Суета сует. Все суета.
Так отзывался Экклезиаст о жизни на земле. Чего он только не испробовал! Направив сердце на поиски мудрости, он захотел познать все. И в конце концов сделал вывод: «Все суета».
Говоря о суете, мудрый царь не стал подразделять дела на хорошие и плохие, важные и не очень. Что бы человек ни делал, это все суета. Так звучит его вердикт. Пессимистично?
На самом деле, царя Соломона нужно просто понять. Нужно понять основную мысль, которую пытается донести мудрец. Сначала, читая его книгу, я думала, что счастливее Соломона, потому как знаю, как избежать отчаяния и осознания бесполезности бытия человека. Ведь есть жизнь вечная. Потом я поняла, что именно это и имел в виду мудрый царь.
В своей книге Соломон описывает разные жизненные ситуации. Он пишет о том, как сам трудился, не покладая рук, и достиг очень многого. По человеческим меркам он был очень успешен. У него были сады и рощи, он построил водоемы для орошения, что в древние времена считалось одним из величайших достижений. Он превратил Иерусалим, до того не бывший столь процветающим городом, в прекрасный сад. Богатство текло рекой. У него была слава, семья, дети, домочадцы (рабы и прислуга). И все это поначалу радовало Соломона. Но потом он вдруг осознал: все суета. Он не вечен. И его труды перейдут другому, который не трудился над всем этим великолепием. И кто знает, будет ли этот другой столь же мудр и трудолюбив, каким был сам царь?
Он искал утешение в мудрости, а потом понял, что глупого и мудрого постигнет один конец: они умрут.
Соломон говорит, что мудрость мудрого и глупость глупого будут одинаково забыты. Время сотрет рано или поздно память о них и их различие.
А чем заняты дни человека сегодня? Каковы устремления у нас, у верующих в этой жизни? Каковы мотивы наших устремлений, когда мы пытаемся сделать невозможное для себя? Сколотить состояние, построить дом, написать диссертацию, выдвинуться в люди в церкви или в обществе? Что движет нами, когда мы нервничаем из-за неудач, сетуем на судьбу, на обстоятельства, раздражаемся, обижаемся на Бога?
Мы пытаемся сделать что-то великое? Так вот вердикт: все суета.
Стоит ли растрачивать свою жизнь на то, что невозможно взять с собой? И каковы должны быть наши цели?
Может быть, все те же самые: защитить диссертацию, сколотить состояние, построить дом. Вот только нервничать и идти по головам не стоит.
Если почитать послания апостола Павла, то мы увидим как бы свод правил, описывающих, как следует жить христианину, в которых он говорит о том, что позже будет названо благородством. Поступки христиан должны дышать им и особой святостью, так чтобы их было видно издалека. Но, читая, мы поймем, что он дает советы о благопристойной жизни верующих, руководствуясь не тем, что Бог накажет нас за нехорошие дела и поступки. Вовсе нет. Он говорит о том, что стоит поступать так, чтобы не было нарекания со стороны. Чтобы не было повода к обвинению у ищущих повода. Чтобы не было преткновения у тех, кто смотрит на внешнее, а не на внутреннее. Чтобы наши поступки не отвращали людей от Бога, и имя Его не попиралось из-за нас.
Заметьте, нигде в Новом Завете не говорится о достижении каких-то высот в этой, земной жизни. Идет переориентация на небесное и на жизнь вечную. Дела не приближают к Богу. Напротив, спасение, данное нам, не от дел, чтобы никто не хвалился. И говорится, что мы не имеем ничего такого, что не дал бы нам Бог. И, напротив, ничто не может отлучить нас от любви Бога – ни высота, ни глубина, ни какая другая тварь…
Наши дела, какими бы они ни были – это все суета. Если только мы не делаем это для Бога. «Дар Бога, - говорит Соломон, - делать и получать радость от дел наших. Пожинать плоды наших дел, какими бы большими или маленькими они ни были. И благодарить за то Бога». Жизнь, ориентированная на небеса и на вечность, наполняется смыслом.
