ОМ или Сру
(Откровение Маруси, или «Существенное различие» утилита).
Маруся почесала голову, размышляя: откуда доносится столь манящий запах?
Ветер был северный и такой холодный, что даже начало знобить. Маруся чувствовала, как на её теле поднялся дыбом каждый волосок. От холода, как правило, начинало трясти мелкой дрожью, усиливая любой внутренний порыв, а затем организм (видимо понимая безвыходность сложившейся ситуации) начинал впадать в спячку. Состояние становилось вялым, ленивым и сонным. Хотелось спрятаться где-нибудь в тёплом укромном месте и, сладко подрёмывая, наслаждаться своим пребыванием, вспоминая прекрасные деньки своей жизни.
- Не спи – замёрзнешь! – послышалось возле самого уха.
Она огляделась по сторонам – ни чего не происходило, казалось - всё замерло и надвигающийся ледниковый период медленно подчинял всё своей власти. Немного отодвинувшись от окна, Маруся продолжила свои наблюдения. Если раньше можно было наблюдать, как залётные наездницы мчались в поисках своих жертв, то сейчас они либо смылись в заветные тёплые края, либо спрятались в своих хоромах. Внимательно присмотревшись в сторону дороги, Маруся заметила двигающуюся фигуру. Судя по походке это был Степпан и двигался он медленно, в развалку. «Никак прихворал?» – мелькнуло в голове. Когда она впервые увидела Степпана – он был молод и крепок – «броня» одним словом. Да… быстро же летит время, жаль только, что люди этого не замечают. Поскольку в молодости Маруся носилась по всем дворам и закоулкам, то она успела узнать много, в том числе и о Степпане. Родословная его тянулась от степных кочевников, которые поселившись в людных местах стали панами. Отсюда и имя его Степ(ной) Пан. На сколько Маруся была информирована – у него было три дома. Ну и жук! Зачем ему три дома? Хватило бы и одного. Хотя Маруся и сама довольно часто меняла квартиры, особенно когда некоторые люди начинали за ней охотиться. Тут уж, держи ухо в остро, а лучше мчись куда-нибудь подальше от таких охотников. Только вот сейчас двигаться ни куда не охота.
Пока Маруся отвлеклась на свои мысли – на дороге что-то произошло. Маруся не могла поверить своим глазам. Степан лежал посреди дороги, а переехавшая его машина быстро удалялась, не заметив трагедии. Иногда в жизни везёт, а иногда переезжает. Сознание Степпана полетело к месту своего дальнейшего пребывания. Кто знает, сколько бы ещё ему предстояло прожить, не случись этой нелепой ситуации. Интересно, а кто теперь будет владеть тремя его домами? Повезло кому-то, если какие-нибудь налётчики не присвоят эти дома себе.
- Глянь, муха сонная! Давай поймаем и ниточку к ноге привяжем!
