Вечный странник интервью с В. Леонтьевым

Злата Арьева
  Все течет, все изменяется… Проходят годы, сменяются города и страны, оставляя позади свои манящие огни, огни горя и счастья, праздника и будней, жизни и смерти…
В этом бурном потоке стран и людей бредет Странник, не взирая на время, преодолевая все мыслимые и немыслимые преграды, проходя то по пыльным тропкам, то с пышной процессией по дороге, подобной пути к зиккурату Этеменаки. Его ничто не держит, ничто  не заставляет остановиться. Его ненавидят, ему поклоняются. Что он ищет?.. Чего он боится?.. Он всегда в кругу друзей и почитателей, но всегда один – Валерий Леонтьев.

- Создается впечатление, что Вы постоянно чего-то ищите: меняется стиль, увлекаетесь различной философией, религией; книги, Индия, мистика – Шесть жизней. Странник, находящийся в поиске. Предмет Вашего искания?

ВЛ: Гармония с процессом бытия. Звучит не слишком развлекательно. И, тем не менее, предмет поиска предполагает и работу, и попытки заглянуть за горизонт по имени «завтра», и попытки адаптации к ежедневной суете. А, кроме того, надежду открыть в себе новый, неведомый самому дар и наивную, вечную мечту о долгой и, так называемой, счастливой жизни. А, также, неистовое желание увидеть суть вещей и событий, их взаимосвязь, назначение, их прошлое и будущее, да, много чего еще…

- В чем цель полной самоотдачи работе?

ВЛ: Возможно, в огромном удовольствии от ощущения, что ты выложился полностью, что зал гудит той же эмоцией, которую ты послал ему из последних сил, что она вернулась к тебе удесятеренная и дала новые силы. Так замыкается круг энергообмена, так рождается память о художнике, артисте, творце. Да, просто, в кайфе от счастливых глаз, которые смотрят на тебя из зала.

- Считается, что смысл жизни любого человека посадить дерево, построить дом, вырастить детей. Как Вы оцениваете для себя это высказывание? Может ли человек определить смысл своей жизни?

ВЛ: И посадить, и построить, и вырастить – все это замечательно. Но, дело в том, что вышеперечисленные процессы неизбежно сопутствуют процессу жизнедеятельности. Эволюционная, генетическая заданность. А, вот, найти в себе дар, лучшее качество и реализовать его максимально – в этом может быть смысл… Однако, не исключено, смысл открывается нам, может быть, в нашу последнюю минуту.

- Вас окружает множество людей: друзья, коллеги, поклонники. Однако Вы создаете образ духовно одинокого человека, почему?

ВЛ: Да, разумеется, у меня есть близкие люди – их немного. Много хороших, добрых приятелей и великое множество знакомых по всему свету. И я никогда не упирался и не концентрировал свои усилия на создании образа «духовно одинокого человека» и, тем не менее, Вы видите меня именно таким. Почему? Да потому, что творческая натура в силу особенностей своего мировосприятия, благодаря особенностям воображения автоматически невольно возводит хотя и неосязаемую, но все же ощутимую границу между собой и даже самыми близкими людьми, этакий романтический флёр то ли мечтателя, то ли отшельника… И в этом нет ни его вины, ни его заслуги. Если, конечно, имидж не выстроен сознательно. Но это уже другая, не моя история.

- Может ли одиночество быть удовольствием и обретением гармонии с собой?

ВЛ: Только с собой? Вряд ли… Я таких примеров не знаю. Но, если включить представителей вида  Homo Sapiens, то одиночество может стать обретением гармонии с собой при наличии еще одной персоны – Бога и искренней веры в Него.

- Чего в жизни Вы боитесь?

ВЛ: Беспомощности, физических и психических недугов, невостребованности, отсутствия желания быть.

- Последнее время Вы часто говорите, что хотели бы сняться в фильме. Если бы Вам предложили сыграть в картине по роману Мастер и Маргарита, какую роль Вы бы выбрали?

ВЛ: Вы же сами чувствуете – Воланда…

- Порой грань между добром и злом очень размыта, и то, что кажется нам добром, оказывается полной ему противоположностью. Смогли бы Вы в картине Мастер и Маргарита сыграть одновременно Иешуа и Воланда?