Итак, Бог спасает нас не по делам. И наше отношение к жизни и реальности, наша оценка успешности должна зависеть не от внешних дел.
Прежде всего, мы должны любить Бога. И из этой любви должны проистекать поступки. А не наоборот. Иногда мы думаем, что, делая хорошие дела, мы как по лестнице поднимаемся вверх к Богу, становясь к Нему все ближе и ближе. Но это ложь. Бог отдал нам всю Свою любовь до того, как мы что-либо совершили для Него. И сделал Он это, послав в этот мир Своего Сына.
«То вы, прилагая к сему все старание, покажите в вере вашей добродетель, в добродетели рассудительность, в рассудительности воздержание, в воздержании терпение, в терпении благочестие, в благочестии братолюбие, в братолюбии любовь». (2-е Петра 1:5-7)
Можно подумать, что, став сначала добродетельными, мы сможем проявлять потом в добродетели рассудительность. Потом мы достигнем воздержания, потом – благочестия, так как будем воздержаны. Потом, наконец, мы окажемся способными к братолюбию. И, Слава Богу, наконец, сможем любить. И тогда, все обетования, связанные с любовью, наконец коснутся нас. И любовь до того совершенства достигнет в нас, что мы будем иметь дерзновение в день суда, потому что будем поступать в мире сем, как Он.
Это ложь.
В Библии написано не так. Там нет сослагательности.
И понимать в практическом отношении это следует, вероятно, в обратной последовательности. Любя Бога всем сердцем своим, всей душою, всем разумением и всею крепостью своею, (а именно это является первой заповедью), мы становимся способными любить других людей. А из этого вытекает все остальное. И тогда написанные увещевания вовсе не будут казаться такими уж строгими повелениями, почти не выполнимыми на самом деле. Павел говорит, что мы сами были прежде такими, как неверующие. Так что нам обижаться на них или как-то превозноситься над ними? И если это понимание будет в сердце, то легко будет прощать, идти на уступки, делать добро, даже если оно не вознаграждается обычным «Спасибо».
Что является успехом жизни? Что можно назвать счастьем? Почему нас постигают испытания?
Последний вопрос очень долгое время не давал мне покоя. Как же так, любящий Бог вдруг допускает страдания для Своих детей. Ладно бы, еще неверующие. А то верующие страдают!
Я расскажу историю о моей бабушке. Она умерла этой зимой. Всю свою жизнь она была прекрасным человеком. И прожила очень нелегкую жизнь. И страданий ей выпало немало. Я не знаю о ее радостях. Об этом она не говорила. А вот о трудностях, пережитых в разные времена, мне приходилось слышать. Еще девочкой, спасаясь от голода, она уехала из Украины в Россию, покинув семью и отчий дом. Пошла работать на хлебозавод. Потом, началась война. Они работали без отдыха, и за себя, и за мужчин. Девчонки, не знавшие юности, днем и ночью работали на благо страны.
После победы она вышла замуж за фронтовика, переехала с ним в деревню. И начался колхозный труд за трудодни. Тяжело переживалась послевоенная нищета. Иногда нечем было кормить детей.. У моей мамы было всего два платья, в одном из которых она ходила в школу, а в другом – дома. Кто-то умудрялся жить побогаче, но бабушка и дедушка жили на благо Родины и людей. Тяжело переживалась несправедливость властей, обложивших сады налогами. Пришлось выкорчевать плодовые деревья, помогавшие пережить голодные времена.
У бабушки было четверо детей. Старшая дочь еще маленькой умерла.