Две огромных людских руки потянулись к Марусе. Она лениво отползла в сторону, забившись в щель. Ей совсем не хотелось летать, но и не хотелось, чтобы ей надоедали, трогали своими грязными ручищами, на которых полно микробов и паразитических грибков. Совсем недавно она чистила свои лапки и крылья и не намерена снова сидеть в каком-нибудь перевёрнутом прозрачном сосуде. Она не понимала, о чём они говорят, но исходившие от них образы и волны были совсем не дружелюбного настроя. Маруся очень любила свободу, поэтому, когда её выковырнули из щели с помощью какого-то холодного предмета – она не стала долго размышлять, встряхнула крыльями и полетела. На свободу ей выбраться не удалось - все выходы на улицу были заперты, а прозрачный дребезжащий слой, за которым были свобода и холод, не пропускал её. Наконец она нашла безопасное место на кухонном шкафу, где обычно отдыхала стайка плодовитых дрозофил. Они не надоедали, но и смотреть на свою помельчавшую породу не доставляло удовольствия. В кого только они пошли такие? Мелкие, ненасытные, даже жадные. Бросаются в омут страсти с головой, не думая о последствиях. Много их потом остаётся, утонувших в банках, кастрюлях и даже бутылках. А не тони они, это сколько же их развелось бы при их способности к размножению! Сильна природа – сама порождает, сама и численность регулирует. Осталось только понять, зачем мы все тут живём? Над этим вопросом Маруся задумывалась давно. Сначала она даже ответ себе удобный придумала: что она особенная и вся природа предназначена для её существования, чтобы она жила, наслаждалась свободой и училась премудростям. Но потом с этим ответом пришлось повременить. Когда вместе со многими своими сородичами она сидела на краю стола и лизала сладкий сироп, на них обрушился удар огромного плоского предмета и здоровенный человечище произнёс: «Наконец-то! Я вас грешных и противных полчаса в одну кучу собирал!». Вот тогда она и сменила своё мнение о жизни. Так как Маруся сидела с краю - ей удалось избегнуть кары этого огромного существа, мнящего себя Творцом, но слова так запали в душу, что отныне она стала обладать понятием «греха». Видимо сородичи, так и оставшиеся радостно лежать в раздавленном виде, были в чём-то грешны и провидение настигло их, как только они расслабились. Так и появились у Маруси два понятия: «не греши» и «не расслабляйся». Потом она и в них засомневалась. Она видела как безгрешные друзья попадали в лапы хищных пауков, только лишь потому, что тем хотелось есть (да и просто суть такая у пауков была – они иначе жить не могли, и летать не умели). Внимательные и мудрые мухи тоже становились жертвами неожиданных обстоятельств, и наступал момент, ничего уже не помогало. Но если кто-то уже успел порадоваться жизни, то были и такие, кто и порадоваться-то не успел, следя за безгрешностью, внимательностью и мудростью. Один знакомый научил её своей истине. Конечно, это была его истина – Марусе она не подошла. Суть её заключалась в том, что радость наступает, когда тебе удаётся выкрутиться из обстоятельств, выскользнуть из лап смерти, выхватить лакомный кусочек. Этот знакомый даже практиковал своё учение, пока не погиб, в очередной раз ползая по носу не спящего человека. Жаль его конечно, сильно уж он изобретением радости увлёкся. Прилетала и миссионерка, издалека. Зелёная, сочная, про всевышнее существо всё жужжала. Так на неё пауки-крестоносцы охоту начали, ни где покоя не давали. У них видимо своё представление о всевышнем существе и, по их мнению, существо это обладает крестом и по подобию паука сложено. А поскольку (опять же по их мнению) они его наместники тут, то и действуют «от его имени». А раз они «кара существенная», то и карать имеют полное право. Покарали они залётную миссионерку, а как жужжала… С тех пор Маруся и уловила новое понятие: «существенное различие». Существо-то никто не видел, а представляется оно всем по-разному. Наездница говорила, что существо это внедряет свою субстанцию внутрь, как она, и растёт этот плод в двойном мешке, развивается, а затем улетает к близким по строению. По какому такому строению – она не сказала.
Из вентиляционного отверстия послышался шорох. Маруся насторожилась, на всякий случай отлетев подальше. На этот раз опасения были напрасными. Это был Рыжеус – местный просветлённый. В отличие от Маруси, Рыжеус знал много не понаслышке и когда Маруся не отвлекала сама себя суетой – она начинала с ним понимать так много, что ощущала себя мельчайшей крупицей в огромном океане движения. За Рыжеусом тоже охотились, но он долго жил с человеком, который почему-то его не обижал, разрешая спать в своём диване, и с весёлостью наблюдал, как Рыжеус бегал кругами по ковру в своём тантрическом танце.
«Эх, вот бы мне туда! – мечтала Маруся, - Я бы ему всю мордочку облизала, а он меня бы не трогал…». Пока Рыжеус осматривался и умывался, Маруся сидела, скромно переминаясь с лапки на лапку, показывая своё благорасположение и даже зачарованность. Она конечно понимала, что то самое «существенное различие» имеется и у них, и во время общения было заметно, что названия и примеры у них различались, но ведь она всё равно его понимала! Иногда ей становилось обидно и она, посылая укор в незримое пространство, думала о том, что если бы все живые творения природы были бы такими, как она и Рыжеус, то и проблем бы особых не возникало. Она помнит, как однажды Рыжеус спас её простым понятием «не переступи черту». Все, кто переходил за черту, умирали. Тогда она стала обладать ещё одним понятием: «Закономерности действуют только в своём пространстве». Она перелетела эту черту, начерченную людьми и с ней ни чего не случилось.
