Эту поразительную историю мне поведал Н.Н., довольно известный в свое время деятель искусств, член Союза Композиторов СССР. В не такие уж и далекие времена, как принято говорить сейчас – "в годы застоя", мой рассказчик занимал какую-то должность в художественном совете (или комиссии, а, может, коллегии?) при Союзе Композиторов, в обязанность которой входило прослушивание новых музыкальных произведений. Совет должен был дать оценку прослушанному с тем, чтобы выпустить или не выпустить произведение в широкую публику. Конечно, были в составе Совета и представители от идеологических служб КПСС.
И вот как-то Совет собрался, чтобы вынести решение по нескольким новым произведениям. В их числе была и свежая песня достаточно популярных авторов. Композитор занял место за роялем, поэт-песенник устроился в уголке.
Настроение у комиссии было приподнятым: близилось седьмое ноября – празднование годовщины Октябрьской Революции, а вместе с ним и выступления, премии, награды.… И вот зазвучали первые аккорды, композитор пропел первый куплет.
Осенью, в дождливый серый день
Проскакал по городу тюлень.
Он скакал по гулкой мостовой
Рыжим лесом, пущенной стрелой.
В глазах членов худсовета появилось недоумение. Раздались хмыканье, перешептывание, возгласы "позвольте-позвольте". Музыка смолкла. Один из старейшин Союза Композиторов, подняв брови "домиком", спросил в сомнении:
- Э, собственно, милейший.… Как-то несуразно у Вас получилось, Вы не находите? ТЮЛЕНЬ СКАЧЕТ ПО ГУЛКОЙ МОСТОВОЙ. Еще и РЫЖИЙ лес приплели.
Композитор смущенно улыбался, а поэт-песенник поднялся из уголка и, скромно опустив глаза, ответил:
- Видите ли, это, так сказать, образно. Это мое художественное виденье. Вы только представьте, как это замечательно, как необыкновенно: прекрасное морское животное – и в городе, на асфальте, среди чадящих автомобилей, оставляя за собой влажный след. Лес рыжий – это потому, что осень…
После минуты перешептываний глава комиссии, протирая очки замшевым лоскутком, произнес:
- Ну, что - ж, продолжим. Пожалуйста.
Примчись, морской тюлень, по моему хотенью,
Умчи меня, тюлень, в свою страну тюленью.
Где сосны рвутся в небо, где быль живет и небыль.
Умчи меня туда, морской тюлень.
Закончив припев красивым музыкальным переходом, автор перешел ко второму куплету.
Он бежал, и сильные рога
Задевали тучи-облака.
И, казалось, будто бы над ним
Становилось небо голубым.
Тут уже не выдержал представитель партийной идеологии.
- Да что это вы за пургу гоните? Извините, товарищи. Какие, к черту, рога у тюленя? Что за бред!
Лицо поэта порозовело. Он, со свойственным для интеллигенции чувством по отношению к цензуре, едко объяснил:
- Возможно, товарищ не понимает литературных приемов, использованных в данных стихах.… Для простоты восприятия некоторых членов комиссии я расшифрую. Рога – это вроде как крылья. Крылья, разводящие над нашей страной грозовые тучи. Империализм и прочее. Доступно?
Идеолог с бешеными глазами чиркал что-то в блокноте. Председатель комиссии пожал плечами. Композитор продолжил.
Говорят, чудес на свете нет.
И дождями смыт тюленя след.
Но я верю, он ко мне придет.
Если верить, сказка оживет!
Закончив, автор повернулся к комиссии. Повисло молчание. Никто не хотел начинать обсуждение такого, достаточно спорного, произведения.
Наконец, председатель обратился к напряженному представителю ЦК.
- Что ж, на последний куплет, я думаю, возражений не последует. Светлые, яркие строки. И, с идеологической точки зрения, достаточно выдержанные.… Высказывайтесь, товарищи, высказывайтесь!
Поднялся заслуженный, но, поговаривали, не без грешка символизма в юности, композитор:
- Прекрасная песня, прекрасная! К мелодии никаких вопросов – удивительная, запоминающаяся мелодия!
Автор-композитор очень художественно помассировал кисти рук.
- Но текст! Текст! Мы, товарищи, обеими руками за новые формы, но, согласитесь, ТЮЛЕНЬ – это уж слишком смело! С ТЮЛЕНЕМ надо что-то делать.
Хрупкая поэтесса – автор детских стихов неуверенно произнесла:
- А может, заменим какой-нибудь другой зверюшкой? Зайчик там, козленок?
Автор текста насупился:
- Аркадия Герасимовна, при чем тут козленок? Тюлень – он и есть тюлень, что тут такого!
Поэтесса окончательно смешалась и принялась оправдываться:
- Ну что Вы, Петя, я совсем не хотела, пусть будет тюлень,… Я думаю, народам Севера даже понравится…
Чиновник КПСС шумно выдохнул и заявил:
- Вот что, товарищи. Это декадентство надо кончать. Не знаю, как с точки образности и прочего видения, но это – полная ахинея! Тюленей с рогами не бывает, это – научный факт, диалектика! Так что, давайте, товарищи авторы, с этим кончать. Тюлень не пройдет! Вставьте лося, что ли. Или зубра. Могучее русское животное! Или вот: ОЛЕНЬ! И прекрасно с вашим тюленем рифмуется, так что и менять ничего не придется!
Оживление в комиссии: "а это выход!", "конечно, олень!", "ну вот и порядок, товарищи!".
Председатель комиссии неожиданно воскликнул:
- Позвольте, товарищи, позвольте! Вот в припеве поется, что "умчит меня морской тюлень". По-новому это, получается, "умчит меня МОРСКОЙ олень". Несуразица!
Идеолог все-таки не совладал с эмоциями и разразился бранью:
- Вы что здесь, охренели совсем? Чем вы вообще, черт побери, занимаетесь? Какой, мать вашу, МОРСКОЙ ОЛЕНЬ? Замените на ЛЕСНОЙ, в конце концов. Ну, как дети, честное слово!
Н.Н. смеялся во весь голос, когда закончил рассказывать мне свою историю, а мне, признаться, было не до смеха. Вот так, гадко и беспардонно, коммунистическая деспотия изгалялась над творческими умами. Именно так. Ужасно.