Младшего же сына ей пришлось поднимать самой. Ее муж-кузнец попал в аварию, перенес тяжелую черепно-мозговую травму. Все кузнецкие инструменты упали ему на голову, когда перевернулся подвозивший его мотороллер. Череп дедушки был раздроблен. Его отвезли в Ставрополь и сделали там сложнейшую операцию. Какое-то время бабушка жила с ним в больнице. Но надо было работать, заботиться о детях. В один из дней, когда бабушки не было рядом, больной поднялся и не удержав равновесия, упал, ударился головой. Все старания врачей были уничтожены этим ударом. Мой дедушка умер, когда мой дядя только пошел в школу.
Бабушка вложила всю душу и старание в то, чтобы поднять младшенького. И тот оправдывал ее надежды. Даже в Артеке был пару раз. Да и потом был видным человеком в районе, постепенно поднимаясь по руководящей лестнице. А когда он был студентом, то присмотрел девушку, которая потом и стала его женой. Но только несколько лет спустя, когда дядя пришел уже из армии. До этого же времени его невеста приезжала к моей бабушке, как к матери. Она стала пятой дочерью, которую бабушка поднимала теперь наравне с сыном.
Я вспоминаю счастливое время в селе под Ставрополем, в которое мы с огромным удовольствием приезжали к бабушке. Я помню ее заботу и ласку. Она баловала нас. И она была самой доброй. С ней оттаивали сердца, забывались маленькие детские обиды.
И даже, когда мы стали взрослыми, ничего не изменилось. Она всегда оставалась такой же любящей и заботливой. И никогда ничего не требовала для себя.
Может быть, за это ее и любили все окружающие ее люди? Все, кроме невесты, ставшей невесткой. С женитьбой младшенького в жизни бабушки начался кошмар непонимания и обиды. Она очень страдала. И все те тяготы, которые были перенесены ею до этого, не шли ни в какое сравнение с тяжестью обиды на близких людей.
Последние годы ее жизни иначе как тяжкими не назовешь. Сын с семьей ушел от нее. И она осталась жить одна в деревне, без удобств и без здоровья. Напуганная совместным проживанием с другой семьей, она боялась жить с кем-либо. И лишь окончательно состарившись, согласилась переехать к моей маме. Но теперь она сильно болела.
Умирала бабушка тяжело. Гораздо тяжелее, чем жила. Мама плакала каждый раз, когда вспоминала о ее последних днях.
Несколько лет назад бабушка приняла Христа. Она не была крещена, но она покаялась и молилась Иисусу. Именно это обстоятельство вызывало у моей мамы самое большое изумление. «Она же верующая, - говорила мама. - Почему? Почему ей так умирать досталось?» Но интересен один факт. Мы получили откровение, что бабушке надо простить всех обидчиков. И уйти с миром. Когда моя сестра стала молиться с ней, бабушка вдруг наотрез отказалась и сказала: «Не могу».
Она молилась о смерти, но не хотела прощать тех, кто остался. А те не хотели простить ее.
И все-таки бабушка простила. Простила и умерла. И похороны ее были очень светлыми. И печаль по ней переходила в радость от сознания того, что она с Господом.
Бог добился Своего. Она сбросила груз со своих плеч и ушла к Нему.
После этого случая мне стала понятнее вечность. Я вдруг представила, что мучения, которые переносила умирающая бабушка, длятся не здесь, а в вечности. Она молила Бога, чтобы они закончились на Земле. И смерть была для нее решением проблем. НО ведь в вечности смерти нет. И ничего не заканчивается. Что, если бы Бог допустил, чтобы она не мучаясь здесь, пошла на мучения в вечность? И тогда я вспомнила, что в Библии говорится о кратковременном земном страдании ради вечной славы. И о том, что лучше без ног пойти в царство Небесное, чем при ногах и руках в гиену огненную. И еще многое другое. И «радуйтесь, впадая в искушения», стало тоже понятнее. И что Бог любит нас, а потому и наказывает порой – тоже.
Жизнь, ориентированная в Вечность, дает смысл быстро текущим дням. И если вдруг вы, уважаемый читатель, все же дочитали этот рассказ до конца, то значит вас уже утомила суета.