Пока Рыжеус находился рядом, ей было спокойно и легко. Свет давно потух. Размытые блики каких-то других, более прозрачных, существ двигались в воздухе. Мерцающие частицы их энергии проходили сквозь предметы. Становилось понятно, почему Маруся чувствовала себя по иному, когда эти прозрачные существа проходили через неё. У них наверное тоже есть своя высшая субстанция, имеющая свои формы понимания, но для них. В темноте она обратила внимание, что от Рыжеуса исходило свечение, словно часть этих прозрачных существ задержалась в нём своеобразной группой. Ей было интересно: есть ли у неё такое свечение? И что мешает ей увидеть своё свечение? Она уже представила себя со стороны, пытаясь это разглядеть. Ей показалось, что свечение было, но было оно каким-то блеклым и размытым.
Снова послышался шорох. Маруся очнулась от своих видений и увидела, что Рыжеус уползает, а она так и не узнала у него по поводу свечения. Она кинулась за ним, хотелось выразить ему: «не уходи!» В этот момент кто-то открыл окно и струя воздуха понесла её вглубь. Ни чего не успев понять, она ещё пыталась сопротивляться этому мощному потоку воздуха, пока, обессилев от налипшей на крылья сажи, не отдалась этому моменту.
- Привет! – поприветствовал её Степпан, почему-то вися в воздухе, но продолжая совершать движения, которые он совершал до того, как его раздавили.
- Где я?
- А я знаю? Сам понять пытаюсь. Встретил тут деда, он меня какому-то светящемуся существу представил.
- Светящемуся? – спросила Маруся, оглядываясь по сторонам (хотя нужды в этом ни какой не было – всё было видно и без этого, причём объёмно и с нескольких позиций), она вспомнила о Рыжеусе и надеялась его увидеть.
- Ну да! – продолжал Степпан, но образ его постепенно размывался и удалялся.
Вместо него появилось закручивающее пространство, превратившееся в свечение. У Маруси так похорошело внутри, было так приятно, что больше уже ничего не хотелось. Конечно, она могла бы спросить: «Где я?» или «Зачем я здесь?», но в таком состоянии нет нужды что-либо спрашивать. Ей показалось, что это и есть то самое «всевышнее существо»
Видимо все происходившие с Марусей процессы были понятны этому «всевышнему», потому что она тут же получила проникающий объём понимания. Там было так много всего, что запомнить это было невозможно, но вместе с тем всё понималось и без запоминания.
Маруся забылась, растворившись в огромном светящемся пространстве, обладающем такой силой, что сила была без надобности. Последнее, что она увидела или почувствовала там, было крутящееся пространство.
- Ну, ты как? – спросил Рыжеус, щекоча Марусю своими длинными усами.
Вокруг было темно и сыро. Слышалось попискивание комаров, но теперь это напоминало скорей музыку жизни, чем писк.
