Рейтинг: G
Жанр: юмор
Содержание: коротенькая непритязательная школьная история. Напомню фон - в "Невидимые вещи" Хостовская четверка проиграла в карты Одно Желание, и теперь вынуждена отбыть некий срок, или провести своеобразные каникулы в благопристойном учебном заведении, просто по приколу.
Предупреждение: не имею представления о реальном трудовом воспитании в американских школах и реальном процессе изготовления оружия, АУ.
***
Просторный класс находился в цокольном этаже - в одном углу стояли обычные парты, а за невысокой полутораметровой перегородкой начинался миницех, гордость директора колледжа и мистера Гиббса лично.
В цеху можно было полюбоваться на всевозможные компактные станки для обработки и дерева, и металла: токарные, фрезерные, шлифовальные, сверлильные, штамповальные и так далее.
Энтузиаст Гиббс сам выбил в Департаменте образования немалые средства под это дело и теперь наслаждался титулом новатора и вниманием прессы.
Правда, ученики не слишком ценили это начинание и не вдохновлялись перспективой «держать дело в руках», как выражался Гиббс, который сам был потомственным рабочим, хотя лично на заводе не проработал и года, уйдя в школу.
Современные ребята не мечтали всю жизнь точить железки и деревяшки, думая о иных карьерах, но Гиббса это мало волновало, и он зажигательно распинался сейчас перед угрюмыми парнями из выпускного класса, сидевшими за партами спиной к миницеху.
Он рассказывал о восхитительном чувстве рождения чего-то из ничего, о важности практических навыков в таком мужском деле, как обработка материалов, о том, что всем без исключения это будет пригождаться регулярно…
Один паренек наклонился к другому:
– Я после школы пойду в Кембридж, на экономический. Стану миллионером. И в моем английском замке обязательно будет свой подпольный завод, где я ночами буду в набедренной повязке точить шпингалеты.
Оба хрюкнули, и Гиббс среагировал, расслышав последнее слово:
– Шпингалеты? Да, шпингалеты! Это чудесная вещь, простая до гениальности, нужная в любом доме! Вот, посмотрите!
Он покопался на столе позади себя и торжествующе выпрямился с железячкой в руке.
– Вроде бы элементарная штучка, но для ее изготовления нужно восемь операций, и все они доступны в нашем миницеху! Отличное предложение, Тим, – названный скорчил похоронную физиономию и закатил глаза, – мы начнем именно со шпингалетов!
Гиббс доверительно прошелся между рядами и завершил явно, по его мнению, удавшуюся лекцию так:
– Понимаю, это все немного необычно и даже захватывающе для таких детей прогресса, как вы, но поверьте – вам понравится. Вы ощутите неповторимый, чарующий запах горячего металла и смазки, и вы меня поймете сразу!
Сосед Тима пробормотал:
– Час от часу не легче, учитель - олигофрен да ещё токсикоман вдобавок. И смазка меня несколько взволновала.
Тим ответил шепотом:
– Не знаю, как там насчет смазки, Кидди, но вот запах крепких сигарет я почему-то чую весьма устойчиво…
Гиббс тоже подозрительно принюхался, но вернулся к своему столу.
– Итак, ребята, через месяц вы с моей помощью освоите несколько станков и сможете порадовать своих отцов первой вещью, которую вы сделали своими руками. О, как они будут вами гордиться! А сейчас я посмотрю, все ли на месте…
Гиббс заглянул в список класса, прошелся взглядом по лицам, нахмурился:
– Кого-то не хватает, верно?
Три пустые парты в заднем ряду подтверждали это предположение. Отличник и подлиза Кевин поспешил подсказать:
– Это новенькие, мистер Гиббс! Но я видел, они сюда входили.
Запах табачного дыма стало невозможно игнорировать, а из-за перегородки в наступившей тишине раздался чей-то голос и взрыв сдавленного хохота.
Гиббс по натуре был не злым человеком, скорее, увлекающимся и наивным, и в ситуациях, подобных этой, терялся. Он неловко помялся у стола, но под взглядами учеников ему не оставалось ничего иного, как принять меры.