ВЛ: Ну, если бы такая возможность представилась, то, весьма рискуя показаться самонадеянным, отвечу – да. Ибо семена порока и добродетели посеяны созиданием в каждом из нас. В разных пропорциях, разумеется. Преобладание тех или других объясняет ситуацию, когда один человек в гневе говорит другому: уйди, я не хочу тебя видеть! А другой в той же ситуации берет в руки топор и использует его по назначению. Примеров не счесть – включите телевизор. Что же касается актерской игры, то, на мой неискушенный взгляд изображать зло легче, чем добро. Зло, как нравственная константа, активно и преподносится, соответственно, активными выразительными средствами – взгляд, жест, поза, фраза, интонация. Попробуйте сделать грим злодея, - уверен, у Вас получится. И попробуйте сделать грим доброго, сердечного, отзывчивого человека – окажетесь в затруднительной ситуации. Для того, чтобы зритель поверил в добродетель, актеру необходимо изъять в себе весь запас доброты и заполнить им себя до края, используя при этом как можно меньше слов. Но это всего лишь мои представления, и они могут быть справедливы в условиях театральной сцены и съемочной площадки на протяжении двух часов. В реальности, порой, уходят годы на определение границы между добром и злом. И, тем не менее, я бы попробовал. Кому ведома до предела глубина собственного «Я»? Кому ведомо, есть ли она вообще?..

- Вы многое узнали, многое изведали, испытали в жизни. Есть ли в мире что-нибудь, что Вас удивляет?

ВЛ: Распускающийся цветок. Молния. Любовь «с первого взгляда». Откровения незнакомого человека в условиях катастрофически растущего вала лжи, прагматичности и цинизма. Хорошие новости в телевизионных новостях. Иногда – собственная наивность.

- Что Вам не хватает для полного счастья, или Вы абсолютно счастливы?

ВЛ: Счастье – мгновенно. Иначе мы никогда не смогли бы выделить его из других состояний. Я был счастлив много раз – мгновенно. Если я буду счастливым целый день, то стану несчастным.

- Если бы можно было выбрать, в какой стране родиться, где бы Вы хотели?

ВЛ: На острове с дивными лесами, изумрудными полями, окруженном каймой золотых песков, где с пяти до шести вечера идет теплый дождь, а солнце при  этом светит и лишь в половине девятого, залив небо пурпурным и розовым, скрывается отдохнуть за лохматой зеленой горой. А потом появляются незнакомые звезды, обещая небывалые встречи…

- Что для Вас Россия?

ВЛ: Родина. Я ее частица. Люди – дорогие и незнакомые. Территория, отведенная историей для нескончаемого социального эксперимента.

- Вы – крещенный, какую веру исповедуете?

ВЛ: Крещен семи лет отроду. Вера? У меня есть интуитивное знание того, что существует некий Закон или Свод законов, в согласии с которым возникают, живут, умирают, трансформируются звезды, планеты, камни, тигры, пчелы, розы, люди, облака. Свод законов, непознанный нами пока, и, который, вероятно, невозможно в принципе постичь никогда, исходя из постулата, что Вселенная бесконечна и, следовательно, непостижима. Это интуитивное знание шепчет мне, что Закон направлен на увеличение суммы добра. Я стараюсь жить, положась на эту нехитрую Веру.

- Какие праздники являются значимыми для Вас?

ВЛ: Ну, конечно же, Новый год, и взлелеянное с детства, пока еще живущее со мной ожидание чуда.

- Тысячелетия мужчины создают шедевры во имя женщины в музыке, живописи, поэзии, воспевая женское начало и любовь. Существует ли такая любовь в обыденной жизни, или все остается в искусстве лишь как воплощение несбыточной мечты, апогея стремления человеческой души?

ВЛ: Да. Такая любовь живет, потому и жив человеческий род, а подтверждение тому – Джоконда, Галатея, Венера, Маха и не только шедевры. Подтверждение тому – надпись на стене дома «Вика я люблю тебя!». Это – тоже шедевр – отчаянное откровение внезапно взорвавшейся юной души.

- Планета вращается по своей оси, вяло совершая круговороты жизни, а Странник все в пути, пытаясь достичь пределов Ойкумены. Но у Земли нет пределов, как и нет пределов у совершенства, обойдя ее, возвратишься в начальную точку отсчета. Может быть, весь смысл в поиске?..

ВЛ: Я еще не знаю ответа на этот вопрос, и вряд ли успею достичь пределов. Но иду. Может быть, кто-то или что-то даст мне подсказку, и я узнаю сам. Если знание будет печальным, я промолчу. Но, если оно будет опрокидывающе удивительным, непременно расскажу. До встречи?

http://www.leontiev.ru/index.php?chp=showpage&num=139