Кое-как очистившись от сажи и почувствовав прилив необыкновенных сил, Маруся поведала о том откровении, которое она получила. Поскольку она не могла собрать все объёмы своего пребывания и понимания, она выразила так, как смогла. Оказалось, что Рыжеус тоже общался с этим светящимся существом, но немного раньше. Всё у них совпадало, даже то, что это не было «всевышним существом». Это была лишь ЧАСТЬ его сознания, проявленная в том виде в котором оно есть. Однако в этой ЧАСТИ, было много и отдельных, сосуществующих сознаний. Но, являясь «частью общего существа», оно могло быть названо таковым. Неслучайно все другие мухи и тараканы, пауки и рыбы, деревья и люди были «всевышним существом», в том виде, в каком они могли им быть. Просто не обладая достаточным восприятием, они продолжали разделять и разделятся, вместо единого сосуществования. А Рыжеус ещё вспомнил, что человек ему давал картинку самого большого существа на земле. Это была сама планета, покрытая кожурой реализовавшейся энергии, на которой жило множество грибковых образований в виде живых субъектов, обладающих различным сознанием. Сама же Маруся, много чего позабыв (из того, что давалось ей в откровении) имела для себя основные постулаты:
Попав в зону дыхания «Всеобщего Существа» - действия живых организмов не имеют собственной принадлежности. Взлетая или падая, замирая и проявляясь, они являются лишь следствием вдоха или выдоха. Вдох является всасыванием всех проявленных потенциалов, исходя из состава которых, и будут проявляться качества выдоха. Но для самого «Всеобщего Существа» качеств не существует, как не существует и различий между вдохом и выдохом, т.к. всё существующее во время Вдоха совершает свой выдох, а во время Большого Выдоха всё совершает свой вдох. Все живые субстанции являются для него утилитами, равно относящимися к его переходящей сути. Пока все мухи ковыряются в своём манящем навозе, создавая правила общения, Существование движется не зависимо от навозной кучи и одновременно с иными проявлениями, о которых неизвестно пока даже жителям ульев и домов.
Марусе стало также понятно и то, что пауки-крестоносцы провозгласили своё «Всевышнее Существо» очень давно, когда начали плести сети своей выгоды, и теперь это уже впиталось в их кровь, находя подтверждение в любом примере окружающей их жизни. Бесспорно, это паучье существо являлось частью той части, которая была частью Всеобщего. В таком раскладе оно вполне могло быть проявлением «Всевышнего Существа», но никак не главным, а тем более не ИМ самим. Пауки любили повторять: «Всевышнее существо не видел никто и ни когда», но при удобном случае появлялась новая легенда о беседовавших с ним пауках. Вот у жучков, например, своё понимание. Их ведущее существо делилось на два: первое называлось Путь, а второе – отсутствие Пути. Кто такой Путя, Маруся плохо понимала, потому и об отсутствии его у некоторых жучков особо не беспокоилась. Нарядные стрекозы предпочитали мечтательный полёт души, хотя и не знали, что иллюзия этого полёта развеется при первом же серьёзном ветерке перемен.
Она вспоминала, как блюла свой образ Достойной мухи, пытаясь выглядеть соответственно мнению остальных, и пока она была пленницей своего образа – реальная жизнь пролетела незаметно, оставив её вместе с образом в мутном далеке. Маруся пыталась понять, отчего раньше она не могла получить это откровение? Неужели для этого необходимо погибать? И, вдруг, ей стало все понятно. Пока она была занята своими движениями и общим восприятием, она никак не могла в этом оказаться. Она могла думать об этом, но готовности воспринимать у ней не было. Ей могли сообщать об этом и всё что она могла – это лишь представлять что-то с чужих образов. Её внутреннее существо было так заполнено, что не могло слиться в внешним. Да, действительно - СУЩЕСТВЕННОЕ различие во всём.
Пока она осознавала всё воспринятое, Рыжеус куда-то уполз, оставив её в подвале одну с впитавшимся откровением. Может быть он отправился в очередное путешествие по миру, а возможно и то, что влекомый теми прозрачными субстанциями, которые Маруся начала видеть в воздухе, он ушёл в неизвестном пока для него направлении. Путя у него давно отсутствовал, вот и бродит он безпутный, в поисках новых откровений.
Преподаватель Рыжеуса
Перевод с мушиного сделан фирмой «Вован иХ.» 2004.
Все аналогии персонажей с людьми, имеющими способность находить личностные оскорбительные моменты, считать плодами больного воображения. Религиозные притензии принимаются и рассматриваются «Всевышним Существом», в любое время, не зависимо от желаемого результата. За последующие перемены сознаний, основанные на «Существенном различии», а так же за назойливые просьбы: Мух, Тараканов, Пауков, Человеков и Птиц – Фирма ответственности не несёт.