Учитель максимально твердым шагом прошел в конец класса, обошел перегородку. За ним последовали все, сгрудившись у барьерчика в приступе предвкушающего любопытства. Ведь, в отличие от Гиббса, они уже немного представляли себе стиль этих троих.
Гиббс выпученными глазами немо обозревал следующую сцену.
За перегородкой был небольшой коридорчик между рядами станков, кончавшийся окном, в этом проходе и находились вышеупомянутые трое.
Зеленоглазый мускулистый парень в легкой открытой безрукавке на голое тело, с татуировкой на плече, сидел на ящике ближе ко входу, держал в пальцах сигарету и удостоил учителя лишь коротким ленивым взглядом.
Другой, такой же темноволосый, забрался на взлелеянный Гиббсом многофункциональный станок-универсал стоимостью в 15 тысяч, спокойно уперся спиной в боковую стенку, водрузив ногу в военном ботинке прямо на пульт управления. Этот был в джинсах, простой футболке и черной кожаной куртке с цепями, а через грудь у него шел какой-то непонятный ремешок, будто от спрятанной сбоку планшетки или чего-то подобного. Гиббс не хотел додумывать. И вообще, в серых глазах этого парня учителю на миг почудилось что-то очень странное, чего никогда он не видел ни у кого из самых отпетых хулиганов – какая-то запредельная, абсолютная уверенность в своей силе и безнаказанности, в своем превосходстве.
А третий парень вообще лежал на полу в свободной позе, пристроив под голову положенный набок горшок с цветком с окна, и он единственный отреагировал на появление зрителей – засунул свою сигарету в какую-то щель и попытался замаскировать плоскую бутылочку «White horse», от чего та проехала по полу и разлилась.
Парень сел и длинно выругался на тему: «как не вовремя, и бутылка последняя…»
Ребята с округлившимися от восторга глазами переглядывались, а Гиббс, зевая, как рыба на берегу, выдавил:
– Эт-то что такое?.. В-вы что себе…
Он переводил взгляд с одного нарушителя школьного распорядка на другого и не мог решить, с чего начать обвинительную речь.
Блондин в розовой рубашке на полу ехидно поинтересовался:
– Заикание у вас приобретенное или с детства?
Зрители кусали губы, чтобы не расхохотаться, а Гиббс начал по порядку, с того, кто ближе:
– Немедленно прекрати курить! Это запрещено!
Дэрек чуть помедлил, глядя в пол, потом неторопливо распрямился во весь рост, став на полголовы выше полненького лысоватого Гиббса, развернул плечи, от чего под кожей перекатились тугие жгуты мышц, уперся тяжелым взглядом в переносицу учителя.
Пару секунд они так постояли, рыхлый невысокий бледный педагог против воплощенного «плохого парня» из боевиков, а затем Дэрек неторопливо, демонстративно поднес сигарету к губам, глубоко затянулся и нахально выпустил струю дыма прямо Гиббсу в лицо, нагло при этом оскалившись.
Тот глупо зажмурился, стоя по стойке смирно с облаком вокруг головы, а Дэрек повернулся к нему спиной и снова опустился на свой ящик.
Рой, не стесняясь, заржал, и вместе с ним добрая половина учеников.
Гиббс очнулся, но сказать ничего не мог, только промямлил:
- Э-э-э… я… э-э-э…
Он явно не знал, что делать после такой выходки, а Дэрек, сидя к нему спиной, спокойно затушил догоревшую сигарету об его ботинок, оставив выжженное пятно на коричневой коже, и закурил ещё одну.
Напряжение росло, Гиббс чувствовал, что просто обязан ещё раз попытаться справиться с ситуацией, иначе о любом авторитете можно и не вспоминать. Он собрался с духом и как можно более грозно повторил:
– Прекрати курить!
Все затаили дыхание, а Дэрек замер в полуобороте, будто решая, чем же ответить на такую настырность.
Тут шевельнулся тот, сероглазый. Ровно, негромко произнес:
– Дэр. Брось.
А похожий на убийцу парень с бешеными глазами повиновался моментально. Хрипло ответил:
– Как скажешь.
