Библию листает:
КГБ, такой же, сука, Фараон,
В Израиль народ не отпускает.
Сердце Комитет ожесточил -
Долго жил ещё мой друг в Рассее.
Всё точь-в-точь случилось, как и говорил
Иегова через Моисея.
Горби - фараон, дерьма ломоть,
Для Исхода разомкнёт границы.
Стая Крупников с родных полей вспорхнёт,
Чтоб за океаном опуститься.
Не завидую ребят судьбе.
Как им там без нас, не одиноко?
Может правильно чиновник КГБ
Не пускал порхающих до срока?
***
Дом без лифта, извините,
Вид на скверик, два окна.
Моя скромная обитель,
Как коробочка, полна.
Всякой твари здесь по паре,
Кого только ни найдёшь.
Пей, гуляй хозяин-барин
За здорово ли живёшь!
Дамы, сущие Миледи,
Щурятся на мужиков.
Обделённые соседи
Уповают на ментов.
Околоточный Анискин
Вырастает как волдырь,
Обещает без прописки
Всех сослать на Анадырь.
…«А хозяина в Анадырь,
Для начала лет на семь…»
«А вот умничать не надо,
А то можно насовсем»...
Строевой своей походкой
Мается как метроном.
Дамочки в одних колготках
Убегают в гастроном.
Мухой обернутся киски.
Обновляется хмелёк,
И растроганный Анискин
Всем берёт под козырёк.
Каждый вечер на манеже
Мой состарился Пегас.
Мы встречаемся всё реже
И уже не через раз.
Прочь вышагивают годы,
Небогат у них улов..
Лишь соседушки-уроды
Вдаль глядят поверх голов.
Разбрелись, переженились,
Окна выстроились в ряд...
Что, скажи, переменилось?
Разве что другой наряд
Вновь маячит у порога,
Вырастает как волдырь…
Не суди Анискин строго,
Отправляй на Анадырь.)