И растер сигарету тяжелой кроссовкой со странными, явно не фирменными металлическими вставками. Шипы и острые кромки, словно его обувь была оружием.
В тишине ученики переглядывались, не зная, как это всё понимать, а Гиббс пролепетал дрожащим голосом:
– П-почему вы не присутствовали в классе? Вы должны были сидеть за партами, а не… здесь…
Рой хмыкнул.
– Ну что вы, мистер Как-вас-там, тут же гораздо удобнее. - Он бережно поставил служивший ему подушкой горшок прямо и отряхнул листики. – Вот, и флора имеется, живая природа. Жаль, скурить ее нельзя, – сокрушенно заявил он. – Никчемная флора-то…
По классу прокатилась волна смеха, а Гиббс покраснел и рявкнул:
– Верните цветок на место!
Рой набрал было воздуха для ответа, но наткнулся на предупреждающий взгляд Шона и преувеличенно торопливо выполнил распоряжение, отдав честь:
– Как скажете, мистер!
Гиббс слегка поуспокоился, добившись результата, воспрял:
– Вы ведете себя непозволительно! Вы все обязаны находиться в классе, когда я веду занятие.
Шон спрыгнул со станка, присел на него и скрестил руки на груди.
– Ничего страшного. Учебный процесс не пострадал. Мы не упустили ни слова из вашей волнующей речи о пользе ручного труда в эпоху прогресса.
Рой воодушевленно покивал, а Дэрек сплюнул в сторону.
Гиббс начинал понемногу закипать от вопиющей наглости этих троих, а когда задели его детище, проект… Да ещё тот самый тип, что поставил ногу на сверкающие кнопочки…
Гиббс побагровел.
– Ты имеешь что-то против?! Как твое имя?
Сероглазый странно улыбнулся:
– Шон Дэлмор.
– Ага, Дэлмор! Вот ты! Лично ты – что ты умеешь делать?! Кроме сигарет и выпивки? Кроме ваших вечных шатаний по улицам?
Сидящий Дэрек опустил голову на колени, чтобы лица не было видно, а Рой ушел тихо задушенно умирать за угол токарного станка.
Шон казался бесстрастным и внимательно слушал разошедшегося Гиббса.
– Вы, молодежь, все такие теперь, потребители! Вы инструментов в руках не держали, у вас у каждого куча сложных устройств по карманам – и сотовые, и плееры, и всё такое, но вы не способны ничего сотворить своими руками! Вы нажимаете на кнопки TV-пультов и компьютеров, но с их помощью невозможно создать реальную вещь!
Это слово было святым для Гиббса. Он судорожно вытащил из кармана пресловутый шпингалет и потряс им.
– Вот! Хотя бы это! Ты, Дэлмор, скажи, ведь ты не сумеешь даже назвать мне все восемь операций для изготовления этого изделия!
– Ну… - Шон помедлил. – Не знаю, где вы там усмотрели восемь… Вполне можно обойтись пятью.
Он назвал несколько узкотехнических терминов, которые все, кроме Гиббса, слышали впервые в жизни.
Но тот решил не сдаваться:
– Это… это… Мало ли, ты мог нахвататься слов откуда угодно и не понимать их смысла! А вот на деле! Ты тут сидишь и куришь, - хотя Шон как раз и не курил, - …вместо того, чтобы учиться, а к знаниям надо стремиться! Ты не знаешь даже, где и как включается тот станок, на котором ты сидишь!
Шон покосился на пульт.
– Ну почему. Знаю.
– Знаешь?!
Гиббс задыхался от возмущения, а Рой выполз смотреть на шоу.
– Знаю.
– Так включай! Прямо сейчас!
Шон не двигался, только переспросил:
– Взять и включить? Прямо так?
– Да! Именно! – Гиббс торжествовал. – Ты не умеешь, я же говорил…
Шон сделал шаг вперед и со снисходительным вздохом произнес:
– Этот агрегат типа SQ841-GA перед запуском требуется настроить. Ввести данные о шаблоне операции, типе стали заготовки, желаемой тщательности обработки, масштабе и ещё полдесятка параметров. И только потом нажимать комбинацию кнопок Power и Execute, а то он просто не включится… Я думал, вы в курсе, мистер Гиббс.
Зрители за барьером млели от восторга. А Гиббс лихорадочно перестраивался:
– Н-ну да, естественно, я просто… проверял, н-да… Хорошо! Если ты… э-э-э… что-то где-то читал или слышал, то чувствуешь себя уже мастером? Тогда давай, действуй – сделай что-нибудь прямо сейчас! До конца занятий час, вполне можно успеть. Вот заготовки, целый набор.
Он бухнул на стол большой ящик с разными по толщине, диаметру, длине и цвету железками.
Махнул рукой:
– Любой станок в твоем распоряжении! Я признаю, что ты чего-то стоишь, если через час на столе будет лежать что-нибудь реальное.
– Например? – поинтересовался Шон.
– Да хоть тот же шпингалет!
Гиббс сомневался, что парень успеет, даже если включит станок, но он был обозлен и горел желанием поставить нахала на место.
– Дался вам этот шпингалет… – протянул Дэлмор. – Это неинтересно.
– Ага! – восторжествовал учитель. – Я так и знал! Идешь на попятный, как только дошло до дела. Что же тебе «интересно»? – с издевкой спросил он.
– Ну-у…
Шон что-то прикидывал, и Рой с Дэреком с одинаковыми ухмылками переглянулись.
Дэлмор уточнил:
– Станки все рабочие?
– Да! Конечно!
– Генератор потянет? Если несколько?
– …Н-наверное… - Гиббс не ждал такого вопроса, это не приходило ему в голову.
Шон покопался в ящике с заготовками и удовлетворенно кивнул:
– Пойдет. Вызов принят.
Ребята за перегородкой затаили дыхание, смотрели во все глаза, а учитель демонстративно скрестил руки на груди и заносчиво задрал подбородок.
– Учти, помогать не буду.
Шон достал первую железку, кинул ее на рабочую поверхность станка в другом ряду, потянулся к рубильнику, уверенным жестом опустил его вниз, пробормотав при этом так, чтобы слышали все:
– Да ты только не мешай…
И понеслось.
То в одном конце цеха, то в другом взревывал двигателем станок, параллельно их работало сразу несколько над разными деталями. Шон перемещался по проходу, координируя процесс.
Согнал своих с ящика, и Дэрек с Роем переместились к остальным за барьер. Перед ними сразу расступились, уступили лучшие места, а взамен они поделились сигаретами.
Самые смелые закурили прямо тут, следуя примеру, лишь слегка отвернувшись от Гиббса, но можно было и не шифроваться.
Учитель сидел на стуле в начале прохода в той же позе с каменным лицом, не реагируя на внешние раздражители.
Он не желал признаваться себе самому, что парень перед ним работал намного четче и быстрее, чем мог бы он сам.
Тим набрался смелости и обратился к Дэреку, сгорая от любопытства:
– Слушай, а откуда он все это умеет?
Тот флегматично ответил, не оборачиваясь:
– У него это врожденное.
Тим ничего не понял, но приставать с дальнейшими расспросами не рискнул.
По истечении отпущенного срока перед Гиббсом на столе лежало около двух десятков предметов разной формы.
Там была пара плоских пластин с пазами и креплениями, продолговатый полый цилиндр сантиметров пятнадцать длиной, пружина, несколько небольших деталей замысловатой конфигурации. Некоторые были скреплены между собой в готовые узлы, но в целом назначение всего этого оставалось тайной для всех, кроме Роя, который восхищенно протянул:
– Не, во дает!..
И Дэрека, ответившего:
– А что он собрал бы за два часа?
Рой только махнул рукой.
Шон обратился к Гиббсу:
– Готово.
Тот потряс головой, встал, повертел в руке деталь со стола:
– Н-да-а… Нет, я готов признать, что… определенные навыки у тебя имеются. Всё сделано чисто и… в целом неплохо, но… - Окрепшим голосом он продолжил: – Но ведь это только обработанные заготовки! Без системы, без конечной цели! Набор разрозненных деталей. А любой труд должен иметь практическую направленность, должен быть на пользу. Вот это… – Гиббс поднял вверх всё тот же злосчастный шпингалет, – …не смейтесь, но это вещь! Цельная, реальная, и ее можно использовать! А это…
Он презрительным жестом указал на стол и замолчал, поджав губы.
Шон улыбнулся, почесал бровь, удивленно переспросил:
– Набор деталей? Разрозненных? То есть, я так понял, что вы, мистер Гиббс, не видите за этим целого?
– Какое тут может быть целое? – не менее удивленно сказал Гиббс, и вместе с ним ответа Шона ждал весь класс, не дыша.
– Ну ладно… - парень пожал плечами. – Смотрите.
И под его руками стало рождаться нечто.
Детали идеально стыковались умелыми движениями, пазы глухо щелкали, узлы сливались воедино, и вот кто-то уже потрясенно ахнул…
В абсолютной тишине Шон поставил на место цилиндр-ствол и резким движением передернул затвор сделанного своими руками за час в школьном цеху ...пистолета.
Потом демонстративно поднял его стволом вверх на уровень глаз учителя.
– По-моему, это тоже вещь.
Глаза Гиббса вылезали из орбит, он хватал воздух и вцепился пальцами в спинку стула, потому что пошатнулся. А парень с ремнем от наплечной кобуры через грудь вдруг скомандовал, не отводя от него смеющихся глаз:
– Дэр?
И протянул руку в сторону зеленоглазого. Тот мгновенно отреагировал, поняв без слов, швырнул ему неизвестно откуда взявшееся нечто прямоугольное.
Шон поймал и медленно вставил в рукоятку собранного оружия обойму, с тихим лязгом вставшую на место.
Пистолет был заряжен.
Так же улыбаясь, Шон загнал патрон в ствол и вернул пистолет в то же демонстрационное положение на виду.
– …А теперь эту реальную вещь вполне можно использовать.
И начал – очень медленно – менять направление ствола, вытягивая руку в сторону мистера Гиббса…
Тот, бледнее бумаги, издал задушенный звук, повинуясь инстинктам, вылетел из класса, захлопнув дверь за собой с пушечным грохотом.
Шон всё же завершил прицел, постоял секунду, фиксируя дверь, произнес с кривой усмешкой:
– …Бах.
И расслабил кисть, позволив пистолету провернуться.
Что тут началось…
Стены мастерской содрогнулись от хохота и возбужденных воплей, буря восторга захватила всех. Такого не ожидал никто. За час в школе родилась мощная легенда.
Рой и Дэрек пробились сквозь орущую толпу к Шону:
– Бля, нихрена себе шпингалет.
– Да ну…
Шон отдал Дэреку обойму и начал разбирать оружие.
– Не бог весть что. 22-ой, на 38-ой тут сталь не та. Но рабочий…
Кто-то из ребят узрел, что пистолет снова превращается в набор деталей, и застонал:
– Зачем?!
– А что? – Шон поднял голову.
– Ну это же… Господи, пушка настоящая! Хоть бы пострелять дал!
– Где? Здесь? Это школа… А на глушитель у меня времени нет. Так что…
22-ой окончательно распался, и Шон тщательно смешал детали с браком в мусоре, а одну предусмотрительно положил в карман.
Ребята затихли. Тим смело вышел вперед.
– Только не говорите, что вы проходили такие штучки в старой школе! – он понизил голос, вглядываясь поочередно во всех троих. – …Парни… кто вы такие?
Шон пару секунд пристально смотрел ему в глаза, потом отвернулся и пошел к выходу, потянув за собой Роя.
– Дэрек, объясни ему. Но без жертв.
Тим побледнел не хуже Гиббса, когда к нему вплотную придвинулся зеленоглазый, сгреб за рубашку железной рукой и прорычал:
– Ты знаешь, что общего между гвоздем и тем, кто задает слишком много вопросов?
Тим судорожно помотал головой и услышал:
– …И тот, и другой получают молотком по башке. Ясно?
Тиму стало ясно.